Вскоре на столе лежал полностью собранный истукан в рост человека. К конечностям его тянулись тонкие бечевки. Все так же невозмутимо Хромой принялся обряжать марионетку в одежды Золотой Маски. Томен, уже вернувший себе более или менее нормальный цвет лица, подошел поближе и внимательно следил за действиями «скульпторов». Наконец, когда работа близилась к концу, он решился задать вопрос:
– А какую роль играет мастер Хиг в нашем плане?
– Он боец, – ответил Хромой. – Когда все закончится, вы оба – слышишь, Лотрик? – забудете о нем. Хиг работает на одного очень любопытного господина. Господин этот желает из первых рук узнать все подробности, так что Хиг здесь для того, чтобы все увидеть. Но и сложив руки он сидеть не станет, верно, Хиг?
– Ну… я… это… Как скажешь, в общем.
– Вот и ладно, – кивнул Хромой. – Тогда усаживаем Золотую Маску за стол. А потом снова откроем окошко и – добро пожаловать, гости…
ГЛАВА 18
Томен успел два раза задремать и два раза проснуться – ничего не происходило. Когда Великолепный пробудился во второй раз, уже стемнело и на столе перед чучелом горела свеча. Как Хромой это устроил, Томен так и не узнал. Колдун сидел, как ему и было велено, в углу за массивным ларем, недосягаемый для стрел.
В противоположном углу такую же позицию занимали Лотрик и коротышка, приятель Хромого. Сам главнокомандующий притаился за столом и время от времени тянул за бечевки, заставляя чучело слегка шевелиться. Выходило довольно ловко. Болван в багряной мантии то шевелил лежащей на столе рукой, то кивал массивной головой – при этом блики перекатывались по надраенному до зеркального блеска гномьему забралу… Отсветы, словно солнечные зайчики, скользили по закоулкам погруженной в полумрак комнаты. Тень массивной фигуры, падающая на дальнюю стену причудливо перетекала, принимая совершенно гротескные очертания… В общем, картина выходила вполне таинственная и мрачноватая.
Томен завозился в своем углу, меняя позу. Ноги от долгого сидения затекли. Хромой обернулся на шум и поднял руку в предостерегающем жесте – тихо, мол. Томен кивнул и замер, прислушиваясь, – тишина. Самым громким звуком, который сумел различить маг, было потрескивание фитиля свечи на столе. Что могло заставить Хромого насторожиться, колдун так и не успел спросить – раздался легкий стук и Великолепный с удивлением заметил стрелу, торчащую из-под маски, напяленной на куклу. Хромой рванул за бечевки, истукан покачнулся за столом. Томен тоже инстинктивно дернулся у себя в углу. И почти мгновенно в грудь куклы вошла вторая стрела. Хромой слегка привстал, отпихивая ногой стул, и, крепко ухватив марионетку за складки балахона, рванул на себя. Неведомым стрелкам, глядящим из тьмы в освещенный квадрат окна, должно было показаться, что человек в багровом балахоне укрылся за столом. Вообще-то раны, нанесенные стрелами, должны были оказаться смертельными, порази они человека, а не манекен… Однако всем известно – колдуна, даже получившего смертельные как будто раны, следует добивать немедленно, пока он не применил целительную магию. Если позволить раненому колдуну отлежаться – он скорее станет более злым, чем более мертвым. Наверняка именно так и рассудили убийцы в прошлый раз, имея дело с Гopeком Дудочкой, и точно так же рассуждали они сейчас, ибо в окно снова влетели стрелы – и пригвоздили к полу мантию там, где она высовывалась из-за прикрытия. Томен, съежившись за ларем, продолжал наблюдать за Хромым – это все, что ему оставалось делать. Хромой поднял руку с двумя оттопыренными пальцами. Из-за сундука в противоположном углу показался Хиг и кивнул.
В окно снова влетели стрелы – опять две. Великолепный догадался, что стрелков двое и Хромой именно это показывал своему приятелю. Спустя еще полминуты – новый залп, одна стрела угодила в стол, другая вонзилась в стену. Теперь стрелки не видели цели и, видимо, просто старались напугать тех, кто затаился в комнате. Или, по крайней мере, лишить возможности передвигаться.
Послышался легкий шорох за окном, Хромой поднял сжатый кулак, адресуя этот условный знак опять же Хигу. Другой рукой Хромой взял меч.
Томен скорчился за своим ларем, теребя на пальце перстень, заряженный самым лучшим из подходящих к такому случаю известных ему заклинаний. Сердце колотилось так, словно собиралось выскочить наружу… Снова послышался шорох за окном, пламя свечи на столе дернулось, и на подоконнике возникла массивная тень. Тень тут же Распалась на две темные фигуры, одновременно бросившиеся в комнату. Нападающие заходили справа и слева от стола, за которым притаился Хромой. В углу взвилась в воздух небольшая фигура – Хиг пошел в атаку. Коротышка прыгнул на спину тому человеку, что оказался к нему спиной, вцепился в шею, оба покатились по полу. И тут же рухнул второй бандит – он обходил стол по широкой дуге, когда Хромой, резко вскочив, швырнул ему в лицо пресловутую золотую маску. Сверкнув, словно комета, начищенная до блеска личина стукнула нападавшего в лоб, бандит успел поднять руку, пластинчатая борода с лязгом обернулась вокруг его кулака. Вслед за маской снова блеснул металл – Хромой проткнул мечом ошеломленного противника и бросился к окну. Навстречу ему с подоконника соскочила вторая пара атакующих разбойников…
* * *
Томен просто-напросто растерялся. Он не испугался, нет. Но как-то само собой вышло, что он, сидя в своем убежище, не вмешивался в потасовку, а лишь наблюдал отстраненно – так, как смотрят мистерию. Актеры на сцене могут произносить пылкие слова и «умирать» на протяжении получаса, непрерывно обличая грехи убийц, а зрители смотрят, слушают, и не возникает у них желания влезть на подмостки и вмешаться. С другой стороны, ему и велено было сидеть, не дергаясь…
Когда первые стрелы вонзились в чучело, Томен инстинктивно вцепился в амулет, но… так и не пустил его в ход. Сидел и смотрел. В руках убийц, спрыгнувших с подоконника, блеснули короткие широкие лезвия, Хромой попятился, сохраняя дистанцию и отбивая быстрые выпады длинным клинком. Внезапно тот бандит, которого он проткнул минуту назад и которого Томен посчитал убитым, пришел в себя и ухватил Хромого за ногу. Хромой потерял равновесие и сел. Он еще успел ударом другой ноги отшвырнуть раненого, но, чтобы встать, времени у него уже не было. Налетчики бросились к нему, размахивая тесаками, Хромой проворно пополз назад, умудряясь отбивать клинки противников… В противоположном углу из-за сундука выросла фигура Лотрика. Рявкнув «Гангмар разорви!» – шкипер швырнул в убийц кувшин, в котором, как помнил Томен, было еще довольно много воды. Тяжелый снаряд просвистел, не причинив никому вреда (бандиты успели пригнуться), и с громоподобным треском разлетелся на куски, обдав скорчившегося в углу Томена холодными брызгами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
– А какую роль играет мастер Хиг в нашем плане?
– Он боец, – ответил Хромой. – Когда все закончится, вы оба – слышишь, Лотрик? – забудете о нем. Хиг работает на одного очень любопытного господина. Господин этот желает из первых рук узнать все подробности, так что Хиг здесь для того, чтобы все увидеть. Но и сложив руки он сидеть не станет, верно, Хиг?
– Ну… я… это… Как скажешь, в общем.
– Вот и ладно, – кивнул Хромой. – Тогда усаживаем Золотую Маску за стол. А потом снова откроем окошко и – добро пожаловать, гости…
ГЛАВА 18
Томен успел два раза задремать и два раза проснуться – ничего не происходило. Когда Великолепный пробудился во второй раз, уже стемнело и на столе перед чучелом горела свеча. Как Хромой это устроил, Томен так и не узнал. Колдун сидел, как ему и было велено, в углу за массивным ларем, недосягаемый для стрел.
В противоположном углу такую же позицию занимали Лотрик и коротышка, приятель Хромого. Сам главнокомандующий притаился за столом и время от времени тянул за бечевки, заставляя чучело слегка шевелиться. Выходило довольно ловко. Болван в багряной мантии то шевелил лежащей на столе рукой, то кивал массивной головой – при этом блики перекатывались по надраенному до зеркального блеска гномьему забралу… Отсветы, словно солнечные зайчики, скользили по закоулкам погруженной в полумрак комнаты. Тень массивной фигуры, падающая на дальнюю стену причудливо перетекала, принимая совершенно гротескные очертания… В общем, картина выходила вполне таинственная и мрачноватая.
Томен завозился в своем углу, меняя позу. Ноги от долгого сидения затекли. Хромой обернулся на шум и поднял руку в предостерегающем жесте – тихо, мол. Томен кивнул и замер, прислушиваясь, – тишина. Самым громким звуком, который сумел различить маг, было потрескивание фитиля свечи на столе. Что могло заставить Хромого насторожиться, колдун так и не успел спросить – раздался легкий стук и Великолепный с удивлением заметил стрелу, торчащую из-под маски, напяленной на куклу. Хромой рванул за бечевки, истукан покачнулся за столом. Томен тоже инстинктивно дернулся у себя в углу. И почти мгновенно в грудь куклы вошла вторая стрела. Хромой слегка привстал, отпихивая ногой стул, и, крепко ухватив марионетку за складки балахона, рванул на себя. Неведомым стрелкам, глядящим из тьмы в освещенный квадрат окна, должно было показаться, что человек в багровом балахоне укрылся за столом. Вообще-то раны, нанесенные стрелами, должны были оказаться смертельными, порази они человека, а не манекен… Однако всем известно – колдуна, даже получившего смертельные как будто раны, следует добивать немедленно, пока он не применил целительную магию. Если позволить раненому колдуну отлежаться – он скорее станет более злым, чем более мертвым. Наверняка именно так и рассудили убийцы в прошлый раз, имея дело с Гopeком Дудочкой, и точно так же рассуждали они сейчас, ибо в окно снова влетели стрелы – и пригвоздили к полу мантию там, где она высовывалась из-за прикрытия. Томен, съежившись за ларем, продолжал наблюдать за Хромым – это все, что ему оставалось делать. Хромой поднял руку с двумя оттопыренными пальцами. Из-за сундука в противоположном углу показался Хиг и кивнул.
В окно снова влетели стрелы – опять две. Великолепный догадался, что стрелков двое и Хромой именно это показывал своему приятелю. Спустя еще полминуты – новый залп, одна стрела угодила в стол, другая вонзилась в стену. Теперь стрелки не видели цели и, видимо, просто старались напугать тех, кто затаился в комнате. Или, по крайней мере, лишить возможности передвигаться.
Послышался легкий шорох за окном, Хромой поднял сжатый кулак, адресуя этот условный знак опять же Хигу. Другой рукой Хромой взял меч.
Томен скорчился за своим ларем, теребя на пальце перстень, заряженный самым лучшим из подходящих к такому случаю известных ему заклинаний. Сердце колотилось так, словно собиралось выскочить наружу… Снова послышался шорох за окном, пламя свечи на столе дернулось, и на подоконнике возникла массивная тень. Тень тут же Распалась на две темные фигуры, одновременно бросившиеся в комнату. Нападающие заходили справа и слева от стола, за которым притаился Хромой. В углу взвилась в воздух небольшая фигура – Хиг пошел в атаку. Коротышка прыгнул на спину тому человеку, что оказался к нему спиной, вцепился в шею, оба покатились по полу. И тут же рухнул второй бандит – он обходил стол по широкой дуге, когда Хромой, резко вскочив, швырнул ему в лицо пресловутую золотую маску. Сверкнув, словно комета, начищенная до блеска личина стукнула нападавшего в лоб, бандит успел поднять руку, пластинчатая борода с лязгом обернулась вокруг его кулака. Вслед за маской снова блеснул металл – Хромой проткнул мечом ошеломленного противника и бросился к окну. Навстречу ему с подоконника соскочила вторая пара атакующих разбойников…
* * *
Томен просто-напросто растерялся. Он не испугался, нет. Но как-то само собой вышло, что он, сидя в своем убежище, не вмешивался в потасовку, а лишь наблюдал отстраненно – так, как смотрят мистерию. Актеры на сцене могут произносить пылкие слова и «умирать» на протяжении получаса, непрерывно обличая грехи убийц, а зрители смотрят, слушают, и не возникает у них желания влезть на подмостки и вмешаться. С другой стороны, ему и велено было сидеть, не дергаясь…
Когда первые стрелы вонзились в чучело, Томен инстинктивно вцепился в амулет, но… так и не пустил его в ход. Сидел и смотрел. В руках убийц, спрыгнувших с подоконника, блеснули короткие широкие лезвия, Хромой попятился, сохраняя дистанцию и отбивая быстрые выпады длинным клинком. Внезапно тот бандит, которого он проткнул минуту назад и которого Томен посчитал убитым, пришел в себя и ухватил Хромого за ногу. Хромой потерял равновесие и сел. Он еще успел ударом другой ноги отшвырнуть раненого, но, чтобы встать, времени у него уже не было. Налетчики бросились к нему, размахивая тесаками, Хромой проворно пополз назад, умудряясь отбивать клинки противников… В противоположном углу из-за сундука выросла фигура Лотрика. Рявкнув «Гангмар разорви!» – шкипер швырнул в убийц кувшин, в котором, как помнил Томен, было еще довольно много воды. Тяжелый снаряд просвистел, не причинив никому вреда (бандиты успели пригнуться), и с громоподобным треском разлетелся на куски, обдав скорчившегося в углу Томена холодными брызгами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88