Не доходя до горы, они сделали привал, и Пол услышал глухой далекий
гул, словно Храм Белой Тьмы знал о появлении людей и выказывал свое
неудовольствие. Байани - и взрослый, и юноша, и мальчик - никогда раньше
не слышали грохота обвала.
Пол долго объяснял им, что это такое. В конце концов, видя их
непонимание, он махал рукой. Для его спутников это был лишь еще один знак
немилости Орури.
В отчаянии Пол смотрел на высящийся перед ним Храм Белой Тьмы. Он не
знал, как начать поиски. Он же не альпинист. Да и снаряжения подходящего у
них нет. Это чистое безумие - тащить байани - детей леса - по засыпанным
снегом и покрытым льдом склонам. Как обидно быть так близко и оказаться
таким беспомощным. В первый раз за все время он готов был признать
поражение...
Но наступивший закат явил знамение... Пол Мэрлоу не часто обращался к
молитве. Но на сей раз она казалась удивительно подходящей и в чем-то даже
неизбежной.
Там, высоко над зарослями вереска и ельника, в лучах заходящего
солнца он вдруг заметил большую, изогнутую огненную иглу.
Много лет назад он видел нечто похожее. Это было в другом мире, в
мире по ту сторону неба. Он стоял и смотрел, и понемногу огненная игла
погасла... а Пол все вспоминал, как он впервые увидел блеск солнца на
полированной обшивке "Глории Мунди".

33
Пол Мэрлоу был один. Своих спутников он оставил на другой стороне
ледника. Шок Ху страдал снежной слепотой. У Зу Шана от высоты текла из
носа кровь, а маленький Немо, завернутый в шкуры, словно мумия, страдал от
постоянных судорог в искалеченных ногах.
Так что, оставив байани у ледника, Пол Мэрлоу с рассветом отправился
в путь один, напоследок сказав, чтобы они уходили, если он не вернется к
полудню. Пол не сомневался, что они не выдержат еще одну ночь на голых,
продуваемых всеми ветрами склонах горы.
Издалека ледник выглядел куда страшнее, чем вблизи. Хотя его ноги и
болели с непривычки - удерживать равновесие на неровных скользких ледяных
глыбах совсем не просто; хотя острый лед местами и прорвал крепкую
дубленную кожу, защищавшую его ступни; хотя и болели многочисленные синяки
и ссадины - следы бесчисленных падений - все равно, Пол чувствовал себя на
удивление хорошо.
И вот он здесь, у подножия одной из могучих металлических опор
гигантского звездолета. Огромные лапы крепко упирались в скалу, одна из
них на несколько метров заплыла вековым льдом. Сами опоры были метров
двадцать в высоту, а тяжелый корпус могучего звездолета взметнулся в небо
метров на двести-триста, никак не меньше. Он пронзал небосвод подобно
шпилю удивительного, скрытого среди льдов собора...
Прикрывая глаза от нестерпимого блеска полированного металла, Пол
глядел на фантастическую машину.
- Я красивая, правда?
Так много произошло за последние дни, что Пол, похоже, разучился
удивляться.
- Да, ты прекрасна, - спокойно ответил он.
- Я - "Ару Рэ", что на твоем языке значит "Птица Марса". Я жду здесь
уже пятьдесят тысяч планетарных лет. Вероятно, я буду ждать еще десять
тысяч лет, прежде чем дети вырастут и поймут. Ибо я - хранитель памяти их
расы.
Пол чувствовал, как у него закружилась голова. Вот стоит он, человек
с Земли, проделавший опасное путешествие по странной планете, через
доисторические джунгли, через саванну, через ледник, - в горы, чтобы
повстречать звездолет-телепат. Чтобы увидеть космический корабль,
говорящий по-английски, называющий себя "Птицей Марса", возраст которого,
по его словам, более пятидесяти тысяч лет. Полу хотелось плакать и
смеяться, и тихо сойти с ума. Впрочем, видимо, он и так уже безумен.
Видимо, ледник все-таки доконал его, и тело Пола Мэрлоу, или то, что от
него осталось, лежит теперь в одной из бесчисленных трещин... И странные
фантазии обволакивают туманящееся сознание, и скоро холод опустит занавес
над затянувшейся драмой...
- Нет, ты не сошел с ума, - прозвучал беззвучный голос. - Ты не
искалечен и не умираешь. Ты - Пол Мэрлоу с планеты Земля, и ты - первый
человек, достойный узнать правду. Распахни же сознание, и я покажу тебе
многое тайное и сокровенное. Я - "Ару Рэ", "Птица Марса". Я прекрасна, как
истина.
- Всего-навсего машина, - закричал Пол, не желая примириться с
невозможной реальностью. - Ты всего-навсего машина: огромная куча металла,
в которую завернут компьютер.
Он пытался взять себя в руки, но не смог. На глазах у него появились
слезы.
- Обманщик! Самозванец! Ржавая консервная банка!
- Да, я машина, - ответил голос "Ару Рэ" у него в голове. - Но я
нечто большее, нежели сумма всех моих частей. Я машина, которая живет. Ибо
я хранитель и носитель семени. Я бессмертна. Я больше, чем люди,
сотворившие меня, хотя и они были великими.
- Машина! - бормотал Пол в отчаянии. - Бесполезная чертова машина!
Но голос не хотел оставлять его в покое.
- А как же Пол Мэрлоу, путешественник с "Глории Мунди", поневоле
житель Байа Нор по имени Поул Мер Ло? Разве он не машина?.. Не машина,
сделанная из костей, мяса и снов?
- Оставь меня в покое! - рыдал Пол. - Оставь меня в покое!
- Я не могу оставить тебя в покое, - отвечала "Ару Рэ", - ибо ты не
оставил в покое меня. Ты выбрал знание. Значит, согласно моей природе, я
должна тебе его дать. Открой свое сознание. Открой полностью.
Пол смутно чувствовал, что за его разум началась битва. И ему не
хотелось ее проиграть. Инстинктивно он понимал, что, проиграв, уже никогда
не будет таким, как раньше.
- Открой свое сознание, - повторил звездолет.
Изо всех сил Пол боролся с чуждой ему волей, вторгавшейся в его
разум.
- Ну хорошо, просто закрой глаза и забудь обо всем, - вкрадчиво
шептал "Ару Рэ". - Твой путь был далек. Закрой глаза и забудь..
Это неожиданное предложение на мгновение сбило Пола с толку.
Машинально прикрыв глаза, он на какую-то долю секунды расслабился.
Звездолету этого было достаточно.
Огромный черный смерч, закружив, унес Пола с собой, и землянин понял,
что попал в рабство.
Он не ощущал движения, но инстинктивно чувствовал, что находится уже
неизмеримо далеко от Храма Белой Тьмы. Он плавал в черной пустоте - самой
теплой, самой уютной пустоте во всей вселенной.
И вдруг появился свет.
Пол увидел перед собой (а может быть, позади или вокруг?) самый
прекрасный город когда-либо открывавшийся человеческому взору. Он вырос -
точнее, будто расцвел - в самом сердце пустыни. Но эта пустыня была не
земной пустыней, и город - не был земным городом, а мужчины и женщины,
населявшие его, - смуглые, красивые и так похожие на людей - жили не на
Земле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46