— Мы выложим пятьдесят.
Курган знал, что сараккон изучает его. Иногда у юноши возникало тревожное чувство, что Курион терпит его присутствие просто потому, что забавляется.
— Пятьдесят меня тоже устроит, — сказал он, решив играть, как сараккон. Конечная ставка никогда не бывает такой, как предлагается сначала. Это было бы страшным оскорблением.
— Это все, что ты можешь наскрести? Абсолютный минимум? Ну ладно. Пятьдесят. — Когда пари было заключено, сараккон рассмеялся. — Ты давненько не бывал на калллистоте, Стогггул. Приятно будет взять твои деньги. Этот баскир побеждает уже две недели.
Кургану, попавшемуся в расставленную Курионом ловушку, отчаянно надо было поддержать самоуверенный вид. Он понимал цель Куриона. Испытание: посмотреть, достоин ли юный в'орнн быть принятым в компанию.
— Если ты так считаешь, то нам следовало бы поднять до ста семидесяти пяти.
— Ого! — воскликнул Курион. — Ну и ну! Мы с удовольствием поднимем ставку!
Конечно, безрассудное пари. У Кургана не было ста семидесяти пяти. Но это не будет иметь значение, если он выиграет. Он постарался не думать о другом исходе.
В сопровождении пары саракконов, с которыми Курион заключал пари раньше, они пробрались к ограждению калллистота. Толкающаяся толпа как по волшебству расступалась перед Курионом и снова смыкалась, едва они проходили. Довольно скоро знакомцы оказались в первом ряду. Как раз вовремя. Схватка начиналась.
Пятиугольная арена калллистота была устроена просто: три нити заряженной ионами проволоки, натянутые между легированными стойками. Идея тоже не отличалась богатством замысла: прижать противника к проволоке, где его оглушал ионный разряд. Разряд, разумеется, действовал на всех по-разному, и ходили слухи, будто есть способы выработать некую привычку к вызывающей мышечные спазмы боли. Курган сам видел, как один боец продержался двенадцать секунд.
Началась беспощадная схватка. Слышалось только какое-то утробное хрюканье. Противники обменялись сильными ударами. Полилась кровь. Они остановились, встряхнулись, снова начали кружить — и оба одновременно бросились вперед. Калллистот был так жесток, так неистов, что схватки редко длились больше нескольких минут.
Месагггун нанес два мощнейших удара; потная спина баскира изогнулась дугой, и он попятился. Месагггун продолжал наступать, бешено молотя кулаками, словно забивал сваи. Баскир отступал на подгибающихся ногах, пока не оказался опасно близко к проволоке.
Вклинившись рядом с Курганом, Курион ухмыльнулся и ударил две монеты друг о друга. Обе его руки покрывала татуировка, изображающая главную морскую богиню, наполовину саракконку, наполовину морскую змею. На голове один узор накладывался на другой. Все это превращало его в ходячее произведение искусства.
Измученный чемпион упал на колени. Месагггун не расслаблялся ни на секунду.
— С огромным нетерпением ожидаю твоих денег, — самодовольно ухмыльнулся Курган. Курион промолчал.
Слабеющий баскир был во власти месагггуна. Тот поднял противника с колен и швырнул его на проволоку. Баскир выгнулся дугой, когда ионный заряд прошил его. Не желая оставлять ничего на волю случая, месагггун крепче прижал противника к проволоке.
Три, четыре, пять... Курган считал, сколько секунд баскир прижат к проволоке. То, что он увидел потом, потрясло его. Баскир схватил голову месагггуна обеими руками и с силой ткнул в верхнюю проволоку. Ионный разряд содрал кожу с носа и щек месагггуна и, поскольку противник не выпускал его, выжег веки и ослепил.
Взревев, как хиндемут, месагггун с оглушительным грохотом упал без чувств у ног чемпиона. Баскир медленно отошел от проволоки под вой и хохот толпы и поднял руки над головой.
Не говоря ни слова, Курион протянул руку.
— Наш выигрыш, пожалуйста, — сказал он, перекрикивая рев толпы.
Курган облизнул сухие губы.
— У меня нет.
Лицо Куриона потемнело. Он уже открыл рот, чтобы ответить, когда один из команды протолкался через потную толпу и что-то шепнул ему.
— Вот как! — Курион, смеясь, повернулся к Кургану. Увидев его лицо, Курган содрогнулся. — Послушай, ничтожество. Мы откажемся от денег, которые ты нам должен.
— Да?
— При одном условии. — Он весело улыбнулся. — Последний претендент внезапно заболел и не может драться. Ты займешь его место.
Курган промолчал, хотя ему хотелось кричать от страха во весь голос.
— Несомненно, должен быть другой выход...
— Ты ведь уже дрался на калллистоте, да? Ты сам нам говорил, да? Или ты соврал?
— Нет, разумеется, нет. Но я никогда... то есть я дрался только в подготовительных турах. Я не готов к...
Огромный сараккон ухватил его за ворот.
— Боюсь, ничтожество, ты не совсем понимаешь ситуацию, в которой оказался. Мы не выносим неплатежеспособных игроков. Торг здесь неуместен. — Он махнул рукой на залитую кровью арену. — Мы предлагаем тебе шанс отплатить нам в знак признания наших отношений. — Он приблизил лицо к Кургану. — Но эти отношения можно закончить в любой момент. Я ясно выразился?
Взяв себя в руки, Курган кивнул. Паниковать бесполезно. Что подумал бы о такой слабости Старый В'орнн?
— Я принимаю ваши условия.
— Отлично, — улыбнулся Курион. — Мы проводим тебя на калллистот. Твое имя уже внесено в таблицы игроков. — Он хлопнул Кургана по спине. — Скажи-ка, ничтожество, на кого нам ставить — на тебя или баскира?
Сараккон откинул голову, расхохотался и, протащив Кургана через волнующуюся толпу и мимо охраны, вытолкнул его на арену.
— Калллистот! — заорал он, помогая Кургану перелезть через верхнюю проволоку. — Десятая схватка!
Все за пределами арены слилось в большое пятно. Калллистот пах кровью, потом, победами и поражениями.
Вблизи баскир казался даже еще страшнее, чем из толпы. Через узкие щели глаз он смотрел на Кургана с неприкрытой жадностью, как гэрорел на добычу. Подошел ближе.
— Это что, шутка, а? — Он с тошнотворным хрустом вправил вывихнутое в бою плечо.
Курган отступил, приняв защитную стойку. Чемпион, смеясь, шагнул следом. Используя инерцию огромного в'орнна как рычаг, Курган схватил его за руку и быстро дернул вперед. В воздухе мелькнули пятки баскира, и Курган ударил его ногой в правую голень. Тот потерял равновесие и обрушился на твердую микрополотняную поверхность калллистота с грохотом, похожим на раскат грома.
Покатился, зажав ногами лодыжку Кургана, изо всех сил вмазал кулаком ему в солнечное сплетение и в тот миг, когда Курган падал, добавил мощный удар по черепу.
Курган, почти теряя сознание, как-то сумел перевести наполненное болью тело в седьмую позицию. Когда баскир бросился на него, он увернулся и ударил коленом по толстой, перевитой жилами шее. Взревев от гнева, баскир швырнул его на проволоку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168