- Мы много чего можем! Мы его, подлеца, повесим! - И он кинул в толпу клич:
- Повесить желтожопого!
- Повесить желто-жопо-го! - ликующе подхватила толпа. - Пове-сить желто-жопо-го!
Откуда-то тотчас же появилась веревка, ее передали по живой цепочке Бренту, а тот протянул ее добровольным палачам.
Один из них проворно завязал на веревке скользящий узел и накинул удавку на шею голого японца. Теперь студент визжал от страха и звал на помощь.
Брент довольно хохотал. Он с силой ткнул громкоговорителем японцу в пах. Благодаря микрофону удар был слышен всей площади - словно кто-то ухнул молотом по жести.
- Что, узкоглазый, не больно-то много у тебя было в штанах! - сказал Брент.
Толпа покатилась от смеха.
И Ричард тоже рассмеялся. Не хотел.., а вот как-то так вышло, что рассмеялся. Ведь это забавно - жалкий, белугой ревущий голозадый студентик...
Ричард быстро взглянул на счетчик кадров. Какая досада! Осталось только четыре. Всего-навсего четыре кадра! И это последняя кассета.
Эх, дурак, поленился носить с собой больше! Вперед наука!
Однако если повезет, они японца повесят - и получатся четыре обалденных кадра.
Практичный Ричард поискал глазами, к чему можно приладить веревку. Увы, поблизости нет ни дерева с крепким суком, ни балки, через которую нетрудно перебросить веревку. Ричард досадливо крякнул. Ребятам придется или всей толпой идти в другое место, или просто задушить японца - а это будет малоэффектным зрелищем и для толпы, и для камеры.
Хуже того, если будут душить, обязательно образуется свалка, потому что они дилетанты в этом деле, и какой-нибудь дурак случайно загородит жертву свой спиной. Ах, как обидно, как обидно...
- Копы! - крикнула какая-то девица. Ричард увидел, что к ступеням административного корпуса через толпу пробиваются пятеро полицейских.
- Отпустите парня! - заорал один из них.
И тут же вскрикнул - запущенный кем-то камень попал ему прямо в лоб.
Остальные полицейские заработали дубинками. Но и студенты в долгу не остались. В полицейских полетело все, что оказалось под рукой.
Массовые беспорядки! Нападение на полицию!
Кайф!
Это даже лучше, чем повешенный японец.
Раненые.
Кровь.
Ричард кинулся к бетонной тумбе, вскарабкался на нее и направил фотоаппарат на студентов, которые повалили полицейского и избивали его ногами.
Ричард видел, как копы бросились спасать упавшего товарища.
Камера зафиксировала момент, когда дубинка рассекла бровь одному рыжему студенту.
Господи, какая удача!
Ах, если бы у него был еще один ролик пленки!
2
- Я полагаю, главным материалом первой полосы будет очерк о студенческих самоубийствах - нынешний всплеск и обзор случаев за последние пять лет. С фотографиями.
- М-да, - насмешливо сказал Джим, - что и говорить, ты проявляешь тонкое журналистское чутье! На территории университета творятся массовые беспорядки, все кругом наводнено полицией, а ты хочешь пофилософствовать на первой полосе о самоубийствах. Мудро. Я сделал правильный выбор, поставив тебя во главе отдела новостей.
Фарук покраснел:
- Хорошо, хорошо, сдаюсь! Я просто подумал, что без фотографий массовые беспорядки на первой полосе смотреться не будут.
Джим схватился за сердце.
- У нас нет фотографий? - воскликнул он. - Ты не послал туда кого-нибудь с камерой? Ты обязан был сделать это при первом же известии! А будь ты по-сметливее - отправил бы фотографа еще раньше, на митинге Фарук испуганно облизал пересохшие губы.
- Да я собирался, но никого под рукой не оказалось...
- Никого под рукой не оказалось? Если такое происходит и никого нет под рукой, ты сам обязан схватить фотоаппарат - они у нас тут! - и мчаться на место.
- Извини, я виноват.
Джим возмущенно тряхнул головой.
- Черт побери! У нас нет фотографий! Какой позор!
Но тут в комнату вбежал взбудораженный Ричард.
- Есть фотографии! Есть! - с радостной улыбкой провозгласил он. - И фотки хоть куда! Будь я проклят если не получу за них Пулитцеровскую премию!
- Ты там был? Ты сделал снимки? - Джим подскочил к Ричарду и заключил его в объятия, словно много лет назад потерянного брата. - Я тебя обожаю! Ты молодчина!
- Не надо меня так тискать, - со смехом отстранился Ричард. - Я правильной сексуальной ориентации. Так сколько у меня места на первой полосе?
Фарук вопросительно покосился на Джима.
- На первой полосе дадим семь на пять, три полные колонки, в рамочке. - Джим быстро пролистал страницы макета. - И еще три колонки уйдут на третью.
Они быстро обсудили технические мелочи. Но тут вмешалась заведующая производственным отделом - Джин.
- Послушайте, - сказала она, - у вас тут наполеоновские планы. Две полосы хотите перекроить и столько фотографий добавить! Но помни, Джим, что мы заканчиваем работу через полчаса. Повторяю по слогам: через пол-ча-са. И у меня, и у других сотрудников полно вычитки. Если ты собираешься все переиначить, то мы тебе не помощники. Мы не намерены сидеть тут до полуночи!
Джим посмотрел на нее недобрым взглядом:
- Когда ты бралась за эту работу, ты знала, что рабочий день не лимитирован.
- Знала. И я не против посидеть лишний час. Иногда. Но тут пахнет тремя-четырьмя часами. На прошлой неделе мы четыре раза оставались на три лишних часа. Это уж слишком. Брось, Джим, не напрягайся так и не напрягай других. В конце концов это не "Нью-Йорк тайме". Это студенческая газета.
- Нет, ошибаешься! Мы тут не в игрушки играем. У нас настоящая газета - единственная, которая сообщает все подробности университетской жизни. Наш долг - чтобы наши читатели вовремя узнавали все новости.
- По-твоему, городские газеты пропустят такое событие? Будь же ты серьезнее. Люди прочтут об этих беспорядках во всех местных изданиях. А уж снимки - это вообще ненужная роскошь...
- Для меня важно, чтобы наши читатели узнавали факты из нашей газеты, - отчеканил Джим. - Пока я главный редактор, так и будет.
- Не будь ты таким козлом! Проще смотри на вещи.
- Если ты смотришь на вещи "проще", поищи себе другую работу!
- Что ж, и поищу!
Оба в бешенстве смотрели друг на друга. Ни один не хотел первым отвести глаза.
- Эй, эй! - раздался голос Хоуви из дальнего угла комнаты. - Остыньте, ребятки! Не надо так кипятиться!
Джим прервал матч "кто кого переглядит" и повернулся к Хоуви.
- Ты прав, дружище, - сказал он со вздохом и слабо улыбнулся другу. Затем примирительно обратился к Джин:
- Ладно, извини. Сегодня трудный для всех день. Я не хотел сорвать злость на тебе. Если тебе так нужно идти домой, чтобы готовиться к завтрашним занятиям, - иди. Я за тебя все сделаю.
Джин несколько секунд хмурилась, потом сказала:
- Черт с тобой, я и сама справлюсь. Если я и полезла в бутылку, то лишь потому, что это входит в правило - оставаться допоздна. Может, для вас, парней, это в порядке вещей - вы мечтаете о наградах, Ричард вон на Пулитцера замахнулся!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
- Повесить желтожопого!
- Повесить желто-жопо-го! - ликующе подхватила толпа. - Пове-сить желто-жопо-го!
Откуда-то тотчас же появилась веревка, ее передали по живой цепочке Бренту, а тот протянул ее добровольным палачам.
Один из них проворно завязал на веревке скользящий узел и накинул удавку на шею голого японца. Теперь студент визжал от страха и звал на помощь.
Брент довольно хохотал. Он с силой ткнул громкоговорителем японцу в пах. Благодаря микрофону удар был слышен всей площади - словно кто-то ухнул молотом по жести.
- Что, узкоглазый, не больно-то много у тебя было в штанах! - сказал Брент.
Толпа покатилась от смеха.
И Ричард тоже рассмеялся. Не хотел.., а вот как-то так вышло, что рассмеялся. Ведь это забавно - жалкий, белугой ревущий голозадый студентик...
Ричард быстро взглянул на счетчик кадров. Какая досада! Осталось только четыре. Всего-навсего четыре кадра! И это последняя кассета.
Эх, дурак, поленился носить с собой больше! Вперед наука!
Однако если повезет, они японца повесят - и получатся четыре обалденных кадра.
Практичный Ричард поискал глазами, к чему можно приладить веревку. Увы, поблизости нет ни дерева с крепким суком, ни балки, через которую нетрудно перебросить веревку. Ричард досадливо крякнул. Ребятам придется или всей толпой идти в другое место, или просто задушить японца - а это будет малоэффектным зрелищем и для толпы, и для камеры.
Хуже того, если будут душить, обязательно образуется свалка, потому что они дилетанты в этом деле, и какой-нибудь дурак случайно загородит жертву свой спиной. Ах, как обидно, как обидно...
- Копы! - крикнула какая-то девица. Ричард увидел, что к ступеням административного корпуса через толпу пробиваются пятеро полицейских.
- Отпустите парня! - заорал один из них.
И тут же вскрикнул - запущенный кем-то камень попал ему прямо в лоб.
Остальные полицейские заработали дубинками. Но и студенты в долгу не остались. В полицейских полетело все, что оказалось под рукой.
Массовые беспорядки! Нападение на полицию!
Кайф!
Это даже лучше, чем повешенный японец.
Раненые.
Кровь.
Ричард кинулся к бетонной тумбе, вскарабкался на нее и направил фотоаппарат на студентов, которые повалили полицейского и избивали его ногами.
Ричард видел, как копы бросились спасать упавшего товарища.
Камера зафиксировала момент, когда дубинка рассекла бровь одному рыжему студенту.
Господи, какая удача!
Ах, если бы у него был еще один ролик пленки!
2
- Я полагаю, главным материалом первой полосы будет очерк о студенческих самоубийствах - нынешний всплеск и обзор случаев за последние пять лет. С фотографиями.
- М-да, - насмешливо сказал Джим, - что и говорить, ты проявляешь тонкое журналистское чутье! На территории университета творятся массовые беспорядки, все кругом наводнено полицией, а ты хочешь пофилософствовать на первой полосе о самоубийствах. Мудро. Я сделал правильный выбор, поставив тебя во главе отдела новостей.
Фарук покраснел:
- Хорошо, хорошо, сдаюсь! Я просто подумал, что без фотографий массовые беспорядки на первой полосе смотреться не будут.
Джим схватился за сердце.
- У нас нет фотографий? - воскликнул он. - Ты не послал туда кого-нибудь с камерой? Ты обязан был сделать это при первом же известии! А будь ты по-сметливее - отправил бы фотографа еще раньше, на митинге Фарук испуганно облизал пересохшие губы.
- Да я собирался, но никого под рукой не оказалось...
- Никого под рукой не оказалось? Если такое происходит и никого нет под рукой, ты сам обязан схватить фотоаппарат - они у нас тут! - и мчаться на место.
- Извини, я виноват.
Джим возмущенно тряхнул головой.
- Черт побери! У нас нет фотографий! Какой позор!
Но тут в комнату вбежал взбудораженный Ричард.
- Есть фотографии! Есть! - с радостной улыбкой провозгласил он. - И фотки хоть куда! Будь я проклят если не получу за них Пулитцеровскую премию!
- Ты там был? Ты сделал снимки? - Джим подскочил к Ричарду и заключил его в объятия, словно много лет назад потерянного брата. - Я тебя обожаю! Ты молодчина!
- Не надо меня так тискать, - со смехом отстранился Ричард. - Я правильной сексуальной ориентации. Так сколько у меня места на первой полосе?
Фарук вопросительно покосился на Джима.
- На первой полосе дадим семь на пять, три полные колонки, в рамочке. - Джим быстро пролистал страницы макета. - И еще три колонки уйдут на третью.
Они быстро обсудили технические мелочи. Но тут вмешалась заведующая производственным отделом - Джин.
- Послушайте, - сказала она, - у вас тут наполеоновские планы. Две полосы хотите перекроить и столько фотографий добавить! Но помни, Джим, что мы заканчиваем работу через полчаса. Повторяю по слогам: через пол-ча-са. И у меня, и у других сотрудников полно вычитки. Если ты собираешься все переиначить, то мы тебе не помощники. Мы не намерены сидеть тут до полуночи!
Джим посмотрел на нее недобрым взглядом:
- Когда ты бралась за эту работу, ты знала, что рабочий день не лимитирован.
- Знала. И я не против посидеть лишний час. Иногда. Но тут пахнет тремя-четырьмя часами. На прошлой неделе мы четыре раза оставались на три лишних часа. Это уж слишком. Брось, Джим, не напрягайся так и не напрягай других. В конце концов это не "Нью-Йорк тайме". Это студенческая газета.
- Нет, ошибаешься! Мы тут не в игрушки играем. У нас настоящая газета - единственная, которая сообщает все подробности университетской жизни. Наш долг - чтобы наши читатели вовремя узнавали все новости.
- По-твоему, городские газеты пропустят такое событие? Будь же ты серьезнее. Люди прочтут об этих беспорядках во всех местных изданиях. А уж снимки - это вообще ненужная роскошь...
- Для меня важно, чтобы наши читатели узнавали факты из нашей газеты, - отчеканил Джим. - Пока я главный редактор, так и будет.
- Не будь ты таким козлом! Проще смотри на вещи.
- Если ты смотришь на вещи "проще", поищи себе другую работу!
- Что ж, и поищу!
Оба в бешенстве смотрели друг на друга. Ни один не хотел первым отвести глаза.
- Эй, эй! - раздался голос Хоуви из дальнего угла комнаты. - Остыньте, ребятки! Не надо так кипятиться!
Джим прервал матч "кто кого переглядит" и повернулся к Хоуви.
- Ты прав, дружище, - сказал он со вздохом и слабо улыбнулся другу. Затем примирительно обратился к Джин:
- Ладно, извини. Сегодня трудный для всех день. Я не хотел сорвать злость на тебе. Если тебе так нужно идти домой, чтобы готовиться к завтрашним занятиям, - иди. Я за тебя все сделаю.
Джин несколько секунд хмурилась, потом сказала:
- Черт с тобой, я и сама справлюсь. Если я и полезла в бутылку, то лишь потому, что это входит в правило - оставаться допоздна. Может, для вас, парней, это в порядке вещей - вы мечтаете о наградах, Ричард вон на Пулитцера замахнулся!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145