Эдгар усмехнулся:
– Я так и знал! Я так и знал! Это была моя лучшая идея. Держитесь меня, сэр Дэвид, и вы станете самой подходящей парой для миледи. Бьюсь об заклад, она и сейчас ласкает котенка, так же как она будет потом ласкать ваших детей.
Уверенность Эдгара изумила Дэвида. После крошечной темной комнаты ему показалось, что он купается в бодрящих солнечных лучах.
– Ты немного далеко заходишь.
– Почему? – с поспешностью белки, подбирающей желудь, откликнулся Эдгар.
– По-моему, я ей не по вкусу.
Иногда Эдгар обнаруживал совершенно недетское понимание.
– Она же вас целовала, верно? Я бы сказал, что вы ей очень нравитесь.
Неожиданно к Дэвиду вернулось чувство юмора.
– Может быть, но она не часто это показывает.
– Вы же сами решили, что покорить ее может только сдержанность. Но, по-моему, нечего ждать.
– Ты нетерпелив, приятель. – Но не настолько, как он сам. Дэвиду очень хотелось домой в Рэдклифф. В прошлом месяце Гай Арчер прислал известия с посланным леди Элисон. Засуха кончилась, все пошло в рост. Его дочь тоже выросла, и Дэвиду стало до боли тоскливо.
Он хотел узнать, что угрожало Элисон, и избавить ее от этой угрозы, чтобы сразу же отправиться домой. Она по-прежнему не была с ним откровенна, и это одновременно и раздражало его, и приносило облегчение. Ведь ему нужно было время, чтобы завоевать Элисон. Он хотел узнать, что ей нравится, чтобы угодить ей. Если бы он только мог уехать сейчас, он бы позабыл о мешках с шерстью и поспешил домой. А тогда бы уж Элисон никогда больше не подпустила его к себе.
И все же Дэвид желал поскорее победить ее, увлечь ее в постель, затуманить ее ясный ум поцелуями. Но он стал легендарным воином, потому что был умнейшим тактиком, а для того, чтобы понять, что Элисон ему таким путем не завоевать, не нужно было обладать особой гениальностью. С ней необходимо было быть хитрым и сдержанным. Нужно было предоставить ей возможность самой принять решение, незаметно склоняя чашу весов в свою пользу.
Эдгар решил, что он молчит уже достаточно долго:
– Что мы будем делать?
– Учить сквайров, – отрезал Дэвид, и Эдгар снова погрузился в молчание.
Он провел с ней целый час в этой маленькой комнатке, толкуя о надеждах и мечтах, как какой-нибудь монах-кастрат. А она так ничего и не сказала. С таким же успехом он мог бы говорить сам с собой. Единственно правильным решением было обнять и ласкать ее. Это доказало, что она больше думала о нем, чем он мог себе представить, и больше, чем ей самой хотелось.
К несчастью, он тоже думал о ней. Думал, настолько ли она хороша, как ему казалось. Хороша не как хозяйка своих владений, не как заботливая госпожа своих подданных, а как любовница. Дошло до того, что он избегал лишний раз к ней притронуться, боясь, что не сможет сдержать себя. Он мог бы пробраться тайком в деревню и переспать с любой из доступных женщин, и Элисон никогда бы об этом не узнала. Но он не хотел любой. Он мечтал о прикосновении ее длинных холодных пальцев, ее теплого гибкого тела… в постели… или на столе.
В прошлый раз на столе их страсть вспыхнула огнем. Семнадцатилетний юнец проявил бы больше выдержки. Если он понимает что-нибудь в женщинах – хоть его познания о них и устарели, но ведь они не изменились, – в следующий раз она будет сопротивляться ему энергичнее.
– Но она и правда рыжая, – сказал он вслух, неожиданно для самого себя.
Эдгар прислушался:
– Сэр Дэвид?
– У леди Элисон рыжие волосы.
– В этом нет ничего плохого.
– Плохого? – Дэвид схватил его за плечо. – Кто говорит, что это плохо?
– Священник говорит, что рыжие волосы – это символ адского пламени. Я думаю, ей следует его уволить, но он стар и служит здесь уже давно, так что она его не прогонит.
Священника, служившего каждое утро мессу, действительно следовало заменить. Он был глух, наполовину слеп, с зловредным характером, который он то и дело выказывал, ковыляя по замку. То, что она скрывала пламя своих волос под сурового вида платком, объяснялось его неодобрением, тем более, что он был ее духовником с детских лет. Как она наслаждалась свободой, когда распускала волосы, вспомнил Дэвид.
Забежав вперед, Эдгар открыл дверь конюшни. Когда Дэвид вошел, он ее заботливо закрыл. Дэвид понял, что мальчик предвидел неприятности. И он был прав, хотя неприятности ожидали не Эдгара, а Дэвида и Луи.
Подходя к стойлу Луи, он услышал громкое фырканье, а затем раздался стук, и мальчишка-конюх перелетел через ограду стойла. Луи, высунув голову, оскалил свои желтые зубы, а мальчишка злобно на него уставился, с трудом поднимаясь на ноги.
– А вот и мы, – Дэвид подошел к Луи и протянул к нему руку. – Хорошо они о тебе позаботились?
Луи проворчал что-то, издавая звуки, заставившие Эдгара и мальчишку-конюха попятиться.
– Не лягай конюхов, когда они тебя кормят или чистят, – посоветовал ему Дэвид, – и тогда никто не будет жаловаться.
– Он вредный, – огрызнулся мальчишка.
– Он – Луи, легендарный конь. Ты не смеешь называть его вредным, Сивэйт, – накинулся на него Эдгар.
Сивэйт принял угрожающий вид:
– А вот и смею.
– Не смеешь.
– Я могу говорить тебе все, что захочу, – презрительно усмехнулся Сивэйт. – Ты просто ублюдок, которого миледи подобрала из жалости.
Эдгар бросился на него, но Дэвид его перехватил. Держа вырывающегося Эдгара, он сказал конюху:
– Ты можешь говорить что хочешь про Луи, но он понимает каждое твое слово и не терпит оскорблений.
Сивэйт побледнел и отступил.
– Ха! – победоносно сказал Эдгар.
– Чтобы ты не беспокоился, – продолжал Дэвид, – я могу сообщить тебе, что ты больше не отвечаешь за Луи. Эдгар о нем позаботится.
Эдгар застыл на месте.
– Ха! – сказал Сивэйт.
– Эдгар – мой сквайр, и он не боится Луи.
Откуда-то сбоку Дэвид услышал тоненький голосок Эдгара:
– Сэр Дэвид, я поклялся говорить вам правду…
Подняв Эдгара, Дэвид посадил его на ограду стойла.
– Луи – разумное животное. Он любит пугать посторонних, но с тобой он поладит.
Дэвид протянул Луи кусок припасенного им сыра. Луи вытянул шею и осторожно прикусил Дэвиду пальцы. Ругаясь, Дэвид выронил сыр, а Луи, подобрав его с пола, показал его Дэвиду.
Сивэйт бросился бежать. Эдгар попытался отклониться подальше и упал в сено. В свою очередь, показав Луи зубы, Дэвид упрямо повторил:
– Он разумное животное…
Луи жевал сыр и дышал сырным запахом в лицо Дэвиду.
– Особенно когда его прогуляют. – Дэвид снял со стены поводья и вошел в стойло.
Выглядывая из-за стенки, Эдгар увидел, как Луи дал себя взнуздать, и тогда он вылез из своего укрытия. Луи вытянул шею и обнюхал его ногу. Эдгар вцепился в ограду с такой силой, что у него побелели суставы на пальцах, но он не шевелился, пока Луи обнюхивал его до пояса.
– Это твой конюх, – сообщил ему Дэвид.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86