--------------------
Нэт Прикли. ПОСЛАНЕЦ
("Мир Пауков". Книга 7-я)
--------------------
Издательство "Северо-Запад" продолжает публикацию серии романов о
Мире Пауков, созданную знаменитыми Колином Уилсоном и Нэтом Прикли.
...Империя пауков гибнет под ударами беспощадного врага. Спасаясь от
захватчиков, Найл и его приближенные вынуждены отправиться за помощью к
Великой Богине Дельты.
Прохладная вода обняла разгоряченное тело, омыла кровавые ссадины и
смочила волосы. Найл сделал пару глубоких глотков и оглянулся на лагерь
победителей: там поднимался к небу дым костров, доносились пьяные
выкрики, маячили неуклюжие фигуры, воняло паленым мясом и тухлятиной.
Неужели эта кучка недоразвитых дикарей и в самом деле смогла победить
могучую армию наводящих ужас смертоносцев, тысячелетних властителей
планеты? Это не укладывалось в мозгу. Однако шея еще сохраняла ощущение
смертельного прикосновения веревки, в ушах еще стоял смех заключающих
пари изуверов, а в голове все звучало: "Уходи!"
Посланник Богини не помнил, какая карта открылась пятой, не помнил,
кто разрезал путы на руках и ногах, кто снял петлю с шеи. Очнулся он от
толчка Тройлека и его короткого "Уходи!", прогудевшего в мозгу.
Как и любое мысленное послание пауков, этот импульс содержал не
просто слово, а целый пакет образов и переживаний: здесь были и радость
выигрыша, и уверенность, что сейчас пленнику ничто не угрожает, что за
него готовы заступиться все выигравшие вместе со смертоносцем и что
вскоре счастливчики про все забудут, а неудачники затаят зло и при
первой возможности отомстят, что Найлу нужно убегать как можно быстрее и
что, если он попадется снова, то его точно казнят. А еще, как ни
странно, беспокойство. Тройлек волновался за жизнь Посланника Богини!
Впрочем, раздумывать об этой странности у Найла времени не было.
Он еще раз нырнул и, пропитываясь влажной прохладой, сделал несколько
жадных глотков. Скорее инстинктивно, нежели из предусмотрительности,
сломал толстую жесткую тростину: такие крупные - редкость даже близ
богатого жизнью оазиса Диры. Потом выбрался на берег, в последний раз
оглянулся на бивуак захватчиков и побежал вверх по течению.
Вдалеке послышалось улюлюканье, и Посланник Богини ускорил бег.
Рожденный в пустыне, он прекрасно знал, что свобода здесь отнюдь не
равнозначна жизни. И хотя сейчас он еще не избавился от ужаса близкой
смерти, словно парализовавшей его мозг, он недоумевал от столь
сокрушительного поражения, он еще дрожал в ярости, вспоминая допросы
восьмилапого переводчика, - так что бежал Найл по мелководью по сути в
неразумном состоянии, - однако под поверхностным слоем мышления
продолжал работу другой, менее доступный сознательному контролю. Именно
он заставил Найла вначале отломать длинный кусок трубчатого тростника, а
затем подобрать на мелководье и сунуть за пазуху пару коричневых камней.
Часа через два река повернула налево, к горам. Посланник Богини вошел
в воду, сел и долго, торопливо пил, до краев наполняя единственный
имеющийся сосуд - собственный желудок. Потом тяжело встал, повернулся
спиной к вершинам Северного Хайбада и стал медленно подниматься на
первую из тысяч и тысяч дюн, которые предстояло одолеть на долгом пути
домой.
x x x
Пески, пески, пески... Жаркое солнце давно высушило тунику и волосы,
безжалостно припекало голову и плечи. По бокам его стекали длинные
струйки пота. Каждые пять-десять минут Найл оборачивался, сверяя
направление по снежным пикам, и продолжал размеренно подниматься на
сыпучие склоны барханов и спускаться в душные впадины. Он облизывал
пересыхающие губы, поглаживал быстро обгорающие на солнце плечи, а в
голове все крутилось одно и то же: как, как, как, как такое могло
случиться? Как могла кучка вонючих, безмозглых дикарей разгромить
великолепную армию высокоразвитой цивилизации? И что будет теперь с его
привычным миром? С его городом - этим огромным живым существом,
одновременно и могучим, и беззащитным, как ребенок? Что будет с миссией,
возложенной на него Великой Богиней Дельты? С людьми, пауками, с жуками,
наконец? Неужели захватчики придут и туда - придут и переварят все с
жадной безмозглостью головонога: изнасилуют женщин, разыграют на пари
жизни мужчин, сожрут запасы пищи, выпьют все вино, растащат все вещи,
какие только сумеют найти. А потом вкопают на площади столб,
изображающий паука с человеческим лицом. И город станет напоминать
сундук, в который забралась оголодавшая крыса. Внешне нормальный, а
внутри - все испоганено.
Отрезвил его осторожный шорох. Найл замер и, пригнувшись,
прислушался. Рука нащупала за пазухой камни. Два булыжника - вот и все
оружие против клыкастого, шипа-стого, ядовитого мира пустыни. Никогда
еще Посланник Богини не чувствовал себя столь нагим и беззащитным.
Тихое шуршание не прекращалось. Найл извлек один из камней, взвесил в
руке. Медленно двинулся к гребню бархана, готовый в любой момент дать
отпор неведомому врагу, с каждым шагом все ниже пригибаясь к земле, пока
внезапно не выпрямился на вершине.
За дюной никого не оказалось, но тренированный взгляд охотника без
труда опознал на склоне характерную извилистую волну - ящерица
закопалась в песок. Сколько он таких в детстве переловил, не счесть.
Запеченные в золе, исходящие ароматным паром... Рот у правителя паучьего
города мигом наполнился слюной. Будь у него огонь... Но чего нет, того
нет.
Найл сунул камень обратно, сверился с горными пиками и отправился
дальше, стараясь внимательнее смотреть под ноги. Появился легкий озноб -
солнце давно село, и теперь пустыня быстро остывала. Посланник Богини
поежился и попытался ускорить шаг, однако ноги безнадежно вязли в еще
горячем сыпучем песке. Впрочем, куда спешить? Мир погиб...
Ночью в пустыне безопасно, ее холоднокровные обитатели спят; главное
- не наступить на какую-нибудь ядовитую тварь. Или того хуже - не
провалиться в нору. Но Посланник Богини еще не настолько утерял
усвоенные в детстве навыки, чтобы попасться так глупо.
Шаг за шагом, бархан за барханом.
Гребни дюн начали поблескивать в холодном свете звезд. Иней - первый
признак наступления дня. Найл начал внимательнее приглядываться к
впадинам между песчаными холмами. Увы, никаких признаков растительности.
Ни неприхотливых макушек, ни вездесущих верблюжьих колючек, ни, тем
более, влажных чашек уару. Нет кустарников - значит, днем нет и тени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Нэт Прикли. ПОСЛАНЕЦ
("Мир Пауков". Книга 7-я)
--------------------
Издательство "Северо-Запад" продолжает публикацию серии романов о
Мире Пауков, созданную знаменитыми Колином Уилсоном и Нэтом Прикли.
...Империя пауков гибнет под ударами беспощадного врага. Спасаясь от
захватчиков, Найл и его приближенные вынуждены отправиться за помощью к
Великой Богине Дельты.
Прохладная вода обняла разгоряченное тело, омыла кровавые ссадины и
смочила волосы. Найл сделал пару глубоких глотков и оглянулся на лагерь
победителей: там поднимался к небу дым костров, доносились пьяные
выкрики, маячили неуклюжие фигуры, воняло паленым мясом и тухлятиной.
Неужели эта кучка недоразвитых дикарей и в самом деле смогла победить
могучую армию наводящих ужас смертоносцев, тысячелетних властителей
планеты? Это не укладывалось в мозгу. Однако шея еще сохраняла ощущение
смертельного прикосновения веревки, в ушах еще стоял смех заключающих
пари изуверов, а в голове все звучало: "Уходи!"
Посланник Богини не помнил, какая карта открылась пятой, не помнил,
кто разрезал путы на руках и ногах, кто снял петлю с шеи. Очнулся он от
толчка Тройлека и его короткого "Уходи!", прогудевшего в мозгу.
Как и любое мысленное послание пауков, этот импульс содержал не
просто слово, а целый пакет образов и переживаний: здесь были и радость
выигрыша, и уверенность, что сейчас пленнику ничто не угрожает, что за
него готовы заступиться все выигравшие вместе со смертоносцем и что
вскоре счастливчики про все забудут, а неудачники затаят зло и при
первой возможности отомстят, что Найлу нужно убегать как можно быстрее и
что, если он попадется снова, то его точно казнят. А еще, как ни
странно, беспокойство. Тройлек волновался за жизнь Посланника Богини!
Впрочем, раздумывать об этой странности у Найла времени не было.
Он еще раз нырнул и, пропитываясь влажной прохладой, сделал несколько
жадных глотков. Скорее инстинктивно, нежели из предусмотрительности,
сломал толстую жесткую тростину: такие крупные - редкость даже близ
богатого жизнью оазиса Диры. Потом выбрался на берег, в последний раз
оглянулся на бивуак захватчиков и побежал вверх по течению.
Вдалеке послышалось улюлюканье, и Посланник Богини ускорил бег.
Рожденный в пустыне, он прекрасно знал, что свобода здесь отнюдь не
равнозначна жизни. И хотя сейчас он еще не избавился от ужаса близкой
смерти, словно парализовавшей его мозг, он недоумевал от столь
сокрушительного поражения, он еще дрожал в ярости, вспоминая допросы
восьмилапого переводчика, - так что бежал Найл по мелководью по сути в
неразумном состоянии, - однако под поверхностным слоем мышления
продолжал работу другой, менее доступный сознательному контролю. Именно
он заставил Найла вначале отломать длинный кусок трубчатого тростника, а
затем подобрать на мелководье и сунуть за пазуху пару коричневых камней.
Часа через два река повернула налево, к горам. Посланник Богини вошел
в воду, сел и долго, торопливо пил, до краев наполняя единственный
имеющийся сосуд - собственный желудок. Потом тяжело встал, повернулся
спиной к вершинам Северного Хайбада и стал медленно подниматься на
первую из тысяч и тысяч дюн, которые предстояло одолеть на долгом пути
домой.
x x x
Пески, пески, пески... Жаркое солнце давно высушило тунику и волосы,
безжалостно припекало голову и плечи. По бокам его стекали длинные
струйки пота. Каждые пять-десять минут Найл оборачивался, сверяя
направление по снежным пикам, и продолжал размеренно подниматься на
сыпучие склоны барханов и спускаться в душные впадины. Он облизывал
пересыхающие губы, поглаживал быстро обгорающие на солнце плечи, а в
голове все крутилось одно и то же: как, как, как, как такое могло
случиться? Как могла кучка вонючих, безмозглых дикарей разгромить
великолепную армию высокоразвитой цивилизации? И что будет теперь с его
привычным миром? С его городом - этим огромным живым существом,
одновременно и могучим, и беззащитным, как ребенок? Что будет с миссией,
возложенной на него Великой Богиней Дельты? С людьми, пауками, с жуками,
наконец? Неужели захватчики придут и туда - придут и переварят все с
жадной безмозглостью головонога: изнасилуют женщин, разыграют на пари
жизни мужчин, сожрут запасы пищи, выпьют все вино, растащат все вещи,
какие только сумеют найти. А потом вкопают на площади столб,
изображающий паука с человеческим лицом. И город станет напоминать
сундук, в который забралась оголодавшая крыса. Внешне нормальный, а
внутри - все испоганено.
Отрезвил его осторожный шорох. Найл замер и, пригнувшись,
прислушался. Рука нащупала за пазухой камни. Два булыжника - вот и все
оружие против клыкастого, шипа-стого, ядовитого мира пустыни. Никогда
еще Посланник Богини не чувствовал себя столь нагим и беззащитным.
Тихое шуршание не прекращалось. Найл извлек один из камней, взвесил в
руке. Медленно двинулся к гребню бархана, готовый в любой момент дать
отпор неведомому врагу, с каждым шагом все ниже пригибаясь к земле, пока
внезапно не выпрямился на вершине.
За дюной никого не оказалось, но тренированный взгляд охотника без
труда опознал на склоне характерную извилистую волну - ящерица
закопалась в песок. Сколько он таких в детстве переловил, не счесть.
Запеченные в золе, исходящие ароматным паром... Рот у правителя паучьего
города мигом наполнился слюной. Будь у него огонь... Но чего нет, того
нет.
Найл сунул камень обратно, сверился с горными пиками и отправился
дальше, стараясь внимательнее смотреть под ноги. Появился легкий озноб -
солнце давно село, и теперь пустыня быстро остывала. Посланник Богини
поежился и попытался ускорить шаг, однако ноги безнадежно вязли в еще
горячем сыпучем песке. Впрочем, куда спешить? Мир погиб...
Ночью в пустыне безопасно, ее холоднокровные обитатели спят; главное
- не наступить на какую-нибудь ядовитую тварь. Или того хуже - не
провалиться в нору. Но Посланник Богини еще не настолько утерял
усвоенные в детстве навыки, чтобы попасться так глупо.
Шаг за шагом, бархан за барханом.
Гребни дюн начали поблескивать в холодном свете звезд. Иней - первый
признак наступления дня. Найл начал внимательнее приглядываться к
впадинам между песчаными холмами. Увы, никаких признаков растительности.
Ни неприхотливых макушек, ни вездесущих верблюжьих колючек, ни, тем
более, влажных чашек уару. Нет кустарников - значит, днем нет и тени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100