Мьюла задергалась, набирая высоту, а вокруг хищно засвистели стрелы. Одна вонзилась в мягкую ткань лапы, а другая чиркнула на излете, срывая чешую с крыла. Теряя силы, Мьюла уходила к океану, а в голове у нее билась страшная мысль: что же такое творится там, в поселке!
Оказавшись над спасительными темными волнами, девушка сложила крылья, камнем устремляясь вниз, а ее драконье тело в полете изменяло формы, приобретая человеческие черты. Это был любимый трюк дарианской молодежи: оборачиваться в стремительном падении, погружаясь в море уже человеком. Превращение вытолкнуло из тела стрелы, а соленая вода обожгла раны жгучей болью так, что перехватило дыхание. Мьюла подавилась криком и поспешно поплыла к берегу, лихорадочно вспоминая строки кровоостанавливающих заклинаний и сетуя на то, что целительство никогда не являлось сильной стороной ее магии.
Выскочив на берег, девушка затаилась среди камней, переводя дух. Обожженные солью раны горели огнем, но кровь больше не текла. «И на том спасибо, – решила Мьюла. – Главное, что жизненно важные органы не задеты, а всем остальным можно будет заняться и после… чего, а? Что же там такое творится, в поселке?!»
Мьюла осторожно заскользила среди камней, пробираясь к поселку. Стрелявшего по ней арбалетчика девушка нашла очень быстро – минотавр сидел на камне и меланхолично покуривал сигарку. Парализующая волшебная молния попала ему точно в затылок, и он рухнул мешком, не издав ни звука. Мьюла торопливо, обыскала бесчувственное тело, забрала арбалет, кинжал, меч, быстро сплела заклинание допроса и «надела» пленнику на голову, а затем похлопала его по щекам, приводя в чувство. Минотавр открыл глаза и уставился на девушку удивленными глазами.
– Кто вы такие? – спросила Мьюла.
Минотавр попытался было подняться на ноги, но не смог и пальцем пошевелить. Тогда он разинул рот, собираясь ругнуться, но Мьюла слегка натянула невидимую ниточку заклинания, и пленник захрипел от боли, буквально разорвавшей его голову. Он попытался закричать, но из горла вырвался лишь тихий хрип – заклинание допроса гасило все лишние звуки.
– Я повторяю вопрос. Кто вы такие?
Минотавр оказался стоек: несмотря на дикую боль, он попробовал скривиться в презрительной усмешке. Мьюла укоризненно покачала головой:
– Это ты зря. Мне некогда с тобой возиться. Ты же все равно заговоришь, мразь. Меня этому учили.
Она обнажила кинжал и потянулась лезвием к паху налетчика…
Спустя несколько мгновений Мьюла знала почти все о банде Люгг-ари, но полученная информация не обрадовала ее.
«Нам не выстоять против них! – мелькнула отчаянная мысль. – Их много, они хорошо обучены, а жители Таваги не воины, а горняки!» Девушка прислушалась к отчетливым звукам боя – тавагцы отчаянно защищались. Она поудобнее перехватила арбалет и, не теряя времени на поиски спрятанной среди камней одежды, двинулась вперед, осторожно выискивая себе новую жертву.
Некоторое время ей удавалось оставаться незамеченной, а враги падали один за другим, пронзенные ее стрелами, но вскоре колчан опустел, и Мьюле пришлось взяться за меч. Она прорывалась к родительскому дому, отчаянно надеясь на лучшее.
Рывок вперед… Удар с разворотом… Перекат… Подсечка… Огненный шар вон в того дылду минотавра… Мечом по спине человека, который атакует Свена, и тут же, продолжая движение, плавно чиркнуть лезвием по шее еще одного минотавра… Все, небольшая передышка.
Мьюла схватила дарианца за руку:
– Свен, ты в порядке? Что там с моими, не знаешь?
– Мьюла! – всхлипнул Свен. – Ката погибла! Они убили Кату!
Ката, пятилетняя дочка Свена и Марты, милое, улыбчивое создание… Мьюла вцепилась в рукоять меча так, что побелели костяшки пальцев.
– А Марта?
Свен лязгнул зубами и затрясся от горя и ненависти.
– Они ворвались к нам в дом… Мы проснулись… Увидели у них в руках Кату… Они смеялись… Они сказали, что если Марта станет делать то, что ей велят… а я буду на это смотреть… тогда они отпустят Кату… И Марта делала… а я смотрел… они обещали потом отпустить нашу дочь! Но они убили обоих… И Марту, и Кату! И тогда я убил их, мне помог Роек, но потом убили и его…
– Свен, пригнись! – завопила Мьюла, посылая волшебную молнию через голову дарианца в подбегающего налетчика, а Свен развернулся, встречая с топором в руках другого.
– Мама!!! – раздался вдруг такой знакомый и такой отчаянный сейчас голос. – Нет!!! – Голос перешел в плач.
Мьюла рванула на крик. Бьянка! Сестра! От ужаса у Мьюлы словно прибавилось сил. Она буквально прорубилась сквозь толпу врагов туда, где зловеще висела сорванная с петель дверь родного дома. Ворвалась в гостиную, едва не поскользнувшись на огромной луже крови. Увидела лежащее неподвижно тело. Обмирая от ужаса, сделала шаг, наклонилась, перевернула труп и… едва не закричала от облегчения. Убитый – дарианец, но не местный, не шахтер. Видно, пришел с налетчиками.
– Ублюдок! – Мьюла пнула ногой мертвеца. – Бьянка, ты где?
– Она здесь, – раздался незнакомый мужской голос. Он доносился с лестницы, ведущей на второй, спальный, этаж.
Мьюла подняла голову. Это еще что за урод? Вернее, стоящий на лестнице мужчина уродом как раз и не был. Он был красив странной, озлобленной красотой, которую подчеркивали необычные брови: единые у переносицы, к вискам они разделялись на три аккуратные веточки.
– Она здесь, – повторил мужчина, удивленно разглядывая обнаженную девушку с оружием в руках и кровавыми потеками по всему телу. – А ты кто?
– А ты? Ты какой расы будешь? – машинально переспросила Мьюла.
– Не знаешь? – удивился мужчина. – Но ты же говоришь на моем языке!
Мьюла промолчала. Благодаря заклинанию, подаренному Талатом, она и впрямь теперь говорила так, что представителям всех существующих во вселенной рас казалось, будто она произносит слова на их родном языке.
Талат! Вспомнив о нем, Мьюла тотчас страстно захотела, чтобы произошло чудо и Повелитель Огня вдруг оказался здесь – как сказочный герой, спаситель, рыцарь на белом коне. Он без труда смог бы и разогнать налетчиков, и спасти жизни многим раненым тавагцам. Но зов ему слать было уже поздно. Ничего, она справится и сама. Мьюла усилием воли прогнала приступ опасной слабости и вскинула руку, целясь волшебной молнией в голову налетчику. Но молния так и не сорвалась с ее пальцев – растаяла, растекаясь бессильной струйкой. Как же так?! Мьюла растерянно уставилась на свою ладонь. Мужчина усмехнулся.
– А ты и впрямь не знаешь, кто я. Я трагги. Слышала о нас?
Мьюла остолбенела. Конечно, она слышала! Ходили легенды, что трагги – это бывшие амечи, нарушившие Слово Творца и понесшие за это чудовищное наказание в виде проклятия еженощной смерти. Трагги – самые лучшие воины вселенной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130