– Давай-ка я.
После некоторого колебания Лиззи отдала ковер, который Чарльз со зверским видом стал колотить о стену.
– Вот, – говорил он, – вот как надо выбивать ковры. Теперь в нем нет ни пылинки.
– Спасибо… Сарра ушла полчаса назад.
– Верно, отправилась в Городской сад. Ты никогда там не бывала? Там и театр, и танцевальная площадка, и разные игры, словом, всякая всячина. Но ты такая набожная, наверное, не захочешь туда пойти?
– Просто каждый воспитан по-своему.
– Ну, так что, пойдешь?
– Я думаю, мне не понравится в таком саду… Хотя, я уже столько слышала о нем, по правде говоря…
– Что?
– Другой раз кажется, что вроде и не к чему слишком всего бояться.
– Ну, правильно, – заметил Чарльз. – Чепуха все это. Так что, может, сходим в следующее воскресенье?
Такая сладостная тишина была разлита в воздухе, что Лиззи казалось, будто эта тишина обволакивает ее и растворяется в ней. После обеда, когда основные работы были сделаны, и выдалась свободная минута, Лиззи направилась к лужку за конюшнями. Маленькие лошадки и ослики выбежали ей навстречу, и она всем по очереди почесала морды. Прикосновение к живым существам доставляло ей страшное непонятное удовольствие. Вязы казались необычно высокими и неподвижными, а в запахе земли и листвы было что-то будоражащее кровь. Ее тревожили крики грачей, и ей хотелось слиться с природой воедино. Красота этого места, овеянного еле уловимым движением ветра, рождала в ней ощущение вечности всего сущего. Ей представлялся какой-то неведомый юноша, похожий на тех, что оживали на страницах старинных книг. Они поведут умную беседу, а восходящая луна будет светить сквозь листву деревьев, и в воздухе будут реять летучие мыши…
Ощущение счастья, переполнявшее ее, не проходило.
Хотя одиночество и надоело. Сарра и Рита были о себе слишком высокого мнения, чтобы с ней прогуляться. Правда, Рита по ночам в каморке перед сном пересказывала Лиззи все, что ей говорил кавалер. В такие минуты, оставаясь одна, она не могла удержать рвущийся из груди томительный вздох.
Однажды в тихий вечерний час, сидя у открытого окна, Лиззи попыталась шить. Тут она услыхала скрип калитки во внутреннем дворике. Какой-то мужчина входил со стороны господской половины. Высокий рост, широкие плечи – Чарльз! «Еще подумает, что я поджидала его здесь», – мелькнуло в голове девушки. Она поспешно кинулась затворять окно.
– Эй! Лиззи, – окликнул Чарльз.
– А Сарра, по-моему, ушла гулять в сад, – сказала Лиззи, продолжая попытки закрыть окно.
Чарли придержал створки рукой и нахмурился.
– Вечно ты вспоминаешь о Сарре. Сколько раз я говорил, что между нами ничего нет… Ты что, сейчас свободна?
Лиззи пролепетала, что ей надо закончить шитье и хотелось подышать свежим воздухом, и дел у нее по горло, и…
– Хороший свежий воздух на заднем дворе? – усмехнулся Чарли. – Пошли на холмы, немного прогуляешься.
Чарльз распахнул калитку и придержал ее, пока Лиззи проходила. За оградой простиралась долина, пестревшая всеми мыслимыми цветами. По вечернему небу протянулись длинные розовые облака. В глубине долина заканчивалась рощей. А дальше лежала огромная, безлесная пустошь, погруженная в вековое безмолвие.
Ветерок донес до них запах овец, и они увидели, что пастух в широкополой шляпе и с посохом в руке гонит навстречу им стадо, а две косматые собаки бегут следом. Пара куропаток выпорхнула из травы и с шумом поднялась над холмом. Нагретый солнцем лужок манил к себе.
– Какой чудесный вечер! – сказал Чарльз. – Не упомню такой дивной погоды. И дождя не предвидится.
Он спустился на траву и бросил рядом куртку. Откуда ты знаешь?
– Сейчас объясню, – сказал Чарли, которому очень хотелось похвалиться своими знаниями. – Погляди туда, на юго-запад, прямо в ложбину между холмами. Видишь что-нибудь?
– Нет, ничего не вижу, – ответила Лиззи, всматриваясь вдаль.
– Вот то-то и оно… А если бы собирался дождь, ты бы увидела гору Уайт.
Не зная, что ответить, и желая сделать ему приятное, Лиззи присела на куртку Чарльза и повела головой вокруг.
– И вся эта земля принадлежит сэру Гроули?
– Да, – ответил юноша, – и не только эта, а много еще. Эта низина немного стоит, никак не больше десяти шиллингов за акр.
– А сколько всего акров?
– Где, здесь?
– Ну да.
– Так ведь владения лорда простираются до самого Саусвикхилла и далеко к северу тоже.
Лиззи внимала Чарли, развесив уши, а тот, видя, что нашел благодарного слушателя, продолжал свой монолог, на все лады расписывая достаток и высокое положение хозяина Гроули-холла. И только обильная вечерняя роса заставила их подняться с травы. Отряхнув приставшие травинки, они направились домой. Полная луна плыла в светлом небе. Белый густой туман лежал в долине, как в чаше, наполняя ее до краев.
Овец загнали в загон на склоне холма. Угодья Гроули-холла лежали притихшие в лунном сиянии. И Лиззи внезапно с небывалой остротой почувствовала красоту мира. Закинув голову, она поглядела на звездное небо.
– Ах, до чего же хорошо!
Роса смачивала ноги. Пахло травой и цветами. Опять потекла занятная беседа. Они обогнули террасу и, не заходя во двор, пошли вдоль него на противоположную сторону усадьбы.
– Давай прогуляемся до фермы, – предложил Чарльз. – Ферма тоже принадлежит сэру Джеймсу, а сторожку он сдал одному молодому парню по имени Джоусон. Это тот самый малый, который приглянулся мисс Полли.
– А кто это – мисс Полли?
– Так ты же не знаешь, а я болтаю, – оборвал себя Чарльз и продолжил: – Мисс Полли – это старшая сестра мистера Хадсона, она живет с матерью где-то в Ирландии. А мистер Хадсон – журналист, секретарь лорда Гроули, его крестник, что ли. И эта мисс Полли иногда бывает здесь. Она очень бедная, просто сэр Джеймс помогает им из-за мистера Хадсона, которого любит, как сына.
Лиззи широко раскрытыми глазами смотрела на Чарли, недоуменно открывая для себя, что даже самые богатые и благополучные люди на свете тоже имеют родственников, детей, жен и тоже любят, наверное, и страдают.
– Так вот, – вернулся Чарльз к своему рассказу, – из-за этого молодчика, Джоусона, тут такая свара была.
Он рассказал кое-что про парня, который увлек мисс Полли, потом про разных водевильных актрис, разбивших пылкое сердце одного паренька, из тех, кто следит за камином и дровами. Лиззи чувствовала себя необыкновенно счастливой. Все, казалось, слилось воедино, чтобы поднять в ее душе это необыкновенное ощущение, а вид старой фермы пробудил в ней такой интерес, что она почти забыла испытанное ею разочарование, когда Чарльз не совсем понял ее восторженности.
Зато он показал ей голубятню и дремлющих на черепичной кровле сизых и белых голубей, кузницу, мастерские и старые домики – пастуха и управляющего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
После некоторого колебания Лиззи отдала ковер, который Чарльз со зверским видом стал колотить о стену.
– Вот, – говорил он, – вот как надо выбивать ковры. Теперь в нем нет ни пылинки.
– Спасибо… Сарра ушла полчаса назад.
– Верно, отправилась в Городской сад. Ты никогда там не бывала? Там и театр, и танцевальная площадка, и разные игры, словом, всякая всячина. Но ты такая набожная, наверное, не захочешь туда пойти?
– Просто каждый воспитан по-своему.
– Ну, так что, пойдешь?
– Я думаю, мне не понравится в таком саду… Хотя, я уже столько слышала о нем, по правде говоря…
– Что?
– Другой раз кажется, что вроде и не к чему слишком всего бояться.
– Ну, правильно, – заметил Чарльз. – Чепуха все это. Так что, может, сходим в следующее воскресенье?
Такая сладостная тишина была разлита в воздухе, что Лиззи казалось, будто эта тишина обволакивает ее и растворяется в ней. После обеда, когда основные работы были сделаны, и выдалась свободная минута, Лиззи направилась к лужку за конюшнями. Маленькие лошадки и ослики выбежали ей навстречу, и она всем по очереди почесала морды. Прикосновение к живым существам доставляло ей страшное непонятное удовольствие. Вязы казались необычно высокими и неподвижными, а в запахе земли и листвы было что-то будоражащее кровь. Ее тревожили крики грачей, и ей хотелось слиться с природой воедино. Красота этого места, овеянного еле уловимым движением ветра, рождала в ней ощущение вечности всего сущего. Ей представлялся какой-то неведомый юноша, похожий на тех, что оживали на страницах старинных книг. Они поведут умную беседу, а восходящая луна будет светить сквозь листву деревьев, и в воздухе будут реять летучие мыши…
Ощущение счастья, переполнявшее ее, не проходило.
Хотя одиночество и надоело. Сарра и Рита были о себе слишком высокого мнения, чтобы с ней прогуляться. Правда, Рита по ночам в каморке перед сном пересказывала Лиззи все, что ей говорил кавалер. В такие минуты, оставаясь одна, она не могла удержать рвущийся из груди томительный вздох.
Однажды в тихий вечерний час, сидя у открытого окна, Лиззи попыталась шить. Тут она услыхала скрип калитки во внутреннем дворике. Какой-то мужчина входил со стороны господской половины. Высокий рост, широкие плечи – Чарльз! «Еще подумает, что я поджидала его здесь», – мелькнуло в голове девушки. Она поспешно кинулась затворять окно.
– Эй! Лиззи, – окликнул Чарльз.
– А Сарра, по-моему, ушла гулять в сад, – сказала Лиззи, продолжая попытки закрыть окно.
Чарли придержал створки рукой и нахмурился.
– Вечно ты вспоминаешь о Сарре. Сколько раз я говорил, что между нами ничего нет… Ты что, сейчас свободна?
Лиззи пролепетала, что ей надо закончить шитье и хотелось подышать свежим воздухом, и дел у нее по горло, и…
– Хороший свежий воздух на заднем дворе? – усмехнулся Чарли. – Пошли на холмы, немного прогуляешься.
Чарльз распахнул калитку и придержал ее, пока Лиззи проходила. За оградой простиралась долина, пестревшая всеми мыслимыми цветами. По вечернему небу протянулись длинные розовые облака. В глубине долина заканчивалась рощей. А дальше лежала огромная, безлесная пустошь, погруженная в вековое безмолвие.
Ветерок донес до них запах овец, и они увидели, что пастух в широкополой шляпе и с посохом в руке гонит навстречу им стадо, а две косматые собаки бегут следом. Пара куропаток выпорхнула из травы и с шумом поднялась над холмом. Нагретый солнцем лужок манил к себе.
– Какой чудесный вечер! – сказал Чарльз. – Не упомню такой дивной погоды. И дождя не предвидится.
Он спустился на траву и бросил рядом куртку. Откуда ты знаешь?
– Сейчас объясню, – сказал Чарли, которому очень хотелось похвалиться своими знаниями. – Погляди туда, на юго-запад, прямо в ложбину между холмами. Видишь что-нибудь?
– Нет, ничего не вижу, – ответила Лиззи, всматриваясь вдаль.
– Вот то-то и оно… А если бы собирался дождь, ты бы увидела гору Уайт.
Не зная, что ответить, и желая сделать ему приятное, Лиззи присела на куртку Чарльза и повела головой вокруг.
– И вся эта земля принадлежит сэру Гроули?
– Да, – ответил юноша, – и не только эта, а много еще. Эта низина немного стоит, никак не больше десяти шиллингов за акр.
– А сколько всего акров?
– Где, здесь?
– Ну да.
– Так ведь владения лорда простираются до самого Саусвикхилла и далеко к северу тоже.
Лиззи внимала Чарли, развесив уши, а тот, видя, что нашел благодарного слушателя, продолжал свой монолог, на все лады расписывая достаток и высокое положение хозяина Гроули-холла. И только обильная вечерняя роса заставила их подняться с травы. Отряхнув приставшие травинки, они направились домой. Полная луна плыла в светлом небе. Белый густой туман лежал в долине, как в чаше, наполняя ее до краев.
Овец загнали в загон на склоне холма. Угодья Гроули-холла лежали притихшие в лунном сиянии. И Лиззи внезапно с небывалой остротой почувствовала красоту мира. Закинув голову, она поглядела на звездное небо.
– Ах, до чего же хорошо!
Роса смачивала ноги. Пахло травой и цветами. Опять потекла занятная беседа. Они обогнули террасу и, не заходя во двор, пошли вдоль него на противоположную сторону усадьбы.
– Давай прогуляемся до фермы, – предложил Чарльз. – Ферма тоже принадлежит сэру Джеймсу, а сторожку он сдал одному молодому парню по имени Джоусон. Это тот самый малый, который приглянулся мисс Полли.
– А кто это – мисс Полли?
– Так ты же не знаешь, а я болтаю, – оборвал себя Чарльз и продолжил: – Мисс Полли – это старшая сестра мистера Хадсона, она живет с матерью где-то в Ирландии. А мистер Хадсон – журналист, секретарь лорда Гроули, его крестник, что ли. И эта мисс Полли иногда бывает здесь. Она очень бедная, просто сэр Джеймс помогает им из-за мистера Хадсона, которого любит, как сына.
Лиззи широко раскрытыми глазами смотрела на Чарли, недоуменно открывая для себя, что даже самые богатые и благополучные люди на свете тоже имеют родственников, детей, жен и тоже любят, наверное, и страдают.
– Так вот, – вернулся Чарльз к своему рассказу, – из-за этого молодчика, Джоусона, тут такая свара была.
Он рассказал кое-что про парня, который увлек мисс Полли, потом про разных водевильных актрис, разбивших пылкое сердце одного паренька, из тех, кто следит за камином и дровами. Лиззи чувствовала себя необыкновенно счастливой. Все, казалось, слилось воедино, чтобы поднять в ее душе это необыкновенное ощущение, а вид старой фермы пробудил в ней такой интерес, что она почти забыла испытанное ею разочарование, когда Чарльз не совсем понял ее восторженности.
Зато он показал ей голубятню и дремлющих на черепичной кровле сизых и белых голубей, кузницу, мастерские и старые домики – пастуха и управляющего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81