Пожалуй, такой толпы Млад ни разу не собирал - обычно ему помогала одна деревня или село. Но чем больше зрителей, тем легче идет подъем, и боги с большей готовностью дают то, о чем их просят.
В добыче живого огня поучаствовали студенты, псковичи же принесли только что срубленное дерево на костер. Начали ближе к вечеру, когда солнце спустилось к стене, хотя Млад больше любил ночные подъемы. Ширяй поднимался прилюдно в первый раз в жизни, ему еще ни разу не доводилось просить о чем-то богов - он прошел пересотворение в конце лета.
- Постарайся почувствовать людей, которые на тебя смотрят, - наставлял Млад, - это необязательно, я все равно тебя подниму, но попробовать стоит. Помнишь, когда студенты хотели поджечь терем выпускников, ты заговорил, и тебя услышали? Вот примерно так нужно действовать сейчас. Шаман должен заворожить толпу, чтоб все вокруг хотели того же, что ты собираешь просить у богов. Если люди подталкивают тебя вверх, намного легче, и подняться можно гораздо выше.
- Да, Мстиславич, ты уже говорил… - проворчал Ширяй сквозь зубы - волновался.
- И расслабься, забудь, что на тебя смотрят, - добавил Млад.
- Я не понял, забыть или почувствовать людей? - усмехнулся парень.
- Одно другого не исключает.
- Я подумаю над твоими словами, - Ширяй посмотрел на Млада с сомнением.
- Ага, - кивнул Млад. Ну разве так ученик должен отвечать на слова учителя? Впрочем, спорить с Ширяем он любил, и после подъема они еще обсудят это, когда у парня появится собственный опыт и собственные ощущения.
Одного шаманенка поднимать наверх легче, чем двоих - Млад скрежетнул зубами: Добробой никогда не будет просить богов о чем-то и никогда не поднимется наверх прилюдно. Он не успел стать настоящим шаманом. Ширяй, похоже, тоже вспомнил о нем, но ничего не сказал, только отвернулся ненадолго, пряча от Млада лицо.
Разношерстная толпа поймала ритм шаманской пляски налету, почти сразу - Млад почувствовал волну, возвращающуюся к нему со всех сторон. Она была похожа на рябь на воде, на содрогание, на биение пульса - тысячи сердец стучали в такт его песне. Дрожь земли, воздуха и огня слилась с содроганием толпы, подчиняясь двум бубнам и клацанью оберегов. Ощущение огромного счастья выплескивалось через край, и Ширяй тоже чувствовал это счастье: его бубен и пляска помогали Младу, ему не пришлось толкать ученика вверх - тот взлетел сам.
Белый туман принял их в объятья, пропуская дальше безо всяких препятствий, росное поле стелилось к ногам, и медведь-прародитель вышел навстречу, что тоже было добрым знаком.
- Мстиславич, а там что? - Ширяй показал рукой в сторону берега далекой реки, - ты никогда не говорил…
Млад сначала не понял, что показалось ему странным в жесте ученика: все было как обычно, но тот сам вскрикнул вдруг:
- Мстиславич! Ты видишь? Ты видишь?!
- Вижу, Ширяй, - Млад обнял его за плечо, - вижу…
Ширяй поднес к глазам правую ладонь и долго рассматривал ее, и поглаживал пальцами, и трогал, словно хотел убедиться в том, что ничего не путает. А Млад подумал, что теперь каждое возвращение сверху будет причинять парню боль - ему придется заново мириться с потерей. Нет ничего больней не оправдавшихся надежд, а подъемы будут питать эту надежду. Призрачную надежду на то, что внизу рука не исчезнет.
- Я понимаю, Мстиславич. Я все понимаю. Ты не переживай за меня, - Ширяй вздохнул и натянуто улыбнулся, - но я все-таки был прав. Я знал, что если ее положить на погребальный костер, она будет со мной. Только я думал - потом, после смерти.
- Наверное, так и должно быть, - Млад пожал плечами, - она ушла в мир нави.
- Так что там, в той стороне? Почему мы никогда туда не ходим?
- Я точно не знаю, я не уверен. Но, судя по всему, это дорога, которой мы пройдем когда-нибудь… По которой уже прошел Добробой… Но, пока ты по ней не пройдешь, ты не узнаешь, куда она ведет.
- А если пойти по ней сейчас?
- Ты упадешь. Сорвешься. Разве ты не чувствуешь, как поток под тобой становится слабей, когда идешь туда, куда тебе ходить не стоит?
- Раньше чувствовал, а сейчас - нет. Я думаю, это из-за руки. Часть меня уже там…
- Не ходи туда. Может быть, ты и прав, может быть, ты и не сорвешься. Но, возможно, оттуда нельзя вернуться.
- Да нет, я не собираюсь. Просто любопытно.
- Ты освоился? Можешь двигаться дальше? - Млад пристально посмотрел на ученика - ему предстоит появиться перед богами второй раз в жизни. В первый раз Млад сам поднимал учеников наверх сразу после пересотворения, это было что-то вроде ритуала представления нового шамана богам. Но ученики плохо помнили этот подъем, он и сам своего первого подъема с дедом почти не помнил - смутные образы и непонятные ощущения, в которых он еще не разобрался. Второй раз - совсем другое дело. Впрочем, Ширяй был сильным шаманом, очень сильным, и этот подъем только подтвердил его силу.
- Я готов, - Ширяй сосредоточено кивнул.
- Посмотрим, как тебя примут боги.
- А кого мы будем просить?
- Я не знаю. Никогда не знаешь, кто выйдет к тебе. А кого ты хочешь увидеть?
- Перуна!
- Ну, сейчас не его время. И потом, нам нужно солнце, а не гроза. Я думаю, выйдет Дажьбог, - улыбнулся Млад.
Но он ошибся - словно вняв просьбе юного шамана, в первый раз пришедшего просить о чем-то богов, к ним вышел именно громовержец. А может, бог-воин просто хотел повидаться с Младом, потому что заговорил первым, и Млад почувствовал усмешку в его словах:
- Ну? Знают ли боги будущее?
- Боги могут его менять. Так же, как и люди, - Млад пожал плечами.
- Не всегда, - снова усмехнулся бог и повернулся к Ширяю, - Проси. Посмотрим, чему ты научился у своего наставника.
Наглости Ширяю было не занимать, он не чувствовал трепета перед громовержцем и не растерялся:
- Мы просим ясного неба, чтоб начать праздновать возвращение светлых богов из Ирия. Вас, то есть… Почему бы богам не пойти нам навстречу?
Перун захохотал, и гром загремел в его смехе. Но Ширяя его смех не смутил - он терпеливо ждал, когда бог ему ответит, не опуская головы.
- Что ж… - наконец, сказал громовержец, - я доволен. Никто из богов не оценил бы твоей просьбы, но мне понравилось. Подойди ближе.
Ширяй без страха шагнул в его сторону и спросил:
- А разве боги не видят меня насквозь? Разве им надо рассматривать меня вблизи, чтоб что-то понять?
- Видят, видят, - проворчал Перун, словно строгий дядька своему подопечному, - и не твое дело судить мои слова.
- Я не сужу, я спрашиваю. Что, трудно ответить?
- Я ответил, - громовержец снова посмеялся, - ладно. Иди. Будет вам ясное небо. Только к добру ли?
- А это уже наше дело, - усмехнулся в ответ Ширяй.
- Конечно, ваше, - кивнул громовержец.
Млад хотел отступить назад, но Перун неожиданно обратился к нему.
- Постой. Я как-то говорил, что за жизнь твоего ученика и правую руку другого я буду отвечать тебе на любые вопросы до хоть до скончания века…
Ширяй, до этого уверенный и нахальный, изменился в лице и посмотрел на Млада с испугом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154
В добыче живого огня поучаствовали студенты, псковичи же принесли только что срубленное дерево на костер. Начали ближе к вечеру, когда солнце спустилось к стене, хотя Млад больше любил ночные подъемы. Ширяй поднимался прилюдно в первый раз в жизни, ему еще ни разу не доводилось просить о чем-то богов - он прошел пересотворение в конце лета.
- Постарайся почувствовать людей, которые на тебя смотрят, - наставлял Млад, - это необязательно, я все равно тебя подниму, но попробовать стоит. Помнишь, когда студенты хотели поджечь терем выпускников, ты заговорил, и тебя услышали? Вот примерно так нужно действовать сейчас. Шаман должен заворожить толпу, чтоб все вокруг хотели того же, что ты собираешь просить у богов. Если люди подталкивают тебя вверх, намного легче, и подняться можно гораздо выше.
- Да, Мстиславич, ты уже говорил… - проворчал Ширяй сквозь зубы - волновался.
- И расслабься, забудь, что на тебя смотрят, - добавил Млад.
- Я не понял, забыть или почувствовать людей? - усмехнулся парень.
- Одно другого не исключает.
- Я подумаю над твоими словами, - Ширяй посмотрел на Млада с сомнением.
- Ага, - кивнул Млад. Ну разве так ученик должен отвечать на слова учителя? Впрочем, спорить с Ширяем он любил, и после подъема они еще обсудят это, когда у парня появится собственный опыт и собственные ощущения.
Одного шаманенка поднимать наверх легче, чем двоих - Млад скрежетнул зубами: Добробой никогда не будет просить богов о чем-то и никогда не поднимется наверх прилюдно. Он не успел стать настоящим шаманом. Ширяй, похоже, тоже вспомнил о нем, но ничего не сказал, только отвернулся ненадолго, пряча от Млада лицо.
Разношерстная толпа поймала ритм шаманской пляски налету, почти сразу - Млад почувствовал волну, возвращающуюся к нему со всех сторон. Она была похожа на рябь на воде, на содрогание, на биение пульса - тысячи сердец стучали в такт его песне. Дрожь земли, воздуха и огня слилась с содроганием толпы, подчиняясь двум бубнам и клацанью оберегов. Ощущение огромного счастья выплескивалось через край, и Ширяй тоже чувствовал это счастье: его бубен и пляска помогали Младу, ему не пришлось толкать ученика вверх - тот взлетел сам.
Белый туман принял их в объятья, пропуская дальше безо всяких препятствий, росное поле стелилось к ногам, и медведь-прародитель вышел навстречу, что тоже было добрым знаком.
- Мстиславич, а там что? - Ширяй показал рукой в сторону берега далекой реки, - ты никогда не говорил…
Млад сначала не понял, что показалось ему странным в жесте ученика: все было как обычно, но тот сам вскрикнул вдруг:
- Мстиславич! Ты видишь? Ты видишь?!
- Вижу, Ширяй, - Млад обнял его за плечо, - вижу…
Ширяй поднес к глазам правую ладонь и долго рассматривал ее, и поглаживал пальцами, и трогал, словно хотел убедиться в том, что ничего не путает. А Млад подумал, что теперь каждое возвращение сверху будет причинять парню боль - ему придется заново мириться с потерей. Нет ничего больней не оправдавшихся надежд, а подъемы будут питать эту надежду. Призрачную надежду на то, что внизу рука не исчезнет.
- Я понимаю, Мстиславич. Я все понимаю. Ты не переживай за меня, - Ширяй вздохнул и натянуто улыбнулся, - но я все-таки был прав. Я знал, что если ее положить на погребальный костер, она будет со мной. Только я думал - потом, после смерти.
- Наверное, так и должно быть, - Млад пожал плечами, - она ушла в мир нави.
- Так что там, в той стороне? Почему мы никогда туда не ходим?
- Я точно не знаю, я не уверен. Но, судя по всему, это дорога, которой мы пройдем когда-нибудь… По которой уже прошел Добробой… Но, пока ты по ней не пройдешь, ты не узнаешь, куда она ведет.
- А если пойти по ней сейчас?
- Ты упадешь. Сорвешься. Разве ты не чувствуешь, как поток под тобой становится слабей, когда идешь туда, куда тебе ходить не стоит?
- Раньше чувствовал, а сейчас - нет. Я думаю, это из-за руки. Часть меня уже там…
- Не ходи туда. Может быть, ты и прав, может быть, ты и не сорвешься. Но, возможно, оттуда нельзя вернуться.
- Да нет, я не собираюсь. Просто любопытно.
- Ты освоился? Можешь двигаться дальше? - Млад пристально посмотрел на ученика - ему предстоит появиться перед богами второй раз в жизни. В первый раз Млад сам поднимал учеников наверх сразу после пересотворения, это было что-то вроде ритуала представления нового шамана богам. Но ученики плохо помнили этот подъем, он и сам своего первого подъема с дедом почти не помнил - смутные образы и непонятные ощущения, в которых он еще не разобрался. Второй раз - совсем другое дело. Впрочем, Ширяй был сильным шаманом, очень сильным, и этот подъем только подтвердил его силу.
- Я готов, - Ширяй сосредоточено кивнул.
- Посмотрим, как тебя примут боги.
- А кого мы будем просить?
- Я не знаю. Никогда не знаешь, кто выйдет к тебе. А кого ты хочешь увидеть?
- Перуна!
- Ну, сейчас не его время. И потом, нам нужно солнце, а не гроза. Я думаю, выйдет Дажьбог, - улыбнулся Млад.
Но он ошибся - словно вняв просьбе юного шамана, в первый раз пришедшего просить о чем-то богов, к ним вышел именно громовержец. А может, бог-воин просто хотел повидаться с Младом, потому что заговорил первым, и Млад почувствовал усмешку в его словах:
- Ну? Знают ли боги будущее?
- Боги могут его менять. Так же, как и люди, - Млад пожал плечами.
- Не всегда, - снова усмехнулся бог и повернулся к Ширяю, - Проси. Посмотрим, чему ты научился у своего наставника.
Наглости Ширяю было не занимать, он не чувствовал трепета перед громовержцем и не растерялся:
- Мы просим ясного неба, чтоб начать праздновать возвращение светлых богов из Ирия. Вас, то есть… Почему бы богам не пойти нам навстречу?
Перун захохотал, и гром загремел в его смехе. Но Ширяя его смех не смутил - он терпеливо ждал, когда бог ему ответит, не опуская головы.
- Что ж… - наконец, сказал громовержец, - я доволен. Никто из богов не оценил бы твоей просьбы, но мне понравилось. Подойди ближе.
Ширяй без страха шагнул в его сторону и спросил:
- А разве боги не видят меня насквозь? Разве им надо рассматривать меня вблизи, чтоб что-то понять?
- Видят, видят, - проворчал Перун, словно строгий дядька своему подопечному, - и не твое дело судить мои слова.
- Я не сужу, я спрашиваю. Что, трудно ответить?
- Я ответил, - громовержец снова посмеялся, - ладно. Иди. Будет вам ясное небо. Только к добру ли?
- А это уже наше дело, - усмехнулся в ответ Ширяй.
- Конечно, ваше, - кивнул громовержец.
Млад хотел отступить назад, но Перун неожиданно обратился к нему.
- Постой. Я как-то говорил, что за жизнь твоего ученика и правую руку другого я буду отвечать тебе на любые вопросы до хоть до скончания века…
Ширяй, до этого уверенный и нахальный, изменился в лице и посмотрел на Млада с испугом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154