..
Когда мы вошли в квартиру Екатерины, мне показалось, что я оказался в
театральном лесу - жилище ведьмы, другими словами я бы не назвал это
место, - в прихожей ветвился целый ботанический сад: всевозможные лианы,
карликовые деревца и яркий источник света, напоминающий солнце, и даже
крохотный импровизированный родничок.
Жила Екатерина в старом доме, потолок высокий - метров пять или
шесть, да и сама прихожая довольно просторная, но особенно мне бросился в
глаза пол, видимо, он был выполнен на заказ: похоже, что линолеум весьма
ловко подражал земной поверхности и был он покрыт искусственной травой. Из
прихожей, успел я заглянуть на кухню - там все было по-современному, как и
положено, и поэтому это меня мало привлекало. Екатерина распахнула дверь в
жилую комнату. В этой комнате скрыто работал кондиционер. Лесной воздух
обуял мое воображение: здесь уже была настоящая земля на полу, а точнее -
слой земли, и поверх этой земли настоящая лесная осыпь: кое-где
проглядывала самая настоящая травка, посредине комнаты стояли три
креслообразных пенька, стены были абсолютно черными, но их чернота едва
проглядывала сквозь заросли абсолютно сухих деревьев, деревьев, которые
коряво и уродливо ветвились повсюду вдоль стен. Откуда шло освещение
комнаты, я не понимал, будто невидимая лунность присутствовала здесь.
Что-то щелкнуло, и этот довольно просторный клочок леса (комната была
метров двадцать пять, не меньше) словно расширился еще больше, видимо,
Екатерина включила магнитофонную запись, потому что я оказался в ночной
глубине леса, наполненной ужасающими звуками.
Неожиданно, когда мы с Екатериной уселись на пеньки друг подле друга,
откуда-то из сухих зарослей свысока спланировала какая-то птица, и она
уселась на плечо Екатерины.
- О, Филька, - продолжая сидеть неподвижно, сказала Екатерина, она
почему-то грустно смотрела себе под ноги.
И я, и Екатерина сидели босиком, ибо ведьма, прежде чем запустить
меня в комнату, деловито распорядилась скинуть туфли и снять носки.
- Хорошо у тебя, - сказал я, стараясь как-то оборвать укромное
молчание Екатерины, - послушай, а как же ты подметаешь пол? - нашелся я,
потому что знал, что ни одна хозяйка не умолчит об опыте ведения домашнего
хозяйства.
- Два-три раза в год я меняю землю и осыпь. Остап Моисеевич привозит
мне все это свежее на машине из леса. Сорить я здесь не сорю, вот так и
живу, Сережа...
Грусть Екатерины передалась и мне.
- А где ты спишь? - спросил я.
- На пеньке, - посмотрела на меня Екатерина и обалдело юльнула
глазками, словно ожила.
- Пардон, а с мужчиной как же?
- А у меня только один мужчина - Остап Моисеевич. Это его проблемы.
- Ну а все-таки? - не унимался я.
- Да нормально я сплю, как и все люди, в постельке. Хочешь заглянуть?
- В постельку?
- В спальню.
- Ну давай посмотрим.
Мы поднялись с пеньков. Екатерина подошла к одному из деревьев и
потянула на себя один из его сучков, это оказалась дверь в соседнюю
комнату. Я подошел и заглянул в нее - стены здесь были обтянуты белой
материей от пола до потолка, зеркально чистый голубой пол, деревянный стол
в углу, на столе бог весть чего только не навалено из магической
атрибутики. Одна стена была полностью шкафом с открытыми полками, на
которых лежало множество всевозможных трав и корней, у окна располагалась
кровать: широкая, застеленная ковровым покрывалом.
- Не беспокойся, - сказал позади меня Екатерина, когда я уже стоял
посредине комнаты и оглядывался по сторонам, - живу я вполне
цивилизованно: телевизор на кухне.
И тут в прихожей колокольчиком прозвенел электрический звонок,
прозвенел продолжительно еще раз.
- Это он, - сказал Екатерина.
- Кто? - переспросил я.
- Остап Моисеевич, конечно же. Сейчас я тебя с ним познакомлю.
- Этого еще не хватало, - забеспокоился я и на всякий случай
приготовился покинуть Гришино тело.
- Да ладно, не волнуйся ты, не выдам, не для того привела. Оставайся
здесь.
- Может, он догадался, что я...
- Да ну там, прибалдеть пришел, гад мой любименький. Ладно...
Иду-у-у! - протяжно и громко простонала ведьма, а в мою сторону добавила
шепотом: - Сиди на кровати, я скоро.
Затем она вышла из спальни и потихонечку прикрыла за собою дверь.
Вскоре за дверью послышались торопливые голоса:
- Ну, давай же, Екатерина.
- Неужели так проголодался, Остапчик?
- Еще бы, целый день в этой вонючей конторе, - потом до меня
доносилась какая-то возня, а еще минуту спустя - два тяжело дышащих
голоса, будто два человека заглянули отдышаться в лесную комнату за стеною
этой спальни, после долгой изнеможающей пробежки. Несколько минут голоса
перешептывались, словно отдышались и могли насладиться спокойствием.
- Еще, - прозвучал один из голосов.
- Хватит, я устала, - ответил другой голос, голос Екатерины.
Теперь послышались шаги и неопределенное шуршание и снова шепот, но
уже отдаленный, видимо, из прихожей.
Скрежетнула металлическими язычками замков входная дверь, и опять, но
на этот раз одиночные, шаги.
Я пристально смотрел на дверь спальни, она открылась.
- Так, надеюсь, ты меня уже заждался? - сказал Екатерина.
- Он не вернется? - несмотря на ее развлекательное настроение, я тут
же обратился с вопросом к ведьме.
- Вот что ты думаешь, то сразу же и происходит, Сережа, пришлось
отдаваться на пеньке, - расхохоталась хозяйка спальни.
- Я спрашиваю, Остап Моисеевич не вернется? - снова повторил я
вопрос.
Хохот Екатерины остановился, губы отпустили улыбку.
- Он уже насладился, я постаралась, - как-то снисходительно ответила
Екатерина и тут же перешла на деловой тон, - ладно, пойдем кормить твоего
толстяка.
Мы прошли на кухню. Я усадил Гришино тело на кухонный стул.
- А что он любит? - спросила Екатерина.
- Откуда я могу знать.
- Ты что, его ни разу не кормил?
- Нет.
- С ума сошел, он же сдохнет.
- Ничего, ему голодать полезно, водичкой я его попаиваю.
- Спроси у него, что ему приготовить.
- Сейчас попробую.
- А что, он с тобой не общается, что ли?
- Почти нет. Мое сознание его сильно притеснило... Гриша, - обратился
я к хозяину тела, - ты есть хочешь?
- Да, - послышался короткий ответ его чувств.
- А что бы ты хотел?
- Все.
- Ну что там? - поинтересовалась Екатерина, поджидая конец моего
внутреннего диалога.
- Все в порядке, все, что ты приготовишь, съест, - будто отчитался я
перед Екатериной.
Екатерина разогрела суп, налила полную тарелку и поставила ее передо
мной, а я подумал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
Когда мы вошли в квартиру Екатерины, мне показалось, что я оказался в
театральном лесу - жилище ведьмы, другими словами я бы не назвал это
место, - в прихожей ветвился целый ботанический сад: всевозможные лианы,
карликовые деревца и яркий источник света, напоминающий солнце, и даже
крохотный импровизированный родничок.
Жила Екатерина в старом доме, потолок высокий - метров пять или
шесть, да и сама прихожая довольно просторная, но особенно мне бросился в
глаза пол, видимо, он был выполнен на заказ: похоже, что линолеум весьма
ловко подражал земной поверхности и был он покрыт искусственной травой. Из
прихожей, успел я заглянуть на кухню - там все было по-современному, как и
положено, и поэтому это меня мало привлекало. Екатерина распахнула дверь в
жилую комнату. В этой комнате скрыто работал кондиционер. Лесной воздух
обуял мое воображение: здесь уже была настоящая земля на полу, а точнее -
слой земли, и поверх этой земли настоящая лесная осыпь: кое-где
проглядывала самая настоящая травка, посредине комнаты стояли три
креслообразных пенька, стены были абсолютно черными, но их чернота едва
проглядывала сквозь заросли абсолютно сухих деревьев, деревьев, которые
коряво и уродливо ветвились повсюду вдоль стен. Откуда шло освещение
комнаты, я не понимал, будто невидимая лунность присутствовала здесь.
Что-то щелкнуло, и этот довольно просторный клочок леса (комната была
метров двадцать пять, не меньше) словно расширился еще больше, видимо,
Екатерина включила магнитофонную запись, потому что я оказался в ночной
глубине леса, наполненной ужасающими звуками.
Неожиданно, когда мы с Екатериной уселись на пеньки друг подле друга,
откуда-то из сухих зарослей свысока спланировала какая-то птица, и она
уселась на плечо Екатерины.
- О, Филька, - продолжая сидеть неподвижно, сказала Екатерина, она
почему-то грустно смотрела себе под ноги.
И я, и Екатерина сидели босиком, ибо ведьма, прежде чем запустить
меня в комнату, деловито распорядилась скинуть туфли и снять носки.
- Хорошо у тебя, - сказал я, стараясь как-то оборвать укромное
молчание Екатерины, - послушай, а как же ты подметаешь пол? - нашелся я,
потому что знал, что ни одна хозяйка не умолчит об опыте ведения домашнего
хозяйства.
- Два-три раза в год я меняю землю и осыпь. Остап Моисеевич привозит
мне все это свежее на машине из леса. Сорить я здесь не сорю, вот так и
живу, Сережа...
Грусть Екатерины передалась и мне.
- А где ты спишь? - спросил я.
- На пеньке, - посмотрела на меня Екатерина и обалдело юльнула
глазками, словно ожила.
- Пардон, а с мужчиной как же?
- А у меня только один мужчина - Остап Моисеевич. Это его проблемы.
- Ну а все-таки? - не унимался я.
- Да нормально я сплю, как и все люди, в постельке. Хочешь заглянуть?
- В постельку?
- В спальню.
- Ну давай посмотрим.
Мы поднялись с пеньков. Екатерина подошла к одному из деревьев и
потянула на себя один из его сучков, это оказалась дверь в соседнюю
комнату. Я подошел и заглянул в нее - стены здесь были обтянуты белой
материей от пола до потолка, зеркально чистый голубой пол, деревянный стол
в углу, на столе бог весть чего только не навалено из магической
атрибутики. Одна стена была полностью шкафом с открытыми полками, на
которых лежало множество всевозможных трав и корней, у окна располагалась
кровать: широкая, застеленная ковровым покрывалом.
- Не беспокойся, - сказал позади меня Екатерина, когда я уже стоял
посредине комнаты и оглядывался по сторонам, - живу я вполне
цивилизованно: телевизор на кухне.
И тут в прихожей колокольчиком прозвенел электрический звонок,
прозвенел продолжительно еще раз.
- Это он, - сказал Екатерина.
- Кто? - переспросил я.
- Остап Моисеевич, конечно же. Сейчас я тебя с ним познакомлю.
- Этого еще не хватало, - забеспокоился я и на всякий случай
приготовился покинуть Гришино тело.
- Да ладно, не волнуйся ты, не выдам, не для того привела. Оставайся
здесь.
- Может, он догадался, что я...
- Да ну там, прибалдеть пришел, гад мой любименький. Ладно...
Иду-у-у! - протяжно и громко простонала ведьма, а в мою сторону добавила
шепотом: - Сиди на кровати, я скоро.
Затем она вышла из спальни и потихонечку прикрыла за собою дверь.
Вскоре за дверью послышались торопливые голоса:
- Ну, давай же, Екатерина.
- Неужели так проголодался, Остапчик?
- Еще бы, целый день в этой вонючей конторе, - потом до меня
доносилась какая-то возня, а еще минуту спустя - два тяжело дышащих
голоса, будто два человека заглянули отдышаться в лесную комнату за стеною
этой спальни, после долгой изнеможающей пробежки. Несколько минут голоса
перешептывались, словно отдышались и могли насладиться спокойствием.
- Еще, - прозвучал один из голосов.
- Хватит, я устала, - ответил другой голос, голос Екатерины.
Теперь послышались шаги и неопределенное шуршание и снова шепот, но
уже отдаленный, видимо, из прихожей.
Скрежетнула металлическими язычками замков входная дверь, и опять, но
на этот раз одиночные, шаги.
Я пристально смотрел на дверь спальни, она открылась.
- Так, надеюсь, ты меня уже заждался? - сказал Екатерина.
- Он не вернется? - несмотря на ее развлекательное настроение, я тут
же обратился с вопросом к ведьме.
- Вот что ты думаешь, то сразу же и происходит, Сережа, пришлось
отдаваться на пеньке, - расхохоталась хозяйка спальни.
- Я спрашиваю, Остап Моисеевич не вернется? - снова повторил я
вопрос.
Хохот Екатерины остановился, губы отпустили улыбку.
- Он уже насладился, я постаралась, - как-то снисходительно ответила
Екатерина и тут же перешла на деловой тон, - ладно, пойдем кормить твоего
толстяка.
Мы прошли на кухню. Я усадил Гришино тело на кухонный стул.
- А что он любит? - спросила Екатерина.
- Откуда я могу знать.
- Ты что, его ни разу не кормил?
- Нет.
- С ума сошел, он же сдохнет.
- Ничего, ему голодать полезно, водичкой я его попаиваю.
- Спроси у него, что ему приготовить.
- Сейчас попробую.
- А что, он с тобой не общается, что ли?
- Почти нет. Мое сознание его сильно притеснило... Гриша, - обратился
я к хозяину тела, - ты есть хочешь?
- Да, - послышался короткий ответ его чувств.
- А что бы ты хотел?
- Все.
- Ну что там? - поинтересовалась Екатерина, поджидая конец моего
внутреннего диалога.
- Все в порядке, все, что ты приготовишь, съест, - будто отчитался я
перед Екатериной.
Екатерина разогрела суп, налила полную тарелку и поставила ее передо
мной, а я подумал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135