впереди новый роман. И что же будет с дружбой? Дедди оказался столь проницательным, что это пугало. Проведи он с Бонни еще пять минут, он бы уверенно заявил, что она - Винсент. Он похож на ребенка... на платье и гриме его не проведешь. Актеры и клоуны тоже переодеваются и гримируются... Что за удивительный человек - Дедди! Ребенок и мужчина... удивительный человек!
Она нехотя вернулась в кухню и посмотрела на Бонни. Может, она изменилась? Они были так близки, что Джерри могла и не заметить перемен. Нет, Бонни казалась такой же. Слава Богу! Джерри вспомнила, как ее мать всегда повторяла, что нельзя есть каплунов, потому что в них мужские гормоны. Отныне нельзя подпускать Бонни даже к жареному цыпленку.
Джерри улыбнулась Бонни и отправилась в спальню. Она задержалась лишь на секунду, чтобы снять ресницы. А потом мгновенно заснула.
16
Лиззи Либра лежала под лас-вегасским солнцем, тело ее блестело от крема для загара, глаза были закрыты. Она слушала заунывный монотонный голос Элейн. Будь это любой другой голос он давно уже сменился бы плачем, но только не бесчувственный голос Элейн. Ее капризный ребенок играл у бассейна с другими детьми, повизгивая от удовольствия. Не открывая глаз, Лиззи поправила купальник. В этом году она впервые купила закрытый, и ее это безумно угнетало. ("Я полагаю, что бикини больше подходит для тех, кто помоложе, мадам", - заявила нахальная продавщица.)
- Мне не стоило выходить замуж, - твердила Элейн. - Если бы я могла начать все сначала, я бы никогда этого не сделала. Но что я знала тогда? Мне же было всего шестнадцать. Дедди был первым и единственным мужчиной в моей жизни, с которым я спала. Я думала, что просто должна выйти за него замуж, раз побывала в его постели. Иначе это было бы неприлично. Он никогда не говорит со мной. Он никогда не хочет пригласить меня куда-нибудь. Все что он хочет делать по ночам, это смотреть телевизор. Он готов смотреть что угодно. От меня лишь требуется поставить обед у него под носом. Сидит перед телевизором, пока глаза не вылезут из орбит. Я могу подсунуть ему собачьи консервы, а он ничего не заметит. Он обожает фильмы про вампиров. Вампиров! А когда я пытаюсь заговорить с ним, то слышу только: "Ш-ш-ш!" Сукин сын!
До них доносилась мягкая музыка из бара "Королевский кактус": весь интерьер - в ковбойском стиле, бармен, работающий днем - точная копия Пола Ньюмена. Лиззи несколько раз заявлялась туда из-за его светлых волос и голубых глаз, которые любую женщину могли сразить наповал. Какая жалость, что он всего лишь бармен. Скука смертельная!
- По ночам, когда мне не спится, я хожу по квартире и плачу, продолжала Элейн. - Раньше я принимала только одну таблетки секонала, теперь - три. А ему плевать на это. Свинья! Он замечает меня только тогда, когда хочет трахаться. Думает, что может не обращать на меня никакого внимания и укладывать в постель. Нахал! Кошмар в том, что он меня до сих пор возбуждает. Я ненавижу его, я бы развелась с ним сегодня же, но этот подонок меня страшно возбуждает.
Лиззи открыла глаза и отпила из своего бокала. Пора было еще раз повидать Пола Ньюмена и взять еще один коктейль. Элейн - зануда. Всего лишь великолепная самка с прекрасными волосами и телом, достойным конкурса "Мисс Америка". Элейн все-таки может носить бикини. Прекрасное стройное тело. И груди не висят, даже когда Элейн не носит бюстгальтера. Лиззи с грустью вздохнула. Надо заняться спортом. Черт! Гарбо была старухой, а выглядела грандиозно. А с ней что происходит? Ей же всего сорок два. Она же не старая калоша... Лиззи пребывала в унынии.
- Даже своего ребенка он совершенно игнорирует, - не унималась Элейн. - Делает свое чертово шоу каждый вечер, но ребенок его совершенно не волнует. Мне кажется, что он даже ее имени не помнит. Только заявляет, что ребенка "испортили". Я повторяю ему, что он ничего для нее не делает, и значит, это его вина, что девочка избалована. А он говорит, что моя вина, так как девочке примером должна служить мать. Я говорю, что ее папаша тоже хорош и вряд ли он - пример для подражания. А девочка считает отцом этого очаровательного малого из телевизора. Малышка даже не подозревает, что за брюзга живет вместе с нами.
Приехав в Лас-Вегас, Лиззи просмотрела все газеты, чтобы узнать, кто из знаменитостей сейчас в городе. Арни Гарни, конечно. Они провели вместе с ним и этой мочалкой, на которой он женат, несколько занудных вечеров. Для Лиззи в Лас-Вегасе совершенно никто не представлял интереса. Она все время трахалась со звездами, только вот с Симатрой ничего не получилось. А сейчас здесь нет даже ни одной знаменитости, чтобы поговорить. Оставалось одно - игра. Она конечно выигрывала, и гораздо больше, чем проигрывала. Они с Элейн решили пожить еще недельку или дней десять. Торчать летом в Нью-Йорке все-таки хуже, чем развлекаться в Лас-Вегасе. Тем более, что платить за свои "каникулы" им не приходится. Элейн, правда, все время жаловалась. Жаловалась и никак не могла решиться на развод. Жаловаться ей нравилось больше. К полуночи она всегда напивалась в стельку. Мужчины так и вились вокруг нее, но она ничего с ними не делала. Ей больше нравилось строить из себя мученицу и верную жену. А заодно у нее появляется еще один повод для жалоб. Лиззи не надиралась вечерами как Элейн, которая боялась бессонницы. Ну почему, почему этот Пол Ньюмен во плоти - только бармен! Женщина средних лет, на отдыхе без мужа, и связаться с барменом! Это слишком пошло. Так низко упасть невозможно. Ну почему он не настоящий Пол Ньюмен? Даже голос похож - приятный, сексуальный...
- Никак не могу понять, почему я храню ему верность, - ныла Элейн. Я знаю, ему плевать. Но я не могу быть такой же, как все эти шлюхи, которых мы знаем. Они все шлюхи! Лиззи, я, конечно, о тебе не говорю. Ты чудачка.
- Чудачка хочет еще выпить, - сказала Лиззи. Она посмотрела в зеркальце от пудреницы, расчесала волосы, чуть подкрасила губы и встала.
- Принеси мне двойную водку со льдом, - попросила Элейн, протягивая свой пустой бокал.
Господи! Ну и жара! Лиззи всунула ноги в сандалии. Кроме детей у бассейна почти никого не было. Все либо играли, либо спали. Еще никто не сподобился прийти сюда поплавать. Лиззи даже не знала, с чьими детьми играла капризная дочь Элейн. Может не стоит больше жариться на солнце? Загар ведь плохо влияет на кожу.
Чувствуя себя древней старухой, Лиззи вошла в полутемный бар, где работал кондиционер. Бармен увидел ее и улыбнулся сексуальной улыбочкой Пола Ньюмена. Дура, лучше бы она что-нибудь на себя накинула поверх купальника.
- Как себя чувствуете, миссис Либра? - сказал парень и подмигнул.
- Отлично. - В баре было почти пусто: только два столика заняты, да в углу крашеная блондинка средних лет развлекалась с одноруким бандитом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Она нехотя вернулась в кухню и посмотрела на Бонни. Может, она изменилась? Они были так близки, что Джерри могла и не заметить перемен. Нет, Бонни казалась такой же. Слава Богу! Джерри вспомнила, как ее мать всегда повторяла, что нельзя есть каплунов, потому что в них мужские гормоны. Отныне нельзя подпускать Бонни даже к жареному цыпленку.
Джерри улыбнулась Бонни и отправилась в спальню. Она задержалась лишь на секунду, чтобы снять ресницы. А потом мгновенно заснула.
16
Лиззи Либра лежала под лас-вегасским солнцем, тело ее блестело от крема для загара, глаза были закрыты. Она слушала заунывный монотонный голос Элейн. Будь это любой другой голос он давно уже сменился бы плачем, но только не бесчувственный голос Элейн. Ее капризный ребенок играл у бассейна с другими детьми, повизгивая от удовольствия. Не открывая глаз, Лиззи поправила купальник. В этом году она впервые купила закрытый, и ее это безумно угнетало. ("Я полагаю, что бикини больше подходит для тех, кто помоложе, мадам", - заявила нахальная продавщица.)
- Мне не стоило выходить замуж, - твердила Элейн. - Если бы я могла начать все сначала, я бы никогда этого не сделала. Но что я знала тогда? Мне же было всего шестнадцать. Дедди был первым и единственным мужчиной в моей жизни, с которым я спала. Я думала, что просто должна выйти за него замуж, раз побывала в его постели. Иначе это было бы неприлично. Он никогда не говорит со мной. Он никогда не хочет пригласить меня куда-нибудь. Все что он хочет делать по ночам, это смотреть телевизор. Он готов смотреть что угодно. От меня лишь требуется поставить обед у него под носом. Сидит перед телевизором, пока глаза не вылезут из орбит. Я могу подсунуть ему собачьи консервы, а он ничего не заметит. Он обожает фильмы про вампиров. Вампиров! А когда я пытаюсь заговорить с ним, то слышу только: "Ш-ш-ш!" Сукин сын!
До них доносилась мягкая музыка из бара "Королевский кактус": весь интерьер - в ковбойском стиле, бармен, работающий днем - точная копия Пола Ньюмена. Лиззи несколько раз заявлялась туда из-за его светлых волос и голубых глаз, которые любую женщину могли сразить наповал. Какая жалость, что он всего лишь бармен. Скука смертельная!
- По ночам, когда мне не спится, я хожу по квартире и плачу, продолжала Элейн. - Раньше я принимала только одну таблетки секонала, теперь - три. А ему плевать на это. Свинья! Он замечает меня только тогда, когда хочет трахаться. Думает, что может не обращать на меня никакого внимания и укладывать в постель. Нахал! Кошмар в том, что он меня до сих пор возбуждает. Я ненавижу его, я бы развелась с ним сегодня же, но этот подонок меня страшно возбуждает.
Лиззи открыла глаза и отпила из своего бокала. Пора было еще раз повидать Пола Ньюмена и взять еще один коктейль. Элейн - зануда. Всего лишь великолепная самка с прекрасными волосами и телом, достойным конкурса "Мисс Америка". Элейн все-таки может носить бикини. Прекрасное стройное тело. И груди не висят, даже когда Элейн не носит бюстгальтера. Лиззи с грустью вздохнула. Надо заняться спортом. Черт! Гарбо была старухой, а выглядела грандиозно. А с ней что происходит? Ей же всего сорок два. Она же не старая калоша... Лиззи пребывала в унынии.
- Даже своего ребенка он совершенно игнорирует, - не унималась Элейн. - Делает свое чертово шоу каждый вечер, но ребенок его совершенно не волнует. Мне кажется, что он даже ее имени не помнит. Только заявляет, что ребенка "испортили". Я повторяю ему, что он ничего для нее не делает, и значит, это его вина, что девочка избалована. А он говорит, что моя вина, так как девочке примером должна служить мать. Я говорю, что ее папаша тоже хорош и вряд ли он - пример для подражания. А девочка считает отцом этого очаровательного малого из телевизора. Малышка даже не подозревает, что за брюзга живет вместе с нами.
Приехав в Лас-Вегас, Лиззи просмотрела все газеты, чтобы узнать, кто из знаменитостей сейчас в городе. Арни Гарни, конечно. Они провели вместе с ним и этой мочалкой, на которой он женат, несколько занудных вечеров. Для Лиззи в Лас-Вегасе совершенно никто не представлял интереса. Она все время трахалась со звездами, только вот с Симатрой ничего не получилось. А сейчас здесь нет даже ни одной знаменитости, чтобы поговорить. Оставалось одно - игра. Она конечно выигрывала, и гораздо больше, чем проигрывала. Они с Элейн решили пожить еще недельку или дней десять. Торчать летом в Нью-Йорке все-таки хуже, чем развлекаться в Лас-Вегасе. Тем более, что платить за свои "каникулы" им не приходится. Элейн, правда, все время жаловалась. Жаловалась и никак не могла решиться на развод. Жаловаться ей нравилось больше. К полуночи она всегда напивалась в стельку. Мужчины так и вились вокруг нее, но она ничего с ними не делала. Ей больше нравилось строить из себя мученицу и верную жену. А заодно у нее появляется еще один повод для жалоб. Лиззи не надиралась вечерами как Элейн, которая боялась бессонницы. Ну почему, почему этот Пол Ньюмен во плоти - только бармен! Женщина средних лет, на отдыхе без мужа, и связаться с барменом! Это слишком пошло. Так низко упасть невозможно. Ну почему он не настоящий Пол Ньюмен? Даже голос похож - приятный, сексуальный...
- Никак не могу понять, почему я храню ему верность, - ныла Элейн. Я знаю, ему плевать. Но я не могу быть такой же, как все эти шлюхи, которых мы знаем. Они все шлюхи! Лиззи, я, конечно, о тебе не говорю. Ты чудачка.
- Чудачка хочет еще выпить, - сказала Лиззи. Она посмотрела в зеркальце от пудреницы, расчесала волосы, чуть подкрасила губы и встала.
- Принеси мне двойную водку со льдом, - попросила Элейн, протягивая свой пустой бокал.
Господи! Ну и жара! Лиззи всунула ноги в сандалии. Кроме детей у бассейна почти никого не было. Все либо играли, либо спали. Еще никто не сподобился прийти сюда поплавать. Лиззи даже не знала, с чьими детьми играла капризная дочь Элейн. Может не стоит больше жариться на солнце? Загар ведь плохо влияет на кожу.
Чувствуя себя древней старухой, Лиззи вошла в полутемный бар, где работал кондиционер. Бармен увидел ее и улыбнулся сексуальной улыбочкой Пола Ньюмена. Дура, лучше бы она что-нибудь на себя накинула поверх купальника.
- Как себя чувствуете, миссис Либра? - сказал парень и подмигнул.
- Отлично. - В баре было почти пусто: только два столика заняты, да в углу крашеная блондинка средних лет развлекалась с одноруким бандитом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100