Две старые
пироги лежали на берегу. Старк и Эштон оставили судно дожидаться жрецов,
которые никогда больше не придут, а сами столкнули пироги в прозрачную
воду. Она не спеша понесла их по сильному течению.
Они проплыли мимо нескольких рыбачьих деревень, находясь всегда у
борта обращенного к воде. Рыбаки не обращали на них никакого внимания.
Позднее, к вечеру, когда они были в самой широкой части реки, Старк
услышал слабый, далекий звук и выпрямился.
- Летят "стрекозы".
- Что будем делать? Плыть дальше?
- Нет, они удивятся. Почему мы не испугались. Греби как можно скорее
к берегу и не потеряй свою шляпу.
Они гребли, оставляя позади себя след.
"Стрекозы" появились с запада. Они летели достаточно высоко, чтобы их
экипаж мог обнаружить местонахождение деревень и полян с храмами, которые
они искали. Они перелетели реку и внезапно спикировали одна за другой так,
что оказались почти у самой пироги. Безжалостно ударила воздушная волна.
Старк и Эштон упали в воду, отчаянно хватаясь за пирогу, чтобы она не
перевернулась и не оставила их без того, что у них было.
- Они узнали нас, - сказал Старк, - несмотря на переодевание...
Но "стрекозы", удовлетворившись своей шуткой, снова набрали высоту и
продолжили свой путь на восток.
- Я был уверен, что они нас заберут, - сказал Эштон.
- Я тоже. Я думаю, что эти "стрекозы" Пенкавра или другого корабля,
который отвозил Педралона?
- Не знаю. Но вполне возможно, что тот корабль остался здесь, если
еще есть храмы, которые можно грабить.
Старк продолжал грести.
- Нам лучше оставаться у берега, - сказал он и через минуту добавил:
Если корабль находится здесь и если мы сможем добраться до Педралона, то
может быть мы сумеем сделать что-нибудь.
Эштон молча ждал.
- В то время, как "стрекозы" уходят на грабеж, - сказал Старк, - на
борту остается ограниченное число людей. Достаточно сильная группа может
овладеть кораблем и оставаться на нем столько времени, сколько потребуется
для работы с центром звездной связи. Это единственный способ выбраться с
этой планеты.
- Что ж, попытаемся. Сделаем что сможем.
На закате "стрекозы" появились снова. Они перелетели реку,
направляясь к западу. Летели они очень высоко.
В тени берега Старк улыбнулся и сказал:
- Эти "стрекозы" с корабля Пенкавра.
Надежда несла их по течению реки быстрее, чем само течение.
11
В Доме Матери, глубоко под ледяным пламенем Ведьминых Огней, на
высоком севере, Келл а Марг, Дочь Скэйта, сидела на коленях Матери и
слушала своего Первого Прорицателя, который докладывал ей о том, что видел
в огромном хрустальном Глазу.
- Кровь. Кровь, такая же, какую мы видели раньше. Из-за
инопланетянина Старка, Дом будет разрушен и многие умрут. Но это не самое
худшее.
Тело Келл а Марг было тонким и гордым, ее белая шерсть резко
выделялась на коричневом камне груди Матери. Большие темные глаза отражали
перламутровый свет лампы.
- Послушаем, что худшее.
- Сердце Матери бьется более медленно, - сказал Первый Прорицатель. -
Темная Богиня наступает. Она обута в лед и ее дыхание приносит вечное
молчание. Ее господин Мрак идет по правую руку, а по левую - их дочь
Голод. И всюду, где они прошли, они приносят Скэйту смерть и опустошение.
- Они всегда делили этот мир с Матерью, - сказала Келл а Марг. - Со
времени Миграции. Но Мать Скэйта будет жить, пока живо Старое Солнце.
- Ее жизнь кончается, как и жизнь Старого Солнца. Разве Дочь Скэйта
не смотрела на равнину Сердце Мира со своих высоких амбразур?
- Нет. После пожара в Цитадели я ненавижу ветер.
- Тем не менее было бы разумным сделать это.
Келл а Марг взглянула на своего Первого Прорицателя, но он выдержал
ее взгляд. Пожав плечами, она сошла со своего царского трона между рук
Матери, вызвала служанку и приказала принести плащ. В тронном зале больше
никого не было. Прорицатель хотел с ней поговорить наедине.
Келл а Марг, Прорицатель и служанка пошли по длинным коридорам и
переходам Дома Матери, проходя мимо сотен дверей, сотен залов, наполненных
раритетами умерших городов и рас. В стоячем воздухе пахло плесенью, маслом
для ламп и древностью. Лабиринт поднимался и опускался, тянулся со всех
сторон к сердцу горы. Это была работа всей жизни расы мутантов до того,
как они добровольно вернулись в пещеры и расстались с небом. Сейчас Детей
Скэйта осталось так мало, что большая часть лабиринта и его сокровищ
остались в вечной тени и ночи.
Легкая тень пробежала по лицу Дочери Скэйта. Еле заметная тень
страха.
Наконец, они вошли в коридор, где ничего не было, кроме голых стен.
От сильного потока воздуха мигали огоньки ламп. В конце коридора была
освещенная арка. Келл а Марг завернулась в плащ и вошла под нее.
Арка выходила на балкон, узкий, как птичье гнездо. Он был много ниже
сияющих в небе вершин Ведьминых огней, но очень высоко над равниной Сердце
Мира.
Келл а Марг задрожала под жестоким порывом ветра. Замотав вокруг себя
плащ, она оперлась о каменные перила высокого парапета и посмотрела на
равнину.
Сначала она увидела только свет Старого Солнца и ослепляющую белизну
снега, скрывавшего страшное одиночество. Принуждая себя к этому испытанию,
она продолжала вглядываться в детали. Она увидела место, где проходила
дорога Херсенеев, убежище Собак Севера, стражей Цитадели. Она видела
площадку, где раньше располагался временный лагерь Херсенеев, откуда они
могли обслуживать Лордов Защитников и тех Бендсменов, которые нуждались в
них для своих переходов от Цитадели в зловещие деревни высокого севера и
обратно. Она видела безмерность пустыни белой равнины, а за ней стену
Жестоких Гор. На равнине обитали только Собаки Севера, пока неизвестно
откуда не появился человек Старк и не подчинил их своей инопланетной воле.
Келл а Марг не заметила существенных перемен, она была заперта в Доме
Матери и сезоны года для нее ничего не значили. Однако, она знала, что
лето быстро проходит, и что оно отличается от зимы. Здесь всегда лежал
снег, даже летом. Лето, конечно, пришло и ушло, но зима, которую она
созерцала, как будто совсем не отличалась от прежних. Может быть, мороз
был более сильным, снег - более глубоким, но и в этом она была уверена не
полностью. Ветер поднимал на равнине снежные вихри и они смешивались с
гейзерным паром из горячих Колодцев. Различить их было очень трудно. За
Колодцами, на склоне Жестоких Гор, находились развалины Цитадели,
невидимые из-за вечной завесы тумана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
пироги лежали на берегу. Старк и Эштон оставили судно дожидаться жрецов,
которые никогда больше не придут, а сами столкнули пироги в прозрачную
воду. Она не спеша понесла их по сильному течению.
Они проплыли мимо нескольких рыбачьих деревень, находясь всегда у
борта обращенного к воде. Рыбаки не обращали на них никакого внимания.
Позднее, к вечеру, когда они были в самой широкой части реки, Старк
услышал слабый, далекий звук и выпрямился.
- Летят "стрекозы".
- Что будем делать? Плыть дальше?
- Нет, они удивятся. Почему мы не испугались. Греби как можно скорее
к берегу и не потеряй свою шляпу.
Они гребли, оставляя позади себя след.
"Стрекозы" появились с запада. Они летели достаточно высоко, чтобы их
экипаж мог обнаружить местонахождение деревень и полян с храмами, которые
они искали. Они перелетели реку и внезапно спикировали одна за другой так,
что оказались почти у самой пироги. Безжалостно ударила воздушная волна.
Старк и Эштон упали в воду, отчаянно хватаясь за пирогу, чтобы она не
перевернулась и не оставила их без того, что у них было.
- Они узнали нас, - сказал Старк, - несмотря на переодевание...
Но "стрекозы", удовлетворившись своей шуткой, снова набрали высоту и
продолжили свой путь на восток.
- Я был уверен, что они нас заберут, - сказал Эштон.
- Я тоже. Я думаю, что эти "стрекозы" Пенкавра или другого корабля,
который отвозил Педралона?
- Не знаю. Но вполне возможно, что тот корабль остался здесь, если
еще есть храмы, которые можно грабить.
Старк продолжал грести.
- Нам лучше оставаться у берега, - сказал он и через минуту добавил:
Если корабль находится здесь и если мы сможем добраться до Педралона, то
может быть мы сумеем сделать что-нибудь.
Эштон молча ждал.
- В то время, как "стрекозы" уходят на грабеж, - сказал Старк, - на
борту остается ограниченное число людей. Достаточно сильная группа может
овладеть кораблем и оставаться на нем столько времени, сколько потребуется
для работы с центром звездной связи. Это единственный способ выбраться с
этой планеты.
- Что ж, попытаемся. Сделаем что сможем.
На закате "стрекозы" появились снова. Они перелетели реку,
направляясь к западу. Летели они очень высоко.
В тени берега Старк улыбнулся и сказал:
- Эти "стрекозы" с корабля Пенкавра.
Надежда несла их по течению реки быстрее, чем само течение.
11
В Доме Матери, глубоко под ледяным пламенем Ведьминых Огней, на
высоком севере, Келл а Марг, Дочь Скэйта, сидела на коленях Матери и
слушала своего Первого Прорицателя, который докладывал ей о том, что видел
в огромном хрустальном Глазу.
- Кровь. Кровь, такая же, какую мы видели раньше. Из-за
инопланетянина Старка, Дом будет разрушен и многие умрут. Но это не самое
худшее.
Тело Келл а Марг было тонким и гордым, ее белая шерсть резко
выделялась на коричневом камне груди Матери. Большие темные глаза отражали
перламутровый свет лампы.
- Послушаем, что худшее.
- Сердце Матери бьется более медленно, - сказал Первый Прорицатель. -
Темная Богиня наступает. Она обута в лед и ее дыхание приносит вечное
молчание. Ее господин Мрак идет по правую руку, а по левую - их дочь
Голод. И всюду, где они прошли, они приносят Скэйту смерть и опустошение.
- Они всегда делили этот мир с Матерью, - сказала Келл а Марг. - Со
времени Миграции. Но Мать Скэйта будет жить, пока живо Старое Солнце.
- Ее жизнь кончается, как и жизнь Старого Солнца. Разве Дочь Скэйта
не смотрела на равнину Сердце Мира со своих высоких амбразур?
- Нет. После пожара в Цитадели я ненавижу ветер.
- Тем не менее было бы разумным сделать это.
Келл а Марг взглянула на своего Первого Прорицателя, но он выдержал
ее взгляд. Пожав плечами, она сошла со своего царского трона между рук
Матери, вызвала служанку и приказала принести плащ. В тронном зале больше
никого не было. Прорицатель хотел с ней поговорить наедине.
Келл а Марг, Прорицатель и служанка пошли по длинным коридорам и
переходам Дома Матери, проходя мимо сотен дверей, сотен залов, наполненных
раритетами умерших городов и рас. В стоячем воздухе пахло плесенью, маслом
для ламп и древностью. Лабиринт поднимался и опускался, тянулся со всех
сторон к сердцу горы. Это была работа всей жизни расы мутантов до того,
как они добровольно вернулись в пещеры и расстались с небом. Сейчас Детей
Скэйта осталось так мало, что большая часть лабиринта и его сокровищ
остались в вечной тени и ночи.
Легкая тень пробежала по лицу Дочери Скэйта. Еле заметная тень
страха.
Наконец, они вошли в коридор, где ничего не было, кроме голых стен.
От сильного потока воздуха мигали огоньки ламп. В конце коридора была
освещенная арка. Келл а Марг завернулась в плащ и вошла под нее.
Арка выходила на балкон, узкий, как птичье гнездо. Он был много ниже
сияющих в небе вершин Ведьминых огней, но очень высоко над равниной Сердце
Мира.
Келл а Марг задрожала под жестоким порывом ветра. Замотав вокруг себя
плащ, она оперлась о каменные перила высокого парапета и посмотрела на
равнину.
Сначала она увидела только свет Старого Солнца и ослепляющую белизну
снега, скрывавшего страшное одиночество. Принуждая себя к этому испытанию,
она продолжала вглядываться в детали. Она увидела место, где проходила
дорога Херсенеев, убежище Собак Севера, стражей Цитадели. Она видела
площадку, где раньше располагался временный лагерь Херсенеев, откуда они
могли обслуживать Лордов Защитников и тех Бендсменов, которые нуждались в
них для своих переходов от Цитадели в зловещие деревни высокого севера и
обратно. Она видела безмерность пустыни белой равнины, а за ней стену
Жестоких Гор. На равнине обитали только Собаки Севера, пока неизвестно
откуда не появился человек Старк и не подчинил их своей инопланетной воле.
Келл а Марг не заметила существенных перемен, она была заперта в Доме
Матери и сезоны года для нее ничего не значили. Однако, она знала, что
лето быстро проходит, и что оно отличается от зимы. Здесь всегда лежал
снег, даже летом. Лето, конечно, пришло и ушло, но зима, которую она
созерцала, как будто совсем не отличалась от прежних. Может быть, мороз
был более сильным, снег - более глубоким, но и в этом она была уверена не
полностью. Ветер поднимал на равнине снежные вихри и они смешивались с
гейзерным паром из горячих Колодцев. Различить их было очень трудно. За
Колодцами, на склоне Жестоких Гор, находились развалины Цитадели,
невидимые из-за вечной завесы тумана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48