— И ты, Тюрк, останься. Поговорим, подумаем. Голова-то у тебя поумнее любой другой будет.
Грек взглянул на меня, сожалеюще приподнял брови и послушно двинулся к князю. Я вышла на крыльцо. Там толкались и шумели разгорячившиеся дружинники. Чуть в стороне от остальных, у городьбы, стояли люди Изота. Они уже знали о своей участи и печально глядели на счастливцев, которым выпала честь сражаться в войске знаменитого императора Оттона, или Отто-кейсара, как его называли урмане. Изот заметил меня и стал протискиваться к крыльцу. Не хватало еще выслушивать его жалобы! Да и утешитель из меня никудышный…
Я спрыгнула с крыльца и свернула на задний двор. Там шла своя жизнь: ржали лошади, исподтишка глазели на статных дружинников румяные девки и суетились рабы. Сзади послышался голос Изота. Вот привязался! Я нырнула в дыру между досками городьбы, скатилась в ров и забежала в лесок. Потеряв меня из виду, лив отстанет… Но не тут-то было. Возвещая о его появлении, сзади громко затрещали кусты.
— Ладно, Изот… — Я обернулась и замерла. Моим преследователем оказался вовсе не лив, а тот рыжеусый дружинник, которого я чуть не придушила на крыльце, — Клемент, кажется так называл его Олав… В руке у воина покачивался длинный пастуший кнут. Я попятилась. Мало радости попасть под плеть накануне битвы…
— Ну что, сука? — противно скалясь, спросил рыжеусый. — Говоришь, ты не баба? А коли проверю? Он качнул кнутом и погладил рукоятью себе между ног. Может, после этого поймешь, баба ты иль нет,с придыханием выдавил он.
Я потянулась к ножу. Хоть бы каплю злости или страха! Но их не было. Злость дожидалась встречи с главными врагами, а страх умер вместе с Бьерном или того раньше…
Рыжеусый надвигался. Его толстый язык похотливо заскользил по пухлым губам, и я вдруг представила, как этот слюнявый рот вдавится в мою шею или начнет мусолить губы. Рука сама вскинула нож, но размахнуться не успела.
— Ивар, держи стерву! — крикнул рыжеусый. Кто-то навалился на меня сзади. Я крутнулась, но этот кто-то оказался цепким и сильным. Резким рывком он заломил мои руки и сдавил запястья. Нож выпал, а в глазах запрыгали разноцветные искры.
«Дура, — досадливо подумала я, — так глупо попалась».
Ивар подтянул меня к тонкой березе и вдавил спиной в гладкий ствол. Толстые пальцы рыжеусого Клемента пробежали по моей груди, спустились к поясу и медленно принялись его расстегивать. Ивар хихикнул.
«Выследили, гады. И какого ляда я убегала от лива? Ну поговорила бы с ним, утешила… Зато не стояла б тут связанная, как корова перед убоем!» — подумала я, но промолчала.
Клемент бросил плеть и ухмыльнулся:
— Не кричит. Гордая. Ничего, обломаем.
— Ты про меня не забудь, — пропищал сзади второй насильник.
Рыжеусый похлопал его по плечу:
— Не забуду, не забуду…
Он наконец справился с застежкой, и мои порты Впоехали вниз. Рыжеусый засопел и, уже не с силах (сдерживаться, привалился ко мне, задрал рубаху и полез рукой к себе в штаны. Мне стало нестерпимо противно. Я возненавидела руки толстого, запах его пота, слюнявые губы и то, что он усердно вытаскивал. Изловчившись, я ударила коленом ему в пах. Он отшатнулся. Ивар вцепился в мои волосы.
— Мразь, уродина, — шипел он. — Сука словенская…
От боли у меня пересохло в горле и зарябило в глазах. Березовый сучок вдавился в спину, и вдруг хватка дружинника ослабла. Его пальцы дернулись и соскользнули.
Я не стала выяснять, что с ним случилось, а откинула рыжеусого, одной рукой подхватила кнут, другой — сползшие к щиколоткам порты и, придерживая их y пояса, принялась хлестать его по спине.
— Выползок! Склизняк! — кричала я. — Снасильничать вздумал? Отобью все добро, будешь знать, как девок по углам тискать!
— Уймись, Дара!
Я едва успела отвести удар. Изот? Откуда он здесь? Бледный как полотно, лив прикрыл собой скулящего насильника.
— Уйди! — рявкнула я.
— Нет! — Он замотал растрепанной головой. — Опомнись!
— А ты знаешь, что он хотел сделать?! — потрясая перед лицом лива рукоятью кнута, завопила я. — Знаешь?!
Лив смущенно спрятал глаза:
— Да уж догадался.
Только теперь я вспомнила, что почти раздета, и, не выпуская кнута, прикрыла грудь.
— Одного не пойму, чего ты не звала на помощь? — протягивая мне свою безрукавку, спросил лив. — Я ж шел за тобой… Только у городьбы потерял. Хорошо хоть , этот, — он ткнул пальцем на съежившегося под деревом Клемента, — завопил. На его вой и вышел к тебе.
Я огляделась. Второй дружинник, тот, что схватил меня сзади, лежал на траве вниз лицом. Из его спины торчала длинная стрела.
— Твоя работа? — поинтересовалась я.
— А что было делать? — Лив недоуменно вскинул брови. — Спешил, вот и не рассчитал. Хотел напугать, а вышло…
Я отбросила кнут, подтянула пояс и подошла к Ивару. Он был мертв. Теперь у Изота прибавится неприятностей. Суд, разбирательство, а там ему припомнят строптивость на совете…
— Второго надо… — выразительно проведя ладонью по горлу, шепнула я.
Лив отшатнулся:
— Ты что, Дара?! Все должно быть по чести, по совести… Пусть люди рассудят.
Люди? Какие люди? Дружинники Мечислава?! Они-то рассудят…
— Как хочешь. — Решение пришло ко мне само, без усилий. Если лив не желал спасать свою шкуру, то это сделаю я!
— Думаю, суда не будет, если ты сам не напросишься. Этот рыжий кобель испугается людской молвы… Смолчит…
Я подтолкнула Клемента ногой, и он испуганно дернулся. Куда только подевались его самоуверенность и наглость?
— Не знаю… — нерешительно возразил Изот.
— Добро, поглядим-увидим. — Я поплотнее запахнула безрукавку, взяла лива за руку и потянула его прочь. — Только уговор: из-за меня каша заварилась — мне и расхлебывать. Сама все расскажу Али, а ты помалкивай. Вот переоденусь и расскажу. Добро?
Изот опустил глаза. Согласился!
У дверей дружинной избы я притворно замялась:
— Ох, Изот! Нехорошо нам вдвоем показываться. В таком-то виде… Что люди подумают? Ты первым ступай, а я попозже…
Лив растерянно заморгал, но я втолкнула его в двери и припустила назад.
«Только бы не опоздать!» — билось в мозгу.
Я успела как раз вовремя. Клемент уже очухался, но еще не ушел. Он что-то бурчал под нос, шарил по одежде своего мертвого дружка и встряхивался, словно сердитый пес. Я вышла на середину поляны и выставила перед собой нож:
— Ну что, поговорим?
Воин испуганно оглянулся, прислушался, а потом понял, что я вернулась одна, и осклабился:
— Что с тобой болтать, сука? Теперь хоть сама разденься, а дружку твоему не жить! Я знаю, что Мечиславу рассказать. Ивара-то он убил! Наш князь за такое любого со свету сживет. Да и тебе недолго резвиться, встретимся еще…
— Вряд ли. — Я метнула нож. Лезвие прочертило прямую, блестящую линию от моей руки до горла рыжеусого и воткнулось в него точно посередке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146