Они простужаются, впадают в депрессию, они что-то приобретают,
от чего-то избавляются, их одолевает скука... Но однажды я обратил свое
внимание в глубь собственного сознания, и подобные вещи перестали со мной
случаться - теперь я мог их контролировать.
До сих пор вспоминаю самое сильное переживание той начальной поры. Я
сидел тогда в библиотеке Урановой Компании около часа дня, читал свежую
статью по лингвистической психологии и размышлял над тем, стоит ли доверить
наш секрет автору статьи или нет. Меня заинтересовали некоторые ссылки на
основателя этой школы - Хайдеггера. Я неожиданно со всей ясностью увидел
ошибку, которая вкралась в основание его философии, а заодно узрел те
заманчивые перспективы, что сулили открыться в случае исправления ошибки. И
тут над моим ухом с противным зудением пролетел комар, потом вернулся и еще
раз пролетел, и так несколько раз. Погруженный в раздумья о Хайдеггере, я
лишь мельком взглянул на насекомое и пожелал ему поскорее убраться в окно.
В тот же миг я почувствовал, как мои мысли были в о с п р и н я т ы
комаром. Он неожиданно отклонился от своего курса и полетел в сторону
закрытого окна. Я мысленно держал его и не отпускал до тех пор, пока не
направил через всю комнату к открытому окну, где крутился вентилятор и где
воздушный поток помог ему вылететь на улицу.
Пораженный, я откинулся на спинку стула и в крайнем изумлении уставился
вслед насекомому. Вряд ли я бы больше поразился, если бы я сам внезапно
отрастил крылья и полетел. Но неужели это я вывел комара из комнаты? Я
вспомнил, что в туалете обитает целый рой ос и пчел - их привлекали
растущие под окном пионы. Направился туда. В туалете было пусто, лишь одна
оса жужжала и билась о холодное оконное стекло. Я прислонился к двери,
сосредоточился на осе. Ничего не произошло. Обидно - я чувствовал, что
допускаю какую-то ошибку, словно толкаю дверь, запертую на ключ. Снова
мысленно вернулся к Хайдеггеру, почувствовал растущее возбуждение и
неожиданно ощутил, как в моем мозгу произошло некое с ц е п л е н и е. Я
вошел в контакт с осой, словно зажал ее в кулаке. Я велел ей подлететь ко
мне. Впрочем, нет, "велел подлететь" - это не то выражение. Вы же не
приказываете своей ладони сжиматься и разжиматься - вы просто делаете это.
Так же и я поднес осу через всю комнату к себе, затем развернул ее, отнес к
окну и вышвырнул на улицу. Это было настолько невероятно, что я был готов
одновременно рыдать и смеяться. Больше всего рассмешило гневное возмущение
осы, которой пришлось улететь против собственной воли. И я чувствовал этот
гнев.
Влетела еще одна оса - а может, та же самая, - и снова я выставил ее на
улицу. Правда, после этого накатила усталость - мой мозг пока не привык к
таким трюкам, и хватка на этот раз ослабла. Внизу, среди пионов огромная
пчела охотилась за нектаром. Я мысленно схватил ее и приказал улетать.
Насекомое начало сопротивляться - в точности словно пес, выведенный на
прогулку и рвущийся с поводка. Я напряг силы - разгневанная пчела
выпорхнула из бутона. Внезапно я почувствовал усталость, и пчелу пришлось
отпустить.
Мне больше не хотелось доводить себя до истощения, как случалось в годы
глупой юности, я просто расслабился, стараясь успокоить свой мозг и
подумать о чем-то другом. Через десять минут чувство мозгового спазма
улетучилось.
Интересно, а получится то же самое с неживыми объектами? Я
сконцентрировал внимание на выпачканном губной помадой сигаретном окурке,
который лежал в пепельнице на соседнем столе, и попробовал передвинуть его.
Это удалось - окурок переместился до края пепельницы, но чего это мне
стоило - гораздо тяжелее, чем с пчелой. Зато здесь меня ждал новый сюрприз:
едва я вошел в мысленный контакт с сигаретой, как по телу пробежала волна
острого сексуального желания. Я отвлек внимание от окурка, потом снова
"подключился" к нему - снова то же чувство. Позднее я узнал, что эту
сигарету курила секретарша одного из директоров - пухлогубая блондинка в
толстых роговых очках. Ей что-то около тридцати пяти, не замужем, довольно
неврастеничная особа, сразу и не скажешь - привлекательна она или нет.
Вначале я решил, что это было мое собственное вожделение - вполне
нормальная реакция на такой сексуальный стимул как окурок со следами
помады, - однако в следующий раз, когда секретарша сидела неподалеку, я
попробовал мысленно "прикоснуться" к ней, и меня словно ошарашило
электрическим разрядом терпкой, почти животной похоти, исходившей от нее.
Может быть, перелистывая страницы статистического отчета, она задумалась в
этот момент о сексе вообще или о каком-то конкретном партнере. Скорее
всего, возбужденность была ее привычным состоянием.
Узнал я от нее и еще кое-что. Стоило мне ослабить свое внимание, как
она бросила на меня задумчивый взгляд. Я продолжал читать и делал вид, что
не замечаю ее. Она, похоже, потеряла интерес ко мне и снова погрузилась в
свои цифры. Но я успел сделать важный вывод: она ощутила мой "мысленный
зондаж". Когда я пробовал "подключаться" к мужчинам, те никак не
реагировали. Выходит, женщины, особенно с проблемами на почве секса,
обладают сверхчувствительностью к подобным вещам.
Но это выяснилось позже. В тот день я лишь пробовал манипулировать
окурком и добился своего, хотя и с большим трудом. Видимо, причина в том,
что окурок был неживым. Куда легче воздействовать на живые объекты,
поскольку можно использовать их жизненную энергию и не надо преодолевать
инерцию.
К вечеру, все еще захваченный своим новым открытием, я разорвал на
мелкие клочки лист папиросной бумаги и забавлялся тем, что устроил на столе
маленькую снежную бурю из бумажек. Занятие это тоже изрядно измотало меня,
поэтому через пятнадцать секунд я сдался.
Вечером Райх вернулся с Каратепа, и я рассказал ему об открытии. Он
загорелся еще больше моего, хотя, что было довольно странно, сам не
торопился повторить эксперимент, а вместо этого принялся анализировать на
все лады возможности открытия. Что касается возможностей "психокинеза" -
они известны человечеству уже полвека и достаточно изучены Райном, который
дал следующее определение психокинезу (ПК): "феномен воздействия
индивидуума на объект без применения своей двигательной системы". "Иными
словами, - писал он, психокинез является прямым воздействием сознания на
материю". Райн подтверждал, что некоторые игроки могут воздействовать на
игральную кость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
от чего-то избавляются, их одолевает скука... Но однажды я обратил свое
внимание в глубь собственного сознания, и подобные вещи перестали со мной
случаться - теперь я мог их контролировать.
До сих пор вспоминаю самое сильное переживание той начальной поры. Я
сидел тогда в библиотеке Урановой Компании около часа дня, читал свежую
статью по лингвистической психологии и размышлял над тем, стоит ли доверить
наш секрет автору статьи или нет. Меня заинтересовали некоторые ссылки на
основателя этой школы - Хайдеггера. Я неожиданно со всей ясностью увидел
ошибку, которая вкралась в основание его философии, а заодно узрел те
заманчивые перспективы, что сулили открыться в случае исправления ошибки. И
тут над моим ухом с противным зудением пролетел комар, потом вернулся и еще
раз пролетел, и так несколько раз. Погруженный в раздумья о Хайдеггере, я
лишь мельком взглянул на насекомое и пожелал ему поскорее убраться в окно.
В тот же миг я почувствовал, как мои мысли были в о с п р и н я т ы
комаром. Он неожиданно отклонился от своего курса и полетел в сторону
закрытого окна. Я мысленно держал его и не отпускал до тех пор, пока не
направил через всю комнату к открытому окну, где крутился вентилятор и где
воздушный поток помог ему вылететь на улицу.
Пораженный, я откинулся на спинку стула и в крайнем изумлении уставился
вслед насекомому. Вряд ли я бы больше поразился, если бы я сам внезапно
отрастил крылья и полетел. Но неужели это я вывел комара из комнаты? Я
вспомнил, что в туалете обитает целый рой ос и пчел - их привлекали
растущие под окном пионы. Направился туда. В туалете было пусто, лишь одна
оса жужжала и билась о холодное оконное стекло. Я прислонился к двери,
сосредоточился на осе. Ничего не произошло. Обидно - я чувствовал, что
допускаю какую-то ошибку, словно толкаю дверь, запертую на ключ. Снова
мысленно вернулся к Хайдеггеру, почувствовал растущее возбуждение и
неожиданно ощутил, как в моем мозгу произошло некое с ц е п л е н и е. Я
вошел в контакт с осой, словно зажал ее в кулаке. Я велел ей подлететь ко
мне. Впрочем, нет, "велел подлететь" - это не то выражение. Вы же не
приказываете своей ладони сжиматься и разжиматься - вы просто делаете это.
Так же и я поднес осу через всю комнату к себе, затем развернул ее, отнес к
окну и вышвырнул на улицу. Это было настолько невероятно, что я был готов
одновременно рыдать и смеяться. Больше всего рассмешило гневное возмущение
осы, которой пришлось улететь против собственной воли. И я чувствовал этот
гнев.
Влетела еще одна оса - а может, та же самая, - и снова я выставил ее на
улицу. Правда, после этого накатила усталость - мой мозг пока не привык к
таким трюкам, и хватка на этот раз ослабла. Внизу, среди пионов огромная
пчела охотилась за нектаром. Я мысленно схватил ее и приказал улетать.
Насекомое начало сопротивляться - в точности словно пес, выведенный на
прогулку и рвущийся с поводка. Я напряг силы - разгневанная пчела
выпорхнула из бутона. Внезапно я почувствовал усталость, и пчелу пришлось
отпустить.
Мне больше не хотелось доводить себя до истощения, как случалось в годы
глупой юности, я просто расслабился, стараясь успокоить свой мозг и
подумать о чем-то другом. Через десять минут чувство мозгового спазма
улетучилось.
Интересно, а получится то же самое с неживыми объектами? Я
сконцентрировал внимание на выпачканном губной помадой сигаретном окурке,
который лежал в пепельнице на соседнем столе, и попробовал передвинуть его.
Это удалось - окурок переместился до края пепельницы, но чего это мне
стоило - гораздо тяжелее, чем с пчелой. Зато здесь меня ждал новый сюрприз:
едва я вошел в мысленный контакт с сигаретой, как по телу пробежала волна
острого сексуального желания. Я отвлек внимание от окурка, потом снова
"подключился" к нему - снова то же чувство. Позднее я узнал, что эту
сигарету курила секретарша одного из директоров - пухлогубая блондинка в
толстых роговых очках. Ей что-то около тридцати пяти, не замужем, довольно
неврастеничная особа, сразу и не скажешь - привлекательна она или нет.
Вначале я решил, что это было мое собственное вожделение - вполне
нормальная реакция на такой сексуальный стимул как окурок со следами
помады, - однако в следующий раз, когда секретарша сидела неподалеку, я
попробовал мысленно "прикоснуться" к ней, и меня словно ошарашило
электрическим разрядом терпкой, почти животной похоти, исходившей от нее.
Может быть, перелистывая страницы статистического отчета, она задумалась в
этот момент о сексе вообще или о каком-то конкретном партнере. Скорее
всего, возбужденность была ее привычным состоянием.
Узнал я от нее и еще кое-что. Стоило мне ослабить свое внимание, как
она бросила на меня задумчивый взгляд. Я продолжал читать и делал вид, что
не замечаю ее. Она, похоже, потеряла интерес ко мне и снова погрузилась в
свои цифры. Но я успел сделать важный вывод: она ощутила мой "мысленный
зондаж". Когда я пробовал "подключаться" к мужчинам, те никак не
реагировали. Выходит, женщины, особенно с проблемами на почве секса,
обладают сверхчувствительностью к подобным вещам.
Но это выяснилось позже. В тот день я лишь пробовал манипулировать
окурком и добился своего, хотя и с большим трудом. Видимо, причина в том,
что окурок был неживым. Куда легче воздействовать на живые объекты,
поскольку можно использовать их жизненную энергию и не надо преодолевать
инерцию.
К вечеру, все еще захваченный своим новым открытием, я разорвал на
мелкие клочки лист папиросной бумаги и забавлялся тем, что устроил на столе
маленькую снежную бурю из бумажек. Занятие это тоже изрядно измотало меня,
поэтому через пятнадцать секунд я сдался.
Вечером Райх вернулся с Каратепа, и я рассказал ему об открытии. Он
загорелся еще больше моего, хотя, что было довольно странно, сам не
торопился повторить эксперимент, а вместо этого принялся анализировать на
все лады возможности открытия. Что касается возможностей "психокинеза" -
они известны человечеству уже полвека и достаточно изучены Райном, который
дал следующее определение психокинезу (ПК): "феномен воздействия
индивидуума на объект без применения своей двигательной системы". "Иными
словами, - писал он, психокинез является прямым воздействием сознания на
материю". Райн подтверждал, что некоторые игроки могут воздействовать на
игральную кость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64