– Еще велено спросить, держится ли мастер чародей в седле. Лошадь-то готовить надо? Или как? И велено звать на двор. Там уже все собираются…
– В седле я удержусь, – пробормотал Томен, – если, конечно, мне не всучат пику и не велят нестись галопом… Я так думаю, замок не станут брать приступом в конном строю, а?
– Чего? – Конюхов сын уже не слушал мага, а предался созерцанию медных блях высунувшегося из котомки кончика бороды гномьей маски. Начищенные до зеркального блеска сочлененные пластины произвели на конюхова наследника неизгладимое впечатление.
Томен перехватил взгляд мальчишки, запихнул брякнувшую при этом медь поглубже в мешок и повторил:
– В седле удержусь. Но лошадка должна быть поспокойнее, понял?
– Ага, понял. Тогда я вам, мастер, Гнедка оседлаю.
– Ну вот и ступай, мой друг, седлай Гнедка. Я сейчас совершу некие зловещие магические действия, готовясь к смертельной схватке и…
– Ух ты! – Глаза пацана загорелись.
– Вот именно. Сперва я испробую заклинание, превращающее в свиней всех, кто находится от меня на расстоянии в десять шагов… – Томен, наклонив набок голову, прислушался, торопливый топот стих сразу же за дверью. Тогда маг добавил, повысив голос. – Потом другое, обращающее в гусеницу того, кто стоит за дверью!..
Подготовка к рейду в Крейн шла полным ходом. Во дворе замка в свете многочисленных факелов расхаживали латники, рыжие отблески метались на звеньях кольчуг, на пряжках и бляхах воинского снаряжения. Всхрапывали кони, облачаемые в походную упряжь, косились на факельное пламя, и крошечные огоньки трепетали в их больших влажных глазах… Повсюду то и дело лязгал металл, кто-нибудь поминутно проверял, легко ли выходит из ножен клинок, хорошо ли пригнаны доспехи, туго ли затянут ремень… Наверняка воины немного нервничали – и в самой пустяковой схватке имеется смертельный риск, и даже предстоящая незначительная вылазка может обернуться для кого-то увечьем и смертью. Никому ведь неизвестно, что за люди проникли нынче в разрушенный Крейн… Даже самые опытные ветераны не могут избавиться от двойственного чувства – с одной стороны, хочется, чтобы все свершилось быстрее, чтобы скорей миновала опасность; с другой – словно тихий голос шепчет в ухо: а хорошо бы вдруг отложили поход, вдруг передумал добрый сеньор ок-Марнот, хорошо бы случилось нечто… нечто такое, из-за чего поход перенесут на завтра, на послезавтра… Ведь кто может знать, что ждет в заброшенном замке… Кони тоже волновались.
Томен прошелся по двору, высматривая знакомых, приветственно помахал Керту, оруженосцу ок-Ведлиса, кивнул мрачному Ондику, со стороны взиравшему на сборы.
– Дядь! Мастер чародей! – раздалось за спиной.
Томен обернулся – к нему шагал давешний белобрысый пацан, ведя в поводу оседланную лошадь. Гнедок в самом деле выглядел вполне смирным животным.
– Дядь! А покажешь это колдовство, которое всех в свиней превращает?
– Нет, не покажу, – величественно ответил маг, принимая повод.
Тут показался Руватег, латники расступались, освобождая дорогу господину. Рыцарь уже облачился в кольчугу, усиленную на груди и плечах стальными пластинами, шлем он не надел, и черные кудри, живописно обрамляющие загорелое лицо, подрагивали на тускло отсвечивающем нашлемнике.
– Приветствую, мастер! – с неизменной ухмылкой провозгласил дворянин. – А что, вы знаете такое заклинание? Любопытно. Я о подобном не слыхал.
– Нет, сэр, не знаю. Но не сомневаюсь, что оно существует. Достаточно поглядеть на кое-кого из моих знакомых – они явно околдованы… вот хотя бы шкипер Корель… этакий кабан! Правда, надо сказать, действие сего заклинания почти не затрагивает внешность…

* * *
Незамысловатая шутка вызвала несколько нервных смешков… Томен принял повод Гнедка и отпел коня в сторону, к стене здания. Маг огляделся в поисках какого-нибудь возвышения – лавки или большого камня, с которого будет сподручней взгромоздиться в седло. Искусство верховой езды – вещь полезная и магу, вынужденному постоянно странствовать, необходимая. Но хорошим наездником молодой чародей себя не считал, во всяком случае, предпочитал смирных лошадей, хорошие стремена и спокойный аллюр. А еще лучше – собственные ноги.
Стемнело, небо из темно-синего стало бархатно-черным. На бархате сверкали голубоватые бриллиантики звезд. К ним, в прохладную высь, уносились крошечные теплые рубины искр от многочисленных факельных огней. Взлетали, петляя в дымных струйках теплого воздуха, вспыхивали напоследок… и гасли, чтобы копотью осесть на стенах. Постепенно передвижение во дворе замедлилось, воины заканчивали приготовления, пристегивали подшлемники и выводили оседланных лошадей. Звеня шпорами, прошли Ройбер и Колстир ок-Ведлис. Ок-Марнот был в кольчуге, юный сэр Колстир – в том же самом полном доспехе, в котором приносил присягу на верность ок-Марноту.
– Ты зря облачился в тяжелые латы, – заметил Ройбер, – вряд ли нам предстоит серьезная схватка, а тяжелые доспехи ограничивают подвижность. В замке наверняка придется спешиться.
– У меня нет ничего другого, – потупившись, бросил вассал, и крикнул: – Эй, Керт! Коня!
Оруженосец торопливо подвел жеребца под тяжелой попоной.
– Чудак, сказал бы пораньше… Могли подобрать тебе чего-нибудь полегче, в Марноте хватает кольчуг. Но теперь уж поздно. Ладно, останешься снаружи, когда мы войдем в Крейн. Незачем в полном доспехе шнырять по темным закоулкам.
– Но…
– Нет, Колстир, – Ройбер поднял ладонь в стильной рукавице, жестом прерывая возражения младшего товарища, – ты не знаешь Крейна, там такие руины, тесно там… И все равно же кто-то должен оставаться снаружи… Руватег, ты готов? Хейнкир, Эдрис? Тогда выступаем.
Зрители и те участники сборов, что не принимали участия в походе, посторонились и сгрудились у стены, под факелами, в которых металось рыжее пламя. Латники принялись торопливо подтягивать стремена, застегивать последние пряжки на сбруе и доспехах. Кони фыркали и переступали на месте, принимая в седла наездников. Копыта, подкованные накануне, лязгали о булыжник.
Томен подвел послушного Гнедка к корыту, из которого поили лошадей, взобрался на бортик и довольно неуклюже вскарабкался в седло. Поерзав и выбрав наконец удобное положение, маг огляделся – не наблюдает ли кто за его неловкими действиями. Но нет, никому не было дела до промашек непривычного к седлу чародея. Только белобрысый конюхов сынишка внимательно наблюдал за действиями мага, но Гилфинг миловал, помалкивал. Томен подмигнул пацану, тот неуверенно помахал грязной ладошкой в ответ…
– За мной! – скомандовал Руватег и первым направил коня к воротам…
ГЛАВА 35
Следом за сеньором к воротам неторопливо потянулись латники, по одному пристраиваясь к походному строю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88