И все же, когда Джорджи добралась до него и посмотрела на то, что стоит на платформе, которую Бивер так трудолюбиво волочил на цепи, она увидела, что это скорее не машинка, а игрушка. Маленькая «Мазда» была канареечно-желтого цвета. Она была такая маленькая, что Джорджи еще подумала, чего это Биверу взбрело в голову везти ее на транспортере, хотя он вполне мог бы взять машинку под мышку и принести в контору.
– Сыны Тора, – хмыкнул он. – Интересно, они цвета различают или нет?
– Веселенькая машинка.
– Как ююба, страдающая желтухой, да?
Джорджи горестно покачала головой. Надо было улыбаться.
– Она ездит, Бивер?
– Бегает, как дите от баньки.
– Этот европеец что, мачты и паруса к ней приматывал?
Бивер рассмеялся:
– Да нет, он, скорее, примотал всю машину к педали газа, давай так скажем.
– Хорошо, – сказала она. – Я ее беру.
– Да мы даже и не поторговались.
– Поторгуйся за нас обоих, Бивер. Я заплачу ровно столько, на сколько ты сможешь себя унизить.
– Вот оно что. Слушаюсь, мэм.
– Ключи и бумаги у тебя?
– Да, да. Слушай, мне жаль – насчет твоей мамы.
Джорджи поняла, что Бивер, наверное, знал о смерти матери еще до того, как об этом узнала она. Это и еще много всякого, подумала она. Гораздо больше, чем она давала себе труд узнать.
– Скажи мне кое-что, Бивер.
– Без проблем, – сказал он, поглаживая карманы и облизывая губы.
Почудилась ли ей дрожь осторожности, которая пробежала по его телу?
– Это ты буксировал грузовик и трейлер? – спросила она.
– Ключи должны быть в замке зажигания.
– Бивер! Ну, «Эф-юо».
– Чей?
– Ты знаешь чей. Лю Фокса.
– А… Арбузного мальчика. Нет.
Джорджи пошла за ним внутрь, по замасленному полу к крохотной желтой машинке. Ему пришлось присесть на корточки, чтобы заглянуть в окно.
– Я не знаю, что я делаю, Бивер.
– Ты скоро уедешь. Не волнуйся.
– Почему ты здесь остаешься?
Он пожал плечами:
– Не все ли равно где?
– Ты знаешь что-нибудь о дробовиках?
– Много всего, – сказал он, опираясь локтями на крышу.
– Ты ему помогал?
– Это не он, Джорджи.
– По крайней мере, вы хорошо сговорились.
– Это был Шовер.
– Шовер Макдугалл?
– Он как чертова сорвавшаяся с цепи пушка.
Джорджи обдумала это. Шовер Макдугалл вполне мог бы быть подходящей кандидатурой. Он был параноик и сутяга, и все его презирали за то, что он резал тросы и путал сети. Он был трезвенник и ненавидел наркотики. В прошлом сезоне он протаранил еще один катер. Он был невероятно удачливым рыбаком. Его сын учился в одном классе с Джошем.
– Откуда ты знаешь? – спросила она.
– Ходят слухи.
– И распускает их Джим.
– Такие слухи, Джорджи.
– Но зачем?
– Ну, не кисни и не реви. Когда у нас по водам шастает браконьер, это уже плохо, но браконьеры тут и там, дорогая. Шовер, наверное, решил защитить нашу честь. Думает, что рыбацкие короли помягчали с годами. Решил, что Джим не знает или что у него больше не хватает духу. Он всегда преклонялся перед Джимом, ты же знаешь. Спорю на что угодно, он сделал это от большой любви. Господи, да разве ты не видишь, как его женушка ездит взад-вперед по округе, как долбаный спутник-шпион? На этом сатанински белом «Камри»?
Джорджи подумала. Да, теперь вспомнила. Машина, которая выезжала из ворот дома Джима в ту ночь, когда она возвращалась.
– Шовер Макдугалл, – сказала она.
– Даже и не думай. Он любит кровную вражду. Он из старых добрых времен, Джорджи. Даже Джим не сможет его отвадить от этого – вот разве что убьет.
Джорджи удивленно моргнула.
– Расслабься, я шучу.
– Нда.
– Этот парень, он был необычный.
– Шовер?
– Нет, этот твой приятель. Фокс. Он и правда умел играть. Они все умели. Я буксировал их раздолбанную машину, знаешь ли. Кабина внутри была как чертова бойня. Не пристегнулись, я так думаю. Но я никогда такого не видывал. Раз перевернулись – и четверых нет. Люди говорили, что все было очень странно, как вроде бы Божий промысел. Такая вот их удача.
– Что-то ты неожиданно разоткровенничался, Бивер, – сказала Джорджи, потому что не могла больше об этом слушать.
– Ты меня знаешь. Раскалываюсь под давлением.
Джорджи проехала домой через владение Макдугаллов, где на минуту затормозила, чтобы посмотреть на фасад их дома – как у крепости. За высоким стальным забором и аллеей кокосовых пальм дом примостился на дюне. Сплошь электрические ставни и сигнализация.
Шовер Макдугалл. Она видела его на концертах в школе, высокого и лысеющего, с вечным взглядом искоса, как у животного, с которым плохо обращаются. Его жена Эвис была унылая, ревнивая женщина с отвисшей нижней губой, которую Брэд сравнивал с тресковой челюстью. Шовер и Эвис. Еще две причины, по которым стоит уехать. После Рождества. До Рождества она подождет. Осталось всего несколько дней.
За ужином никто не заговорил о маленькой желтой машине, которая приткнулась на стоянке рядом с «Крузером». Они погрузились в свои бараньи филейчики и запеченную с тимьяном картошку, смотрели, как моторная яхта входит в пролив и бросает якорь как раз под ними. Джорджи была благодарна за возможность отвлечься. Она восхищалась очертаниями судна. Это была яхта «Дюфур», отлично сработанная. Мужчина и женщина занялись обустройством на ночь с усталостью, которую она очень хорошо понимала.
– Отличная еда, Джорджи, – сказал Брэд.
Она взяла нож и вилку, слегка удивившись, и увидела, что они обмениваются взглядами.
На следующее утро в каком-то странном порыве она поплыла к стоящей на якоре яхте в надежде завести разговор, а может быть, и на то, что ее пригласят на борт. Ей нужна была передышка, и вид прекрасного длинного белого судна вызвал к жизни фантазии, к которым у нее до сих пор не выработалось иммунитета.
Она лениво плыла сквозь поля водорослей. Якорные цепи позвякивали в воде. Подобравшись поближе, она увидела кевларовый корпус, запятнанный ржавчиной и пролитым маслом. Сталь помутнела, и выстиранное белье висело по веревкам, как группа матросов после порки. Рулевые лопасти были погнуты, и знакомый запах заплесневелого шкафа висел над водой. Трудный переход. В это время года ты бежишь на юг от муссонных бурь, но все время натыкаешься на южный ветер. Джорджи подумала о том, чтобы предложить им воспользоваться стиральной машиной и, может быть, накормить их. Но когда она проскальзывала рядом, с кокпита поднялась женщина с таким яростным взглядом, что она проплыла мимо, будто бы не заметила, что где-то рядом есть судно.
Осветленные соломенные волосы. Обожженное, шелушащееся лицо. Тени как мазки черной краски под глазами. Взгляд как с расстояния в тысячу ярдов. Джорджи все это знала. Она подумала, не мечтает ли эта женщина о счастье и удаче, не бережет ли их, не перестает ли верить в удачу даже после этого перехода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90