Кстати, это
состояние хорошо использовать и для выхода в Астрал.
Теперь выдохни всю энергию воздуха, какой только есть у тебя в объеме
твоего земного тела, выдохни до самого донышка через полуоткрытый рот и
сиди в этом состоянии бездыханности до тех пор, пока твое изнеможденное
тело, а значит нижняя часть эгрегора, само не позаботится о себе: пока
дыхание само не прорвется в свои анналы земного тела.
Когда ты будешь сидеть бездыханно, от позвоночника, от копчика вокруг
тебя начнет все плавиться, в какой-то нетерпеливой истоме страха и
наслаждения, не обращай на это внимания, постарайся получить от этого
удовольствие, знай, что в этот момент рвутся все привязки, все
протуберанцы, щупальцы энергетических нападений, идут возвратные удары.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ. СУЕТА
ДРУГ ДЕТСТВА
- Надежда Михайловна... Мама, вам чаю принести? Вы будете чай пить,
Алексей Константинович? - заботливо спросила Наташа.
- Наташенька, ты не беспокойся, - тут же отозвалась мама, - иди к
Сабинушке, я сама подам чай.
- Ну что вы, мама, у вас гость.
- Нет, нет, я сама, - встав с кресла, твердо и убедительно подытожила
свое заверение мама. - Этот гость не совсем обычный, гость моего детства,
- улыбнулась она в сторону Алексея Константиновича.
- Да уж, это точно, - немного застеснялся Алексей Константинович и
приятно разулыбался.
- Ну как хотите, друзьям виднее, - определилась Наташа и ушла в зал к
дочери.
- Леш, тебе некрепкий сделать?
- На твое усмотрение.
- Хорошо, сейчас принесу.
- Только, слышь, Надя, без сахара, хорошо?
- Боже мой, а что так сурово?
- Сахарок дело, конечно, неплохое... но... увы... - Алексей
Константинович пожал плечами и развел руки в стороны.
- Диета?
- Она самая.
- Ты знаешь, один мой знакомый так говорит: "К черту все, если я сяду
на диету, то потом она сядет на меня".
- Надь, я понимаю, ты философ, рассуждать - твоя профессия... но
лучше за чаем.
- Без сахара.
- Как говорится, с точки зрения дифференциального подхода, это есть
суть, совершенно приемлемая для меня.
- Все, иду.
- В рассуждения?
- За чаем, пародист, - сказала мама и вышла на кухню.
Скоро она возвратилась в комнату с двумя чашками горячего чая,
которые дымились на небольшом никелированном подносе у нее в руках.
- Леш, поставь столик между кресел.
И Алексей Константинович тут же выполнил это поручение.
Вскоре они пили чай и разговаривали.
- Послушай, Леша, ты знатный криминалист.
- А ты хочешь в этом удостовериться?
- А почему бы и нет? Вот скажешь, какого происхождения чай, поверю.
- Так, - задумчиво произнес Алексей Константинович, отпив глоток чая
из кружки, - сейчас определимся.... кажется...
- А ты не выкручивайся, говори точно, не ожидай, что я тебе подскажу.
- Индийский, - коротко выпалил Алексей Константинович и азартно
заглянул в мамины глаза.
- Не-а, - расхохоталась она, - ни фига не угадал, - грузинский.
- Ну ладно, этими мелочами пусть занимаются студенты-криминалисты,
зато вот "Сказку о любви" сына твоего я, кажется, разгадал.
- Да, сказка очень хорошая, она так неожиданна для меня.
- Да нет, ты меня не поняла, Надя, - серьезно произнес Алексей
Константинович.
- Что значит "не поняла"?
- Сказка действительно хорошая, но не в содержании дело.
- Слушай, Алексей, заканчивай туманить, что ты имеешь в виду, я тебе
дала ее просто почитать.
- Хорошо, - сказал Алексей Константинович, взял стоявший возле кресла
свой дипломат, бегло вскрыл его на коленях, извлек оттуда несколько
исписанных от руки листков бумаги и протянул их своей подруге, - вот, -
определил он, - прочти.
- Ну... и что... я уже читала, - проговорила мама, просматривая
листы.
- Да нет, не сказку саму смотри, отлистни последнюю страницу, - и
мама выполнила предложенное, - прочти, каким числом датирована рукопись. -
И мама прочла дату написания.
- Написано десять лет назад, ну и что?
- Да ничего, сущий пустяк, эта сказка сфабрикована не более месяца
назад, по крайней мере, переписана чьей-то рукой.
- Ты шутишь, - насторожилась мама.
- Можешь быть уверена, данные из экспертлаборатории.
- Да ты что, Леша, в самом-то деле, почерк-то Сережин.
- Ты уверена?
- Абсолютно уверена.
- Если хочешь, я смогу уточнить, действительно ли его почерк, хотя,
конечно, дело это ваше, семейное.
- Тебе для этого нужен образец Сережиного почерка?
- Да, что-нибудь из его записей от руки.
- Хорошо, я тебе сейчас дам, но, право, ты что-то путаешь... Леша,
если ты меня разыгрываешь, то поверь - это кощунственно.
- Надежда... я сам в затруднении... но это так.
Тогда, ничего не говоря, мама стала один за другим выдвигать ящики
секретера и вскоре извлекла из одного из них папку-скоросшиватель,
освободила из него два листка бумаги и протянула их другу детства.
- На, держи, только не говори пока ничего Наташе... Сумасшедший!
РАЗМЫШЛЕНИЯ ДУБИНИНА
Во второй половине дня возле кинотеатра Лесного поселка настороженно
скользнули тормоза милицейского мотоцикла с коляской.
Участковый милиционер капитан Дубинин вытащил ключ зажигания, и
мотоциклетный мотор выстрелил еще раз в два ствола глушителей и, словно
поперхнувшись газами, умолк.
Дубинин расстегнул шлем, стащил его с головы, пригнулся, осматриваясь
по сторонам, и положил шлем на сиденье коляски, затем натянул на спинку
сиденья дерматиновую накидку. Теперь капитан милиции ловко спрыгнул с
мотоцикла и еще раз пристально огляделся по сторонам.
- Здравствуйте, товарищ Дубинин! - восторженно, будто отрапортовала,
сказала уборщица кинотеатра Марина Ивановна, которая только что выглянула
из-за широкой входной металлической двери кинотеатра на площадь, чтобы
удостовериться, кто прибыл, но, узревши участкового, она обрадовалась и
теперь выскочила, ловко придвинув за собой дверь, на ступеньки кинотеатра.
- Что новенького, Василий Васильевич? Никак дело новое заимели?
Дубинин сурово посмотрел на Марину Ивановну и на секунду бегло
оглянулся назад.
- Что ты орешь... Ивановна, - осипшим шопотом проговорил он.
- А что? - произнесла она тоже шепотом и тоже оглянулась назад на
кинотеатровскую дверь.
- Иди сюда.
Марину Ивановну будто подхватили с места, как молоденькая сбежала она
по ступенькам вниз на площадь и в одно мгновение оказалась возле Дубинина.
- Так-так, - негромко сказала она. Оба - и милиционер, и уборщица
снова огляделись по сторонам.
- Что новенького?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
состояние хорошо использовать и для выхода в Астрал.
Теперь выдохни всю энергию воздуха, какой только есть у тебя в объеме
твоего земного тела, выдохни до самого донышка через полуоткрытый рот и
сиди в этом состоянии бездыханности до тех пор, пока твое изнеможденное
тело, а значит нижняя часть эгрегора, само не позаботится о себе: пока
дыхание само не прорвется в свои анналы земного тела.
Когда ты будешь сидеть бездыханно, от позвоночника, от копчика вокруг
тебя начнет все плавиться, в какой-то нетерпеливой истоме страха и
наслаждения, не обращай на это внимания, постарайся получить от этого
удовольствие, знай, что в этот момент рвутся все привязки, все
протуберанцы, щупальцы энергетических нападений, идут возвратные удары.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ. СУЕТА
ДРУГ ДЕТСТВА
- Надежда Михайловна... Мама, вам чаю принести? Вы будете чай пить,
Алексей Константинович? - заботливо спросила Наташа.
- Наташенька, ты не беспокойся, - тут же отозвалась мама, - иди к
Сабинушке, я сама подам чай.
- Ну что вы, мама, у вас гость.
- Нет, нет, я сама, - встав с кресла, твердо и убедительно подытожила
свое заверение мама. - Этот гость не совсем обычный, гость моего детства,
- улыбнулась она в сторону Алексея Константиновича.
- Да уж, это точно, - немного застеснялся Алексей Константинович и
приятно разулыбался.
- Ну как хотите, друзьям виднее, - определилась Наташа и ушла в зал к
дочери.
- Леш, тебе некрепкий сделать?
- На твое усмотрение.
- Хорошо, сейчас принесу.
- Только, слышь, Надя, без сахара, хорошо?
- Боже мой, а что так сурово?
- Сахарок дело, конечно, неплохое... но... увы... - Алексей
Константинович пожал плечами и развел руки в стороны.
- Диета?
- Она самая.
- Ты знаешь, один мой знакомый так говорит: "К черту все, если я сяду
на диету, то потом она сядет на меня".
- Надь, я понимаю, ты философ, рассуждать - твоя профессия... но
лучше за чаем.
- Без сахара.
- Как говорится, с точки зрения дифференциального подхода, это есть
суть, совершенно приемлемая для меня.
- Все, иду.
- В рассуждения?
- За чаем, пародист, - сказала мама и вышла на кухню.
Скоро она возвратилась в комнату с двумя чашками горячего чая,
которые дымились на небольшом никелированном подносе у нее в руках.
- Леш, поставь столик между кресел.
И Алексей Константинович тут же выполнил это поручение.
Вскоре они пили чай и разговаривали.
- Послушай, Леша, ты знатный криминалист.
- А ты хочешь в этом удостовериться?
- А почему бы и нет? Вот скажешь, какого происхождения чай, поверю.
- Так, - задумчиво произнес Алексей Константинович, отпив глоток чая
из кружки, - сейчас определимся.... кажется...
- А ты не выкручивайся, говори точно, не ожидай, что я тебе подскажу.
- Индийский, - коротко выпалил Алексей Константинович и азартно
заглянул в мамины глаза.
- Не-а, - расхохоталась она, - ни фига не угадал, - грузинский.
- Ну ладно, этими мелочами пусть занимаются студенты-криминалисты,
зато вот "Сказку о любви" сына твоего я, кажется, разгадал.
- Да, сказка очень хорошая, она так неожиданна для меня.
- Да нет, ты меня не поняла, Надя, - серьезно произнес Алексей
Константинович.
- Что значит "не поняла"?
- Сказка действительно хорошая, но не в содержании дело.
- Слушай, Алексей, заканчивай туманить, что ты имеешь в виду, я тебе
дала ее просто почитать.
- Хорошо, - сказал Алексей Константинович, взял стоявший возле кресла
свой дипломат, бегло вскрыл его на коленях, извлек оттуда несколько
исписанных от руки листков бумаги и протянул их своей подруге, - вот, -
определил он, - прочти.
- Ну... и что... я уже читала, - проговорила мама, просматривая
листы.
- Да нет, не сказку саму смотри, отлистни последнюю страницу, - и
мама выполнила предложенное, - прочти, каким числом датирована рукопись. -
И мама прочла дату написания.
- Написано десять лет назад, ну и что?
- Да ничего, сущий пустяк, эта сказка сфабрикована не более месяца
назад, по крайней мере, переписана чьей-то рукой.
- Ты шутишь, - насторожилась мама.
- Можешь быть уверена, данные из экспертлаборатории.
- Да ты что, Леша, в самом-то деле, почерк-то Сережин.
- Ты уверена?
- Абсолютно уверена.
- Если хочешь, я смогу уточнить, действительно ли его почерк, хотя,
конечно, дело это ваше, семейное.
- Тебе для этого нужен образец Сережиного почерка?
- Да, что-нибудь из его записей от руки.
- Хорошо, я тебе сейчас дам, но, право, ты что-то путаешь... Леша,
если ты меня разыгрываешь, то поверь - это кощунственно.
- Надежда... я сам в затруднении... но это так.
Тогда, ничего не говоря, мама стала один за другим выдвигать ящики
секретера и вскоре извлекла из одного из них папку-скоросшиватель,
освободила из него два листка бумаги и протянула их другу детства.
- На, держи, только не говори пока ничего Наташе... Сумасшедший!
РАЗМЫШЛЕНИЯ ДУБИНИНА
Во второй половине дня возле кинотеатра Лесного поселка настороженно
скользнули тормоза милицейского мотоцикла с коляской.
Участковый милиционер капитан Дубинин вытащил ключ зажигания, и
мотоциклетный мотор выстрелил еще раз в два ствола глушителей и, словно
поперхнувшись газами, умолк.
Дубинин расстегнул шлем, стащил его с головы, пригнулся, осматриваясь
по сторонам, и положил шлем на сиденье коляски, затем натянул на спинку
сиденья дерматиновую накидку. Теперь капитан милиции ловко спрыгнул с
мотоцикла и еще раз пристально огляделся по сторонам.
- Здравствуйте, товарищ Дубинин! - восторженно, будто отрапортовала,
сказала уборщица кинотеатра Марина Ивановна, которая только что выглянула
из-за широкой входной металлической двери кинотеатра на площадь, чтобы
удостовериться, кто прибыл, но, узревши участкового, она обрадовалась и
теперь выскочила, ловко придвинув за собой дверь, на ступеньки кинотеатра.
- Что новенького, Василий Васильевич? Никак дело новое заимели?
Дубинин сурово посмотрел на Марину Ивановну и на секунду бегло
оглянулся назад.
- Что ты орешь... Ивановна, - осипшим шопотом проговорил он.
- А что? - произнесла она тоже шепотом и тоже оглянулась назад на
кинотеатровскую дверь.
- Иди сюда.
Марину Ивановну будто подхватили с места, как молоденькая сбежала она
по ступенькам вниз на площадь и в одно мгновение оказалась возле Дубинина.
- Так-так, - негромко сказала она. Оба - и милиционер, и уборщица
снова огляделись по сторонам.
- Что новенького?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135