Их укус, как говорили, был ядовитым, но Найл был уверен, что они будут держаться на расстоянии.
Найл нащупал на дне рюкзака и вытащил водонепроницаемый мешочек, в котором лежали часы, полученные от Симеона; они были огромными и неуклюжими, но имели фосфоресцирующие цифры и работали в течение семи дней без подзаводки. Он удивился: было уже два часа дня, и он проспал около восьми часов. Найл пошевелился и позабавился, заметив, что даже этот слабый звук заставил крыс поспешить в темноту.
Он оперся спиной о стену, хотя ее наклон был неудобным, и нащупал сверток с едой. Но, заметив глаза крыс, мерцавшие в луче света, отказался от еды. Вместо этого он взял одну из коричневых таблеток из деревянной коробочки и позволил ей раствориться на языке. Она имела вкус меда, и, когда растворилась, разлила по телу тепло, как будто он набрал полный рот бренди. Он запил таблетку водой из фляги. Через несколько минут конечности отогрелись, и Найл почувствовал себя, как будто съел чашку горячего супа.
Свернув спальный мешок, он рад был снова закутаться в свой отороченный шерстью плащ, холодный воздух заставил его чихнуть. Он закинул рюкзак за спину и пошел в тьму, подавляя воспоминания о дворцовом комфорте.
Через четверть часа он услышал низкий грохот, издаваемый подземной рекой. Вскоре воздух наполнился шумом бегущей воды, и он снова испытал инстинктивное чувство страха перед неведомой мощью, которая могла с легкостью его уничтожить.
Он был в Белой башне предыдущим вечером и запомнил карту этих туннелей. Там он узнал, что они были отчасти естественными, а отчасти сделаны людьми во времена долгой войны с пауками. Река текла с северо-запада на юго-восток города, в конце последнего Ледникового периода все эти туннели были полны несущейся воды. Но на карте был обозначен проходимый маршрут вдоль речного русла. Рев воды доносился от тридцатифутового водопада ниже по реке, там был проход, который пятью милями дальше выводил наружу. Карты Стигмастера устарели за более чем четыре столетия, но судя по тому, что река не изменила направления течения, они должны были быть все еще точными.
Река, около сорока футов шириной, была перекрыта металлическим мостом, но Найл не собирался переходить по нему, так как тропа шла по ближнему берегу. А вот чего на карте не было обозначено, так это того, что тропа проходит через низкую пещеру, вход туда был оформлен в виде готической арки. Найлу пришлось наклониться, чтобы не ударится головой. Скала под его ногами была более неровной, чем та, по которой он шел, и нужно было осматривать дорогу тщательней. Даже крысы, мерцающие глаза которых следовали за ним в темноте, не решились идти дальше. Возможно, грозный рев воды напугал их, как и его самого.
Найлу повезло, что неровный пол замедлил его продвижение вперед; внезапно он поскользнулся и, чтоб не упасть, ухватился за стену. Он уронил фонарь, и на мгновение его охватил страх, что он мог разбить его. Когда он вновь поднял фонарик, то понял, что в нескольких дюймах от его ног дорога обрывалась в дыру, в которой на глубине приблизительно шести футов виднелся черный, как чернила, стремительный поток. Он отодвинулся и сел на пол.
Как он теперь понимал, вода подрезала берег и он разрушился. Провал, приблизительно пяти футов в ширину, лишил его возможности идти дальше. Но за провалом дорога продолжалась.
Соблюдая осторожность, можно было обойти вокруг провала по выступу приблизительно в два-три дюйма шириной. Но была опасность, что выступ обвалится, или его ноги соскользнут из-за недостаточной опоры. Найл просидел минут десять, пытаясь решить, что делать дальше, мысли пребывали в необычайном беспорядке. Первая возможность заключалась в том, чтобы просто вернуться домой. Но это означало уходить из города наземным маршрутом и рисковать быть замеченным шпионами Мага. Вместо этого он мог пересечь мост и пройти прямо к священной пещере. Но единственный путь из нее проходил по крутой скалистой стене, при одной мысли о подъеме по ней его сердце замирало.
Другой возможностью было пересечь реку по мосту и поискать другой необозначенный на карте путь по противоположной стороне.
Найл пришел к выводу, что самой безопасной альтернативой было перепрыгнуть через провал. Расстояние не представляло проблемы, но свод был лишь несколькими дюймами выше макушки и, ударившись головой, он почти наверняка свалился бы в воду. "Интересно, как высоко нужно прыгнуть от земли, чтобы перескочить через провал в пять футов?", - мелькнуло в голове.
Казалось бессмысленным сидеть дальше, мускулы уже начали деревенеть от холода. Но первым делом нужно было позаботиться о том, чтобы не потерять фонарь. В боковом кармане рюкзака нашелся моток крепкой бечевки. Найл отрезал ножом небольшой кусок и обвязал фонарь вокруг двойным узлом, сделав петлю для запястья. В качестве последней предосторожности, он привязал к фонарю отрезок подлиннее, закрепив другой конец веревки на кожаном поясе.
Теперь, когда все было готово, Найл перебросил рюкзак через провал, удовлетворенно отметив его падение в десяти футах за дальним краем. Затем, отступил на дюжину шагов, разбежался и с силой оттолкнулся от края, пригнув голову как можно ниже. Часть скалы обрушилась под ногой, но это не помешало прыжку. Юноша приземлился на два фута дальше края. Фонарь выпал из руки, и петля соскользнула с запястья, но бечевка, привязанная к поясу, не дала ему удариться о землю. Племянник Симеона Бойд предупредил, что самая уязвимая часть фонаря - это лампочка.
Сердце бешено колотилось. Присев на минуту, чтобы отдышаться, Найл решил съесть еще одну пищевую таблетку - не потому, что был голоден, а для того, чтобы тепло восстановило кровообращение. Несколько минут спустя, с приятной теплотой внутри, парень надел рюкзак и двинулся вперед.
Через несколько сотен ярдов рев воды стал громче, и он обнаружил, что стена слева от него обрушилась, подточенная водой. Очевидно, были времена, когда вода стояла намного выше, чем в настоящее время. Карта, запечатленная в памяти мыслеотражателем, показывала, что тропа около воды, тянулась на пятьсот ярдов до водопада, однако она продолжала сужаться, пока не стала шириной немногим больше ленты.
Через пятьдесят футов он столкнулся с другой проблемой. Дорога уходила к воде, и ее гладкая твердая поверхность опасно накренилась к реке. Найл снял рюкзак и понес его за лямки, так, чтобы иметь возможность опираться о скалу спиной. Но наступил момент, когда стало слишком опасно продвигаться дальше. Тропа лишь на фут поднималась над стремниной, скорость которой проявлялась, когда река наталкивалась на выступающие камни, с сердитым шипением разбиваясь на пенистые струи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
Найл нащупал на дне рюкзака и вытащил водонепроницаемый мешочек, в котором лежали часы, полученные от Симеона; они были огромными и неуклюжими, но имели фосфоресцирующие цифры и работали в течение семи дней без подзаводки. Он удивился: было уже два часа дня, и он проспал около восьми часов. Найл пошевелился и позабавился, заметив, что даже этот слабый звук заставил крыс поспешить в темноту.
Он оперся спиной о стену, хотя ее наклон был неудобным, и нащупал сверток с едой. Но, заметив глаза крыс, мерцавшие в луче света, отказался от еды. Вместо этого он взял одну из коричневых таблеток из деревянной коробочки и позволил ей раствориться на языке. Она имела вкус меда, и, когда растворилась, разлила по телу тепло, как будто он набрал полный рот бренди. Он запил таблетку водой из фляги. Через несколько минут конечности отогрелись, и Найл почувствовал себя, как будто съел чашку горячего супа.
Свернув спальный мешок, он рад был снова закутаться в свой отороченный шерстью плащ, холодный воздух заставил его чихнуть. Он закинул рюкзак за спину и пошел в тьму, подавляя воспоминания о дворцовом комфорте.
Через четверть часа он услышал низкий грохот, издаваемый подземной рекой. Вскоре воздух наполнился шумом бегущей воды, и он снова испытал инстинктивное чувство страха перед неведомой мощью, которая могла с легкостью его уничтожить.
Он был в Белой башне предыдущим вечером и запомнил карту этих туннелей. Там он узнал, что они были отчасти естественными, а отчасти сделаны людьми во времена долгой войны с пауками. Река текла с северо-запада на юго-восток города, в конце последнего Ледникового периода все эти туннели были полны несущейся воды. Но на карте был обозначен проходимый маршрут вдоль речного русла. Рев воды доносился от тридцатифутового водопада ниже по реке, там был проход, который пятью милями дальше выводил наружу. Карты Стигмастера устарели за более чем четыре столетия, но судя по тому, что река не изменила направления течения, они должны были быть все еще точными.
Река, около сорока футов шириной, была перекрыта металлическим мостом, но Найл не собирался переходить по нему, так как тропа шла по ближнему берегу. А вот чего на карте не было обозначено, так это того, что тропа проходит через низкую пещеру, вход туда был оформлен в виде готической арки. Найлу пришлось наклониться, чтобы не ударится головой. Скала под его ногами была более неровной, чем та, по которой он шел, и нужно было осматривать дорогу тщательней. Даже крысы, мерцающие глаза которых следовали за ним в темноте, не решились идти дальше. Возможно, грозный рев воды напугал их, как и его самого.
Найлу повезло, что неровный пол замедлил его продвижение вперед; внезапно он поскользнулся и, чтоб не упасть, ухватился за стену. Он уронил фонарь, и на мгновение его охватил страх, что он мог разбить его. Когда он вновь поднял фонарик, то понял, что в нескольких дюймах от его ног дорога обрывалась в дыру, в которой на глубине приблизительно шести футов виднелся черный, как чернила, стремительный поток. Он отодвинулся и сел на пол.
Как он теперь понимал, вода подрезала берег и он разрушился. Провал, приблизительно пяти футов в ширину, лишил его возможности идти дальше. Но за провалом дорога продолжалась.
Соблюдая осторожность, можно было обойти вокруг провала по выступу приблизительно в два-три дюйма шириной. Но была опасность, что выступ обвалится, или его ноги соскользнут из-за недостаточной опоры. Найл просидел минут десять, пытаясь решить, что делать дальше, мысли пребывали в необычайном беспорядке. Первая возможность заключалась в том, чтобы просто вернуться домой. Но это означало уходить из города наземным маршрутом и рисковать быть замеченным шпионами Мага. Вместо этого он мог пересечь мост и пройти прямо к священной пещере. Но единственный путь из нее проходил по крутой скалистой стене, при одной мысли о подъеме по ней его сердце замирало.
Другой возможностью было пересечь реку по мосту и поискать другой необозначенный на карте путь по противоположной стороне.
Найл пришел к выводу, что самой безопасной альтернативой было перепрыгнуть через провал. Расстояние не представляло проблемы, но свод был лишь несколькими дюймами выше макушки и, ударившись головой, он почти наверняка свалился бы в воду. "Интересно, как высоко нужно прыгнуть от земли, чтобы перескочить через провал в пять футов?", - мелькнуло в голове.
Казалось бессмысленным сидеть дальше, мускулы уже начали деревенеть от холода. Но первым делом нужно было позаботиться о том, чтобы не потерять фонарь. В боковом кармане рюкзака нашелся моток крепкой бечевки. Найл отрезал ножом небольшой кусок и обвязал фонарь вокруг двойным узлом, сделав петлю для запястья. В качестве последней предосторожности, он привязал к фонарю отрезок подлиннее, закрепив другой конец веревки на кожаном поясе.
Теперь, когда все было готово, Найл перебросил рюкзак через провал, удовлетворенно отметив его падение в десяти футах за дальним краем. Затем, отступил на дюжину шагов, разбежался и с силой оттолкнулся от края, пригнув голову как можно ниже. Часть скалы обрушилась под ногой, но это не помешало прыжку. Юноша приземлился на два фута дальше края. Фонарь выпал из руки, и петля соскользнула с запястья, но бечевка, привязанная к поясу, не дала ему удариться о землю. Племянник Симеона Бойд предупредил, что самая уязвимая часть фонаря - это лампочка.
Сердце бешено колотилось. Присев на минуту, чтобы отдышаться, Найл решил съесть еще одну пищевую таблетку - не потому, что был голоден, а для того, чтобы тепло восстановило кровообращение. Несколько минут спустя, с приятной теплотой внутри, парень надел рюкзак и двинулся вперед.
Через несколько сотен ярдов рев воды стал громче, и он обнаружил, что стена слева от него обрушилась, подточенная водой. Очевидно, были времена, когда вода стояла намного выше, чем в настоящее время. Карта, запечатленная в памяти мыслеотражателем, показывала, что тропа около воды, тянулась на пятьсот ярдов до водопада, однако она продолжала сужаться, пока не стала шириной немногим больше ленты.
Через пятьдесят футов он столкнулся с другой проблемой. Дорога уходила к воде, и ее гладкая твердая поверхность опасно накренилась к реке. Найл снял рюкзак и понес его за лямки, так, чтобы иметь возможность опираться о скалу спиной. Но наступил момент, когда стало слишком опасно продвигаться дальше. Тропа лишь на фут поднималась над стремниной, скорость которой проявлялась, когда река наталкивалась на выступающие камни, с сердитым шипением разбиваясь на пенистые струи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126