Только через полчаса он смог разговаривать и попытался встать, но упал, уронив стол. Лицо его было мертвенно-бледным, под глазами выступили темные пятна.
Жубер схватил его за руку:
- Жан, вы помните, что говорили мне сейчас?
Декар покачал головой.
- Мне плохо, - все, что он смог сказать.
Лазаль принес ему стакан воды.
Вдруг раздался громкий стук в дверь, и в комнату вошел полный мужчина в форме жандарма.
- Кто из вас Жан Декар? - спросил он.
- Я, - сказал Декар.
- А вы кто? - обратился жандарм к исследователям.
- Мы работаем здесь, в метафизическом центре, - ответил Лазаль.
- Пожалуйста, оставьте нас, - сказал жандарм.
- Не стоит, - возразил Декар. - Все в порядке. Чем я провинился?
- Ничем, мсье, - извиняющимся тоном проговорил жандарм. - Я пришел, чтобы сообщить вам плохую новость.
Лазаль и Жубер переглянулись, потом посмотрели на жандарма. Всех охватило чувство тревожного ожидания. Жандарм негромко произнес:
- Сегодня примерно без одиннадцати четыре ваша дочь погибла: школьный автобус столкнулся с грузовиком. Кроме нее, погибли еще три человека.
- Где это произошло? - спросил Декар, глаза которого наполнились слезами.
Жандарм откашлялся:
- На улице Де-Болонь.
Глава 6
Мишель Лазаль зачерпнул рукой холодную воду и сделал глоток. Почувствовав, что таблетка транквилизатора застряла в горле, он выпил еще немного воды и вытер руки полотенцем. Он глубоко вздохнул и положил флакон с таблетками в карман брюк. Возможно, принимать таблетки ему уже необязательно, но за восемнадцать месяцев после смерти жены они стали значить для него больше, чем психологическая поддержка. Лазаль зависел от них и осмеливался смотреть на жизнь только сквозь призму облегчения, которое приносили ему эти таблетки. Он не был похож на человека, перенесшего нервное расстройство, но и его тридцатипятилетняя жена не давала ни малейшего повода предположить, что она может умереть от сердечного приступа. После ее смерти Лазаль ушел в себя, и выманить его из скорлупы не могли ни друзья, ни работа. Он жил как отшельник.
Детей у них с женой не было. Она была бесплодна - результат непроходимости фаллопиевых труб. Родители Лазаля умерли пять лет назад, и ему не к кому было обратиться за поддержкой. Его недуг развивался исподволь, постепенно, как щупальцами охватывая душу, пока не помрачился его рассудок.
Он повернулся и посмотрел на Жубера, который сидел с закрытыми глазами, изящно держа сигарету двумя пальцами. Пепел, казалось, вот-вот упадет с нее, и Лазаль наблюдал, как дым медленно поднимался вверх. Наконец Жубер шевельнул рукой, невольно стряхнув пепел, и Лазаль поспешно втоптал его в ковер.
Лазаль работал Б метафизическом центре уже двенадцать лет. Центр находился на окраине Парижа - большое современное здание в форме гигантской буквы "Е". Казалось, что оно высечено из одной каменной глыбы - такими плавными и гармоничными были его очертания. Лазаль жил примерно в миле от центра, рядом с церковным двором, где похоронили его жену.
Он стоял, рассеянно оглядывая комнату и стараясь не думать о жене, но всегда, когда он узнавал о чьей-либо смерти, как сейчас о смерти дочери Жана Декара, воспоминания завладевали им с новой силой.
Его коллега Жубер был свободен от всяких уз. Он развелся с женой и считал работу куда более привлекательной, чем семейная жизнь. Проведя шесть лет в лаборатории парапсихологии в Утрехте, где ему присвоили степень доктора психологии, он мог считаться более сведущим в области паранормального, чем Лазаль, хотя и был двумя годами моложе.
До прихода в парижский центр он еще какое-то время работал в университете Фрибурга в Западной Германии
Психологически Жубер отличался от своего коллеги столь же резко, сколь и физически. С холодной отчужденностью он видел во всем и во всех лишь потенциальный источник информации или объект изучения. К испытуемым, с которыми работал, он проявлял не больше чувств, чем к подопытным кроликам. Наука для Жубера была средоточием жизни, а знания - высшей целью. Он не мог успокоиться, не решив проблемы, а именно в этот момент они с Лазалем стояли перед нерешенной проблемой.
- Предвидение.
Лазаль взглянул на коллегу.
- Я говорю о Декаре, - продолжал тот. - Вначале у него проявились телепатические способности, а затем он увидел эту катастрофу. Это предвидение.
- Ты думаешь, он смог увидеть катастрофу, потому что в автобусе была его дочь? - спросил Лазаль.
- Декар не знал, что среди жертв будет его дочь, но предвидел катастрофу и гибель четырех человек. Мы провели опыты с тремя другими испытуемыми точно так же, как с Декаром, и во всех случаях результаты совпали. Каждый из них в состоянии гипнотического сна продемонстрировал разную степень телепатической способности, но тех испытуемых мы выводили из состояния транса раньше и быстрее. Продлись транс подольше, возможно, они тоже смогли бы предсказать грядущие события.
Жубер встал, подошел к столу, на котором стоял кофейник, и налил себе чашку кофе. Отпив небольшой глоток, он слегка поморщился - кофе обжег ему язык.
- Насколько мы сможем предсказывать любые события, - продолжал он, - будет зависеть лишь от восприимчивости испытуемого. - На лице его мелькнула улыбка. - Они помогут не только предотвращать бедствия: способность предугадывать события может оказаться весьма прибыльной. Интересно, сможет испытуемый предсказать результат, когда колесо рулетки еще вращается? - Жубер снова отпил кофе, уже не обращая внимания на его температуру.
- Но Декар сумел предсказать будущее, только находясь в гипнотическом трансе, - заметил Лазаль.
- Это говорит о том, что в мозгу есть область, которая продолжает функционировать, даже когда человек без сознания, - область, ранее неисследованная и способная к предвидению.
Наступившее молчание нарушил Лазаль.
- Я позвоню в институт в Англию, - сказал он. - Они должны знать об этом.
- Не надо, - возразил Жубер, - я сам им позвоню.
Он вышел из комнаты и закрыл дверь, оставив Лазаля в некотором недоумении. Войдя в свой кабинет, Жубер сел за стол и придвинул к себе телефон. Подняв трубку, он долго размышлял, прежде чем набрать номер.
"Ранее не изучавшаяся область мозга, - подумал он и нахмурился. - Это открытие несомненно принесет славу".
Таким открытием ему не хотелось делиться.
Еще некоторое время он возбужденно постукивал по столу рукой, затем набрал номер.
Келли Хант подняла трубку.
- Келли Хант слушает, - сказала она.
- Мисс Хант, я звоню из метафизического центра, - послышался в трубке незнакомый голос.
- Лазаль? - спросила она.
- Нет. Меня зовут Жубер. Ален Жубер. Мы с вами еще не разговаривали.
Келли не понравился его отчужденный тон, но было приятно, что он, как и Лазаль, говорит на превосходном английском.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Жубер схватил его за руку:
- Жан, вы помните, что говорили мне сейчас?
Декар покачал головой.
- Мне плохо, - все, что он смог сказать.
Лазаль принес ему стакан воды.
Вдруг раздался громкий стук в дверь, и в комнату вошел полный мужчина в форме жандарма.
- Кто из вас Жан Декар? - спросил он.
- Я, - сказал Декар.
- А вы кто? - обратился жандарм к исследователям.
- Мы работаем здесь, в метафизическом центре, - ответил Лазаль.
- Пожалуйста, оставьте нас, - сказал жандарм.
- Не стоит, - возразил Декар. - Все в порядке. Чем я провинился?
- Ничем, мсье, - извиняющимся тоном проговорил жандарм. - Я пришел, чтобы сообщить вам плохую новость.
Лазаль и Жубер переглянулись, потом посмотрели на жандарма. Всех охватило чувство тревожного ожидания. Жандарм негромко произнес:
- Сегодня примерно без одиннадцати четыре ваша дочь погибла: школьный автобус столкнулся с грузовиком. Кроме нее, погибли еще три человека.
- Где это произошло? - спросил Декар, глаза которого наполнились слезами.
Жандарм откашлялся:
- На улице Де-Болонь.
Глава 6
Мишель Лазаль зачерпнул рукой холодную воду и сделал глоток. Почувствовав, что таблетка транквилизатора застряла в горле, он выпил еще немного воды и вытер руки полотенцем. Он глубоко вздохнул и положил флакон с таблетками в карман брюк. Возможно, принимать таблетки ему уже необязательно, но за восемнадцать месяцев после смерти жены они стали значить для него больше, чем психологическая поддержка. Лазаль зависел от них и осмеливался смотреть на жизнь только сквозь призму облегчения, которое приносили ему эти таблетки. Он не был похож на человека, перенесшего нервное расстройство, но и его тридцатипятилетняя жена не давала ни малейшего повода предположить, что она может умереть от сердечного приступа. После ее смерти Лазаль ушел в себя, и выманить его из скорлупы не могли ни друзья, ни работа. Он жил как отшельник.
Детей у них с женой не было. Она была бесплодна - результат непроходимости фаллопиевых труб. Родители Лазаля умерли пять лет назад, и ему не к кому было обратиться за поддержкой. Его недуг развивался исподволь, постепенно, как щупальцами охватывая душу, пока не помрачился его рассудок.
Он повернулся и посмотрел на Жубера, который сидел с закрытыми глазами, изящно держа сигарету двумя пальцами. Пепел, казалось, вот-вот упадет с нее, и Лазаль наблюдал, как дым медленно поднимался вверх. Наконец Жубер шевельнул рукой, невольно стряхнув пепел, и Лазаль поспешно втоптал его в ковер.
Лазаль работал Б метафизическом центре уже двенадцать лет. Центр находился на окраине Парижа - большое современное здание в форме гигантской буквы "Е". Казалось, что оно высечено из одной каменной глыбы - такими плавными и гармоничными были его очертания. Лазаль жил примерно в миле от центра, рядом с церковным двором, где похоронили его жену.
Он стоял, рассеянно оглядывая комнату и стараясь не думать о жене, но всегда, когда он узнавал о чьей-либо смерти, как сейчас о смерти дочери Жана Декара, воспоминания завладевали им с новой силой.
Его коллега Жубер был свободен от всяких уз. Он развелся с женой и считал работу куда более привлекательной, чем семейная жизнь. Проведя шесть лет в лаборатории парапсихологии в Утрехте, где ему присвоили степень доктора психологии, он мог считаться более сведущим в области паранормального, чем Лазаль, хотя и был двумя годами моложе.
До прихода в парижский центр он еще какое-то время работал в университете Фрибурга в Западной Германии
Психологически Жубер отличался от своего коллеги столь же резко, сколь и физически. С холодной отчужденностью он видел во всем и во всех лишь потенциальный источник информации или объект изучения. К испытуемым, с которыми работал, он проявлял не больше чувств, чем к подопытным кроликам. Наука для Жубера была средоточием жизни, а знания - высшей целью. Он не мог успокоиться, не решив проблемы, а именно в этот момент они с Лазалем стояли перед нерешенной проблемой.
- Предвидение.
Лазаль взглянул на коллегу.
- Я говорю о Декаре, - продолжал тот. - Вначале у него проявились телепатические способности, а затем он увидел эту катастрофу. Это предвидение.
- Ты думаешь, он смог увидеть катастрофу, потому что в автобусе была его дочь? - спросил Лазаль.
- Декар не знал, что среди жертв будет его дочь, но предвидел катастрофу и гибель четырех человек. Мы провели опыты с тремя другими испытуемыми точно так же, как с Декаром, и во всех случаях результаты совпали. Каждый из них в состоянии гипнотического сна продемонстрировал разную степень телепатической способности, но тех испытуемых мы выводили из состояния транса раньше и быстрее. Продлись транс подольше, возможно, они тоже смогли бы предсказать грядущие события.
Жубер встал, подошел к столу, на котором стоял кофейник, и налил себе чашку кофе. Отпив небольшой глоток, он слегка поморщился - кофе обжег ему язык.
- Насколько мы сможем предсказывать любые события, - продолжал он, - будет зависеть лишь от восприимчивости испытуемого. - На лице его мелькнула улыбка. - Они помогут не только предотвращать бедствия: способность предугадывать события может оказаться весьма прибыльной. Интересно, сможет испытуемый предсказать результат, когда колесо рулетки еще вращается? - Жубер снова отпил кофе, уже не обращая внимания на его температуру.
- Но Декар сумел предсказать будущее, только находясь в гипнотическом трансе, - заметил Лазаль.
- Это говорит о том, что в мозгу есть область, которая продолжает функционировать, даже когда человек без сознания, - область, ранее неисследованная и способная к предвидению.
Наступившее молчание нарушил Лазаль.
- Я позвоню в институт в Англию, - сказал он. - Они должны знать об этом.
- Не надо, - возразил Жубер, - я сам им позвоню.
Он вышел из комнаты и закрыл дверь, оставив Лазаля в некотором недоумении. Войдя в свой кабинет, Жубер сел за стол и придвинул к себе телефон. Подняв трубку, он долго размышлял, прежде чем набрать номер.
"Ранее не изучавшаяся область мозга, - подумал он и нахмурился. - Это открытие несомненно принесет славу".
Таким открытием ему не хотелось делиться.
Еще некоторое время он возбужденно постукивал по столу рукой, затем набрал номер.
Келли Хант подняла трубку.
- Келли Хант слушает, - сказала она.
- Мисс Хант, я звоню из метафизического центра, - послышался в трубке незнакомый голос.
- Лазаль? - спросила она.
- Нет. Меня зовут Жубер. Ален Жубер. Мы с вами еще не разговаривали.
Келли не понравился его отчужденный тон, но было приятно, что он, как и Лазаль, говорит на превосходном английском.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76