Джерри Томпсон, в обязанности которой теперь входило стать Наемной Матерью для Бонни, спавшей у нее на диване, пришла в бешенство, увидев на другое утро мантию Дракулы и устроила промывание мозгов - фразочку она позаимствовала из лексикона самой Бонни. Бонни настаивала, что ее пытался согреть этой мантией очаровательный мужчина в холодные предутренние часы. И в конце концов Джерри поверила ей. Она понимала, что Либра убьет ее, если узнает о том, что Джерри отпустила Бонни на ночную прогулку. Но Джерри знала, что Бонни не станет ни с кем связываться, тщательно храня в тайне свою будущую карьеру. А пока никто не знает ее как модель, никто ее и не узнает. Но как только в журналах мод начнут появляться ее фотографии, все старые друзья Бонни сразу ее узнают. Джерри также знала, что все гомосексуалисты даже если они узнают, что замышляет их подружка Бонни, искренне обрадуются и не разгласят тайну ни за какие коврижки. Оставалось только надеяться, что никто из редакторов журналов для женщин не окажется педерастом.
На Каннском фестивале Зак Мейнард на бесхозной вилле устроил оргию, трахнув шестерых девиц и отдавшись троим гомосексуалистам. Он очень неплохо провел время.
В Чикаго Шадрах Баскомб поставил фингал под глаз девице, пытавшейся навязать ему ложное отцовство. Он хотел лишь слегка шлепнуть ее, но силы в нем было не занимать. В газеты это не попало, но девушка решила отказаться от своих намерений. Она не хотела, чтобы он сломал ей шею.
В Нью-Йорке Ингрид Леди Барбер посетила своего любимого поставщика компонентов для чудесных витаминных растворов. Цена на них опять подскочила.
Лиззи Либра рассказывала своему психоаналитику - доктору Пиккеру о том, как она переспала с Хетчером Вилсоном, чернокожим певцом, который принес Либре свою новую пластинку в надежде сменить менеджера. Его песни уже неделю держались в хитах. Лиззи, проболтав с ним немного наедине, тут же решила направиться к нему в гостиницу, заявив мужу, что идет к психоаналитику. Вернувшись, она обнаружила что Либра решил не связываться с парнем. От унижения у Лиззи случился нервный срыв.
Перед дверью офиса Либры вот уже шесть часов сидела четырнадцатилетняя девчонка по имени Барри Гровер, президент клуба фанатов Шального Дедди из Кью-Гардена, в ожидании появления своего кумира. Делать ей было нечего. Шла экзаменационная неделя и следующий экзамен у нее был только на следующий день. Она захватила с собой учебник, но от волнения не могла прочесть ни строчки. Когда пришло время идти домой ужинать, девушка подсунула под дверь страстную записку, сто семнадцатую по счету, изъясняясь в горячей и пламенной любви. Она уже получила несколько отпечатанных на машинке ответов на стандартном бланке телевидения, но очень надеялась, что это послание Шальной Дедди получит в собственные руки и сам напишет ответ.
В целом день оказался насыщенным для обитателей стойла Сэма Лео Либры и тех, кто был с ним связан.
10
"В правом углу - Силки Морган, наилегчайший вес", - думала Силки, разглядывая себя в зеркале ванной. Она изменилась за последние несколько месяцев, пополнела, став даже излишне пышнотелой. Теперь она походила гораздо больше на женщину, чем на подростка. Детским оставалось только лицо с не детским глазами. Силки внимательно рассматривала себя, стараясь решить, обладает ли она еще привлекательностью для Дика. У нее большая грудь - мужчины это любят. Бедра немного широковаты - но им и это нравится. Тонкая талия. Она ненавидела уроки танцев, но они дали свои плоды. Теперь ее ножки стали длинными и стройными как у балерины. Мужчины, когда она проходила мимо в мини-юбке, восхищенно присвистывали ей в след. Выглядела она прекрасно. Но, очевидно, на мужчину, если он не хочет больше любить, ни внешний вид, ни любовные заигрывания, ни холодность не производят особого впечатления.
Она была в смятении. Горло сжималось теперь не от страха за потерю голоса, а из-за душивших ее слез. Дик не звонил уже две недели. Он подарил ей прелестную булавку-соловья, - эмаль и бриллианты, оправленные в золото, и Силки было облегченно вздохнула, опять поверив в его любовь. Но после вечера, когда он подарил ей булавку, он исчез.
В Нью-Йорке легко исчезнуть. Она звонила Дику домой каждый день, оставляла сообщения на автоответчике. На студию Силки звонить не хотелось, чтобы не отвлекать Дика от работы. Наконец она решилась и на этот звонок и оставила для него сообщение и там. Дик не перезвонил. Но он же не умер! Раньше он никогда не был настолько занят. Ее откровенно посылали куда подальше...
Силки от переживаний опять перестала есть. Ограничивалась только чаем с медом, что было полезно для горла. Господи, если бы она только смогла пережить все это, избавиться от него. Он бы сразу телепатически почувствовал это и вернулся. Она знала это. Таковы мужчины. Когда они боятся, что им устроят сцену, они прячутся, но потом возвращаются. Ее отец все время возвращался. Ее отец оставлял мать в слезах и уходил. А когда мама наконец успокаивалась и начинала напевать, занимаясь делами, возвращался. Она помнила это время. Хорошо бы перелистать страницы календаря, как это делают в старых фильмах, чтобы уже была осень, и тогда он вернется. А может даже дождется зимы. Но он должен вернуться. А она всегда будет его ждать.
Силки знала, что Дик встречается с Джерри. Она надеялась, что это скоро пройдет. А потом даже была готова смириться с мыслью, чтобы Дик попеременно встречался с ними обеими. От надежды она перешла к готовности получать жалкие крохи. Она ведь так старалась быть с ним счастливой. Но, конечно, он видел, как она нервничала, это было нелегко утаить. Постепенно исчезли шутки и радость. Осталась лишь улыбка и та деланная. Почему же она так изменилась и перестала радоваться? Она так старалась оставаться прежней. Но когда знаешь, что тебя не любят, трудно радоваться, даже если очень стараешься. О, Господи, а ведь в тот день, когда Дик подарил ей булавку, она думала, что все повернулось к лучшему!
Подарок заметили все. Она носила брошь не снимая, а во время выступлений прикалывала ее к бюстгальтеру. Девушки, конечно, догадывались, что ее подарил Дик. Но Милашка все равно не преминула спросить:
- И от кого же это?
- От моей бабушки, - солгала Силки. Милашка отлично знала, что у ее бабушки даже и туалета не было, не то что золотой брошки с бриллиантами. Силки научилась платить девушкам той же монетой, и между ними установились холодные вежливые отношения. Теперь по крайней мере они не оскорбляли и не игнорировали ее. Это Дик научил ее, как надо с ними обращаться.
О, Дик так многому ее научил! Даже помыслы ее были чисты теперь. Она произносила длинные слова и почти никогда не делала в них ошибок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100