— Я знаю эти места лучше вас... лучше Олннна Рэдддлина и его банды убийц. — Она пристально посмотрела на Реккка. — Сделай по-своему, и они сожрут тебя живьем.
Он натянуто улыбнулся.
— А что предлагаешь ты?
— Ты прав в одном: удирать, поджав хвост, — не выход. Мы пойдем навстречу врагу, потому что от нас ожидают прямо противоположного. Мы все трое пойдем на юг. Мы все трое приготовимся к бою с Олннном Рэдддлином и его сворой.
— Устами младенца...
— Я не младенец! — крикнула Элеана. — Я сражалась с тебе подобными с десяти лет. — Она наклонилась над столом, опираясь на руки. — Ты хоть представляешь, что это значит, в'орнн?
Реккк спокойно посмотрел на нее.
— Меня начали обучать на кхагггуна с шести месяцев. Первого врага я убил, когда мне было восемь. — Он взял кружку, осушил, вытер губы тыльной стороной ладони. — Потом мне целый год снились кошмары. Я слышал, как он молит меня о милосердии... Но кхагггуны не знают милосердия, верно?
После неловкого молчания Элеана сказала:
— Мне надо известить Дамми и собраться. — Она многозначительно посмотрела на Реккка. — Но я хочу, чтобы две вещи были совершенно ясны. Я не доверяю тебе, в'орнн.
— Понятно, — отозвался Реккк. — У нас, в'орннов, есть пословица: “Чтобы завоевать доверие, мало целой жизни”. — Он встал. — Хотя мне самому такая точка зрения чужда.
— А что второе? — напряженно спросила Джийан. Элеана по-прежнему смотрела на Реккка.
— Если ты солгал нам, если ты замыслил обман, если ты попытаешься предать нас, в'орнн, я убью тебя.
— Твое похвальное рвение должным образом оценено, — произнес Реккк без всякой враждебности.
Джийан тоже встала.
— Верно. Мир внезапно изменился. Надо приспособиться к новым временам.
Реккк Хачилар серьезно кивнул:
— Да будет так.
— Да смилостивится над нами Судьба, — прошептала Джийан.
— Смерть врагам! — воскликнула Элеана очень по-кхагггунски.
Солнце ползло к западу, и густой ярко-зеленый подлесок становился индиговым. Голоноги порхали в солнечном свете среди самых верхних ветвей деревьев, золотоглазые лемуры таращились на пробирающуюся на юг троицу. Элеана шла впереди, за ней Реккк; замыкала шествие Джийан.
День становился все жарче и влажнее. Где-то вдали послышался раскат грома. Насекомые, собирающиеся в неподвижном, тяжелом воздухе, становились настоящим бедствием. Небо было белым от зноя, непрозрачным, как лист серебра. Путники не произнесли ни слова с тех пор, как вышли из домика Элеаны.
Реккк оглянулся на Джийан.
— Давайте передохнем. Мы шли пять часов кряду. Они устроились на поляне, заросшей высокой крив-травой: Реккк и Джийан вместе, Элеана немного в стороне. Свистики цвели там, где в течение дня пятна света пробивались через полог леса, древесные лозы с крохотными оранжевыми цветами бесстрашно карабкались по стволам ядровника. Все окутывало белесое марево.
Элеана достала воду и сушеные фрукты; привалившись спинами к стволам деревьев, путники медленно и методично ели.
— Джийан, — сказал наконец Реккк, — спасибо, что поверила мне.
Она не ответила, глядя прямо перед собой.
— Я знаю, ты винишь меня в смерти Аннона.
— Нет, не виню, — вдруг сказала она и, поднявшись, скрылась за деревьями на другой стороне поляны.
Ошеломленный Реккк поймал на себе взгляд Элеаны. Девушка улыбнулась. Он улыбнулся в ответ, потом встал и пошел следом за Джийан.
— На твоем месте я бы не ходила, — тихо посоветовала Элеана.
— Тогда хвала Н'Луууре, что я — в'орнн, — отозвался Реккк.
Джийан услышала его шаги, но не отстранилась.
— Ты снова почувствовала движение Осору? Она покачала головой.
— Думаю, в будущем Малистра будет осторожнее.
— Ожидаешь новых нападений?
— Не беспокойся. Я могу сражаться с Малистрой.
К сожалению, Джийан не чувствовала и половины своей напускной уверенности. Удар Кэофу потряс ее, особенно то, что произошло в конце. Было ясно, что Малистра обладает силой, неслыханной в колдовстве уже много веков. Во время учебы Джийан всего раз встретила упоминание о Глазе Айбала, Глазе Тьмы, — в древнем фолианте “Книга Отречения”, когда ее посылали чистить книги в дальней и нечасто посещаемой части обширной Библиотеки монастыря Плывущей Белизны. Миры наполнили девочку таким ужасом, что она захлопнула книгу и поставила ее на полку, не закончив уборку. Еще несколько недель ее преследовали во сне кошмары.
Теперь, убедившись на собственном опыте, что Глаз Айбала существует, она пожалела, что не прочитала книгу. Может, стало бы ясно, как бороться с ним... или хотя бы что это, в сущности, такое.
Джийан прижалась к стволу дерева и постаралась успокоить бешено колотящееся сердце. Паника только все ухудшит, замутнит разум. Просто надо быть настороже, пока она не найдет какое-то объяснение для использованного против нее злого колдовства. Она знала о Малистре очень мало, да и то только потому, что как любовница Элевсина Ашеры всегда была в курсе происходящего. По слухам, Малистра — сирота. Никто не знал, откуда она взялась; говорили, будто в один прекрасный день она просто появилась в Аксис Тэре и начала работать, используя Осору в делах любви и мести в обмен на деньги, еду, одежду, кров. Со временем она приобрела репутацию — но не окууут, в'орннский имплант, вживляемый всем кундалианам, живущим или работающим в стенах города. То, что она ухитрилась ускользнуть от в'орннской службы безопасности, наверняка явилось результатом применения Осору, однако чертовски хитрого, поскольку даже Джийан не избежала общей участи. Малистре все время приходилось держаться в тени, перемещаться по городу; это тоже придавало ей ореол загадочности. А теперь вдруг она вышла на свет. Почему-то именно сейчас она объявилась Бенину Стогггулу. Любопытно.
— Нам лучше двигаться.
Джийан открыла глаза. Элеана стояла, разминая ноги.
— Сначала я сориентируюсь, — сказал Реккк и исчез в лесу.
Джийан снова повернулась к Элеане. Было трудно поверить, что этой гордой, сложившейся женщине всего шестнадцать. Джийан вспомнила себя в этом возрасте. Ее захватил отряд кхагггунов. Повезло, что с ними был Элевсин AJiiepa; иначе девушку изнасиловали бы и убили, как многих других. Она отчетливо помнила те первые мгновения среди в'орннов. Ужас смешивался с каким-то необычным возбуждением. Элевсин заговорил с ней по-кундалиански — и кхагггуны не смеялись над ним, потому что он был регентом. Они пришли в ярость, эти кхагггуны, потому что им не разрешили позабавиться. Их глаза горели, когда они смотрели на нее, а улыбки были хрупкими, как сухой лист. Но они не коснулись ее; они не перешептывались сердито между собой. Так она впервые столкнулась с жесткой кастовой структурой в'орннов. Огромную силу сдерживала жесткая социальная структура.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168
Он натянуто улыбнулся.
— А что предлагаешь ты?
— Ты прав в одном: удирать, поджав хвост, — не выход. Мы пойдем навстречу врагу, потому что от нас ожидают прямо противоположного. Мы все трое пойдем на юг. Мы все трое приготовимся к бою с Олннном Рэдддлином и его сворой.
— Устами младенца...
— Я не младенец! — крикнула Элеана. — Я сражалась с тебе подобными с десяти лет. — Она наклонилась над столом, опираясь на руки. — Ты хоть представляешь, что это значит, в'орнн?
Реккк спокойно посмотрел на нее.
— Меня начали обучать на кхагггуна с шести месяцев. Первого врага я убил, когда мне было восемь. — Он взял кружку, осушил, вытер губы тыльной стороной ладони. — Потом мне целый год снились кошмары. Я слышал, как он молит меня о милосердии... Но кхагггуны не знают милосердия, верно?
После неловкого молчания Элеана сказала:
— Мне надо известить Дамми и собраться. — Она многозначительно посмотрела на Реккка. — Но я хочу, чтобы две вещи были совершенно ясны. Я не доверяю тебе, в'орнн.
— Понятно, — отозвался Реккк. — У нас, в'орннов, есть пословица: “Чтобы завоевать доверие, мало целой жизни”. — Он встал. — Хотя мне самому такая точка зрения чужда.
— А что второе? — напряженно спросила Джийан. Элеана по-прежнему смотрела на Реккка.
— Если ты солгал нам, если ты замыслил обман, если ты попытаешься предать нас, в'орнн, я убью тебя.
— Твое похвальное рвение должным образом оценено, — произнес Реккк без всякой враждебности.
Джийан тоже встала.
— Верно. Мир внезапно изменился. Надо приспособиться к новым временам.
Реккк Хачилар серьезно кивнул:
— Да будет так.
— Да смилостивится над нами Судьба, — прошептала Джийан.
— Смерть врагам! — воскликнула Элеана очень по-кхагггунски.
Солнце ползло к западу, и густой ярко-зеленый подлесок становился индиговым. Голоноги порхали в солнечном свете среди самых верхних ветвей деревьев, золотоглазые лемуры таращились на пробирающуюся на юг троицу. Элеана шла впереди, за ней Реккк; замыкала шествие Джийан.
День становился все жарче и влажнее. Где-то вдали послышался раскат грома. Насекомые, собирающиеся в неподвижном, тяжелом воздухе, становились настоящим бедствием. Небо было белым от зноя, непрозрачным, как лист серебра. Путники не произнесли ни слова с тех пор, как вышли из домика Элеаны.
Реккк оглянулся на Джийан.
— Давайте передохнем. Мы шли пять часов кряду. Они устроились на поляне, заросшей высокой крив-травой: Реккк и Джийан вместе, Элеана немного в стороне. Свистики цвели там, где в течение дня пятна света пробивались через полог леса, древесные лозы с крохотными оранжевыми цветами бесстрашно карабкались по стволам ядровника. Все окутывало белесое марево.
Элеана достала воду и сушеные фрукты; привалившись спинами к стволам деревьев, путники медленно и методично ели.
— Джийан, — сказал наконец Реккк, — спасибо, что поверила мне.
Она не ответила, глядя прямо перед собой.
— Я знаю, ты винишь меня в смерти Аннона.
— Нет, не виню, — вдруг сказала она и, поднявшись, скрылась за деревьями на другой стороне поляны.
Ошеломленный Реккк поймал на себе взгляд Элеаны. Девушка улыбнулась. Он улыбнулся в ответ, потом встал и пошел следом за Джийан.
— На твоем месте я бы не ходила, — тихо посоветовала Элеана.
— Тогда хвала Н'Луууре, что я — в'орнн, — отозвался Реккк.
Джийан услышала его шаги, но не отстранилась.
— Ты снова почувствовала движение Осору? Она покачала головой.
— Думаю, в будущем Малистра будет осторожнее.
— Ожидаешь новых нападений?
— Не беспокойся. Я могу сражаться с Малистрой.
К сожалению, Джийан не чувствовала и половины своей напускной уверенности. Удар Кэофу потряс ее, особенно то, что произошло в конце. Было ясно, что Малистра обладает силой, неслыханной в колдовстве уже много веков. Во время учебы Джийан всего раз встретила упоминание о Глазе Айбала, Глазе Тьмы, — в древнем фолианте “Книга Отречения”, когда ее посылали чистить книги в дальней и нечасто посещаемой части обширной Библиотеки монастыря Плывущей Белизны. Миры наполнили девочку таким ужасом, что она захлопнула книгу и поставила ее на полку, не закончив уборку. Еще несколько недель ее преследовали во сне кошмары.
Теперь, убедившись на собственном опыте, что Глаз Айбала существует, она пожалела, что не прочитала книгу. Может, стало бы ясно, как бороться с ним... или хотя бы что это, в сущности, такое.
Джийан прижалась к стволу дерева и постаралась успокоить бешено колотящееся сердце. Паника только все ухудшит, замутнит разум. Просто надо быть настороже, пока она не найдет какое-то объяснение для использованного против нее злого колдовства. Она знала о Малистре очень мало, да и то только потому, что как любовница Элевсина Ашеры всегда была в курсе происходящего. По слухам, Малистра — сирота. Никто не знал, откуда она взялась; говорили, будто в один прекрасный день она просто появилась в Аксис Тэре и начала работать, используя Осору в делах любви и мести в обмен на деньги, еду, одежду, кров. Со временем она приобрела репутацию — но не окууут, в'орннский имплант, вживляемый всем кундалианам, живущим или работающим в стенах города. То, что она ухитрилась ускользнуть от в'орннской службы безопасности, наверняка явилось результатом применения Осору, однако чертовски хитрого, поскольку даже Джийан не избежала общей участи. Малистре все время приходилось держаться в тени, перемещаться по городу; это тоже придавало ей ореол загадочности. А теперь вдруг она вышла на свет. Почему-то именно сейчас она объявилась Бенину Стогггулу. Любопытно.
— Нам лучше двигаться.
Джийан открыла глаза. Элеана стояла, разминая ноги.
— Сначала я сориентируюсь, — сказал Реккк и исчез в лесу.
Джийан снова повернулась к Элеане. Было трудно поверить, что этой гордой, сложившейся женщине всего шестнадцать. Джийан вспомнила себя в этом возрасте. Ее захватил отряд кхагггунов. Повезло, что с ними был Элевсин AJiiepa; иначе девушку изнасиловали бы и убили, как многих других. Она отчетливо помнила те первые мгновения среди в'орннов. Ужас смешивался с каким-то необычным возбуждением. Элевсин заговорил с ней по-кундалиански — и кхагггуны не смеялись над ним, потому что он был регентом. Они пришли в ярость, эти кхагггуны, потому что им не разрешили позабавиться. Их глаза горели, когда они смотрели на нее, а улыбки были хрупкими, как сухой лист. Но они не коснулись ее; они не перешептывались сердито между собой. Так она впервые столкнулась с жесткой кастовой структурой в'орннов. Огромную силу сдерживала жесткая социальная структура.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168