— взволнованно спросила Бетси.
— Примерно так, пока они не просмотрят все бумаги. А затем их отправят в Европу. Я уверен, что в бумагах ничего нет такого, на основании чего их могли бы обвинить в шпионаже, так что их не ждет наказание.
— Мне кажется, бедняге Эманюэлю лучше будет жить дома, — заявила Бетси.
— Вы правы, но он все еще остается… как это… У вас есть такое странное выражение — странный, чудак — Наполеон нахмурился. — Я почти уверен, что наш друг не прочь оказаться дома. Он пробыл тут довольно долго и уже добился своей цели. У него масса записей и заметок; этого ему достаточно, чтобы написать пухлый том мемуаров. Если их сразу напечатают, он на этом заработает массу денег. Сэр Лоув сделал еще одну серьезную ошибку. Ему нужно было задержать маркиза на острове еще на несколько лет, — Наполеону удалось запомнить несколько новых английских выражений. — Теперь история Лонгвуда распространится по всему миру.
Бетси продолжала размышлять.
— Дорогой сир, у меня имеются серьезные подозрения, что это был тщательно разработанный между вами план.
Она начала жалеть беднягу Эманюэля.
— Мне всегда было его жаль.
— Дитя мое, я хочу вас предупредить, — сказал Наполеон, и на широком белом лбу у него появилось глубокая морщина. — Вы должны быть очень осторожны, поэтому я хотел вас повидать. Сэр Лоув наносит удары, подобно кобре. Он на ножах с доктором О'Мира, и беднягу доктора тоже вскоре отошлют в Англию. Он ненавидит семейство Бэлкум. Ваш отец весьма умен и дипломатичен, но один неверный шаг… и вы тоже отправитесь в Англию. Если даже ошибку совершите вы, мой славный дружок. Подумайте, Бетси-и, как мне здесь будет грустно без вас!
— Сир, мы понимаем, как следует нам всем быть осторожными, — ответила ему Бетси.
Они помолчали, глядя друг другу в глаза, потом обменялись улыбками, и Наполеон снова нахмурился.
— Вас часто видят с этим, как его имя? Никак не могу запомнить. Я имею в виду того офицера, который, казалось, родился со снисходительным выражением лица.
— Вы имеете в виду лейтенанта Греннисона. Наполеон утвердительно кивнул головой, и Бетси осторожно сказала:
— Я с ним ездила верхом… дважды.
— Я помню, как говорил вам, что нужно ходить на балы, танцевать и немного флиртовать. Малышка, постарайтесь не заходить слишком далеко. Только не с этим молодым человеком. Мне он не нравится, и ничто не заставит меня изменить свое мнение.
2
Арест маркиза Ла Касе в Джеймстауне вызвал огромный резонанс. Каждый день он писал длинные письма губернатору своим мелким и плохо разборчивым почерком, а сэр Хадсон Лоув отвечал ему. Если судить по обширной корреспонденции, эта парочка проводила множество времени с пером в руках. Записка, конфискованная у Скотта, и огромное количество заметок из дома маркиза в Лонгвуде, были очень внимательно проверены. В них не нашли ничего, что можно было бы связать с возможным побегом Наполеона. Ла Касе не просил, чтобы ему продлили пребывание на острове. Он хотел побыстрее его покинуть, и были сделаны приготовления, чтобы он отплыл на борту первого прибывшего на остров судна.
И вот судно было готово отправиться в путь с вечерним отливом. Миссис Бэлкум и Джейн сидели на крыльце и болтали. Джейн глядела на входную калитку и вдруг воскликнула:
— Так и есть!
— Что ты хочешь сказать? — спросила мать.
— Сюртук. Мама, вы помните сюртук, который висел в окне мастерской портного Тринглейна так долго? Адвокат Финч сказал, что он ему не нравится и отказался за него платить.
— Правильно, — подтвердила миссис Бэлкум. — Как же не заметить ярко-красные фуксиновые пуговицы? Тот, на ком этот сюртук, собирается к нам зайти.
— Мне кажется, что это — Эманюэль Ла Касе, — заявила Джейн.
Через несколько мгновений стало ясно, что девушка не ошибалась. Это действительно был сын маркиза. На нем был сюртук с двойным рядом пуговиц, который стал известен всему острову Святой Елены. Он был ему несколько великоват, тоже самое можно было сказать о его высокой шляпе, которая съехала ему на уши, и черном блестящем шейном платке, который занимал всю ширину груди — от одного плеча к другому.
Он быстро шагал, и обе женщины обратили внимание на его брюки. Он их носил очень давно, и они совершенно потеряли форму. Но это упущение компенсировали ярко начищенные башмаки.
Визитер снял шляпу, подошел к крыльцу и поклонился матери и дочери.
— Мадам и мадемуазель, к вашим услугам.
— Добрый день, господин Эманюэль, — сказала миссис Бэлкум.
— Вы зашли попрощаться с нами, не так ли?
Серьезное лицо молодого француза расплылось в милой улыбке. Эманюэль начал хорошо понимать английский язык, но он мог произнести несколько фраз, которые он вычитал в книгах.
— Да, мадам, я уплываю со своим отцом. Власти сказали, что мы не можем ждать судно, которое отправляется прямо в Европу. Поэтому мы плывем к Мысу Доброй Надежды и ждем там судно, которое отправится на север, — он с тревогой оглянулся. — Я не вижу мадемуазель Бетси. Она дома?
Миссис Бэлкум покачала головой.
— Полчаса назад она отправилась покататься верхом, надеюсь, что она вскоре вернется. Но уверенности в этом нет. Иногда она долго ездит верхом. Господин Эманюэль, Бетси будет очень расстроена, если не сможет с вами попрощаться.
— Мне будет весьма грустно, если я ее не увижу.
Эманюэль достал из кармана сюртука небольшой предмет — это был крест Крестоносцев. Он внимательно взглянул на него.
— Время летит так быстро, мадам, — сказал он. — Эти часы весьма точны, и я должен быть на причале через тридцать пять минут.
— Какие интересные часы, — заметила Джейн. — Я никогда ничего подобного не видела.
— Мадемуазель Джейн, это, можно сказать, единственные часы в мире. Мой дед заказал часы такой формы, потому что мы принадлежим к семейству Крестоносцев. Часы мне дал отец в первый раз, потому что прежде он мне их не доверял.
— Эманюэль, вы должны ими гордиться, — сказала Джейн.
Молодой человек кивнул.
— Наше семейство принимало активное участие в Столетней войне, а позже и в войнах Короля-Солнца . Но я не стал солдатом. Мой отец считает, что мне нужно будет управлять нашими поместьями в Лангедоке. На мне сегодня новый сюртук, который он явно не одобрит. Он не смог выбрать для меня подходящую одежду, и мне пришлось заняться этим самому.
— Это — поразительный наряд, он понравится вашему отцу.
Юноша робко улыбнулся мадам Бэлкум.
— Я его выбрал из-за пуговиц, мадам. Они огромные и такого удивительного цвета.
— Присядьте, господин Эманюэль. Вы можете немного посидеть с нами? Вам придется возвращаться обратно пешком?
— Да, мадам. Мне не удалось ни с кем договориться, чтобы меня подвезли. В любом случае, я бы не удивился, если бы мой отец возмутился подобной тратой денег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
— Примерно так, пока они не просмотрят все бумаги. А затем их отправят в Европу. Я уверен, что в бумагах ничего нет такого, на основании чего их могли бы обвинить в шпионаже, так что их не ждет наказание.
— Мне кажется, бедняге Эманюэлю лучше будет жить дома, — заявила Бетси.
— Вы правы, но он все еще остается… как это… У вас есть такое странное выражение — странный, чудак — Наполеон нахмурился. — Я почти уверен, что наш друг не прочь оказаться дома. Он пробыл тут довольно долго и уже добился своей цели. У него масса записей и заметок; этого ему достаточно, чтобы написать пухлый том мемуаров. Если их сразу напечатают, он на этом заработает массу денег. Сэр Лоув сделал еще одну серьезную ошибку. Ему нужно было задержать маркиза на острове еще на несколько лет, — Наполеону удалось запомнить несколько новых английских выражений. — Теперь история Лонгвуда распространится по всему миру.
Бетси продолжала размышлять.
— Дорогой сир, у меня имеются серьезные подозрения, что это был тщательно разработанный между вами план.
Она начала жалеть беднягу Эманюэля.
— Мне всегда было его жаль.
— Дитя мое, я хочу вас предупредить, — сказал Наполеон, и на широком белом лбу у него появилось глубокая морщина. — Вы должны быть очень осторожны, поэтому я хотел вас повидать. Сэр Лоув наносит удары, подобно кобре. Он на ножах с доктором О'Мира, и беднягу доктора тоже вскоре отошлют в Англию. Он ненавидит семейство Бэлкум. Ваш отец весьма умен и дипломатичен, но один неверный шаг… и вы тоже отправитесь в Англию. Если даже ошибку совершите вы, мой славный дружок. Подумайте, Бетси-и, как мне здесь будет грустно без вас!
— Сир, мы понимаем, как следует нам всем быть осторожными, — ответила ему Бетси.
Они помолчали, глядя друг другу в глаза, потом обменялись улыбками, и Наполеон снова нахмурился.
— Вас часто видят с этим, как его имя? Никак не могу запомнить. Я имею в виду того офицера, который, казалось, родился со снисходительным выражением лица.
— Вы имеете в виду лейтенанта Греннисона. Наполеон утвердительно кивнул головой, и Бетси осторожно сказала:
— Я с ним ездила верхом… дважды.
— Я помню, как говорил вам, что нужно ходить на балы, танцевать и немного флиртовать. Малышка, постарайтесь не заходить слишком далеко. Только не с этим молодым человеком. Мне он не нравится, и ничто не заставит меня изменить свое мнение.
2
Арест маркиза Ла Касе в Джеймстауне вызвал огромный резонанс. Каждый день он писал длинные письма губернатору своим мелким и плохо разборчивым почерком, а сэр Хадсон Лоув отвечал ему. Если судить по обширной корреспонденции, эта парочка проводила множество времени с пером в руках. Записка, конфискованная у Скотта, и огромное количество заметок из дома маркиза в Лонгвуде, были очень внимательно проверены. В них не нашли ничего, что можно было бы связать с возможным побегом Наполеона. Ла Касе не просил, чтобы ему продлили пребывание на острове. Он хотел побыстрее его покинуть, и были сделаны приготовления, чтобы он отплыл на борту первого прибывшего на остров судна.
И вот судно было готово отправиться в путь с вечерним отливом. Миссис Бэлкум и Джейн сидели на крыльце и болтали. Джейн глядела на входную калитку и вдруг воскликнула:
— Так и есть!
— Что ты хочешь сказать? — спросила мать.
— Сюртук. Мама, вы помните сюртук, который висел в окне мастерской портного Тринглейна так долго? Адвокат Финч сказал, что он ему не нравится и отказался за него платить.
— Правильно, — подтвердила миссис Бэлкум. — Как же не заметить ярко-красные фуксиновые пуговицы? Тот, на ком этот сюртук, собирается к нам зайти.
— Мне кажется, что это — Эманюэль Ла Касе, — заявила Джейн.
Через несколько мгновений стало ясно, что девушка не ошибалась. Это действительно был сын маркиза. На нем был сюртук с двойным рядом пуговиц, который стал известен всему острову Святой Елены. Он был ему несколько великоват, тоже самое можно было сказать о его высокой шляпе, которая съехала ему на уши, и черном блестящем шейном платке, который занимал всю ширину груди — от одного плеча к другому.
Он быстро шагал, и обе женщины обратили внимание на его брюки. Он их носил очень давно, и они совершенно потеряли форму. Но это упущение компенсировали ярко начищенные башмаки.
Визитер снял шляпу, подошел к крыльцу и поклонился матери и дочери.
— Мадам и мадемуазель, к вашим услугам.
— Добрый день, господин Эманюэль, — сказала миссис Бэлкум.
— Вы зашли попрощаться с нами, не так ли?
Серьезное лицо молодого француза расплылось в милой улыбке. Эманюэль начал хорошо понимать английский язык, но он мог произнести несколько фраз, которые он вычитал в книгах.
— Да, мадам, я уплываю со своим отцом. Власти сказали, что мы не можем ждать судно, которое отправляется прямо в Европу. Поэтому мы плывем к Мысу Доброй Надежды и ждем там судно, которое отправится на север, — он с тревогой оглянулся. — Я не вижу мадемуазель Бетси. Она дома?
Миссис Бэлкум покачала головой.
— Полчаса назад она отправилась покататься верхом, надеюсь, что она вскоре вернется. Но уверенности в этом нет. Иногда она долго ездит верхом. Господин Эманюэль, Бетси будет очень расстроена, если не сможет с вами попрощаться.
— Мне будет весьма грустно, если я ее не увижу.
Эманюэль достал из кармана сюртука небольшой предмет — это был крест Крестоносцев. Он внимательно взглянул на него.
— Время летит так быстро, мадам, — сказал он. — Эти часы весьма точны, и я должен быть на причале через тридцать пять минут.
— Какие интересные часы, — заметила Джейн. — Я никогда ничего подобного не видела.
— Мадемуазель Джейн, это, можно сказать, единственные часы в мире. Мой дед заказал часы такой формы, потому что мы принадлежим к семейству Крестоносцев. Часы мне дал отец в первый раз, потому что прежде он мне их не доверял.
— Эманюэль, вы должны ими гордиться, — сказала Джейн.
Молодой человек кивнул.
— Наше семейство принимало активное участие в Столетней войне, а позже и в войнах Короля-Солнца . Но я не стал солдатом. Мой отец считает, что мне нужно будет управлять нашими поместьями в Лангедоке. На мне сегодня новый сюртук, который он явно не одобрит. Он не смог выбрать для меня подходящую одежду, и мне пришлось заняться этим самому.
— Это — поразительный наряд, он понравится вашему отцу.
Юноша робко улыбнулся мадам Бэлкум.
— Я его выбрал из-за пуговиц, мадам. Они огромные и такого удивительного цвета.
— Присядьте, господин Эманюэль. Вы можете немного посидеть с нами? Вам придется возвращаться обратно пешком?
— Да, мадам. Мне не удалось ни с кем договориться, чтобы меня подвезли. В любом случае, я бы не удивился, если бы мой отец возмутился подобной тратой денег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121