И черт меня побери – извините за это слово, сэр, – если я когда-нибудь от нее отвернусь, хотя бы полсотни бандитов за один год перебывало ее мужьями. Думаю, что поступлю согласно с «Наставлениями протестантам», и, хотя Марта это отрицает, я буду так думать всегда и скажу это даже на Страшном суде.
Если бы в маленькой темной гостиной стоял густой туман и вместо этого тумана она внезапно наполнилась ярким блеском и светом, – и тогда в ней не повеселело бы все так, как повеселело после горячих слов честного слесаря. Мистер Хардейл почти так же громко и горячо крикнул: «Славно сказано!» – и предложил немедленно отправиться к миссис Радж. Слесарь охотно согласился, и они, усевшись в дожидавшийся на улице кэб, поехали к ней.
На углу они отпустили кэб и пешком дошли до домика вдовы. На первый стук никто не отозвался. На второй тоже. Наконец, когда они постучали в третий раз и уже энергичнее, кто-то не спеша поднял окно в столовой, и мелодичный голос воскликнул: – А, Хардейл, милый друг, как я рад вас видеть! И как прекрасно вы выглядите, гораздо лучше, чем при нашей прошлой встрече. Никогда еще я не видел вас таким цветущим. Как поживаете?
Мистер Хардейл посмотрел туда, откуда слышался голос (хотя и без того сразу узнал его), и увидел мистера Честера, который с любезной улыбкой махал ему рукой, приглашая войти. – Сейчас вам отопрут, – сказал он. – Здесь для услуг имеется только одна ветхая старушонка, – так что вы извините. Если бы она занимала более высокое положение в обществе, она страдала бы подагрой. Поскольку же она только колет дрова и носит воду, назовем ее болезнь ревматизмом. Таковы естественные сословные различия, дорогой Хардейл, смею вас уверить.
Как только мистер Хардейл услышал этот голос, лицо его приняло угрюмое и замкнутое выражение. Он холодно кивнул мистеру Честеру и повернулся к нему спиной.
– Еще не отперла! – сказал тот. – О, господи! Надеюсь, старушонка не увязла по дороге в какой-нибудь паутине. Ага, наконец-то! Входите, прошу вас!
Мистер Хардейл вошел первым, за ним Варден. С величайшим изумлением посмотрев на открывшую им дверь старуху, он спросил, где миссис Радж, где Барнеби. Тряся головой, старуха ответила, что оба уехали, совсем уехали, но в гостиной сидит джентльмен, и, может быть, он им что-нибудь скажет, а она ничего больше не знает.
– Позвольте узнать, сэр, – обратился мистер Хардейл к этому новому жильцу, – где та, к кому мы пришли?
– Понятия не имею, дорогой мой, – ответил мистер Честер.
– Шутки ваши неуместны, – сказал мистер Хардейл, с трудом сдерживаясь. – И тему для них вы выбрали не подходящую. Приберегите их для своих друзей, а передо мной не расточайте остроумия, – я не гонюсь за этой честью и самоотверженно от нее отказываюсь.
– Дорогой сэр, вас, я вижу, разгорячила ходьба. Присядьте, прошу, вас. Ваш приятель…
– Он только простой и честный человек и не достоин вашего внимания, – отрезал мистер Хардейл.
– Мое имя – Гейбриэл Варден, сэр, – вставил слесарь сухо. – А, вы тот почтенный человек, о ком я не раз слышал от моего дорогого сына Нэда, – сказал мистер Честер. – Я очень хотел с вами познакомиться, мой милый Варден, и весьма рад, что мы встретились, – мистер Честер томно посмотрел на мистера Хардейла и продолжал: – Вы удивлены тем, что застали меня здесь? Да, несомненно удивлены.
Мистер Хардейл глянул на него далеко не ласково и не одобрительно, усмехнулся, но промолчал.
– Загадку эту я вам мигом объясню, – продолжал мистер Честер. – Отойдемте на минуту в сторонку… Помните, Хардейл, наше соглашение насчет Нэда и вашей милой племянницы? Помните, кто им помогал в их невинной интрижке? Среди помощников были, как вы знаете, и те двое, что жили в этом доме. Так вот, дорогой мой, поздравьте себя и меня. Я их купил.
– Что вы сделали? – переспросил мистер Хардейл.
– Купил их, – улыбаясь, пояснил его собеседник. Я пришел к заключению, что необходимо принять решительные меры, чтобы раз и навсегда пресечь этот детский роман, и для начала удалил двух посредников. Вас это удивляет? Но кто устоит перед кругленькой суммой? Они нуждались в деньгах, и я их подкупил. Нам их больше опасаться нечего. Они уехали.
– Уехали! – повторил мистер Хардейл. – Куда?
– Мой друг… Позвольте мне снова сказать, что никогда еще вы не выглядели таким молодым, как сегодня, – юноша, да и только! Вы спрашиваете, куда? А бог их знает. Полагаю, что сам Колумб не мог бы их найти. Между нами говоря, у них есть какие-то свои тайные причины скрываться. Но об этом я обещал молчать. Знаю, что она назначила вам на сегодня свидание, а потом передумала – она не могла ждать до вечера. Вот вам ключ от входной двери. Боюсь, что нести такую громоздкую вещь вам будет неудобно, но дом – ваш, и вы по доброте своей, конечно, извините меня, Хардейл.
Глава двадцать седьмая
Мистер Хардейл стоял в столовой миссис Радж с ключом в руке и смотрел то на мистера Честера, то на Вардена, а по временам – на ключ, словно ожидая, что он откроет ему эту тайну. Только когда мистер Честер, надев шляпу и перчатки, самым любезным тоном осведомился, не по дороге ли им, он очнулся. – Нет, – сказал он. – Дороги у нас с вами, как вы знаете, совсем разные. К тому же я еще побуду здесь.
– Вы здесь соскучитесь, Хардейл, будете чувствовать себя несчастным и окончательно захандрите, – возразил мистер Честер. – Это самое неподходящее место для человека с вашим характером. Я знаю, вам здесь будет очень тяжело.
– Пусть так, – сказал мистер Хардейл, садясь. – Можете утешаться этой мыслью. Прощайте! Как будто не заметив порывистого жеста, сопровождавшего эти слова, жеста, которым его скорее изгоняли, чем прощались с ним, мистер Честер ответил кротким и прочувствованным тоном – «Да хранит вас бог» и спросил у Вардена, в какую сторону он идет.
– Идти с вами вместе – слишком большая честь для такого человека, как я, – ответил тот, не двигаясь с места.
– Я просил бы вас, Варден, не уходить пока, – сказал мистер Хардейл, не поднимая глаз. – Мне надо вам сказать два слова.
– Не буду мешать вашему совещанию, – объявил мистер Честер с величайшей учтивостью. – И желаю, чтобы оно имело успешные результаты. Благослови вас бог!
С этими словами он подарил слесаря сияющей улыбкой и вышел.
– Что за несчастный характер у этого колючего человека! – сказал он вслух, выйдя на улицу. – Это чудовище, кажется, в тягость самому себе… Медведь, терзающий себя самого… Ах, какое это, однако, бесценное качество – умение владеть собой! Во время двух коротких встреч с Хардейлом у меня сто раз появлялось сильное искушение проткнуть его шпагой. Из шести человек пять не выдержав, так бы и поступили на моем месте. А я подавил это желание и ранил Хардейла глубже и больнее, чем самый лучший фехтовальщик в Европе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205
Если бы в маленькой темной гостиной стоял густой туман и вместо этого тумана она внезапно наполнилась ярким блеском и светом, – и тогда в ней не повеселело бы все так, как повеселело после горячих слов честного слесаря. Мистер Хардейл почти так же громко и горячо крикнул: «Славно сказано!» – и предложил немедленно отправиться к миссис Радж. Слесарь охотно согласился, и они, усевшись в дожидавшийся на улице кэб, поехали к ней.
На углу они отпустили кэб и пешком дошли до домика вдовы. На первый стук никто не отозвался. На второй тоже. Наконец, когда они постучали в третий раз и уже энергичнее, кто-то не спеша поднял окно в столовой, и мелодичный голос воскликнул: – А, Хардейл, милый друг, как я рад вас видеть! И как прекрасно вы выглядите, гораздо лучше, чем при нашей прошлой встрече. Никогда еще я не видел вас таким цветущим. Как поживаете?
Мистер Хардейл посмотрел туда, откуда слышался голос (хотя и без того сразу узнал его), и увидел мистера Честера, который с любезной улыбкой махал ему рукой, приглашая войти. – Сейчас вам отопрут, – сказал он. – Здесь для услуг имеется только одна ветхая старушонка, – так что вы извините. Если бы она занимала более высокое положение в обществе, она страдала бы подагрой. Поскольку же она только колет дрова и носит воду, назовем ее болезнь ревматизмом. Таковы естественные сословные различия, дорогой Хардейл, смею вас уверить.
Как только мистер Хардейл услышал этот голос, лицо его приняло угрюмое и замкнутое выражение. Он холодно кивнул мистеру Честеру и повернулся к нему спиной.
– Еще не отперла! – сказал тот. – О, господи! Надеюсь, старушонка не увязла по дороге в какой-нибудь паутине. Ага, наконец-то! Входите, прошу вас!
Мистер Хардейл вошел первым, за ним Варден. С величайшим изумлением посмотрев на открывшую им дверь старуху, он спросил, где миссис Радж, где Барнеби. Тряся головой, старуха ответила, что оба уехали, совсем уехали, но в гостиной сидит джентльмен, и, может быть, он им что-нибудь скажет, а она ничего больше не знает.
– Позвольте узнать, сэр, – обратился мистер Хардейл к этому новому жильцу, – где та, к кому мы пришли?
– Понятия не имею, дорогой мой, – ответил мистер Честер.
– Шутки ваши неуместны, – сказал мистер Хардейл, с трудом сдерживаясь. – И тему для них вы выбрали не подходящую. Приберегите их для своих друзей, а передо мной не расточайте остроумия, – я не гонюсь за этой честью и самоотверженно от нее отказываюсь.
– Дорогой сэр, вас, я вижу, разгорячила ходьба. Присядьте, прошу, вас. Ваш приятель…
– Он только простой и честный человек и не достоин вашего внимания, – отрезал мистер Хардейл.
– Мое имя – Гейбриэл Варден, сэр, – вставил слесарь сухо. – А, вы тот почтенный человек, о ком я не раз слышал от моего дорогого сына Нэда, – сказал мистер Честер. – Я очень хотел с вами познакомиться, мой милый Варден, и весьма рад, что мы встретились, – мистер Честер томно посмотрел на мистера Хардейла и продолжал: – Вы удивлены тем, что застали меня здесь? Да, несомненно удивлены.
Мистер Хардейл глянул на него далеко не ласково и не одобрительно, усмехнулся, но промолчал.
– Загадку эту я вам мигом объясню, – продолжал мистер Честер. – Отойдемте на минуту в сторонку… Помните, Хардейл, наше соглашение насчет Нэда и вашей милой племянницы? Помните, кто им помогал в их невинной интрижке? Среди помощников были, как вы знаете, и те двое, что жили в этом доме. Так вот, дорогой мой, поздравьте себя и меня. Я их купил.
– Что вы сделали? – переспросил мистер Хардейл.
– Купил их, – улыбаясь, пояснил его собеседник. Я пришел к заключению, что необходимо принять решительные меры, чтобы раз и навсегда пресечь этот детский роман, и для начала удалил двух посредников. Вас это удивляет? Но кто устоит перед кругленькой суммой? Они нуждались в деньгах, и я их подкупил. Нам их больше опасаться нечего. Они уехали.
– Уехали! – повторил мистер Хардейл. – Куда?
– Мой друг… Позвольте мне снова сказать, что никогда еще вы не выглядели таким молодым, как сегодня, – юноша, да и только! Вы спрашиваете, куда? А бог их знает. Полагаю, что сам Колумб не мог бы их найти. Между нами говоря, у них есть какие-то свои тайные причины скрываться. Но об этом я обещал молчать. Знаю, что она назначила вам на сегодня свидание, а потом передумала – она не могла ждать до вечера. Вот вам ключ от входной двери. Боюсь, что нести такую громоздкую вещь вам будет неудобно, но дом – ваш, и вы по доброте своей, конечно, извините меня, Хардейл.
Глава двадцать седьмая
Мистер Хардейл стоял в столовой миссис Радж с ключом в руке и смотрел то на мистера Честера, то на Вардена, а по временам – на ключ, словно ожидая, что он откроет ему эту тайну. Только когда мистер Честер, надев шляпу и перчатки, самым любезным тоном осведомился, не по дороге ли им, он очнулся. – Нет, – сказал он. – Дороги у нас с вами, как вы знаете, совсем разные. К тому же я еще побуду здесь.
– Вы здесь соскучитесь, Хардейл, будете чувствовать себя несчастным и окончательно захандрите, – возразил мистер Честер. – Это самое неподходящее место для человека с вашим характером. Я знаю, вам здесь будет очень тяжело.
– Пусть так, – сказал мистер Хардейл, садясь. – Можете утешаться этой мыслью. Прощайте! Как будто не заметив порывистого жеста, сопровождавшего эти слова, жеста, которым его скорее изгоняли, чем прощались с ним, мистер Честер ответил кротким и прочувствованным тоном – «Да хранит вас бог» и спросил у Вардена, в какую сторону он идет.
– Идти с вами вместе – слишком большая честь для такого человека, как я, – ответил тот, не двигаясь с места.
– Я просил бы вас, Варден, не уходить пока, – сказал мистер Хардейл, не поднимая глаз. – Мне надо вам сказать два слова.
– Не буду мешать вашему совещанию, – объявил мистер Честер с величайшей учтивостью. – И желаю, чтобы оно имело успешные результаты. Благослови вас бог!
С этими словами он подарил слесаря сияющей улыбкой и вышел.
– Что за несчастный характер у этого колючего человека! – сказал он вслух, выйдя на улицу. – Это чудовище, кажется, в тягость самому себе… Медведь, терзающий себя самого… Ах, какое это, однако, бесценное качество – умение владеть собой! Во время двух коротких встреч с Хардейлом у меня сто раз появлялось сильное искушение проткнуть его шпагой. Из шести человек пять не выдержав, так бы и поступили на моем месте. А я подавил это желание и ранил Хардейла глубже и больнее, чем самый лучший фехтовальщик в Европе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205