Мне подстелили под голову плащ и принесли вина.
Я выпил.
Полегчало.
— По… кх-кх… — закашлялся я, пытаясь одновременно поблагодарить и глотнуть вина.
Все принялись блистать своими познаниями в медицине. От банального кровопускания до наименее вредного для здоровья искусственного дыхания «рот в рот».
Баба Яга властно отодвинула добровольных помощников и двинула меня кулаком по спине. Помогло.
— Мясо подгорит, — пробормотал я, передернувшись от одной только мысли о пропаже такого количества продовольствия.
Поняв, что со мной уже все в порядке, сердобольная нечисть расползлась по своим делам.
Рядом остались кот, домовой, Баба Яга и обладательница прелестных ножек, скрытых теперь под пестрым цыганским платьем. Можно вспомнить и о присутствии неотлучных Троих-из-Тени, но что-то я обижен на них…
Незнакомка, откашлявшись, представилась:
— Катарина.
— Очень рад. Аркадий.
— Взаимно. Просьба у меня к тебе, ведьмак.
— Я ведьмак?
— Это же сразу бросается в глаза… молодой, сильный, с мечом и магией. Чем еще может заниматься мужчина, имеющий столько положительных качеств? Конечно, бороться со злом!
— Ну…
В принципе она была права. Кощей — олицетворение зла. На этом сходятся все авторитетные источники. А поскольку мне как ни крути, а придется сражаться с ним ради освобождения Аленушки, то выходит, что я борец со злом.
— Тебе, наверное, хочется узнать о противнике поподробнее? — спросила Катарина.
Я бросил взгляд на Ягу, ища поддержки, но та отвернулась, пряча улыбку. Придется самому решать.
— Я в общем-то спешу. Кощей украл… я должен…
— Помоги, пожалуйста. — Из глаз ее потекли слезы, она, всхлипывая, уткнулась лицом мне в грудь. — Это очень, очень злобная тварь. Двуликая, мерзкая, грязная и… и…
— Спокойно. Расскажи все поподробнее. — Я смирился с тем, что придется помогать.
Когда же я-то смогу найти тихое местечко, уткнуться носом в ложбинку между грудей любимой и просто понежиться, вдыхая нежный аромат ее кожи? Мечты, мечты…
— Впервые тварь сия появилась около года тому и с той поры вершит злодеяния каждую вторую ночь после полной луны. И всегда остается невидимой, лишь истерзанный труп очередной жертвы взирает на звезды мертвыми глазами с мольбой об отмщении.
— Как она убивает людей?
— Не людей. Она охотится на лесных дев.
— Понятно, — кивнул я, все больше теряя нить разумения. — Вскрытие производили? Отчего наступила смерть, установили?
— Вскрытие?! Смерть? А… умерли они оттого, что тварь уничтожала материнское древо.
— А?
— Это не просто людское равнодушие… тварь не рубила все деревья подряд. Нет! Она безошибочно определяла материнское древо и приступала к злодеянию в тот момент, когда девы пребывали в лоне дерева. Ты только представь себе страх, который испытывает дева, когда убийца начинает методично и изощренно кромсать плоть материнскую… Боль достигает предела, и дерево исторгает из своих недр деву… Время он выбирает точно: на небе светит полная луна и нет спасения деве, ибо под светом этим она лишается своих чар. Наслаждаясь триумфом, убийца повергает беззащитную жертву к своим ногам. Он терзает ее хрупкую плоть, предаваясь акту любви, но неутолима его жестокость и нет в его действиях ни капли любви или жалости — лишь звериная похоть…
— Сексуальный маньяк, — констатировал я, размышляя, как вычислить местного Джека Потрошителя.
— Но и этого мало злобному рассудку палача. Он оставляет едва живую деву и обкладывает хворостом ствол ее материнского древа. Затем поджигает его… Как можно получать удовольствие от чужой муки? Огонь пожирает материнскую плоть, выжигая душу лесной девы.
— Сволочь! Псих конченый, — зло бросает домовой, потрясенный неслыханной жестокостью.
На меня рассказ не производит такого сильного впечатления. В моем мире подобных серийных убийц пруд пруди. Почитай в каждом большом городе пара-тройка имеемся.
— В довершение злодеяния тварь срезает с тела жертвы все участки кожи, покрытые волосами.
— Скальпирование?
— Это слово мне не знакомо, — отвечает девушка.
— Он срезает кожу с головы?
— Да. Но не только.
— На основании полученных данных уже можно поставить диагноз и назначить лечение.
— Что?! — в один голос воскликнули все присутствующие, по всей видимости решив, что у меня крыша поехала.
— Поскольку шоковую терапию еще не изобрели, значит, маньяка нужно обезвредить посредством обезглавливания.
— Как так?
— Как, как… топором по шее.
— Великолепно.
— Суд заслушал показания, — официальным тоном произнес я, — и постановил: наказание — смерть. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.
Если присутствующие чего и не поняли из моей речи, то основную идею они уловили верно.
Длинноногая ведьмочка поцеловала меня в щеку, Баба Яга похлопала по плечу, а кот с домовым грянули дружное «Гип-гип… Ура!»
За всеми этими делами время прошло незаметно, и яства заняли свои места на постеленной прямо на траве скатерти.
Гостей значительно прибавилось. Несколько десятков ведьм самого разного возраста, от десятилетних учениц до вековых грандов помела и ступы, большей частью в сопровождении разных представителей сильного пола, по большему счету колдунов, заклинателей, кудесников и ведунов. А вот моих коллег — волхвов на шабаше не оказалось. Среди представителей рода людского расселись лешие, водяные, оборотни в человеческих ипостасях и куча мелюзги: листовички, шишочники и даже грибовик: крупный белый гриб с ножками, ручками и шикарными тараканьими усами.
Когда почетные гости расположились, встала одна из ведьм. Она выдержала паузу, ожидая, пока у всех в руках не окажется по изящному резному бокалу с каким-то напитком, и провозгласила тост:
— От имени обитателей этого леса хочу поприветствовать всех присутствующих и высказать пожелание видеть вас всех здесь и впредь. За добрососедские отношения, за солидарность и за шабаш!
Влив свой восторженный голос в радостный хор, я опрокинул содержимое бокала в рот.
Напиток оказался чудесным коктейлем. Малиновый с привкусом чего-то слегка кисленького.
Между тем распорядительница шабаша начала представлять гостей всему честному народу. Сия чаша не миновала и меня. И хотя скромность требует пропустить эпитеты, которыми меня награждали, но… приятно увидеть все это там, откуда уже не вырубишь топором.
— Волхв Аркадий. Доверенный советник царя Далдона, возлюбленный царевны Алены, личный враг Кощея Бессмертного. Борющийся за справедливость с мечом-кладенцом в правой руке и молнией в левой. Прошу любить и жаловать!
— Слава истребителю Кощея! — прокричали присутствующие, выразив свои чувства к Бессмертному.
— И пока мы не приступили к трапезе, — продолжила распорядительница, — я прошу всех присутствующих оказать посильную помощь сему молодому волхву в его благородном деле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95