Если верить информации подруги из Дамского комитета, то леди Драйден должна была почтить своим присутствием сегодняшний бал.
Разумеется, знатная дама могла вовсе и не быть матерью Гидеона. То, что рассказала подруга, не слишком соответствовало образу. Чета Драйден не относилась к активным членам светского общества; эти люди казались более склонными к отшельнической жизни и большую часть времени проводили в графстве Дербишир, в тиши собственного поместья. Активно занимались филантропической деятельностью, однако избегали обычной в таких случаях огласки. Леди Драйден, кроме того, отличалась особой приветливостью и добротой.
Вот здесь и начинались расхождения. Мать Гидеона должна была быть избалованной и эгоистичной. Да и вообще считалось, что она давно умерла. Но Сара не поленилась прочитать толстый справочник от корки до корки и больше не обнаружила ни единой знатной особы, которая соответствовала бы описанию капитана Хорна. Да и редкое имя не повторялось.
Может быть, Элиас солгал относительно смерти жены? Или мальчик не расслышал, не понял имени. Как бы то ни было, а сегодня предстоит узнать правду. Конечно, лишь после того, как Джордан еще немного помучится.
Наконец Сара спустилась вниз во второй раз. Брат смерил ее взглядом – на сей раз одобрительным – и повел к выходу. Надо было спешить. Заговорил он лишь после того, как богатая карета с графским гербом на дверце тронулась с места.
– Не могу понять, в чем моя вина. Ведь я хочу сделать тебя счастливой.
Сара даже не взглянула на брата.
– И поэтому разлучил меня с тем, кого я люблю?
– Тебе просто кажется, что это любовь. Скоро поймешь, что это мимолетное увлечение.
– Благодарю за столь лестную оценку моего характера.
Джордан удивился:
– И что, черт возьми, ты хочешь сказать?
Сара печально улыбнулась:
– Неужели не понимаешь? Существуют на свете женщины такого типа. Они легко влюбляются, а когда ситуация меняется, с такой же легкостью охладевают к предмету своего воздыхания. – В этот момент Сара подумала о матери Гидеона, которая не задумываясь бросила и мужа, и ребенка. – Но неужели ты и меня считаешь такой же ветреной? Если я забуду Гидеона уже через несколько дней лондонской жизни, значит, на меня нельзя положиться ни в чем и никогда. Разве не так?
– Нет. Ты всего-навсего проявишь здравый смысл, – ответил Джордан. Однако в голосе его звучало сомнение. Впервые за время долгого путешествия на Атлантис и обратно граф ощутил неуверенность в собственной правоте.
– Здравый смысл? Думаю, он здесь ни при чем. Разумная женщина не заберет собственное сердце по малейшей прихоти, если решилась кому-то его отдать. Мне потребовалась неделя, чтобы за необузданной внешностью Гидеона рассмотреть его истинный облик. Еще три недели ушло на знакомство. Лишь после этого я согласилась стать его женой. Решение далось нелегко. Ведь я ни минуты не сомневалась в том, что ты непременно приедешь за мной. И если бы нужно было продержаться и устоять против обаяния капитана Хорна, мне вполне удалось бы это сделать.
Голос Сары смягчился: она вспомнила, как выглядел любимый, когда просил ее выйти за него замуж.
– И все же я не хотела сопротивляться. И сейчас не хочу. А потому должна вернуться на остров.
Джордан едва слышно выругался.
– Проси что угодно, только не это! Видит Бог, я готов позволить тебе реформировать что угодно, где угодно и когда угодно. Но не требуй отвезти тебя обратно в это забытое Богом место.
Сара в сердцах топнула ногой, так что карета закачалась на рессорах.
– Но мне не нужно ничего другого, понимаешь? Кем я должна быть, чтобы заменить любимого человека какими-то глупостями?
Скрипнув зубами в бессильной ярости, граф посмотрел в окно, в туманную лондонскую ночь.
– А ты, случайно, не поинтересовалась, с какой стати этот пират так ненавидит аристократов? И откуда ты знаешь, что из-за этой безрассудной ненависти он в один прекрасный день не изменит отношение к тебе?
– Его ненависть вовсе не безрассудна. Дело в том, что...
Сара осеклась. Она не станет рассказывать брату о прошлом Гидеона. Джордан ей все равно не поверит. Решит, что Гидеон все придумал, чтобы добиться сочувствия. Даже то обстоятельство, что капитан никогда не пытался разыскать родственников матери, показалось бы брату фальшивым. Он не поверил бы, что пират слишком горд. А вдруг благородное семейство до сих пор не желает его знать? Именно поэтому Сара хотела сначала выяснить, правда ли это, а уже потом рассказывать Джордану подробности.
Она крепко сжала ридикюль.
– Поверь, капитан Хорн имеет нешуточные основания относиться к нам именно так.
Несколько минут ехали молча, потом Джордан снова заговорил:
– Значит, ты не изменила намерений и, как и прежде, рвешься замуж за дикого, неотесанного пирата?
– Да. И никогда не изменю, так что напрасно таскаешь меня на балы.
– Так почему же ты согласилась поехать на этот?
Сестра отвела взгляд.
– Ну... у меня появились кое-какие дела...
– Дела? Интересно... и что же это задела, позволь спросить?
Сара мысленно взвесила, что именно можно сказать, и решила открыть часть правды.
– Хочу встретиться с леди Драйден, поговорить с ней.
– Относительно Дамского комитета? Насколько мне известно, леди активно занимается благотворительностью.
– Да-да. Относительно Дамского комитета, – солгала Сара.
– Разыскать ее будет не так-то легко. Сегодня ожидается настоящее столпотворение.
– Я постараюсь.
Да, она постарается изо всех сил. Даже если для этого придется перезнакомиться со всеми дамами в зале. Так или иначе, нужно срочно выяснить, действительно ли леди Драйден – мать Гидеона. Необходимо сделать это ради любимого.
Капитан Хорн поднялся на палубу «Сатира» и остановился на том самом месте, где целовал Сару в ночь пожара. В ту самую ночь, когда она ему отдалась.
На сердце камнем лежала печаль – боль не отпускала с той самой минуты, как стало известно об отъезде Сары. Сколько времени прошло в пустом, бесплодном одиночестве? Три недели? Четыре? Трудно сказать. Весь последний месяц превратился в путаницу бессонных ночей и лихорадочных, заполненных трудами и заботами дней. Капитан до предела загружал людей работой – настолько, что в конце концов даже энергичный и неугомонный Барнаби запросил пощады. Но Гидеон торопился закончить строительство домов, чтобы вплотную заняться сооружением школы и церкви.
Отныне в его жизни осталась одна-единственная цель: сделать Атлантис безупречным во всех отношениях островом. Тогда мир – а главное, Сара – услышит о его утопии, стране, где люди живут свободно, без тирании правительства. Пусть Сара узнает, что он сумел добиться успеха, несмотря на ее предательство, и пожалеет о том, что сбежала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Разумеется, знатная дама могла вовсе и не быть матерью Гидеона. То, что рассказала подруга, не слишком соответствовало образу. Чета Драйден не относилась к активным членам светского общества; эти люди казались более склонными к отшельнической жизни и большую часть времени проводили в графстве Дербишир, в тиши собственного поместья. Активно занимались филантропической деятельностью, однако избегали обычной в таких случаях огласки. Леди Драйден, кроме того, отличалась особой приветливостью и добротой.
Вот здесь и начинались расхождения. Мать Гидеона должна была быть избалованной и эгоистичной. Да и вообще считалось, что она давно умерла. Но Сара не поленилась прочитать толстый справочник от корки до корки и больше не обнаружила ни единой знатной особы, которая соответствовала бы описанию капитана Хорна. Да и редкое имя не повторялось.
Может быть, Элиас солгал относительно смерти жены? Или мальчик не расслышал, не понял имени. Как бы то ни было, а сегодня предстоит узнать правду. Конечно, лишь после того, как Джордан еще немного помучится.
Наконец Сара спустилась вниз во второй раз. Брат смерил ее взглядом – на сей раз одобрительным – и повел к выходу. Надо было спешить. Заговорил он лишь после того, как богатая карета с графским гербом на дверце тронулась с места.
– Не могу понять, в чем моя вина. Ведь я хочу сделать тебя счастливой.
Сара даже не взглянула на брата.
– И поэтому разлучил меня с тем, кого я люблю?
– Тебе просто кажется, что это любовь. Скоро поймешь, что это мимолетное увлечение.
– Благодарю за столь лестную оценку моего характера.
Джордан удивился:
– И что, черт возьми, ты хочешь сказать?
Сара печально улыбнулась:
– Неужели не понимаешь? Существуют на свете женщины такого типа. Они легко влюбляются, а когда ситуация меняется, с такой же легкостью охладевают к предмету своего воздыхания. – В этот момент Сара подумала о матери Гидеона, которая не задумываясь бросила и мужа, и ребенка. – Но неужели ты и меня считаешь такой же ветреной? Если я забуду Гидеона уже через несколько дней лондонской жизни, значит, на меня нельзя положиться ни в чем и никогда. Разве не так?
– Нет. Ты всего-навсего проявишь здравый смысл, – ответил Джордан. Однако в голосе его звучало сомнение. Впервые за время долгого путешествия на Атлантис и обратно граф ощутил неуверенность в собственной правоте.
– Здравый смысл? Думаю, он здесь ни при чем. Разумная женщина не заберет собственное сердце по малейшей прихоти, если решилась кому-то его отдать. Мне потребовалась неделя, чтобы за необузданной внешностью Гидеона рассмотреть его истинный облик. Еще три недели ушло на знакомство. Лишь после этого я согласилась стать его женой. Решение далось нелегко. Ведь я ни минуты не сомневалась в том, что ты непременно приедешь за мной. И если бы нужно было продержаться и устоять против обаяния капитана Хорна, мне вполне удалось бы это сделать.
Голос Сары смягчился: она вспомнила, как выглядел любимый, когда просил ее выйти за него замуж.
– И все же я не хотела сопротивляться. И сейчас не хочу. А потому должна вернуться на остров.
Джордан едва слышно выругался.
– Проси что угодно, только не это! Видит Бог, я готов позволить тебе реформировать что угодно, где угодно и когда угодно. Но не требуй отвезти тебя обратно в это забытое Богом место.
Сара в сердцах топнула ногой, так что карета закачалась на рессорах.
– Но мне не нужно ничего другого, понимаешь? Кем я должна быть, чтобы заменить любимого человека какими-то глупостями?
Скрипнув зубами в бессильной ярости, граф посмотрел в окно, в туманную лондонскую ночь.
– А ты, случайно, не поинтересовалась, с какой стати этот пират так ненавидит аристократов? И откуда ты знаешь, что из-за этой безрассудной ненависти он в один прекрасный день не изменит отношение к тебе?
– Его ненависть вовсе не безрассудна. Дело в том, что...
Сара осеклась. Она не станет рассказывать брату о прошлом Гидеона. Джордан ей все равно не поверит. Решит, что Гидеон все придумал, чтобы добиться сочувствия. Даже то обстоятельство, что капитан никогда не пытался разыскать родственников матери, показалось бы брату фальшивым. Он не поверил бы, что пират слишком горд. А вдруг благородное семейство до сих пор не желает его знать? Именно поэтому Сара хотела сначала выяснить, правда ли это, а уже потом рассказывать Джордану подробности.
Она крепко сжала ридикюль.
– Поверь, капитан Хорн имеет нешуточные основания относиться к нам именно так.
Несколько минут ехали молча, потом Джордан снова заговорил:
– Значит, ты не изменила намерений и, как и прежде, рвешься замуж за дикого, неотесанного пирата?
– Да. И никогда не изменю, так что напрасно таскаешь меня на балы.
– Так почему же ты согласилась поехать на этот?
Сестра отвела взгляд.
– Ну... у меня появились кое-какие дела...
– Дела? Интересно... и что же это задела, позволь спросить?
Сара мысленно взвесила, что именно можно сказать, и решила открыть часть правды.
– Хочу встретиться с леди Драйден, поговорить с ней.
– Относительно Дамского комитета? Насколько мне известно, леди активно занимается благотворительностью.
– Да-да. Относительно Дамского комитета, – солгала Сара.
– Разыскать ее будет не так-то легко. Сегодня ожидается настоящее столпотворение.
– Я постараюсь.
Да, она постарается изо всех сил. Даже если для этого придется перезнакомиться со всеми дамами в зале. Так или иначе, нужно срочно выяснить, действительно ли леди Драйден – мать Гидеона. Необходимо сделать это ради любимого.
Капитан Хорн поднялся на палубу «Сатира» и остановился на том самом месте, где целовал Сару в ночь пожара. В ту самую ночь, когда она ему отдалась.
На сердце камнем лежала печаль – боль не отпускала с той самой минуты, как стало известно об отъезде Сары. Сколько времени прошло в пустом, бесплодном одиночестве? Три недели? Четыре? Трудно сказать. Весь последний месяц превратился в путаницу бессонных ночей и лихорадочных, заполненных трудами и заботами дней. Капитан до предела загружал людей работой – настолько, что в конце концов даже энергичный и неугомонный Барнаби запросил пощады. Но Гидеон торопился закончить строительство домов, чтобы вплотную заняться сооружением школы и церкви.
Отныне в его жизни осталась одна-единственная цель: сделать Атлантис безупречным во всех отношениях островом. Тогда мир – а главное, Сара – услышит о его утопии, стране, где люди живут свободно, без тирании правительства. Пусть Сара узнает, что он сумел добиться успеха, несмотря на ее предательство, и пожалеет о том, что сбежала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91