Лице в'орнна. — Неужели она дразнит его так ласково? Кундалианка опустила руки. — И мне нравится то, что я вижу на этом лице.
— Почему? — спросил Аннон.
— Потому что я вижу доброту, сострадание и честь — три качества, которых никогда не ожидала встретить у в'орнна.
— А может, я обманываю тебя?
— Тогда я спрошу напрямую. Ты обманываешь меня? — Да.
Она рассмеялась. Мягкий, нежный смешок преобразил ее лицо.
— Я тебе не верю.
Аннон хотел рассердиться... Н'Лууура, ему следовало бы рассердиться! Но к собственному удивлению и ужасу, он не мог. “Я околдован, — подумал он. — Снова кундалианское колдовство”. Но сам не верил в это. Конечно, не все кундалианки — колдуньи.
— В твоем лице нет зла... Ты не скажешь, как тебя зовут? Пожалуйста. Довольно трудно говорить вот так с в'орнном, не зная его имени.
— Как это — так? — выдохнул юноша.
— Говорить... — Она резко отвернулась. — Не могу. Немногие кундалиане отважились бы сделать для меня то, что ты сделал вчера.
У него перехватило дыхание. И он почему-то боялся выдохнуть.
— Я скажу тебе... — Ему пришлось начать снова. — Так меня звала мать. Только она.
Она снова повернулась к нему, и Аннон смог вздохнуть.
— Когда ты был маленьким?
— Она умерла. — Юноша невольно втянул воздух сквозь зубы. Теперь они все мертвы, вся семья... Сгоряча он позабыл, теперь ужас нахлынул снова.
Она увидела боль в его глазах.
— Что с тобой? Ты болен?
Он покачал головой, недовольный, что проявил слабость.
— Нет... Я соврал. Так меня называла не мать, я почти не знаю матери. Это... Меня воспитала кундалианка.
Девушка опустила голову.
— Я сожалею о твоей матери.
Он смотрел на ее лицо, словно запоминая каждую черточку.
— Эта кундалианка, когда я был совсем маленьким, называла меня Тэйаттт.
— Тэйаттт. — Элеана попробовала на вкус чужое слово, неправильно произнеся последний слог. Он поправил, и она произнесла его снова. — Как странно звучит.
— Это птенец тэя — прекрасной четверокрылой птицы с нашей родной планеты.
— А как называется ваша планета?
— Не знаю, — честно сказал он. — Ни один в'орнн не знает наверняка. Она сгорела дотла вечность назад.
— Но у вас, несомненно, есть история.
— Нет, — ответил Аннон.
— Не понимаю. Как можно знать, как называется четверокрылая птица, и не знать название родной планеты?
— Вечность назад мы взяли тэев с собой. Мы все росли с ними. На Кундале гэргоны держат и обучают их. Они очень смышленые.
— Странно, что кундалианка называла тебя именем в'орннского существа.
— Она... э-э... необычная женщина.
— Ты влюблен в нее?
— Что? Нет! — Аннон расхохотался. — Ты сумасшедшая?
Смех рассеялся как дым. Они стояли очень близко. Девушка внимательно смотрела на него, а он легко провел указательным пальцем по кончикам волос у нее на руке. Она увидела, как легкий трепет пробежал по его телу, и спросила себя, влечет ли его к ней или отталкивает. Его безволосость завораживала. Столько вопросов кружилось в уме... Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного.
— Мне бы хотелось когда-нибудь увидеть тэйаттта, — прошептала Элеана.
Он улыбнулся — в первый раз со вчерашнего дня.
— Мне тоже.
Светлело, от проливного барабанящего дождя остался разве что густой туман. В перламутрово-сером свете раннего утра соседние деревья были похожи на призрачных кхагггунов. Гроза закончилась, ветер затих до сильных порывов. В ветвях засуетились утренние птицы.
Девушка указала на двух чтавров.
— Я вижу, ты не один.
— Я путешествую со спутником... спутницей. — Он подошел к чтавру Джийан, погладил его по спине, словно благодаря прикосновению мог почувствовать себя ближе к ней. — Она ушла на поиски еды, уже давно. Надо найти ее.
— До моего дома всего лига, — сказала Элеана, махнув на северо-запад. — Я видела, как она шла примерно туда же.
— Умеешь ездить верхом?
— Мои родители когда-то разводили чтавров, — ответила девушка, и Аннон указал на своего скакуна, который стоял ближе к ней.
— Садись на него. — Он вскочил на чтавра Джийан, увидел, как Элеана ловко вскочила на другого. — Тогда поехали отсюда, и побыстрее. Я беспокоюсь.
Они скакали по лесу. Элеана ехала впереди через густой подлесок и заросли горной крапивы, торчащие из густо усыпанной иголками земли. Аннон — уже достаточно опытный охотник — машинально прислушивался к голосам птиц, определяя возможную добычу. Он распознал с полдюжины, когда на лес опустилась гробовая тишина. Умолкло пение птиц, жужжание, гудение и зудение насекомых. На мгновение стих даже ветер в кронах деревьев. Затем послышался тревожаще знакомый звук.
Юноша остановил чтавра, и Элеана осадила своего.
— Что это? — спросила она.
— Кхагггунские катера на воздушной подушке. Обычно их используют в космосе, когда есть приказ найти и уничтожить. Здесь, на Кундале, все предпочитают ездить на чтаврах. — Аннон сглотнул, желудки сжались. — Они оборудованы аппаратурой, которая способна засечь тепло тела или звук пульса.
Элеана затаила дыхание.
— Далеко они? Аннон прислушался.
— Судя по звуку, через несколько минут будут здесь.
Беглецы пустили чтавров галопом. Сзади зашипело, едкий запах гари уколол ноздри: ионные двигатели катеров буквально пожирали воздух, перерабатывая его, усваивая необходимое и выделяя остальное.
Листья и сучья хлестали беглецов, оставляя рубцы на щеках и руках. Из-под копыт чтавров летели комья сырой земли, палые сосновые иголки и изумрудно-зеленый мох. Скакуны перепрыгивали через упавшие бревна, кишащие крошечными белыми насекомыми, через лужи дождевой воды, темной и ничего не отражающей, как бездна. Словно чувствуя позади опасность, животные опустили головы, все быстрее работая сильными ногами, и Аннону казалось, будто они просто летят над узкой извилистой тропинкой.
Они вырвались из особенно густой части леса. Аннон резко остановил чтавра и махнул рукой Элеане. Беглецы отступили в лес, и через мгновение показались два катера, ощетинившихся оружием кхагггунов. Он чуть не застонал. Слишком поздно. Теперь им Джийан не найти.
— Кхагггуны всегда охотятся парами, методично и безжалостно. — Тут кровь застыла у него в жилах: он увидел эмблему на борту головного катера: три скрещенных кулака, похожие на ужасный бронированный цветок. — Н'Лууура их побери!
— Что такое? — спросила девушка, подводя чтавра поближе.
— Свор-командир Реккк Хачилар. — Аннон не сводил глаз с медленно приближающихся катеров. Они шли над верхушками деревьев, отчасти закрытые листвой. — Один из храбрейших кхагггунов. И один из самых безжалостных. Он убил сотни врагов. Я слышал, будто его боевой шлем вырезан из черепа краэла.
— Ваше животное? Аннон невесело рассмеялся.
— О нет. Краэлы — одна из множества покоренных нами рас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168
— Почему? — спросил Аннон.
— Потому что я вижу доброту, сострадание и честь — три качества, которых никогда не ожидала встретить у в'орнна.
— А может, я обманываю тебя?
— Тогда я спрошу напрямую. Ты обманываешь меня? — Да.
Она рассмеялась. Мягкий, нежный смешок преобразил ее лицо.
— Я тебе не верю.
Аннон хотел рассердиться... Н'Лууура, ему следовало бы рассердиться! Но к собственному удивлению и ужасу, он не мог. “Я околдован, — подумал он. — Снова кундалианское колдовство”. Но сам не верил в это. Конечно, не все кундалианки — колдуньи.
— В твоем лице нет зла... Ты не скажешь, как тебя зовут? Пожалуйста. Довольно трудно говорить вот так с в'орнном, не зная его имени.
— Как это — так? — выдохнул юноша.
— Говорить... — Она резко отвернулась. — Не могу. Немногие кундалиане отважились бы сделать для меня то, что ты сделал вчера.
У него перехватило дыхание. И он почему-то боялся выдохнуть.
— Я скажу тебе... — Ему пришлось начать снова. — Так меня звала мать. Только она.
Она снова повернулась к нему, и Аннон смог вздохнуть.
— Когда ты был маленьким?
— Она умерла. — Юноша невольно втянул воздух сквозь зубы. Теперь они все мертвы, вся семья... Сгоряча он позабыл, теперь ужас нахлынул снова.
Она увидела боль в его глазах.
— Что с тобой? Ты болен?
Он покачал головой, недовольный, что проявил слабость.
— Нет... Я соврал. Так меня называла не мать, я почти не знаю матери. Это... Меня воспитала кундалианка.
Девушка опустила голову.
— Я сожалею о твоей матери.
Он смотрел на ее лицо, словно запоминая каждую черточку.
— Эта кундалианка, когда я был совсем маленьким, называла меня Тэйаттт.
— Тэйаттт. — Элеана попробовала на вкус чужое слово, неправильно произнеся последний слог. Он поправил, и она произнесла его снова. — Как странно звучит.
— Это птенец тэя — прекрасной четверокрылой птицы с нашей родной планеты.
— А как называется ваша планета?
— Не знаю, — честно сказал он. — Ни один в'орнн не знает наверняка. Она сгорела дотла вечность назад.
— Но у вас, несомненно, есть история.
— Нет, — ответил Аннон.
— Не понимаю. Как можно знать, как называется четверокрылая птица, и не знать название родной планеты?
— Вечность назад мы взяли тэев с собой. Мы все росли с ними. На Кундале гэргоны держат и обучают их. Они очень смышленые.
— Странно, что кундалианка называла тебя именем в'орннского существа.
— Она... э-э... необычная женщина.
— Ты влюблен в нее?
— Что? Нет! — Аннон расхохотался. — Ты сумасшедшая?
Смех рассеялся как дым. Они стояли очень близко. Девушка внимательно смотрела на него, а он легко провел указательным пальцем по кончикам волос у нее на руке. Она увидела, как легкий трепет пробежал по его телу, и спросила себя, влечет ли его к ней или отталкивает. Его безволосость завораживала. Столько вопросов кружилось в уме... Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного.
— Мне бы хотелось когда-нибудь увидеть тэйаттта, — прошептала Элеана.
Он улыбнулся — в первый раз со вчерашнего дня.
— Мне тоже.
Светлело, от проливного барабанящего дождя остался разве что густой туман. В перламутрово-сером свете раннего утра соседние деревья были похожи на призрачных кхагггунов. Гроза закончилась, ветер затих до сильных порывов. В ветвях засуетились утренние птицы.
Девушка указала на двух чтавров.
— Я вижу, ты не один.
— Я путешествую со спутником... спутницей. — Он подошел к чтавру Джийан, погладил его по спине, словно благодаря прикосновению мог почувствовать себя ближе к ней. — Она ушла на поиски еды, уже давно. Надо найти ее.
— До моего дома всего лига, — сказала Элеана, махнув на северо-запад. — Я видела, как она шла примерно туда же.
— Умеешь ездить верхом?
— Мои родители когда-то разводили чтавров, — ответила девушка, и Аннон указал на своего скакуна, который стоял ближе к ней.
— Садись на него. — Он вскочил на чтавра Джийан, увидел, как Элеана ловко вскочила на другого. — Тогда поехали отсюда, и побыстрее. Я беспокоюсь.
Они скакали по лесу. Элеана ехала впереди через густой подлесок и заросли горной крапивы, торчащие из густо усыпанной иголками земли. Аннон — уже достаточно опытный охотник — машинально прислушивался к голосам птиц, определяя возможную добычу. Он распознал с полдюжины, когда на лес опустилась гробовая тишина. Умолкло пение птиц, жужжание, гудение и зудение насекомых. На мгновение стих даже ветер в кронах деревьев. Затем послышался тревожаще знакомый звук.
Юноша остановил чтавра, и Элеана осадила своего.
— Что это? — спросила она.
— Кхагггунские катера на воздушной подушке. Обычно их используют в космосе, когда есть приказ найти и уничтожить. Здесь, на Кундале, все предпочитают ездить на чтаврах. — Аннон сглотнул, желудки сжались. — Они оборудованы аппаратурой, которая способна засечь тепло тела или звук пульса.
Элеана затаила дыхание.
— Далеко они? Аннон прислушался.
— Судя по звуку, через несколько минут будут здесь.
Беглецы пустили чтавров галопом. Сзади зашипело, едкий запах гари уколол ноздри: ионные двигатели катеров буквально пожирали воздух, перерабатывая его, усваивая необходимое и выделяя остальное.
Листья и сучья хлестали беглецов, оставляя рубцы на щеках и руках. Из-под копыт чтавров летели комья сырой земли, палые сосновые иголки и изумрудно-зеленый мох. Скакуны перепрыгивали через упавшие бревна, кишащие крошечными белыми насекомыми, через лужи дождевой воды, темной и ничего не отражающей, как бездна. Словно чувствуя позади опасность, животные опустили головы, все быстрее работая сильными ногами, и Аннону казалось, будто они просто летят над узкой извилистой тропинкой.
Они вырвались из особенно густой части леса. Аннон резко остановил чтавра и махнул рукой Элеане. Беглецы отступили в лес, и через мгновение показались два катера, ощетинившихся оружием кхагггунов. Он чуть не застонал. Слишком поздно. Теперь им Джийан не найти.
— Кхагггуны всегда охотятся парами, методично и безжалостно. — Тут кровь застыла у него в жилах: он увидел эмблему на борту головного катера: три скрещенных кулака, похожие на ужасный бронированный цветок. — Н'Лууура их побери!
— Что такое? — спросила девушка, подводя чтавра поближе.
— Свор-командир Реккк Хачилар. — Аннон не сводил глаз с медленно приближающихся катеров. Они шли над верхушками деревьев, отчасти закрытые листвой. — Один из храбрейших кхагггунов. И один из самых безжалостных. Он убил сотни врагов. Я слышал, будто его боевой шлем вырезан из черепа краэла.
— Ваше животное? Аннон невесело рассмеялся.
— О нет. Краэлы — одна из множества покоренных нами рас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168