— Нет, вовсе нет. — Матерь наклонила голову. — Пожалуйста, подойди сюда. Теперь дай мне свои руки. — Она заглянула в глаза Рианы, и девушку охватило такое же ощущение подключения к машине, какое она испытала, когда Астар воткнула в нее кви.
— Миина говорит, что Дар Сала-ат будет рожден на “обоих концах Космоса”, — тихо сказала Матерь. — Столетиями эта фраза вызывала горячие споры среди рамахан. Толкований было почти столько же, сколько конар во всех монастырях на Кундале. — Она вытянула пальцы над тыльной стороной рук Рианы, словно они были лепестками цветов. — Теперь Миина дала ответ через тебя — живое олицетворение Ее Пророчества.
Риана почувствовала, как у нее внезапно сжалось под ложечкой.
— Что ты... — забормотала она. — Я не понимаю.
— Разумеется, понимаешь, — сказала Матерь. — Я знаю твой секрет, Риана. Знаю, что ты наполовину в'орнн.
— Нет, я... — Риане не выдержала пронзительного взгляда. — Я поклялась не говорить никому, — прошептала она.
— А ты и не сказала... Смотри на меня, Риана. Ведь ты не нарушила клятвы, верно?
Риана покачала головой:
— Не нарушила. И не нарушу.
— Нарушишь, — сказала Матерь. В глазах ее появилось отсутствующее выражение. — Одну и только один раз. Это принесет великую радость и великую боль.
Риана долго молчала, а Матерь была достаточно умна и терпелива, чтобы не тревожить ее мысли.
— Больше не в'орнн, однако и не совсем кундалианка, я чувствовала себя пойманной в чужом теле, потерявшейся в первобытной пустыне, не способной доверять другим, зная, что таких, как я, нет и никогда не будет.
— Такова судьба Дар Сала-ата, Риана. Быть единым с Космосом и одновременно отдельно от всех, кто населяет его. Но, возможно, то, что я сейчас скажу, чем-то тебе поможет. В славе всегда есть печаль. Нельзя позволить, чтобы печаль взяла верх, заполнила твои чувства, ибо слишком скоро это все обернется опустошенностью и отчаянием. Тогда силы зла найдут возможность для нападения, затмевая свет, выходя из-под контроля, извращая все.
— Как не допустить этого?
— Учись, девочка моя. Развивай ум. Впитывай знания. В бесконечной мудрости Своей Миина наградила тебя многими Дарами. В твоих силах найти их и использовать.
— Ты поможешь мне, Матерь? Матерь кивнула.
— Не беспокойся, я сделаю все, что в моих силах. — Она поправила одеяние. Кисти на подоле затрепетали. — Не только пространство полно трудными для постижения тайнами, но и Время. Мы узнаем это при первой Припрыжке. — Она с улыбкой погладила Риану по щеке. — Никому другому не хватит смелости или правдивости, чтобы сказать тебе это, однако истинная опасность Припрыжки — обнаружить, как мало мы знаем. Самый Космос трепещет непостижимой жизнью! Какими мелкими и ничтожными это нас делает! На нас — тех, кто Припрыгает, на тех, кто может двигаться по своей воле через магическую макровселенную, мерцающий Космос, — ложится тяжкая ответственность. Ибо благодаря этой силе мы обладаем возможностью стать чем-то большим. Большим, чем кундалиане; большим, чем рамаханы. Большим, чем мы вообще способны вообразить!
Где-то в глубине келла капала вода — истекали слезами воспоминания, похороненные так глубоко, что стали недоступны.
— Миина пошла на риск, когда наградила нас Даром Припрыжки. Зная это, мы принимали все меры предосторожности, какие могли придумать, чтобы не допустить злоупотребления силой, находящейся в распоряжении рамахан. Но кундалиане есть кундалиане, мы не смогли заткнуть все Дырки. — Матерь подняла указательный палец. — Сила и власть развращают, Риана. А абсолютная власть развращает абсолютно. Ты должна запомнить это, ибо это — прописная истина во всех мирах Космоса. В каждой обладающей сознанием душе есть темнота, выжидающая шанса затмить солнечный свет. Возможно, такова расплата за самосознание.
— “Зло входит в нас через трещину в Белокостных Вратах”, — тотчас сказала Риана.
Матерь помедлила, глядя на нее.
— Да, Белокостные Врата. Скажи, Риана, откуда ты знаешь священные слова?
— Просто знаю...
Матерь едва заметно улыбнулась.
— Так гласит “Величайший Источник”, Святая Святых Миины, утраченный после Мятежа больше ста лет назад. Интересно, где ты услышала их? Эти знания давным-давно перестали быть понятными даже старейшим конарам монастыря.
— Вычитала в книге, — сказала Риана. Ее охватила уверенность, что Матерь — единственный человек, кому она может довериться, не боясь гнева или наказания.
— В книге? — Матерь задрожала. — В какой книге?
— “Величайший Источник”.
— Хвала Миине, Священный текст найден! — Матерь на мгновение закрыла глаза.
— Я выучила все — от первого до последнего слова. — Риана рассказала, как Аннон нашел ее рядом с собой после встречи с Сеелин, Драконом, скрывающимся за дверью Хранилища.
— Да, Джийан права. Конечно, тебе было предназначено получить книгу. Но скажи, Риана, как ты смогла прочитать ее?
— Кундалианская часть меня знала, Матерь. Джийан сказала мне, что книга написана на Древнем наречии. Наверное, Риана когда-то обучалась Древнему наречию.
— Важное открытие. — Глаза Матери сияли. — Джийан ошиблась. И понятно — она никогда не видела “Величайший Источник”: книга пропала задолго до нее. Но она видела парный том, “Книгу Отречения”, написанную на Древнем наречии. Естественно, она предположила, что “Величайший Источник” написан на том же языке. — Матерь покачала головой. — “Величайший Источник”, однако, гораздо древнее. Он принадлежит иной эпохе. И написан на Венче, праязыке. В алфавите Венчи было семьсот семьдесят семь букв, в десять раз больше, чем в Древнем языке. Это язык чистого колдовства. В наши дни им пользуются только друуги, кочевники Большого Воорга.
— Значит, Риана — друуг? — Риана покачала головой. — Как такое возможно? Она — искусный скалолаз, привыкла к разреженному воздуху и страшному холоду. Порой всплывают обрывки воспоминаний — неизменно ледяные поля и скалы.
Матерь откинулась на спинку кресла.
— Что ж, это, пожалуй, тайна, не так ли?
— Я бы очень хотела знать, кем она была, — сказала Риана.
— Понимаю, — кивнула Матерь. — Разве не к этому стремимся мы все: познать самое себя?
— Я почти ничего о себе не знаю.
— А, просвещение! — Матерь улыбнулась. — Как далеко ты ушла от нетерпеливого, высокомерного в'орнна! Определив проблему, ты уже сделала первый шаг. В конечном счете понимание самих себя — вот то, что отделяет нас от Тьмы.
— Под Тьмой ты имеешь в виду Кэофу? Астар рассказывала мне о колдовстве Черной Грезы.
— Это один из смыслов Тьмы, — сказала Матерь. — Тем, кто избирает только Кэофу, предназначено от него и погибнуть.
— Как Бартта.
Матерь наклонила голову.
— Таких людей надо опасаться, потому что их страсть к колдовству Черной Грезы — сама по себе сила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168