— Он мог ее поддержать, — ответила Бетти. — Но я готова биться об заклад, что не захотел Мэвис так ничему и не научилась. Она гуляла и спала со всяким, кто обещал ей достать луну с неба, а мужики — они ведь все одинаковые. Только и могут, что врать. Но Мэвис так и не поумнела. Каждый раз свято верила, что пришло ее время, что «этот» мужчина ее не обманет.
— Значит, Эрнест Тессельман был не единственным? — спросил я, держа наготове блокнот и карандаш. — Других вы знаете? Хотя бы некоторых?
— Ну конечно, знаю, — ответила она. — Мэвис была моей лучшей подругой. Когда она… э-э-э… оставалась без мужчины, то жила только здесь.
— Первым был какой-то Сай, верно?
— Не совсем, — поправила меня Бетти. — Алан Петри — вот кто был сначала, но его можно не считать.
— Алан Петри? — я записал имя в блокнот. — Кто он такой и почему его можно не считать?
— Ну, они же не виделись уже много лет. К тону же, у Алана не было ни денег, ни видов на будущее, а значит, между ними и Мэвис не могло быть ничего серьезного.
— Вас послушать, так эта Мэвис Сент-Пол — просто золотоискательница, — заметил я.
— Такой она и была, — сказала Бетти Бенсон. — Пусть она умерла, пусть была моей лучшей подругой, но правда есть правда. Мэвис была славной девчонкой, замечательной соседкой, но при этом ужасно своекорыстной.
— Значит, она никогда не относилась серьезно к этому… — я взглянул на имя, которое записал, — к этому Алану Петри? А он к ней?
— Да так же. Во всяком случае, это мое мнение. Я не очень хорошо знала его. Алан был просто мальчиком, бравшим уроки актерского мастерства, не обладавшим большим дарованием и, наверное, понимавшим это, коль скоро он ушел из класса Пола вскоре после нашего знакомства. Им с Мэвис просто нравилось жить вместе, вот и все. Какое-то время им было хорошо друг с другом, а потом все кончилось.
— Вы имеете представление о том, где он теперь?
— Кажется, живет где-то на Лонг-Айленде, — ответила она. — Во всяком случае, я слышала, что так. Теперь он человек семейный, актерство забросил и пошел служить в полицию.
— Легавый? — переспросил я, делая пометку возле фамилии Петри.
— Он перестал играть сразу же после ухода Мэвис. Сдал какой-то экзамен на полицейского и получил место. Потом женился. Кажется, я ни разу не видела его жену. Переехал куда-то на Лонг-Айленд. Мы не встречались уже несколько лет.
— Потом был Сай… Как его фамилия?
— Грилдквист, — ответила она.
— Вот-вот, Грилдквист. Он появился после Петри?
— Нет, какое-то время Мэвис встречалась с Полом Девоном. Преподавателем актерского мастерства.
— Тем самым, у которого они с Петри брали уроки?
— Совершенно верно. Я тоже у него учусь. Там мы с Мэвис и познакомились. Они с Полом не сожительствовали, но проводили вместе очень много времени. Понимаете, Мэвис не приходилось платить за уроки.
— Вот молодчина, — заметил я.
— Такая уж она была. — Бетти Бенсон, как говорится, закусила удила. — Все не без греха, как вы знаете. И мы с вами тоже. Мэвис была очень милой девушкой, но ее угораздило родиться жадной, вот и все.
— Ладно, ладно, я ведь на нее не нападаю. Кто был после Пола Девона?
— Сай Грилдквист, — ответила она.
— Наконец-то, — я записал имя. — Она жила с ним, не так ли?
— Приблизительно полгода. Потом вернулась сюда. Он сулил ей золотые горы, но в конце концов она поняла, что Сай не намерен исполнять свои обещания, и бросила его.
— Обида была?
— Недолго. А у него — так и вовсе не было. Он уже имел на примете другую девушку.
— Судя по вашим словам, вы недолюбливаете мистера Грилдквиста.
— Да, недолюбливаю, — согласилась Бетти. — Толстый неряшливый развратник, не говорящий ни слова правды.
— Похоже, Мэвис умела находить отличных любовников, — заметил я.
— Она хотела разбогатеть, — просто ответила Бетти Бенсон, — поэтому и якшалась с толстосумами.
— Да, в этом есть смысл. Кто был следующим участником этого парада богатеев?
— Все выглядело гораздо благопристойнее, чем вы думаете. Мэвис не была… э-э-э… проституткой или чем-то в этом роде.
— Я знаю. Она была просто своекорыстной.
— Как и многие другие люди, — подчеркнула Бетти.
— Согласен. Кто сменил Грилдквиста?
— Человек по фамилии Рикардо. Джонни Рикардо. Владелец ночного клуба, кажется.
— Хорошо. Сколько он продержался?
— Всего несколько месяцев. Потом Мэвис опять переселилась сюда и жила, пока не встретила Чарлза Моргана.
Я записал имя и спросил:
— А это кто такой?
— Он как-то связан с телевидением, это все, что я знаю. А после него был Эрнест Тессельман.
— Понятно, — я взглянул на список. — Кто-нибудь из них был женат?
— Не знаю, — ответила Бетти, потом на минуту задумалась. — Сай. У Сая Грилдквиста есть жена. Или была, но потом он, кажется, развелся. Это случилось после ухода Мэвис. А Джонни Рикардо тогда как раз был разведен, а теперь опять женился.
— А Пол Девон?
— Нет, этот не женат. Был когда-то в молодости, но его жена попала в аварию и погибла. Он так и не женился вторично. Пол очень любил ее и совсем сломался, когда она погибла. Лег в клинику, и все такое прочее.
— Когда это случилось?
— О, много лет назад.
— А откуда вы все это знаете?
— Да это все знают. Все, кто берет у него уроки. Всякий раз, когда Пол слышит ее имя, у него мутится в глазах.
— Понятно, а Чарлз Морган женат? Или был женат, когда встретился с Мэвис?
— Не знаю, — сказала Бетти. — Не помню. Мэвис наверняка мне говорила. Она всем со мной делилась. Но я не могу вспомнить, был он женат или нет. Да и не имеет значения.
— Почему?
— Дело в том, что он умер около года назад. Мэвис думала, он оставит ей кучу денег по завещанию. Чарлз ей так сказал, но ничего не оставил. Я уж и забыла, кому достались его деньги, да их и было-то негусто. Во всяком случае, меньше, чем думала Мэвис.
Я записал рядом с именем Чарлза Моргана: «Уже год, как умер» и спросил:
— Вы не знаете людей, которые ненавидели Мэвис и, возможно, хотели ее убить?
— Разумеется, не знаю, — Бетти взглянула на меня так, будто я высказал безумное предположение. — Кто мог ненавидеть Мэвис? Конечно, она иногда доставала людей. Но все мы так или иначе действуем друг другу на нервы. Мэвис была ужасной лентяйкой и хотела, чтобы ей все приносили на блюдечке. Никогда не мыла посуду и ничего не делала по дому, если была ее очередь. Но она была очень милой. Не злорадствовала и не перемывала людям косточки за глаза. Она была хорошим другом. Все ее любили.
— Вы часто виделись в последнее время?
— Конечно. Она то и дело забегала поболтать.
— Ее что-нибудь тревожило? Не казалась ли она вам испуганной или чем-то расстроенной?
— Ни капельки. Она была на седьмом небе. Думала, что Эрнест Тессельман устроит ей большую роль в какой-нибудь музыкальной комедии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48