Выступая под лозунгами демократии, ни Троцкий, ни 46 соавторов заявления не ставили вопроса о расширении прав трудящихся, трудовых коллективов. Выступление представителей высшего эшелона партии носило верхушечный, а не массовый характер и имело целью не глубокие перемены, отвечавшие интересам государства или рабочих масс, а смену руководства. Требование ниспровержения власти партийного аппарата, свободы дискуссий в сочетании с критикой нерешительности и непоследовательности в действиях руководства при отсутствии реальной позитивной программы выхода общества из кризиса являлось популистским прикрытием для прихода к власти авторитарной личности с диктаторскими амбициями.
Для всех объективных наблюдателей было ясно, что за демагогическими заявлениями Троцкого и его сторонников скрывается стремление к захвату власти. Оценивая весь ход борьбы с оппозицией в 20-х гг., итальянский журналист К.Э. Зуккерт, писавший под псевдонимом Курцио Малапарте, писал в своей книге «Техника государственного переворота»: «История борьбы Сталина с Троцким - это история попытки Троцкого захватить власть и защиты государства Сталиным вместе со старой большевистской гвардией: это история неудавшегося государственного переворота. «Отвергая представления о том, что главным в полемике тех лет были теоретические вопросы, Зуккерт-Малапарте утверждал: «Троцкий думает о захвате государственной власти, а Сталин - о том, как государство защитить».
В ходе борьбы за власть Троцкий обратился к массам. Письмо Троцкого и заявление 46 широко распространялось по партийным организациям.
15 октября, в тот день, когда было опубликовано «Заявление 46», состоялось заседание президиума Центральной контрольной комиссии (ЦКК) партии, на котором было обсуждено письмо Троцкого. ЦКК указала, что по своему духу письмо направлено на создание фракций, и потребовало прекратить распространение письма по партийным организациям до вынесения решения объединенным пленумом ЦК и ЦКК.
В это время в Москву из Горок 18 октября неожиданно прибыл Ленин. Хотя Ленин был по-прежнему частично парализован, многие расценили его появление как свидетельство того, что «Ильич» пошел на поправку. Он побывал в своей кремлевской квартире и в кабинете, заглянул в зал заседаний Совнаркома. На другой день Ленин посетил сельскохозяйственную выставку и, отобрав несколько книг из своей библиотеки, вернулся в Горки. Последнее в его жизни посещение Москвы по крайней мере свидетельствовало о том, что Ленин проявлял интерес к текущим делам.
Хотя никаких сведений об отношении Ленина к позициям сторон в разгоравшемся внутрипартийном конфликте не осталось, совершенно ясно, что поведение большинства политбюро в эти дни никак не подтверждает версию Троцкого о том, что с конца 1922 г. Ленин был всецело на его стороне. Судя по последовавшим событиям, визит Ленина скорее ободрил большинство членов политбюро и вдохновил на энергичные действия. 19 октября, когда Ленин был в Москве, восемь членов и кандидатов в члены политбюро обратились с письмом к членам ЦК и ЦКК с острой критикой позиции Троцкого и его сторонников. Как и в своем письме от 23 марта 1923 г., они обвиняли Троцкого в недооценке значения союза крестьянства с рабочим классом. В письме осуждался предложенный Троцким курс на «концентрацию промышленности». В нем утверждалось, что Троцкий стал центром притяжения для всех, кто борется против партии и ее основных кадров.
26 октября состоялся объединенный пленум ЦК и ЦКК РКП(б). Словно с опозданием реагируя на предложение Ленина о расширении состава ЦК до 50-100 членов, для участия в пленуме политбюро пригласило представителей от 10 крупнейших областных парторганизаций. 102 голосами против двух и при десяти воздержавшихся пленум принял резолюцию, в которой выступление Троцкого и 46 расценивалось «как шаг фракционно-раскольничьей политики», грозящей «нанести удар единству партии и создающей кризис партии».
Тем временем события в Германии не стали развиваться по плану, разработанному в Москве. Ни Берлин, ни Рур не поддержали Саксонию и Тюрингию. Лишь в Гамбурге 23 октября под руководством Э. Тельмана вспыхнуло восстание. Однако это выступление не было поддержано в других городах, и правительство приняло решительные меры для разгрома коммунистов. Сект, подписавший ранее с Радеком соглашение о сотрудничестве в военной области, сосредоточил всю исполнительную власть в своих руках, а затем решительно и беспощадно подавил революционное движение. 30 октября было разогнано саксонское правительство, а восстание в Гамбурге - разгромлено.
Революционное выступление в Германии вызвало ответную волну правых сил. За день до того срока, который был назначен в Москве для начала коммунистической революции, 8 ноября 1923 г. в Мюнхене лидер национал-социалистической партии Германии А. Гитлер провозгласил себя главой германского правительства, а Людендорфа, который 5 лет назад командовал наступлением немецких войск на Россию - главнокомандующим вооруженных сил Германии. Однако мятеж продержался недолго и Гитлер вместе с Людендорфом были арестованы. Троцкий, анализируя позже причины разгрома коммунистов, отметил недооценку ими «вооруженных сил врага», в том числе «фашистских отрядов» на первом этапе выступлений. В то же время Троцкий считал, что коммунисты Германии преувеличили силы противника после начала выступления и должны были действовать более решительно.
Германская революция, на которую так рассчитывал Троцкий, желавший побыстрее уйти от смет и калькуляций в вихрь событий мирового масштаба, не состоялась. Развитие событий в течение трех недель октября 1923 года свидетельствовало о том, что внешние и внутренние условия, которые первоначально благоприятствовали успеху Троцкого, резко ухудшились. Руководство РКП(б), которое рассматривалось многими в партии как группа растерянных лидеров, проявило инициативу и последовательность в наступлении на оппозицию.
В эти дни Троцкий неожиданно прекратил активную государственную деятельность на несколько месяцев. Дейчер писал: «Несчастное заболевание заставило его молчать. В конце октября во время воскресной охотничьей прогулки в болотистой местности за пределами Москвы Троцкий подхватил малярийную инфекцию и, страдая от лихорадки, был прикован к постели в течение этих решающих месяцев». В «Моей жизни» Троцкий писал: «Можно предвидеть революцию или войну, но нельзя предвидеть последствия осенней охоты на диких уток».
И все же болезнь Троцкого, временно исключившая его из политической жизни, возникла у него как нельзя кстати. Вряд ли стоит подозревать, что она была вымышленной от начала до конца, как это было у Джона Кеннеди накануне начала кубинского кризиса 1962 года, когда необходимость долгих совещаний с военными заставила его заявить своему пресс-атташе Пьеру Сэлинджеру:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190