Бородавочники шли на один-два шага впереди Томпсона. И когда они были уже в трех шагах от меня, я вдруг встревожено вскинул голову, как будто что-то увидел, и показал пальцем в просвет между двумя ремонтными мастерскими.
– Берегись! – рявкнул я.
Бородавочники были профессионалами, что верно, то верно. Едва услышав мое предупреждение, они тут же остановились и синхронно отпрыгнули назад, чтобы оказаться между своим боссом и неизвестной опасностью. Я тоже отскочил назад и приземлился как раз перед Томпсоном. И, пока бородавочники доставали свои разрядники, я скользнул ему за спину, обхватил рукой за шею и сунул дуло плазменника ему в правое ухо.
– Не оборачивайтесь, – доверительно предупредил я громил. – А вот оружие положите на землю.
Предупреждение они нагло проигнорировали и стали разворачиваться, двигаясь все с той же удивительной синхронностью. Я сместил прицел и выстрелил, опалив землю как раз между бородавочниками.
– Я просил не оборачиваться, – напомнил я, поглаживая бакенбарду мистера Томпсона дулом плазменника.
Ствол был горячим, и «счетовод» попытался отдернуть голову, но я это пресек и плотно прижал оружие к его уху. Особыми повреждениями мистеру Томпсону это не грозило, но мой жизненный опыт говорил, что малая толика болевых ощущений очень способствует дальнейшему сотрудничеству. Особенно это действует на тех, кто к боли непривычен.
Томпсон, похоже, страдать не привык совершенно.
– Не двигайтесь, – поспешно поддакнул он дрожащим голоском. – Делайте, что он говорит… он не шутит.
– Верно, не шучу, – подтвердил я. – И вообще, геройствовать ни к чему. Я не причиню никому вреда, если только вы сами меня к тому не вынудите. Не забывайте, что я мог бы уложить вас обоих выстрелом в спину. Так что будьте паиньками, положите пушки на землю перед собой – очень медленно, разумеется, – и сделайте два шага назад.
Теперь они подчинились живо и беспрекословно, из чего я заключил, что истинное положение Томпсона на пару пунктов выше, чем я предполагал раньше. Может быть, он и выглядел как счетовод, который прячется под стол, едва запахнет дракой, но когда он говорил, пусть даже и сдавленным голосом, его слушали.
А главное – ему подчинялись. Бородавочники тут же стали образцовыми паиньками, послушно отступили от своего оружия и, как было велено, легли ничком так, чтобы мне были видны их руки. Оружие я подобрал и взял себе. С тех пор как ко мне пристали первые бородавочники на Ксатру, у меня уже целая коллекция изъятого оружия образовалась, подумал я и велел Томпсону забрать у своих громил наручники – я был уверен, что таковые у них с собой найдутся.
Он вернулся с двумя парами этих ценных приспособлений. Вообще-то, чтобы заковать меня, хватило бы и одной. Если только они не собирались прихватить и Фулбрайта тоже или сковать меня по рукам и ногам и тащить на плече, как мешок с цементом. Как бы там ни было, такое изобилие оказалось мне очень кстати.
Уже через минуту бородавочники сидели, скованные одной парой наручников, пропущенной через отверстие в одном из нижних поддонов, а Томпсона я приковал с другой стороны штабеля. Учитывая общий вес штабеля и полное отсутствие у пленников удобной точки опоры, я был совершенно уверен, что они наверняка останутся здесь, пока их не обнаружит случайный прохожий, не раньше чем кончится очередная смена. По моим подсчетам, это произойдет часа через два, не меньше.
– Тебе это так не пройдет! – пообещал Томпсон, пока я быстренько обшаривал его карманы. – У тебя нет ни единого шанса. Если ты меня сейчас же отпустишь, обещаю, тебе ничего не будет за это недоразумение.
– Ничего сверх того, что вы и без того собирались сделать со мной? – уточнил я. – Спасибо, но я все же попытаю удачи.
– Слушай, Маккелл, никакая удача тебе не поможет, – безапелляционно заявил он. – И вообще, нам ну жен «Икар», А вы можете ступать на все четыре стороны. – Он слегка вскинул голову и искоса посмотрел на меня, от чего еще больше стал смахивать на бухгалтера. – Скажу больше: если ты сдашь мне «Икар», внакладе не останешься.
– Спасибо, но мне и этого хватит, – вежливо ответил я, вытаскивая приличную пачку банкнот по сто коммерц-марок из его кармана. – Я знаю, что воровать не хорошо, – добавил я. – Но у нас тут по пути произошли кое-какие непредвиденные расходы. Если вы оставите мне свои имя и адрес, обещаю, вам все возместят.
– Пятьдесят тысяч, Маккелл, – предложил Томпсон, уставившись мне в глаза немигающим взглядом. Как удав на кролика. – Пятьдесят тысяч коммерц-марок только за то, что ты приведешь меня к «Икару» и отойдешь в сторону.
Я оглядел его с ног до головы, колючий ком встал у меня поперек горла. Да что же такое мы везем, в конце-то концов?
– Я ценю ваше предложение, – сказал я, проверяя другой его внутренний карман, где оказались телефон и тонкий бумажник с документами. – Но, к сожалению, я уже взял на себя обязательства перед работодателем.
– Сто тысяч, – не моргнув глазом сказал он. – Пять сот тысяч. Назови свою цену.
Я похлопал его по плечу и поднялся.
– Ты, наверное, очень удивишься, но не все в мире можно купить за деньги. – Я пихнул телефон в один из поддонов посреди штабеля, куда никто из них не смог бы дотянуться, а документы сунул себе в карман. – До встречи.
– Ты делаешь большую ошибку, Маккелл, – заявил Томпсон. Он сказал это, не повышая голоса, но такая убежденность в своей правоте прозвучала в его словах, что меня мороз продрал по коже. – Ты даже не представляешь, с кем связался.
– Может быть, вот это мне подскажет, – пообещал я, похлопав по карману, куда убрал документы.
Я обогнул штабель, подошел туда, где лежал связанный Фулбрайт. Он тут же попытался испепелить меня взглядом.
– Ты уж прости меня за все, Джеймс, – извинился я. – В следующий раз сочтемся, ладно?
Его яростный взгляд не оставлял сомнений, что «старый собутыльник» собирается рассчитаться со мной при следующей встрече. Но, опять-таки, сейчас мне хватало и более насущных забот.
Я вскочил на полосу, движущуюся в южном направлении, и поехал обратно в центр космопорта, поглядывая в сторону бородавочников и Томпсона, пока они не скрылись из поля зрения. Как только они потеряли меня из виду, я спрыгнул с дорожки и направился на восток к стоянке «Икара». Сперва я шел быстрым шагом, потом нашел подходящую транспортную ленту и вскочил на нее.
И теперь, когда у меня наконец выдалась свободная минутка и можно было перевести дух, я достал бумажник Томпсона и стал просматривать его содержимое. Дойдя до середины, я поспешно спрятал документы и схватился за фулбрайтский телефон.
– Да? – ответил мелодичный голос моего напарника. Бальзам на уши.
– Это я. Как идет заправка?
– Осталось еще примерно три четверти, – ответил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
– Берегись! – рявкнул я.
Бородавочники были профессионалами, что верно, то верно. Едва услышав мое предупреждение, они тут же остановились и синхронно отпрыгнули назад, чтобы оказаться между своим боссом и неизвестной опасностью. Я тоже отскочил назад и приземлился как раз перед Томпсоном. И, пока бородавочники доставали свои разрядники, я скользнул ему за спину, обхватил рукой за шею и сунул дуло плазменника ему в правое ухо.
– Не оборачивайтесь, – доверительно предупредил я громил. – А вот оружие положите на землю.
Предупреждение они нагло проигнорировали и стали разворачиваться, двигаясь все с той же удивительной синхронностью. Я сместил прицел и выстрелил, опалив землю как раз между бородавочниками.
– Я просил не оборачиваться, – напомнил я, поглаживая бакенбарду мистера Томпсона дулом плазменника.
Ствол был горячим, и «счетовод» попытался отдернуть голову, но я это пресек и плотно прижал оружие к его уху. Особыми повреждениями мистеру Томпсону это не грозило, но мой жизненный опыт говорил, что малая толика болевых ощущений очень способствует дальнейшему сотрудничеству. Особенно это действует на тех, кто к боли непривычен.
Томпсон, похоже, страдать не привык совершенно.
– Не двигайтесь, – поспешно поддакнул он дрожащим голоском. – Делайте, что он говорит… он не шутит.
– Верно, не шучу, – подтвердил я. – И вообще, геройствовать ни к чему. Я не причиню никому вреда, если только вы сами меня к тому не вынудите. Не забывайте, что я мог бы уложить вас обоих выстрелом в спину. Так что будьте паиньками, положите пушки на землю перед собой – очень медленно, разумеется, – и сделайте два шага назад.
Теперь они подчинились живо и беспрекословно, из чего я заключил, что истинное положение Томпсона на пару пунктов выше, чем я предполагал раньше. Может быть, он и выглядел как счетовод, который прячется под стол, едва запахнет дракой, но когда он говорил, пусть даже и сдавленным голосом, его слушали.
А главное – ему подчинялись. Бородавочники тут же стали образцовыми паиньками, послушно отступили от своего оружия и, как было велено, легли ничком так, чтобы мне были видны их руки. Оружие я подобрал и взял себе. С тех пор как ко мне пристали первые бородавочники на Ксатру, у меня уже целая коллекция изъятого оружия образовалась, подумал я и велел Томпсону забрать у своих громил наручники – я был уверен, что таковые у них с собой найдутся.
Он вернулся с двумя парами этих ценных приспособлений. Вообще-то, чтобы заковать меня, хватило бы и одной. Если только они не собирались прихватить и Фулбрайта тоже или сковать меня по рукам и ногам и тащить на плече, как мешок с цементом. Как бы там ни было, такое изобилие оказалось мне очень кстати.
Уже через минуту бородавочники сидели, скованные одной парой наручников, пропущенной через отверстие в одном из нижних поддонов, а Томпсона я приковал с другой стороны штабеля. Учитывая общий вес штабеля и полное отсутствие у пленников удобной точки опоры, я был совершенно уверен, что они наверняка останутся здесь, пока их не обнаружит случайный прохожий, не раньше чем кончится очередная смена. По моим подсчетам, это произойдет часа через два, не меньше.
– Тебе это так не пройдет! – пообещал Томпсон, пока я быстренько обшаривал его карманы. – У тебя нет ни единого шанса. Если ты меня сейчас же отпустишь, обещаю, тебе ничего не будет за это недоразумение.
– Ничего сверх того, что вы и без того собирались сделать со мной? – уточнил я. – Спасибо, но я все же попытаю удачи.
– Слушай, Маккелл, никакая удача тебе не поможет, – безапелляционно заявил он. – И вообще, нам ну жен «Икар», А вы можете ступать на все четыре стороны. – Он слегка вскинул голову и искоса посмотрел на меня, от чего еще больше стал смахивать на бухгалтера. – Скажу больше: если ты сдашь мне «Икар», внакладе не останешься.
– Спасибо, но мне и этого хватит, – вежливо ответил я, вытаскивая приличную пачку банкнот по сто коммерц-марок из его кармана. – Я знаю, что воровать не хорошо, – добавил я. – Но у нас тут по пути произошли кое-какие непредвиденные расходы. Если вы оставите мне свои имя и адрес, обещаю, вам все возместят.
– Пятьдесят тысяч, Маккелл, – предложил Томпсон, уставившись мне в глаза немигающим взглядом. Как удав на кролика. – Пятьдесят тысяч коммерц-марок только за то, что ты приведешь меня к «Икару» и отойдешь в сторону.
Я оглядел его с ног до головы, колючий ком встал у меня поперек горла. Да что же такое мы везем, в конце-то концов?
– Я ценю ваше предложение, – сказал я, проверяя другой его внутренний карман, где оказались телефон и тонкий бумажник с документами. – Но, к сожалению, я уже взял на себя обязательства перед работодателем.
– Сто тысяч, – не моргнув глазом сказал он. – Пять сот тысяч. Назови свою цену.
Я похлопал его по плечу и поднялся.
– Ты, наверное, очень удивишься, но не все в мире можно купить за деньги. – Я пихнул телефон в один из поддонов посреди штабеля, куда никто из них не смог бы дотянуться, а документы сунул себе в карман. – До встречи.
– Ты делаешь большую ошибку, Маккелл, – заявил Томпсон. Он сказал это, не повышая голоса, но такая убежденность в своей правоте прозвучала в его словах, что меня мороз продрал по коже. – Ты даже не представляешь, с кем связался.
– Может быть, вот это мне подскажет, – пообещал я, похлопав по карману, куда убрал документы.
Я обогнул штабель, подошел туда, где лежал связанный Фулбрайт. Он тут же попытался испепелить меня взглядом.
– Ты уж прости меня за все, Джеймс, – извинился я. – В следующий раз сочтемся, ладно?
Его яростный взгляд не оставлял сомнений, что «старый собутыльник» собирается рассчитаться со мной при следующей встрече. Но, опять-таки, сейчас мне хватало и более насущных забот.
Я вскочил на полосу, движущуюся в южном направлении, и поехал обратно в центр космопорта, поглядывая в сторону бородавочников и Томпсона, пока они не скрылись из поля зрения. Как только они потеряли меня из виду, я спрыгнул с дорожки и направился на восток к стоянке «Икара». Сперва я шел быстрым шагом, потом нашел подходящую транспортную ленту и вскочил на нее.
И теперь, когда у меня наконец выдалась свободная минутка и можно было перевести дух, я достал бумажник Томпсона и стал просматривать его содержимое. Дойдя до середины, я поспешно спрятал документы и схватился за фулбрайтский телефон.
– Да? – ответил мелодичный голос моего напарника. Бальзам на уши.
– Это я. Как идет заправка?
– Осталось еще примерно три четверти, – ответил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127