А если непременно нужно поставить себе
цель, то становятся необходимы и основоположенья. Я думаю, ты согла-
сишься, что нет зрелища постыднее, чем колеблющийся, нерешительный, роб-
кий человек, пугливо отдергивающий ногу. Но мы окажемся такими во всяком
деле, если не избавимся от всего, что сковывает и удерживает нам душу и
не дает вложить в него всего себя.
(47) Есть обычай давать наставленья, как следует чтить богов. Мы зап-
рещаем зажигать им светильники по субботам, - ведь и боги не нуждаются в
освещенье, и людям нет никакой радости от копоти. Мы возбраняем являться
с утренними приветствиями и сидеть перед дверьми храмов: таким угож-
деньем подкупают людское тщеславие, бога чтит тот, кто его познал. Мы не
велим приносить Юпитеру простыни и скребницы, держать зеркало перед Юно-
ной, - богу не нужны прислужники 14 Почему? Да потому что он сам служит
роду человеческому, везде и всякому готовый помочь. (48) Пусть человек
выслушал, какую меру надо соблюдать в жертвоприношеньях, как необходимо
бежать прочь от докучных суеверий, - все равно он далеко не пойдет, если
как должно не постигнет умом, каков есть бог - всем владеющий, все нис-
посылающий, безвозмездно -благодетельствующий. В чем причина божеских
благодеяний? В природе богов. (49) Заблуждается думающий, будто они не
хотят вредить: они и не могут. Невозможно ни им причинить, ни от них по-
терпеть урон: ведь ущерб, который нам наносят и который наносим мы, свя-
заны. Кого высокая и прекрасная природа избавила от угроз, тем она не
дала и грозить другим. (50) Начало почитания богов - вера в них; затем
следует признать за ними и величье, и благость, без которой нет величия,
знать, что это они правят миром, они устрояют своею силой вселенную,
опекают род человеческий, заботясь иногда и об отдельных людях. Они и не
причиняют зла, и не испытывают; впрочем, некоторых они и наказывают, и
обуздывают, и налагают кару, посылая ее порою и под видом блага Хочешь
умилостивить богов? Будь благ! Кто им подражает, тот чтит их достаточно!
(51) Но вот другой вопрос, - как обращаться с людьми? Что нам делать?
Какие давать наставленья? Чтобы щадили человеческую кровь? Какая это ма-
лость, - не вредить тем, кому должно приносить пользу! Великая, конечно,
слава для человека - быть милосердным к другому человеку! Поучать ли
нам, что тонущему надо протянуть руку, заблудившемуся - указать дорогу,
с голодным - поделиться хлебом? Когда я кончу перечислять все, что сле-
дует делать и чего избегать? Ведь я могу преподать одно короткое правило
о том, в чем человеческий долг: (52) "Все, что ты видишь, в чем заключе-
но и божественное и человеческое, - едино: мы - только члены огромного
тела. Природа, из одного и того же нас сотворившая и к одному предназна-
чившая, родила нас братьями. Она вложила в нас взаимную любовь, сделала
нас общительными, она установила, что правильно и справедливо, и по ее
установлению несчастнее приносящий зло, чем претерпевающий, по ее веле-
нию должна быть протянута рука помощи. (53) Пусть будет у нас и в серд-
це, и на устах этот стих:
Коль скоро сам я человек, то думаю,
Что мне ничто не чуждо человеческое.15
Запомним: мы родились, чтобы жить вместе. И сообщество наше подобно
своду, который потому и держится, что камни не дают друг другу упасть".
(54) Сказав о богах и людях, посмотрим, как надо обращаться с вещами.
Мы бросали бы наставленья на ветер, не наставив предварительно, каковы
должны быть наши мнения о каждом предмете: о бедности и о богатстве, о
славе и о поношенье, о родине и об изгнании. Оценим все по отдельности,
отбросив прочь общие толки, и доищемся, что это такое, а не как называ-
ется.
(55) Перейдем теперь к добродетелям. Иной станет поучать, чтобы мы
высоко ценили разумность, учились храбрости, любили воздержность и, если
это возможно, больше всего прилежали душой справедливости. Но он ничего
не добьется, если мы не знаем, что такое добродетель, одна ли она или
есть их множество, существуют ли они раздельно или неразрывно связаны,
обладает ли обладающий одною и всеми остальными, различаются ли они и
чем. (56) Ремесленнику нет надобности исследовать свое ремесло, где его
начало и каково примененье, так же как и миму - искусство танца. Если
такие искусства знают сами себя, этого довольно 16, так как они не охва-
тывают жизнь целиком. Добродетель есть знание и себя самой, и других ве-
щей. Нужно выучить в ней все, чтобы выучиться ей. (57) Поступок не будет
правильным без правильного намеренья, которым поступок и порождается. И
опять-таки намеренье не будет правильным без правильного строя души, ко-
торым и порождается намеренье. А строй души не будет наилучшим, если она
не постигнет законов всей жизни, не определит, как нужно судить о каждой
вещи, и не сведет ее к тому, что она есть поистине. Спокойствие доста-
нется на долю только тем, кто пришел к незыблемым и твердым сужденьям, а
остальные то и дело вновь берутся за прежнее, с чем покончили, и так ме-
чутся между отказом и желанием. (58) А причина метаний - в том, что для
руководимых самым ненадежным вожатым, молвою, ничто не ясно. Если хочешь
всегда хотеть одного и того же, надо хотеть истинного. Но до истины не
дойти, не зная основоположений: они заключают в себе всю жизнь. Благо и
зло, честное и постыдное, благочестивое и нечестивое, добродетели и при-
ложение добродетелей, обладание вещами удобными, доброе имя и досто-
инство, здоровье, сила, красота, острота чувств - все это требует оцен-
щика. Пусть нам будет позволено знать, что по какой цене следует занести
в список. (59) Ведь ты заблуждаешься: многое кажется тебе дороже, чем
оно есть; то, что считается у нас самым важным, - богатство, милость и
власть - не стоят и сестерция: вот как ты заблуждаешься! Но тебе этого
не узнать, если ты не разберешься в том законе, по которому такие вещи
сравниваются и оцениваются. Как листья не могут жить сами по себе, - им
нужна ветка, чтобы на ней держаться и пить из нее сок, - так и наставле-
ния, если они одни, вянут: им нужно прирасти к учению.
(60) И потом те, кто отбрасывает основоположенья, не понимают, что
этим самым укрепляют их. Что они говорят? Для объяснения жизни хватит
наставлений, и лишними будут основоположенья мудрости, то есть догматы.
Но и то, что они говорят, есть догмат, - так же как я, если бы сказал,
что нужно отказаться от наставлений, ибо они излишни, и обратить все на-
ше усердие на одни только основоположенья, давал бы наставленье, утверж-
дая, будто о наставленьях незачем и думать! (61) В философии одно требу-
ет увещаний, другое, и к тому же многое, - доказательств:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166
цель, то становятся необходимы и основоположенья. Я думаю, ты согла-
сишься, что нет зрелища постыднее, чем колеблющийся, нерешительный, роб-
кий человек, пугливо отдергивающий ногу. Но мы окажемся такими во всяком
деле, если не избавимся от всего, что сковывает и удерживает нам душу и
не дает вложить в него всего себя.
(47) Есть обычай давать наставленья, как следует чтить богов. Мы зап-
рещаем зажигать им светильники по субботам, - ведь и боги не нуждаются в
освещенье, и людям нет никакой радости от копоти. Мы возбраняем являться
с утренними приветствиями и сидеть перед дверьми храмов: таким угож-
деньем подкупают людское тщеславие, бога чтит тот, кто его познал. Мы не
велим приносить Юпитеру простыни и скребницы, держать зеркало перед Юно-
ной, - богу не нужны прислужники 14 Почему? Да потому что он сам служит
роду человеческому, везде и всякому готовый помочь. (48) Пусть человек
выслушал, какую меру надо соблюдать в жертвоприношеньях, как необходимо
бежать прочь от докучных суеверий, - все равно он далеко не пойдет, если
как должно не постигнет умом, каков есть бог - всем владеющий, все нис-
посылающий, безвозмездно -благодетельствующий. В чем причина божеских
благодеяний? В природе богов. (49) Заблуждается думающий, будто они не
хотят вредить: они и не могут. Невозможно ни им причинить, ни от них по-
терпеть урон: ведь ущерб, который нам наносят и который наносим мы, свя-
заны. Кого высокая и прекрасная природа избавила от угроз, тем она не
дала и грозить другим. (50) Начало почитания богов - вера в них; затем
следует признать за ними и величье, и благость, без которой нет величия,
знать, что это они правят миром, они устрояют своею силой вселенную,
опекают род человеческий, заботясь иногда и об отдельных людях. Они и не
причиняют зла, и не испытывают; впрочем, некоторых они и наказывают, и
обуздывают, и налагают кару, посылая ее порою и под видом блага Хочешь
умилостивить богов? Будь благ! Кто им подражает, тот чтит их достаточно!
(51) Но вот другой вопрос, - как обращаться с людьми? Что нам делать?
Какие давать наставленья? Чтобы щадили человеческую кровь? Какая это ма-
лость, - не вредить тем, кому должно приносить пользу! Великая, конечно,
слава для человека - быть милосердным к другому человеку! Поучать ли
нам, что тонущему надо протянуть руку, заблудившемуся - указать дорогу,
с голодным - поделиться хлебом? Когда я кончу перечислять все, что сле-
дует делать и чего избегать? Ведь я могу преподать одно короткое правило
о том, в чем человеческий долг: (52) "Все, что ты видишь, в чем заключе-
но и божественное и человеческое, - едино: мы - только члены огромного
тела. Природа, из одного и того же нас сотворившая и к одному предназна-
чившая, родила нас братьями. Она вложила в нас взаимную любовь, сделала
нас общительными, она установила, что правильно и справедливо, и по ее
установлению несчастнее приносящий зло, чем претерпевающий, по ее веле-
нию должна быть протянута рука помощи. (53) Пусть будет у нас и в серд-
це, и на устах этот стих:
Коль скоро сам я человек, то думаю,
Что мне ничто не чуждо человеческое.15
Запомним: мы родились, чтобы жить вместе. И сообщество наше подобно
своду, который потому и держится, что камни не дают друг другу упасть".
(54) Сказав о богах и людях, посмотрим, как надо обращаться с вещами.
Мы бросали бы наставленья на ветер, не наставив предварительно, каковы
должны быть наши мнения о каждом предмете: о бедности и о богатстве, о
славе и о поношенье, о родине и об изгнании. Оценим все по отдельности,
отбросив прочь общие толки, и доищемся, что это такое, а не как называ-
ется.
(55) Перейдем теперь к добродетелям. Иной станет поучать, чтобы мы
высоко ценили разумность, учились храбрости, любили воздержность и, если
это возможно, больше всего прилежали душой справедливости. Но он ничего
не добьется, если мы не знаем, что такое добродетель, одна ли она или
есть их множество, существуют ли они раздельно или неразрывно связаны,
обладает ли обладающий одною и всеми остальными, различаются ли они и
чем. (56) Ремесленнику нет надобности исследовать свое ремесло, где его
начало и каково примененье, так же как и миму - искусство танца. Если
такие искусства знают сами себя, этого довольно 16, так как они не охва-
тывают жизнь целиком. Добродетель есть знание и себя самой, и других ве-
щей. Нужно выучить в ней все, чтобы выучиться ей. (57) Поступок не будет
правильным без правильного намеренья, которым поступок и порождается. И
опять-таки намеренье не будет правильным без правильного строя души, ко-
торым и порождается намеренье. А строй души не будет наилучшим, если она
не постигнет законов всей жизни, не определит, как нужно судить о каждой
вещи, и не сведет ее к тому, что она есть поистине. Спокойствие доста-
нется на долю только тем, кто пришел к незыблемым и твердым сужденьям, а
остальные то и дело вновь берутся за прежнее, с чем покончили, и так ме-
чутся между отказом и желанием. (58) А причина метаний - в том, что для
руководимых самым ненадежным вожатым, молвою, ничто не ясно. Если хочешь
всегда хотеть одного и того же, надо хотеть истинного. Но до истины не
дойти, не зная основоположений: они заключают в себе всю жизнь. Благо и
зло, честное и постыдное, благочестивое и нечестивое, добродетели и при-
ложение добродетелей, обладание вещами удобными, доброе имя и досто-
инство, здоровье, сила, красота, острота чувств - все это требует оцен-
щика. Пусть нам будет позволено знать, что по какой цене следует занести
в список. (59) Ведь ты заблуждаешься: многое кажется тебе дороже, чем
оно есть; то, что считается у нас самым важным, - богатство, милость и
власть - не стоят и сестерция: вот как ты заблуждаешься! Но тебе этого
не узнать, если ты не разберешься в том законе, по которому такие вещи
сравниваются и оцениваются. Как листья не могут жить сами по себе, - им
нужна ветка, чтобы на ней держаться и пить из нее сок, - так и наставле-
ния, если они одни, вянут: им нужно прирасти к учению.
(60) И потом те, кто отбрасывает основоположенья, не понимают, что
этим самым укрепляют их. Что они говорят? Для объяснения жизни хватит
наставлений, и лишними будут основоположенья мудрости, то есть догматы.
Но и то, что они говорят, есть догмат, - так же как я, если бы сказал,
что нужно отказаться от наставлений, ибо они излишни, и обратить все на-
ше усердие на одни только основоположенья, давал бы наставленье, утверж-
дая, будто о наставленьях незачем и думать! (61) В философии одно требу-
ет увещаний, другое, и к тому же многое, - доказательств:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166