Костюм служил своеобразным фундаментом его тщеславия. Огромные часы мистера Герзона выглядели довольно вульгарно, зато запонки и перстень были подобраны друг к другу, воротник сорочки накрахмален, а узел галстука из мягкого шелка представлял собой настоящее произведение искусства. Накладка из искусственных волос на макушке тоже выглядела почти естественно; впрочем, такие вещи никогда и не бывают достаточно хороши.
Пока я разглядывал его, он изучал меня.
– Где вы работали? – спросил он.
– Я занимался частной практикой.
Его брови слегка приподнялись.
– Я никогда о вас не слышал.
– Нью-Йорк – большой город, в нем много адвокатов.
– Понятненько.
Мне не хотелось, чтобы он считал, будто у него передо мной есть какое-то преимущество.
– Итак, – спросил я, когда мы все сели, – почему вы продаете принадлежащее вашему клиенту здание в ресторане, а не в своей адвокатской конторе?
– Дело в сроках. – Герзон пожал плечами. – Мы практически исчерпали наш лимит времени. – Он покосился на Джея. – Мне сказали, что адвокат мистера Рейни, вероятно, будет здесь, поэтому мы решили пойти ему навстречу и приехать сюда.
Я бросил взгляд на часы. Было двадцать пять минут двенадцатого.
– Я бы сказал – это мистер Рейни пошел вам навстречу: ведь это вам. а не ему, нужно продать здание до полуночи, не так ли?
Герзон повернулся к Джею:
– Может быть, не стоит спорить из-за того, кто кому оказал любезность?
Баррет, профессионально внимательный к тому, что и как говорят адвокаты, поспешил вмешаться.
– Послушайте, – сказал он, – если сделка не состоится, скажите мне сейчас. В этом случае я, может быть, еще успею…
– Все в порядке. – быстро сказал Джей. – Сделка состоится. Давайте не будем горячиться. – Он посмотрел на меня и слегка приподнял брови, чтобы я не слишком наседал. – Нам необходимо произвести экспертизу некоторых документов, вот они, здесь, на столе. Если возникнут какие-то вопросы, проблемы, мы их обсудим и покончим с этим.
Герзон достал из кейса несколько экземпляров контракта и нацепил на нос неправдоподобно большие очки в черепаховой оправе. Казалось, он принадлежит к тем людям, которые знакомы буквально со всеми и способны припомнить любые подробности чужих жизней, тогда как их самих практически никто не знает, кроме разве бывшей жены или тех, кто подавал на них в суд обоснованные иски.
– Что-нибудь не так? – спросил Герзон, обеспокоенный моим пристальным взглядом.
– Вы специализируетесь на недвижимости?
– О нет, нет. Нет, – ответил Герзон. – Я занимаюсь самыми разными делами. – И он улыбнулся с таким расчетом, чтобы мне стало ясно, что сделка, которую мы сейчас рассматриваем, для него сущий пустяк и что его ждут другие, куда более крупные дела: переводы из иностранных банков астрономических сумм, десятки важных телефонных звонков, первичные предложения ценных бумаг, словом – водопад денег и славы.
Баррет раздал копии титульного сертификата на участок земли на побережье океана. Герзон принялся изучать его с показным вниманием, но меня было трудно провести. Я сотни раз видел, как юристы читают важные документы, и если они действительно читают, то какими бы неотложными ни были обстоятельства, они буквально замирают, словно все их душевные силы оказываются в этим минуты сосредоточены на том, что они читают. Но Герзон не читал. Он даже моргал не как люди, которые что-то читают. Он притворялся, и это означало, что он уверен – сделка состоится.
– У вас есть визитная карточка? – спросил я. Он поднял взгляд и посмотрел на меня.
– Да, конечно. – Он извлек визитку из золотого футлярчика и протянул мне. – А у вас?
– К сожалению, никак не соберусь заказать новый комплект, – ответил я.
– Ага… – многозначительно проговорил Герзон и больше вопросов задавать не стал.
Я повертел в руке его карточку. На ней были напечатаны сразу два адреса, оба весьма красноречивые. На Нижней Пятой авеню находилось много старых домов, верхние этажи которых были поделены на крошечные офисы. В офисах процветал разного рода маргинальный бизнес. Человеку приезжему подобный адрес мог показаться престижным, но коренные жители Нью-Йорка прекрасно знали, что это не так.
Второй адрес принадлежал одному из бесчисленных офисных комплексов на Лонг-Айленде. В свое время мне приходилось бывать в тех местах. Офисы там неудобные; как правило, они обставлены взятой напрокат мебелью и от стены до стены застелены синтетическими паласами, а охраняют их молодые, хорошо оплачиваемые и злющие как доберманы секретарши. Тамошние адвокаты – молодые местные парни, многие из которых имеют и другую, постоянную работу в городе, предпочитают дела, так или иначе связанные с недвижимостью, с ее продажей или дарением, так как эта работа относительно проста и к тому же гарантирует довольно приличное вознаграждение. Дел о выселении, рассмотрения жалоб на жильцов, оказания бесплатных юридических услуг, защиты конституционных прав иммигрантов и нацменьшинств, исков о компенсации за поломку рук или ног (например, в результате падения на не убранном по вине местных властей тротуаре) и прочих мелких дел эти парни всячески избегают. В том тесном мирке риелторы знают адвокатов, адвокаты знают экспертов по титульной работе, которые, в свою очередь, знакомы с банкирами, а те водят дружбу с крупными подрядчиками, поддерживающими тесные, почти любовные связи как с назначаемыми должностными лицами в окружном департаменте водных ресурсов, так и с выборными членами органов городского управления, от которых зависят, соответственно, размеры водоохранных зон и количество предоставляемых местным законодательством льгот и исключений. Короче говоря, второй адрес на карточке Герзона сразу заставил меня представить хорошо организованное и отнюдь не бедное загородное сообщество, которое так и не сумело продвинуться по пути цивилизации дальше мастерских по обслуживанию шикарных авто, кабинетов по безболезненному удалению предстательной железы и контор по срочной замене дерна на газонах. Скорее всего, Герзон там не только работал, но и жил.
– Итак, джентльмены, – сказал я, машинально вернувшись к интонации, к которой не прибегал уже несколько лет, – нам предстоит обсудить сделку купли-продажи недвижимости на сумму три миллиона долларов. Расчет между продавцом и покупателем будет осуществляться путем взаимозачета стоимости двух объектов недвижимости плюс дополнительные выплаты в размере четырехсот тысяч долларов наличными, которые получит мистер Рейни. Я полагаю, исходя из вышесказанного, мы можем назвать мистера Герзона покупателем, а мистера Рейни – продавцом.
– Согласен, – сказал Герзон.
– Кто будет оплачивать регистрационную пошлину, налоговый сбор, дополнительные налоговые сборы округов Саффолк и Кингз, титульный поиск, задолженности по налогам на оба объекта недвижимости и другие возможные издержки, о которых мне пока ничего не известно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
Пока я разглядывал его, он изучал меня.
– Где вы работали? – спросил он.
– Я занимался частной практикой.
Его брови слегка приподнялись.
– Я никогда о вас не слышал.
– Нью-Йорк – большой город, в нем много адвокатов.
– Понятненько.
Мне не хотелось, чтобы он считал, будто у него передо мной есть какое-то преимущество.
– Итак, – спросил я, когда мы все сели, – почему вы продаете принадлежащее вашему клиенту здание в ресторане, а не в своей адвокатской конторе?
– Дело в сроках. – Герзон пожал плечами. – Мы практически исчерпали наш лимит времени. – Он покосился на Джея. – Мне сказали, что адвокат мистера Рейни, вероятно, будет здесь, поэтому мы решили пойти ему навстречу и приехать сюда.
Я бросил взгляд на часы. Было двадцать пять минут двенадцатого.
– Я бы сказал – это мистер Рейни пошел вам навстречу: ведь это вам. а не ему, нужно продать здание до полуночи, не так ли?
Герзон повернулся к Джею:
– Может быть, не стоит спорить из-за того, кто кому оказал любезность?
Баррет, профессионально внимательный к тому, что и как говорят адвокаты, поспешил вмешаться.
– Послушайте, – сказал он, – если сделка не состоится, скажите мне сейчас. В этом случае я, может быть, еще успею…
– Все в порядке. – быстро сказал Джей. – Сделка состоится. Давайте не будем горячиться. – Он посмотрел на меня и слегка приподнял брови, чтобы я не слишком наседал. – Нам необходимо произвести экспертизу некоторых документов, вот они, здесь, на столе. Если возникнут какие-то вопросы, проблемы, мы их обсудим и покончим с этим.
Герзон достал из кейса несколько экземпляров контракта и нацепил на нос неправдоподобно большие очки в черепаховой оправе. Казалось, он принадлежит к тем людям, которые знакомы буквально со всеми и способны припомнить любые подробности чужих жизней, тогда как их самих практически никто не знает, кроме разве бывшей жены или тех, кто подавал на них в суд обоснованные иски.
– Что-нибудь не так? – спросил Герзон, обеспокоенный моим пристальным взглядом.
– Вы специализируетесь на недвижимости?
– О нет, нет. Нет, – ответил Герзон. – Я занимаюсь самыми разными делами. – И он улыбнулся с таким расчетом, чтобы мне стало ясно, что сделка, которую мы сейчас рассматриваем, для него сущий пустяк и что его ждут другие, куда более крупные дела: переводы из иностранных банков астрономических сумм, десятки важных телефонных звонков, первичные предложения ценных бумаг, словом – водопад денег и славы.
Баррет раздал копии титульного сертификата на участок земли на побережье океана. Герзон принялся изучать его с показным вниманием, но меня было трудно провести. Я сотни раз видел, как юристы читают важные документы, и если они действительно читают, то какими бы неотложными ни были обстоятельства, они буквально замирают, словно все их душевные силы оказываются в этим минуты сосредоточены на том, что они читают. Но Герзон не читал. Он даже моргал не как люди, которые что-то читают. Он притворялся, и это означало, что он уверен – сделка состоится.
– У вас есть визитная карточка? – спросил я. Он поднял взгляд и посмотрел на меня.
– Да, конечно. – Он извлек визитку из золотого футлярчика и протянул мне. – А у вас?
– К сожалению, никак не соберусь заказать новый комплект, – ответил я.
– Ага… – многозначительно проговорил Герзон и больше вопросов задавать не стал.
Я повертел в руке его карточку. На ней были напечатаны сразу два адреса, оба весьма красноречивые. На Нижней Пятой авеню находилось много старых домов, верхние этажи которых были поделены на крошечные офисы. В офисах процветал разного рода маргинальный бизнес. Человеку приезжему подобный адрес мог показаться престижным, но коренные жители Нью-Йорка прекрасно знали, что это не так.
Второй адрес принадлежал одному из бесчисленных офисных комплексов на Лонг-Айленде. В свое время мне приходилось бывать в тех местах. Офисы там неудобные; как правило, они обставлены взятой напрокат мебелью и от стены до стены застелены синтетическими паласами, а охраняют их молодые, хорошо оплачиваемые и злющие как доберманы секретарши. Тамошние адвокаты – молодые местные парни, многие из которых имеют и другую, постоянную работу в городе, предпочитают дела, так или иначе связанные с недвижимостью, с ее продажей или дарением, так как эта работа относительно проста и к тому же гарантирует довольно приличное вознаграждение. Дел о выселении, рассмотрения жалоб на жильцов, оказания бесплатных юридических услуг, защиты конституционных прав иммигрантов и нацменьшинств, исков о компенсации за поломку рук или ног (например, в результате падения на не убранном по вине местных властей тротуаре) и прочих мелких дел эти парни всячески избегают. В том тесном мирке риелторы знают адвокатов, адвокаты знают экспертов по титульной работе, которые, в свою очередь, знакомы с банкирами, а те водят дружбу с крупными подрядчиками, поддерживающими тесные, почти любовные связи как с назначаемыми должностными лицами в окружном департаменте водных ресурсов, так и с выборными членами органов городского управления, от которых зависят, соответственно, размеры водоохранных зон и количество предоставляемых местным законодательством льгот и исключений. Короче говоря, второй адрес на карточке Герзона сразу заставил меня представить хорошо организованное и отнюдь не бедное загородное сообщество, которое так и не сумело продвинуться по пути цивилизации дальше мастерских по обслуживанию шикарных авто, кабинетов по безболезненному удалению предстательной железы и контор по срочной замене дерна на газонах. Скорее всего, Герзон там не только работал, но и жил.
– Итак, джентльмены, – сказал я, машинально вернувшись к интонации, к которой не прибегал уже несколько лет, – нам предстоит обсудить сделку купли-продажи недвижимости на сумму три миллиона долларов. Расчет между продавцом и покупателем будет осуществляться путем взаимозачета стоимости двух объектов недвижимости плюс дополнительные выплаты в размере четырехсот тысяч долларов наличными, которые получит мистер Рейни. Я полагаю, исходя из вышесказанного, мы можем назвать мистера Герзона покупателем, а мистера Рейни – продавцом.
– Согласен, – сказал Герзон.
– Кто будет оплачивать регистрационную пошлину, налоговый сбор, дополнительные налоговые сборы округов Саффолк и Кингз, титульный поиск, задолженности по налогам на оба объекта недвижимости и другие возможные издержки, о которых мне пока ничего не известно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149