Михеев вместе с несколькими другими русскими летчиками разработал довольно сложную и хитрую систему сброса взрывчатки на первую цель – огромный склад в мемфисском международном аэропорту, принадлежавший “Юнивесл экспресс”. Она была аналогична системе, изобретенной Казье для “шортс-300”, но состояла из десяти высоких узких контейнеров, в каждом из которых находилось по полторы тысячи фунтов взрывчатки. Этот чудовищный груз должен был выкатиться из задней двери “боинга-727”.
Но прежде на землю должны были упасть шесть бомб МК-80 по пятьсот фунтов каждая. Их предстояло сбросить из багажного отсека, находившегося по правому борту “боинга”. Именно им предстояло взорваться до сброса основного смертоносного груза и снести почти всю огромную, площадью в тридцать акров, крышу терминала “Юнивесл экспресс”, пробив в ней аккуратную дырочку, в которую и упадет остальная взрывчатка.
Итак, внутри здания должно было взорваться двенадцать с лишним тысяч фунтов взрывчатых веществ, что обеспечивало катастрофические по масштабам разрушения.
Система была снабжена портативным компьютером и специальным навигационным блоком, позволяющим произвести приблизительный баллистический расчет попадания в цель. Михеев гарантировал точность до пятидесяти футов при полете на любой высоте и с любой скоростью, несмотря на то что термин “баллистический”, который он то и дело употреблял, торгуясь с Казье, чтобы подороже продать свою идею, был, по сути, большим преувеличением, поскольку до сих пор еще никто и никогда не рассчитывал траекторию полета грузовых контейнеров, связанных между собой канатами. Михееву щедро заплатили за его честолюбивые изыскания, и вот теперь, за несколько минут до взрыва, он начинает вилять.
– И никакой тебе пощады, если не сработает, – пригрозил Казье.
– Но, капитан, цель слишком мала, – жалобно заметил Михеев. Первой намеченной для удара целью был не огромный склад, а ангар, и не грузовая площадка. Последняя представляла собой практически открытую наклонную плоскость с лентами конвейеров, пакетами и ящиками, подлежащими предварительной сортировке и упаковке. Все эти механизмы в случае их повреждения можно было легко заменить. Нет, намеченной для Михеева целью была западная часть склада, где размещались центр связи “Юнивесл экспресс”, компьютерная система, контролирующая упаковку и загрузку товаров, а также правление компании. На установку и обновление только одной компьютерной системы была потрачена за несколько лет колоссальная сумма – около трех миллиардов долларов, на восстановление ее могло уйти в два-три раза больше. Если весь комплекс занимал по площади тридцать акров, то предназначенная для Михеева цель – всего лишь около пятнадцати тысяч квадратных футов. При сбрасывании смертоносного груза с помощью сложной, хотя еще ни разу не испытанной системы с авиалайнера, летящего со скоростью около четырехсот футов в секунду, шанс промахнуться не так уж мал. – Я, конечно, постараюсь, но не могу ручаться.
– Ты постараешься и попадешь точно в цель! – прокричал в микрофон Казье. Треск и помехи на линии лишь подчеркивали злобу, звеневшую в его голосе. – Иначе я лично займусь тобой! И до твоей семейки тоже доберусь! Я знаю, где они торчат. В Белизе. И о твоей восемнадцатилетней любовнице тоже знаю. Знаю номерной знак “лендровера”, который водит твоя жена. Знаю, в какую католическую школу ходят твои дочки-близняшки. И еще знаю, что они, эти очаровашки, уже становятся женщинами... – Казье отвел от уха микрофон, когда Михеев разразился целым потоком русских эпитетов. – И если ты промахнешься, я схвачу твою жену, твою любовницу и дочек, заставлю солдат трахать их в задницы у тебя на глазах, а потом сдеру с них шкуру живьем, с каждой по очереди! А ты будешь смотреть, как они умирают. Медленно и мучительно...
– Скотина! – взорвался Михеев. Затем произнес что-то непонятное по-русски, но Казье почувствовал, что он пытается подавить гнев. Слишком уж хорошо знал Михеев Казье и понимал, что тот слов на ветер не бросает.
– Ты профессиональный военный, – добавил Казье уже более миролюбивым тоном, когда Михеев наконец унялся. – И тебе известна цена провала. Это твоя смерть и гибель твоих близких. Таков закон коммерции. И ты знал о цене заранее, знал, на что идешь, когда подписывал со мной контракт и получал весьма щедрый задаток. Так что никаких провалов. С другой стороны, в случае успеха я обещаю, что твоей семье выплатят все, что тебе причитается. Им хватит на безбедное существование до конца дней. Даю тебе слово солдата, а я еще никогда не нарушал обещаний, данных товарищу по оружию. За неудачу – строгое наказание, за успех – щедрое вознаграждение, даже если тебе суждено погибнуть.
И больше Казье не сказал Михееву ни слова, а русский летчик ничего ему не ответил. Он сделал свои выбор, знал, что ему предстоит: или с честью выполнить задание, или же, в случае провала, его ждут бесчестье и мучительная гибель всех близких и любимых им женщин, а затем и его собственная.
И, разумеется, Михеев знал единственный способ полного поражения намеченной цели.
* * *
Когда они пролетели еще четыре мили, рация опять ожила.
– “Экспресс-107”, я над разметкой.
Ага, подумал Гейз, новый голос. Этот человек определенно старше и опытнее. В голосе слышался легкий иностранный акцент. Стало быть, капитан наконец очнулся...
– Вас понял, сто седьмой. В миле перед вами садится “метролайнер”, вы пятый на очереди!
– Сто седьмой, вижу “метро”, отмените ИФР. Похоже, задело действительно взялся профессионал, с облегчением вздохнул Гейз. Отмена ИФР означала, что вокруг самолета образовывалось нечто вроде защитного пространства, а это помогало ускорить поток движения, особенно с учетом того, что именно “Юнивесл-107” был первопричиной пробки из-за слишком высокой скорости на подлете. Теперь Гейз мог уплотнить график прибытия и гораздо быстрее расчистить воздушное пространство. Он был далеко не уверен, что пилот “Юнивесл” действительно видел совсем маленький по сравнению с “боингом” рейсовый самолетик “фэрчайлд метро”, однако ему оставалось лишь держаться за ним.
– Вас понял, сто седьмой. Поддерживайте визуальный контакт с “метро”, самолетный ответчик 1200, вы теперь четвертый, прямо за “метролайнер”, готовьтесь к посадке!
– “Юнивесл-107”, готов к посадке на левую полосу, – ответил пилот “Юнивесл”. Еще пара минут, подумал Гейз, и можно будет выбросить этот проклятый самолет из головы и жить спокойно по крайней мере до конца этой смены. Неплохо бы сделать небольшую передышку...
– Башня Мемфиса, говорит “Америкен-501”!
– Добрый вечер, “Америкен-501”, направление ветра три-ноль-ноль, скорость три, вы номер шестой, сообщите, когда зайдете на посадку!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137