Где бы мы ни были, ты моя жена. И я не хочу быть вынужденным доказывать тебе это, выбивая ирландскую дверь.
Эрин встретилась с его резким взглядом, оставаясь безмолвной, и продолжала смотреть в его сторону даже после того, как он закрыл дверь. Она обнаружила внезапно, что сердце в ее груди бьется в бешеном ритме, и что огонь волнами прорывается внутрь ее.
Как обычно, он оставил ее разозленной, готовой задушить его или, по крайней мере, окунуть в кипящее масло, потому что он будет лежать рядом с ней, касаться ее.
Эрин немного успокоилась и стала укладывать вещи, которые она собиралась взять с собой, вынимая одежду для путешествия домой — самую теплую рубаху и тяжелый, отороченный мехом плащ, толстые чулки и высокие кожаные башмаки.
Когда все было готово, она взглянула на свою кровать.
Сегодня она будет спать в постели, и мечты ее станут реальностью.
На этот раз, прежде чем муж вошел, она услышала его и забралась быстро под покрывало. Она опять была с ним, но, слыша, как он, тихо снимает одежду, она и не думала притворяться спящей. Она хотела повернуться и посмотреть на него, на могучее тело воина, по которому она так скучала.
Эрин ощутила его вес, когда он лег рядом с ней. Она ждала, ее плоть была полна возбуждения, она ждала, что он протянет к ней руки. Секунды казались часами, минуты — днями, и она продолжала ждать. Она почувствовала лишь движения его тела, когда он отвернулся от нее, обняв свою подушку.
Эрин подумала, что он заснул, и не могла подавить рыдания. Только когда он почувствовал ее касание, встревоженный, он положил руку на ее плечо.
— Что с тобой, ирландка? — прошептал он тревожно. Она не могла сказать правду.
— Ребенок, мой лорд, он иногда сильно бьется внутри меня.
Его рука обвила ее, притянув к себе. Другая его сильная рука очень мягко и нежно кругами поглаживала ее живот, успокаивая.
— Тебе лучше, ирландка? — спросил он, его голос ласкал ее слух.
Она позволила себе улыбнуться в темноте.
— Гораздо лучше, мой лорд.
Вскоре она крепко заснула, наслаждаясь покоем, силой и защитой, которую он всегда ей давал.
ГЛАВА 23
Олаф поглаживал пальцами свою стриженую бороду, оценивающе глядя на то, что стояло перед ним, только огоньки в глазах выказывали его чувства. Риг смотрел на своего господина тревожно. Он был горд своим мастерством, которое приобрел за долгие зимы на своей родине, вырезая по вечерам различные фигурки из дерева. Олаф внимательно рассматривал его работу. Затем перевел глаза с колыбельки на Рига.
— Знаешь, Риг, ни один принц не имел более роскошной колыбельки. Это самая искусная работа, которую я когда-либо видел.
Широкая улыбка озарила лицо Рига. Его глаза увлажнились, и он еще раз бросил взгляд на колыбельку, которую смастерил собственными руками. В изголовье ее была вырезана эмблема Волка, а в ногах, по просьбе Олафа, эмблема Ард-Рига — пересеченные мечи и Дева Справедливости. При прикосновении колыбелька плавно качалась на крепких опорах. Дерево было отполировано и блестело.
«Эрин будет так обрадована», — подумал Олаф, его сердце учащенно забилось. Да, конечно, она обрадуется и, возможно, оценит его внимание. Он держал свой подарок в секрете, предвкушая восхищение Эрин. Но когда к нему пришел Риг и объявил, что работа закончена, Олаф отправился разыскивать Эрин, но ее нигде не оказалось.
«Это очень странно», — подумал он мрачно. Он сторонился ее весь день. Ночью он спал рядом, нежно держа ее, что было поразительно, и он был доволен, хотя его плоть кричала, что ей необходимо большее, чем умиротворение. Он хотел подождать благоприятного времени. Она была как мед, который он однажды отхлебнул и нашел его превосходным; он не мог успокоиться. Она носила его ребенка, и он должен охладить свой пыл ради этого ребенка.
И хотя дни ознаменовались установлением странного мира и согласия между ними, нельзя было сказать, что напряжение исчезло. Олаф по-прежнему не мог заставить себя поверить в ее невиновность. Но они не пытались объясниться, они любезно приветствовали друг друга в залах, перекидывались парой ничего не значащих слов, когда садились за вечернюю трапезу, и всячески избегали друг друга. Исключая ночи, когда в темноте он прижимал ее к себе, находя удовольствие в слабых нежных вздохах, которые говорили ему, что она была рада этому миру и этому сладкому покою, который устанавливался так ненадолго.
— Ты видел королеву? — спросил Олаф у Рига. Риг покачал головой, его сердце ликовало от похвалы Олафа.
— Может быть, она в кухне, мой лорд, — отозвался Риг рассеянно, представляя младенца, спящего в его колыбельке. — Или, может, в солнечных покоях беседует с женщинами.
— Хм-м-м. — пробормотал Олаф раздраженно. Он пошел к двери и повернулся к Ригу, прежде чем выйти.
— Отнеси колыбельку в нашу комнату, Риг, и поставь перед очагом, чтобы Эрин сразу увидела ее. Я пойду поищу королеву.
— Да, мой лорд! — сказал Риг, неуклюже приседая.
Олаф пронесся через большую залу и кухню, где узнал от Фрейды, что Эрин куда-то ушла. Он проверил солнечные покои, но счастливая Мойра, сидевшая там с младенцем на руках, ответила то же самое. Взволнованный, он пошел обратно, вниз, в большую залу, где Эрик затачивал свой меч. Он удивленно взглянул на Олафа.
— Ты что-то потерял, брат?
— Да, мою жену, — ответил угрюмо Олаф. Он заметил самодовольную улыбку на лице Эрика. — Не знаешь ли ты, брат, совершенно случайно, где она может быть?
— О, да, — ответил Эрик, его глаза опустились на лезвие меча. — Те, кто заботится о ее благе, должны знать ее привычки. На твоем месте, Волк, я бы поискал ее около моря.
— Около моря! — прогремел Олаф. — Скалы так далеко. Я строго приказал не ездить…
Эрик, наконец, оторвался от своего занятия.
— А она и не поехала. Она отправилась пешком.
Разразившись проклятиями, Олаф ринулся к двери, не обращая внимания на раздавшийся ему вслед оглушительный смех Эрика. В мгновение ока он оседлал могучего черного жеребца и быстро поскакал вниз по тропе, ведущей к скалам. Он не замедлил темпа, пока не увидел ее, и тогда Олаф остановился, наблюдая.
Сейчас она произвела на него еще большее впечатление, чем тогда, когда он приехал полгода назад, чтобы увезти ее домой, гордую и прекрасную, соединившую в своей Душе морскую бурю и бесконечную красоту небес. В тот далекий день шел дождь, и они переждали его в пещере. Может, там все и началось.
Он спешился и медленно подошел к жене, понимая, что она слышит его. Нежно опустил руки на ее плечи, низко наклонил голову и прошептал:
— Ты зашла слишком далеко, моя леди. Ты рискуешь нашим ребенком.
— Я не рискую нашим ребенком, мой лорд. Я молода и здорова. Замужние женщины в зале сказали мне, что все идет хорошо.
Олаф нахмурился, услышав тоску в ее голосе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Эрин встретилась с его резким взглядом, оставаясь безмолвной, и продолжала смотреть в его сторону даже после того, как он закрыл дверь. Она обнаружила внезапно, что сердце в ее груди бьется в бешеном ритме, и что огонь волнами прорывается внутрь ее.
Как обычно, он оставил ее разозленной, готовой задушить его или, по крайней мере, окунуть в кипящее масло, потому что он будет лежать рядом с ней, касаться ее.
Эрин немного успокоилась и стала укладывать вещи, которые она собиралась взять с собой, вынимая одежду для путешествия домой — самую теплую рубаху и тяжелый, отороченный мехом плащ, толстые чулки и высокие кожаные башмаки.
Когда все было готово, она взглянула на свою кровать.
Сегодня она будет спать в постели, и мечты ее станут реальностью.
На этот раз, прежде чем муж вошел, она услышала его и забралась быстро под покрывало. Она опять была с ним, но, слыша, как он, тихо снимает одежду, она и не думала притворяться спящей. Она хотела повернуться и посмотреть на него, на могучее тело воина, по которому она так скучала.
Эрин ощутила его вес, когда он лег рядом с ней. Она ждала, ее плоть была полна возбуждения, она ждала, что он протянет к ней руки. Секунды казались часами, минуты — днями, и она продолжала ждать. Она почувствовала лишь движения его тела, когда он отвернулся от нее, обняв свою подушку.
Эрин подумала, что он заснул, и не могла подавить рыдания. Только когда он почувствовал ее касание, встревоженный, он положил руку на ее плечо.
— Что с тобой, ирландка? — прошептал он тревожно. Она не могла сказать правду.
— Ребенок, мой лорд, он иногда сильно бьется внутри меня.
Его рука обвила ее, притянув к себе. Другая его сильная рука очень мягко и нежно кругами поглаживала ее живот, успокаивая.
— Тебе лучше, ирландка? — спросил он, его голос ласкал ее слух.
Она позволила себе улыбнуться в темноте.
— Гораздо лучше, мой лорд.
Вскоре она крепко заснула, наслаждаясь покоем, силой и защитой, которую он всегда ей давал.
ГЛАВА 23
Олаф поглаживал пальцами свою стриженую бороду, оценивающе глядя на то, что стояло перед ним, только огоньки в глазах выказывали его чувства. Риг смотрел на своего господина тревожно. Он был горд своим мастерством, которое приобрел за долгие зимы на своей родине, вырезая по вечерам различные фигурки из дерева. Олаф внимательно рассматривал его работу. Затем перевел глаза с колыбельки на Рига.
— Знаешь, Риг, ни один принц не имел более роскошной колыбельки. Это самая искусная работа, которую я когда-либо видел.
Широкая улыбка озарила лицо Рига. Его глаза увлажнились, и он еще раз бросил взгляд на колыбельку, которую смастерил собственными руками. В изголовье ее была вырезана эмблема Волка, а в ногах, по просьбе Олафа, эмблема Ард-Рига — пересеченные мечи и Дева Справедливости. При прикосновении колыбелька плавно качалась на крепких опорах. Дерево было отполировано и блестело.
«Эрин будет так обрадована», — подумал Олаф, его сердце учащенно забилось. Да, конечно, она обрадуется и, возможно, оценит его внимание. Он держал свой подарок в секрете, предвкушая восхищение Эрин. Но когда к нему пришел Риг и объявил, что работа закончена, Олаф отправился разыскивать Эрин, но ее нигде не оказалось.
«Это очень странно», — подумал он мрачно. Он сторонился ее весь день. Ночью он спал рядом, нежно держа ее, что было поразительно, и он был доволен, хотя его плоть кричала, что ей необходимо большее, чем умиротворение. Он хотел подождать благоприятного времени. Она была как мед, который он однажды отхлебнул и нашел его превосходным; он не мог успокоиться. Она носила его ребенка, и он должен охладить свой пыл ради этого ребенка.
И хотя дни ознаменовались установлением странного мира и согласия между ними, нельзя было сказать, что напряжение исчезло. Олаф по-прежнему не мог заставить себя поверить в ее невиновность. Но они не пытались объясниться, они любезно приветствовали друг друга в залах, перекидывались парой ничего не значащих слов, когда садились за вечернюю трапезу, и всячески избегали друг друга. Исключая ночи, когда в темноте он прижимал ее к себе, находя удовольствие в слабых нежных вздохах, которые говорили ему, что она была рада этому миру и этому сладкому покою, который устанавливался так ненадолго.
— Ты видел королеву? — спросил Олаф у Рига. Риг покачал головой, его сердце ликовало от похвалы Олафа.
— Может быть, она в кухне, мой лорд, — отозвался Риг рассеянно, представляя младенца, спящего в его колыбельке. — Или, может, в солнечных покоях беседует с женщинами.
— Хм-м-м. — пробормотал Олаф раздраженно. Он пошел к двери и повернулся к Ригу, прежде чем выйти.
— Отнеси колыбельку в нашу комнату, Риг, и поставь перед очагом, чтобы Эрин сразу увидела ее. Я пойду поищу королеву.
— Да, мой лорд! — сказал Риг, неуклюже приседая.
Олаф пронесся через большую залу и кухню, где узнал от Фрейды, что Эрин куда-то ушла. Он проверил солнечные покои, но счастливая Мойра, сидевшая там с младенцем на руках, ответила то же самое. Взволнованный, он пошел обратно, вниз, в большую залу, где Эрик затачивал свой меч. Он удивленно взглянул на Олафа.
— Ты что-то потерял, брат?
— Да, мою жену, — ответил угрюмо Олаф. Он заметил самодовольную улыбку на лице Эрика. — Не знаешь ли ты, брат, совершенно случайно, где она может быть?
— О, да, — ответил Эрик, его глаза опустились на лезвие меча. — Те, кто заботится о ее благе, должны знать ее привычки. На твоем месте, Волк, я бы поискал ее около моря.
— Около моря! — прогремел Олаф. — Скалы так далеко. Я строго приказал не ездить…
Эрик, наконец, оторвался от своего занятия.
— А она и не поехала. Она отправилась пешком.
Разразившись проклятиями, Олаф ринулся к двери, не обращая внимания на раздавшийся ему вслед оглушительный смех Эрика. В мгновение ока он оседлал могучего черного жеребца и быстро поскакал вниз по тропе, ведущей к скалам. Он не замедлил темпа, пока не увидел ее, и тогда Олаф остановился, наблюдая.
Сейчас она произвела на него еще большее впечатление, чем тогда, когда он приехал полгода назад, чтобы увезти ее домой, гордую и прекрасную, соединившую в своей Душе морскую бурю и бесконечную красоту небес. В тот далекий день шел дождь, и они переждали его в пещере. Может, там все и началось.
Он спешился и медленно подошел к жене, понимая, что она слышит его. Нежно опустил руки на ее плечи, низко наклонил голову и прошептал:
— Ты зашла слишком далеко, моя леди. Ты рискуешь нашим ребенком.
— Я не рискую нашим ребенком, мой лорд. Я молода и здорова. Замужние женщины в зале сказали мне, что все идет хорошо.
Олаф нахмурился, услышав тоску в ее голосе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94