– В двух стадиях отсюда солдаты обнаружили множество скелетов. По обрывкам одежды это наши. Римляне.
Траян повернулся к Регебалу. Вельможа не отвел глаз. Жестко усмехнулся.
– После того, как они сделали дело, воины Диега перебили всех до единого.
– Сколько их было всего?
– Человек сто.
Император приказал трибуну:
– Соберите костяки и погребите там же, где и нашли.
Трибун лязгнул поножами и отправился выполнять приказание. Губы Регебала искривила жестокая усмешка. Тем временем землекопы прорыли широкую канаву. Вода из речки хлынула в образовавшееся русло. Уровень ее в основном водотоке резко упал. Обнажилось илистое дно. Шурин Децебала указал на корявую извилистую сосну на противоположном берегу.
– Вели отсчитать девять шагов на это дерево от той серой глыбы. От того места – пять шагов вверх по течению.
Саперы отмерили положенное количество шагов. Десятки заступов принялись раскидывать ил, ветки, мелкую гальку. Металл звякнул о сплошные каменные плиты.
– Есть!
Траян спустился вниз в русло реки. Преторианцы закрыли повелителя щитами со всех сторон. По приказу императора солдаты поддели коваными железными ломами углы блоков. Мышцы на плечах легионеров вздулись. Отделение, багровея от натуги, просунуло в щель заостренное буковое бревно.
– Навались!
– Р-р-раз! Два-а!
Плита нехотя поддалась и, помедлив мгновение, как бы в раздумье, отвалилась набок. Регебал тошно сплюнул и начал медленно уходить к тому месту, где томились привязанные кони. Ему нечего было делать возле реки. С остальным справятся и без него. У Дадесидов нет больше золота. Теперь оно принадлежит Траяну.
Центурион спрыгнул в темный квадрат отверстия. Император склонился над ямой. Критон, личный врач цезаря, нервно широко зевал.
– Золото!!! – потрясенный легионер, высунувшись из тайника, показывал Траяну горсть украшений и слитков. Руки окружающих разом вспотели.
– Много?!
– Много! Галерея уходит дальше вниз. Серебро, золото – всюду, до самого конца. Но много воды. Слитки и изделия валяются в воде.
Критон, не спрашивая разрешения, полез в яму. Когда грек вылез, веки его дрожали.
– Такое мог видеть только Великий Александр в Персеполе.
Прозвучала зычная команда. Солдаты попрыгали в тайник и принялись насыпать бесчисленные сокровища дакийского царя в кожаные мешки и передавать стоящим наверху товарищам. Квесторы записывали каждый мешок. Взвешивали на больших медных весах. Золото Дадесидов благодаря предательству переходило в римскую казну. Критон писал впоследствии, что Траяну досталось в Дакии пятьдесят тысяч фунтов золота и девяносто тысяч фунтов серебра. Треть суммы он получил в личном тайнике Децебала.
– Шевелись, ворона!
Нескончаемой вереницей шагали в обе стороны берега нагруженные и порожние легионеры. Траян с непокрытой головой, торжествующий, сильный смотрел вслед тяжело навьюченным лошадям под охраной латников Лузия Квиета. Верный Авидий широким жестом обвел поросшие лесом горы.
– Отныне Децебал мертв.
– Шевелись, ворона!
Очередной носильщик с мешком на плече поднимался вверх по склону.
6
Кучерявый матрос из племени коллапинов прохаживался по причалу Сиския. Пристань полнилась кораблями. Патрульные римские скафы и нагруженные «купцы» теснились друг подле друга. Таможенные чиновники в сопровождении секретарей и охраны метались по дощатому настилу, досматривали груз, исчисляли пошлину. Ругань. Крики.
На берегу между пакгаузами и штабелями бревен шныряли бойкие портовые проститутки, мальчишки-носильщики и просто личности сомнительного вида. Легионеры береговой стражи – махровые мздоимцы и бездельники – зорко поглядывали на шлюх и карманников, стараясь не пропустить ни одной детали их деятельности. Общественный порядок вовсе не волновал солдат. Интересовал размер платы с люмпенов, которую полагалось отдавать каждому стражнику за право безнаказанно пользоваться плодами преступного ремесла. Известная доля шла в мошну начальника порта. К моменту окончания второй дакийской войны понятие законности в Сискии стало весьма и весьма относительным. Возросло количество убийств. Налеты лесных даков уносили порой меньше жизней солдат, нежели насильственные ограбления торговцев и отпускников легионеров, прибывавших в Паннонию с левого берега Данувия. Префект Сиския относился ко всему философски. Получив известие об очередном происшествии, он направлял гневный рескрипт начальнику преторской стражи и смотрителю порта. Вечером обычно приходил ответ. Рабы префекта и смотрителя складывали в атрии подарки и передавали письма, полные уверений в скорой поимке и примерном наказании преступников. Шулера и бандиты только посмеивались, читая по утрам отчеты претора и эдилов на информационных мраморных досках по углам домов.
Крепкая, глубоко сидящая барка вынырнула из-за кормы круглобортого «купца». Левый ряд весел вовсю подгребал, правый держал лопасти кверху.
– Раз-два! Раз-два! – слышалась команда старшего гребцов. Три моряка на палубе тянули шкоты, сворачивали парус.
– Эй! На пристани! Прими конец! – коренастый крепыш боцман швырнул швартовый трос коллапину на причале. Паннонец проворно подхватил канат и хитрым тугим узлом завязал вокруг грубо отесанного бревна-кнехта.
– Якоря в воду! – прозвучала еще одна команда.
Массивные каменные жернова взбили кучу брызг на корме и носу.
– Готово! Сходни!
Коллапин на пирсе надежно установил спущенные с борта мостики. Боцман выудил из кошеля у пояса медный асс и бросил моряку.
– Держи!
Пассажиры по одному спускались на гулкие доски пристани. Паннонец-матрос внимательно разглядывал прибывших. Первыми сошли четверо центурионов и опционов. Безразличными, видевшими смерть глазами окинули ошивавшегося без дела коллапина. Затем пропыхтел толстый легионный квестор. Последними были молодой, прихрамывающий на правую ногу центурион и закутанная в накидку девушка. Экипаж барки быстро и привычно перетащил вещи путников. Показался капитан. Худой и длинный азал. Кожаная безрукавка на нем лоснилась от жира и дегтя. На животе извивалась стрекалами искусно татуированная цветными красками медуза.
– Будь здоров, Эраций! – военные прощально подняли руки.
Капитан лениво махнул в ответ.
– Бывайте! Клянусь Амфитритой, где эти бездельники из таможни? Когда не надо, по сорок раз останавливают на реке!.. мать! О! Вот и они! Испепели их молниями, Юпитер!
Вдоль кромки берега поспешали два досмотрщика и маленький, черный, как головешка, секретарь. Чуть дальше – пяток легионеров преторской стражи. Завидев служителей порта, праздношатай-паннонец моментально скрылся между кладками пустых ивовых корзин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137