– Ну, давай же, не стесняйся, упеки меня в тюрягу! Для того, у кого есть деньги, это не проблема. Да и в тюрьме мне будет не так тошно, как тут!
Патриция по-прежнему молчала, безучастно наблюдая за бурной истерикой Лауры. И так и не стронулась с места до тех пор, пока не увидела, как исчезают вдали хвостовые огни ее машины.
Глава XXIII

СТОУН РИДЖ
Этой ночью Патриция наконец выспалась по-настоящему. Правда, она время от времени просыпалась, чтобы убедиться, что Мигель – рядом с нею; он в самом деле был рядом, обнимал ее, баюкал, как ребенка, гладил по волосам, нежно массировал – и тем самым вновь навевал дремоту.
Ах, как она была благодарна ему, что он все-таки сумел прилететь, – и именно тогда, когда она в нем сильнее всего нуждалась! Без него ей было не выстоять в тот страшный день, когда отрава сгубила сразу столько ее дряхлых питомцев. Не окажись он рядом, и ее бы уже наверняка вновь отправили в санаторий в Лозанне и поместили в палату, из которой предусмотрительно убрано зеркало.
Но когда она проснулась, разбуженная яркими лучами утреннего солнца, то обнаружила, что рядом никого нет. Охваченная паникой, она кое-как оделась и поспешила вниз по лестнице.
– А где мистер Кардига? – спросила она у Кончи, стараясь скрыть звучащее в ее голосе волнение.
– Он – с лошадью, только вы сперва поешьте.
Не обращая внимания на протесты Кончи, Патриция выбежала с кухни во двор.
На конюшне Мигель непринужденно разговаривал с Эдгаром; Харпало и Спорт уже стояли подготовленные и оседланные.
Не обращая внимания на присутствие Эдгара, Патриция обвила Мигеля руками и осыпала его лицо жаркими поцелуями.
Эдгар, пробормотав что-то насчет неполадок с водопроводом, оставил их наедине друг с другом.
– Эй, послушай, надо все-таки держать себя в руках, – рассмеялся Мигель.
Она еще раз тесно прильнула к нему, а затем со смехом отпрянула.
– А ты хоть помнишь, что как раз на этом самом месте я тебя отвергла ровно год назад?
– Что ж, давай снесем конюшню и воздвигнем здесь кафедральный собор.
Он подхватил ее на руки и посадил на Спорта, а сам вскочил на Харпало.
– Ты готова?
– Так точно, командир. А куда прикажете?
– На то место, которое я уже посетил вчера вечером, – загадочно произнес он. – Следуй за мной.
Ей не составило большого труда догадаться, куда он ее везет, – в лес, где они так часто беседовали друг с другом.
– Как ты думаешь, обладатели многих тысяч глаз, следящих сейчас за нами, запомнили, когда мы здесь были в последний раз, – спросил Мигель.
– Да, – прошептала Патриция, спешиваясь, – давай говорить тихо, чтобы они до поры до времени не узнали о том, что именно здесь мы собираемся открыть американский филиал Учебного центра верховой езды семейства Кардига.
Он промолчал.
– Ах, Мигель, давай займемся этим немедленно.
– Но ты же не сможешь.
– Что ты хочешь сказать?
– Я слышал ваш вчерашний разговор… инспекционные поездки на заводы, теория управления, аудит… Вот чем тебе теперь предстоит заниматься.
– Да, но ты мне поможешь.
– Нет, Патриция, у меня тоже есть дела, которыми я обязан заняться.
– О чем ты, Мигель?
Ее хорошее настроение моментально улетучилось.
– Время работает против меня. Я пропустил уже четыре корриды, а через шесть недель мне необходимо провести повторное выступление в Лиссабоне.
У Патриции засосало под ложечкой.
– Но ты же не можешь сейчас уехать.
– Я должен ехать.
– Но ты нужен мне здесь. Как мне управиться со всеми этими делами, не чувствуя твоей поддержки?
– Но ведь и мне придется сражаться с быками, не чувствуя твоей поддержки.
– Ты хочешь сказать, что собираешься бросить меня только ради того, чтобы замучить нескольких животных? – с возмущением воскликнула Патриция.
Мигель побледнел.
– Я не подвергаю критике твои действия; изволь не критиковать мои.
Твердость его голоса изумила ее.
– Извини!
Мигель увидел, что она с трудом сдерживается, чтобы не расплакаться.
– Патриция, тебе досталось дело, которое требует много сил, – и ты в состоянии с ним справиться. Духу у тебя на это хватит. Ты вступила в схватку с советом директоров – и сумела одержать победу.
– Но я победила благодаря тебе. Это ты дал мне силу справиться с ними. – В ее голосе зазвучали истерические нотки. – А теперь ты мне нужен больше, чем когда бы то ни было.
– Я буду все время думать о тебе.
– Мне этого недостаточно! Мигель упрямо посмотрел на нее.
– Но это – все, что я могу тебе предложить.
– Тогда зачем же ты вообще сюда приехал?
– Неужели мне нужно отвечать на этот вопрос? – резко бросил он.
– Нет-нет. Просто я не могу совладать с собой. Я так хочу тебя!
– Это я понимаю, я ведь тоже тебя хочу. Но у каждого из нас есть свои обязательства.
– Пошли они к черту, все эти обязательства!
– Ты ведь на самом деле так не считаешь, – сказал он, стараясь остудить ее пыл. – Я знаю тебя и помню, как горели у тебя глаза, когда ты говорила об этих людях из Ногалеса, я помню, как звучал твой голос, когда ты обращалась к своим любимым животным. Я многому научился у тебя, Патриция.
– Ах, Мигель, – вздохнула она. – Побудь здесь хотя бы еще немного. Ну, скажем, пару дней!
– Не могу. Я улетаю «Конкордом» сегодня после обеда.
– Ах нет! Нет! Пожалуйста… – В голосе у нее звучала мольба, и она была бессильна скрыть это. – Останься хотя бы на денек!
Он покачал головой.
– Завтра мне будет еще труднее расстаться с тобой. Обратно они ехали молча. Вернувшись домой, Мигель быстро собрал вещи. Патриция не стала перечить, когда он объявил, что не хочет, чтобы она провожала его в аэропорт. Прощание вышло скованным. Патриция пыталась проглотить комок, застывший у нее в горле. Мигелю хотелось утешить ее. Он обещал как можно чаще звонить и самыми яркими красками расписал картину их радостного воссоединения через шесть недель – сразу после того, как он проведет финальный бой в Лиссабоне.
Когда он уехал, Патриция уселась на подоконник в спальне и залюбовалась закатом. В небе над фермой она увидела перистый след самолета. Уж не тот ли это самолет, который уносит от нее Мигеля?
Начало темнеть, но в небе пока не зажглось ни единой звезды. «Ах, папочка, где же ты?»
Прошло уже несколько месяцев со времени ее последнего мысленного разговора с отцом. Ей незачем было взывать к любви небесной, пока она с такой силой купалась в неге любви земной. Но сейчас она опять почувствовала себя покинутой – а значит, потерянной.
Патриции хотелось, чтобы папочка взял ее на руки и убаюкал так, чтобы вся боль прошла. Нет – не папочка. Ей хотелось, чтобы Мигель сжал ее в объятиях – и чтобы мгновение длилось вечно. Но он только что недвусмысленно дал ей понять, что мучить быков для него важнее, чем быть с нею. И этого она никак не могла понять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83