– Да. – Она кивнула отцу. – Я думаю, он меня спас.
Коулз сделал мне знак сесть, что я и сделал, – впрочем, не без некоторой опаски. Меня томили нехорошие предчувствия.
– Как вы понимаете, – сказал Коулз, – я хочу, чтобы вы мне все объяснили. Я должен знать, почему мою дочь схватили, когда она возвращалась из школы, и отвезли на полсотни кварталов к югу. – Он перевел дух. – Салли была напугана. Ей потребовалось три недели, чтобы только рассказать нам, что произошло. Мы с женой были потрясены. Не знаю, почему мы не позвонили в полицию сразу, но я думаю, что и сейчас это еще не поздно сделать. И тогда, Уайет, вы ответите по закону!
– Но, папочка, – вставила Салли, – ведь это длилось совсем недолго. И потом, они же привезли меня прямо к тебе!
– Все равно это было похищение.
– Но мистер Уайет не виноват, папа!
– Почему-то я не очень в это верю.
– Джей Рейни находился в очень сложном положении, – начал я. – Ему угрожали…
– Но при чем здесь моя дочь? – перебил Коулз.
– Он был… – Я подумал, что мне следует быть очень осторожным. – Его положение было довольно шатким и…
– И чего, черт побери, он надеялся достичь, когда похитил мою дочь?! – рявкнул Коулз.
Вот здесь, приятель, тебе лучше бы остановиться, подумал я.
– Мне трудно говорить о том, что Джей думал и на что надеялся, – сказал я. – Для этого я знал его недостаточно близко.
– Салли, – Коулз повернулся к дочери. – выйди, пожалуйста, на минутку, мне с мистером Уайетом нужно поговорить наедине. Если хочешь его о чем-то его спросить или что-то сказать – лучше сделай это сейчас.
– О'кей, папа… – Салли встала и повернулась ко мне. – Я только хотела спросить… насколько опасно это было? Ну, находиться в той машине и прочее?… Мне действительно что-то угрожало, или…
– Да. – Я кивнул. – Угрожало. Но я не знаю – что.
– А почему вы сами оказались там?
– Почему?… – Я немного подумал. – Это произошло вопреки моему желанию, Салли.
– И все-таки почему вы были в той машине?
– Я пытался помочь Джею Рейни – вытащить его из той сложной ситуации, в которой он оказался.
– И вам это удалось?
Я ответил не сразу, ожидая, пока нужные слова сами придут ко мне.
– Я, собственно, хотела узнать, что было дальше, – уточнила Салли.
– Дальше?… Джей умер, – сказал я.
Твой отец умер, подумал я. Умер, и теперь ты никогда его не увидишь.
– Тот… большой человек? А отчего он умер?
– Мистер Рейни был болен. Проблемы с легкими.
– Его… убили?
– Нет. Я же сказал – он был серьезно болен.
– Он был хорошим человеком?
– С ним случилось большое несчастье, – сказал я. – Это было давно. Но он не был плохим, нет…
– И он не хотел причинить мне вред? Прежде чем ответить, я бросил взгляд на Коулза:
– Нет. Он ни в коем случае не хотел причинить вред тебе, Салли.
Похоже, мои слова подействовали. Что-то – какая-то туго натянутая струнка внутри нее ослабла.
– Вы хотите сказать, что все это было чем-то вроде… ошибки, большой ошибки?
Я кивнул:
– Да, чем-то вроде очень большой ошибки, Салли.
Она слегка пожала плечами.
– Ну тогда… ладно. – Салли посмотрела на отца. – Я пойду проверю свою электронную почту, хорошо, папа?
– Конечно, дорогая, конечно.
– Л ты еще долго?… – спросила она.
– Нет, а что?
– Я подумала, что по дороге домой мы могли бы заехать в спортивный магазин.
– Хорошо, лапа, я понял.
Салли вышла. Коулз закрыл дверь и повернулся ко мне, не в силах сдержать свой гнев.
– Ну, Уайет, какая часть вашей истории – вранье? Девяносто девять процентов? Сто?!
– Чего вы, в конце концов, от меня хотите, Коулз?… – спокойно спросил я.
– Я хочу знать, почему этот Рейни преследовал мою дочь.
– Этого я вам не скажу.
– Что-о?! – Коулз сжал кулаки, и я сразу вспомнил Уилсона Доуна-старшего и то, как однажды он меня почти уничтожил. – Вы что, не понимаете, что я могу обратиться в полицию, и тогда…
– Понимаю. И тогда мне придется рассказать им все. К сожалению.
– К сожалению для кого? Для вас, Уайет?…
Тут я снова вспомнил о своем долге перед Уилсоном Доуном-старшим и его женой, у которых я отнял единственного ребенка; о долге перед своим собственным сыном, которого я предал, когда расстался с ним без борьбы; перед Джеем Рейни, который – не будем забывать об этом! – ни разу не открылся перед дочерью, хотя молчание, несомненно, причиняло ему острую боль. Я вспомнил о своем долге и перед самим Коулзом, и – самое главное – о долге перед Салли. Да, я чувствовал себя обязанным и перед ней просто потому, что она все еще была ребенком, а я был взрослым. И мой долг перед всеми этими людьми и перед самим собой заключался в том, чтобы никогда больше не становиться дикой и неуправляемой силой, которая разлучает родителей и детей. Никогда и ни за что.
– К сожалению для кого, Уайет?… – повторил Коулз, сердито сверкая глазами. – Кому может повредить правда?
Я посмотрел на него, заглянул в него – туда, откуда брало начало его робкое стремление знать истину. Коулз недолго выдерживал мой взгляд. Несколько раз моргнув, он отвел глаза.
– Ну? – глухо спросил он.
– Эта правда может повредить тем, кто очень вас любит, – сказал я наконец. – Тем, кому очень нужен заботливый и любящий отец.
Этого оказалось достаточно. Коулз ничего больше не сказал, хотя я не уверен, что он меня понял. Но я к этому и не стремился. Для меня было достаточно, что он понял главное – что есть вещи, которых ему лучше не знать.
Немного ссутулившись, Дэвид Коулз вздохнул:
– Вы хотите, чтобы я вам верил…
– Я хочу, чтобы вы верили себе, верили тому, что знаете.
Он немного подумал, потом кивнул – скорее своим мыслям, чем мне.
– Ну хорошо… Мне кажется, с Салли все в порядке. Во всяком случае, ей очень помогло, что она смогла задать вам свои вопросы.
– С вашей стороны было очень разумно предложить ей это, – сказал я.
Дэвид Коулз пробурчал что-то неразборчивое.
– Как бы там ни было, я решил разорвать договор аренды, – сказал он. – Мы вернемся в Лондон.
– Как вам будет угодно.
– Вы являетесь официальным душеприказчиком Рейни?
– Пожалуй, да, – кивнул я. – Поскольку никого другого все равно нет…
– Я хотел бы знать, станете вы настаивать на продлении договора или штрафных санкциях?
– Можете быть спокойны, ни на чем таком я настаивать не буду.
– Вы оставите мне ваши координаты на случай, если у меня возникнут какие-то вопросы?
– Разумеется.
– Я хотел бы еще спросить…
– Спрашивайте.
– Сколько времени вы работали на мистера Рейни? Долго?
– Всего несколько недель.
– Значит, вы его почти не знали?
– Да, почти не знал.
– Он был женат?
– Нет.
– А семья у него была?
– Нет, – ответил я. – У него не было абсолютно никого.
Коулз задумался, но врожденная порядочность в конце концов возобладала.
– Это довольно грустно, правда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149