Найл прошел еще сотню ярдов, надеясь найти другой проход. Углубление, похожее на вход в туннель, давало некоторую надежду, и он спустился к нему по склону, но, когда он очутился перед входом, луч осветил лишь глубокую пещеру, которая заканчивалась стеной скальных обломков.
С тяжелым сердцем он медленно поднялся обратно на вершину и пошел по берегу туда, где стены сужались. Река шестью футами ниже текла в расщелину в скале, приблизительно в двадцать футов шириной. Двигаться дальше можно было, разве что вплавь.
Найл уселся на камень, уныло глядя на реку. Он чувствовал себя настолько вымотанным, что хотелось лечь и не двигаться. Но это значило признать поражение. Если он собирается вернуться, то ему предстоит долгий путь. А каждый потраченный впустую день отнимал день жизни у его брата. Эта мысль была настолько угнетающей, что Найл решил, в конце концов, воспользоваться мыслеотражателем.
Стоило ему повернуть мыслеотражатель внутрь, как его настроение поднялось. Сконцентрировавшись, он заставил себя оценить ситуацию объективно. Шесть месяцев назад он был почти ребенком и жил в подземной норе в пустыне, в окружении семьи. Внезапно его швырнуло во взрослую жизнь. Как правитель города пауков, он был одинок, доверяя лишь немногим проверенным советчикам, таким, как Симеон. Теперь он понял, что был более счастливым у Каззака, в подземном городе Дира, где, по крайней мере, находился в окружении молодых людей одного с ним возраста. И теперь он отправился в путь, который может закончиться его смертью. Если он не сможет вернуться, будут ли пауки блюсти договор, относясь к людям как к равным? Он не сомневался, что их намерения были честны. Но как они могли рассматривать людей как равных, когда те явно были низшими существами? Они видели в Найле правителя потому, что он был избран Богиней. Но что случится, если избранник Богини просто исчезнет?
Все же, хотя эти мысли были мрачными, мыслеотражатель давал понять, что на самом деле не все так плохо. Люди позволяют мыслям, приукрасить свою жизнь или погрузить в уныние. Найл не поддался мрачным мыслям. Необычайный оптимизм горел у него внутри, подсказывая, что поддаваться эмоциям глупо. Что ему сейчас следовало сделать, так это отбросить мысли о разочаровании и жалости к себе, и вернуться к действию.
Он встал и осветил вокруг стены пещеры, проверяя, нет ли какого-нибудь выхода, который он просмотрел. И когда стало ясно, что нет, он пожал плечами и пошел назад, по дороге, которой пришел.
При этом он проделал интересный ментальный эксперимент. Мыслеотражатель постоянно нагнетал оптимизм, разжигая огонь внутренней энергии. Найл сконцентрировался на его сиянии и осторожно повернул мыслеотражатель другой стороной.
Это походило на погружение в холодную темноту. Все же он воспрепятствовал погружению в нее. Мыслеотражатель поддерживал уверенность, что все не так уж безнадежно, как оно кажется. Найл должен был признать, что его чувства разочарования и поражения были обманчивы. Постепенно, предприняв ментальное усилие, чтобы сконцентрироваться, он вызвал в себе ощущение целеустремленности и внутреннего тепла.
Эксперимент не был полностью удачным; но даже его частичный успех был значительным достижением. Он предпринял сознательное усилие, чтобы перерасти Найла, которому было жаль, что он не остался среди подростков Диры. Намного важнее было то, что он учился доверять своему сознанию, а не мыслям и чувствам.
Когда рев водопада усилился, и он даже почувствовал несколько упавших холодных брызг, Найл вспомнил выступ, который вел к другой стороне. Тогда другая мысль пронзила его. Лодки, которые он видел, каким-то образом вынесло туда. Но как? Они не могли сплавиться вниз по течению - их разбило бы на куски водопадом. Но они также не могли приплыть вверх по течению, поскольку оно было слишком сильным, чтобы выгребать против него. Должно быть, был другой способ выбраться наружу - туннель, который отходил от реки.
Приободренный этими мыслями, Найл ускорил шаг, и за четверть часа достиг водопада. Тут он подумал, что было бы безопасней снять плащ. Если он потеряет опору и упадет в реку, то мокрый плащ только помешает ему. Он отцепил цепочку, которая закрепляла его на шее, свернул и убрал на дно рюкзака.
Выступ позади завесы воды был приблизительно на четыре фута выше потока. Он был в три фута шириной, и его влажная поверхность была достаточно ровной. Найл вскарабкался на большой обломок скалы, найдя его достаточно устойчивым, и перешагнул с него на выступ. К его облегчению он был нескользким. Как ни странно там, было тише, так как падающая вода изолировала его от звуков.
Найл остановился там, осматриваясь. Фонарь высветил трещину приблизительно в дюйм шириной в глубине выступа, и он внезапно понял, почему путь за водопадом не обозначен на карте. Периодически эта каменная стена разрушалась и исчезала в потоке, заставляя водопад медленно отступать вверх по реке. Когда составлялась карта, этот выступ не существовал, и примерно через пятьдесят лет он будет также снесен вниз по течению. Эта мысль заставила его взглянуть вниз на трещину, чтобы убедиться, что она не собирается расширяться прямо сейчас.
Найл снова взял рюкзак правой рукой, так, чтобы спиной прижаться к стене, и затем боком двинулся по выступу. Вода проносилась в нескольких футах от его лица. Но он достиг другой стороны без происшествий. Там он обнаружил, что расстояние между выступом и поверхностью земли было больше, чем на другой стороне. Он сперва сбросил вниз рюкзак, затем сел на выступ и спрыгнул, придерживаясь одной рукой. Он приземлился на четвереньки, оцарапав колено о грубый известняк.
Найл встал и быстро пошел дальше, брызги от водопада пропитали его волосы и одежду. Дорога под ногами была довольно ровной, и скоро шум водопада стих позади.
Походу он направлял луч фонаря на каменные стены с правой стороны, надеясь увидеть другой туннель, который выведет его от реки. Но, хотя в скале были полости и даже пещера, которая тянулась на десять ярдов, не было никакого признака другого выхода из главного туннеля.
Водопад был почти неслышим, когда луч света выхватил перевернутую лодку. Этот отзвук цивилизации поднял настроение Найла. Но, когда он был на расстоянии в дюжину футов, то увидел шестидюймовое отверстие, пробитое ближе к носу. Лодка, очевидно, ударилась о камни на полной скорости. Она была сделана из гладкого серого материала, который не выказывал признаков старения. Но, когда Найл перевернул лодку и посмотрел внутрь, он увидел кусок веревки, который почти полностью истлел.
Он прошел ко второй лодке. Она была поменьше, но тоже в ее днище была шестидюймовая пробоина. Найл посветил фонарем на другие лодки, которые были на расстоянии в дюжину ярдов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126