— Значит, индейцы нацелились как раз на него.
— Пожалуй, ты прав, старый енот. Но с какой стороны он пойдет — с этой или с той?
— Лучше бы тебе сгонять в Омаху или Сан-Франциско — там тебе все справки дадут, а у меня с собой расписания нет!
— Да я на это и не надеялся. Хотя, с востока он приедет или с запада, неважно. Главное, что он приедет, и вот тут-то они его и хапнут! Другое дело, будем ли мы сидеть и ждать, пока его пассажиры останутся без скальпов. Что скажешь?
— Думаю, Дик, что мы просто обязаны этому помешать.
— Абсолютно с тобой согласен. Тогда — спешиваемся, и вперед! Человека в седле заметят скорее, чем пешего. Надо еще выяснить, в какой норе они засели. Только чтоб оружие держать наготове! Если они нас заметят, то первое, что нам понадобится — наши ружья!
Они медленно и с величайшей осторожностью продвигались вперед. Следы, с которыми соединился и след вождя апачей, привели их к железнодорожной насыпи и затем потянулись вдоль нее. Так они шли, пока не увидели в отдалении волнообразные возвышения земной поверхности.
Дик Хаммердал остановился.
— Где эти негодяи прячутся, конечно, неважно, но пусть меня жарят на медленном огне так долго, пока я не стану таким же сухим и жестким, как мистер Холберс, если они не засели вон за теми холмами. Дальше нам нельзя, потому что…
Слова застряли у него в горле, и в ту же секунду он вскинул свое старое ружье, которое, впрочем, тут же снова и опустил. По ту сторону насыпи возникла рослая фигура, одним кошачьим прыжком перемахнула через рельсовый путь и в следующую секунду оказалась лицом к лицу с четырьмя путниками. Это был вождь апачей.
— Виннету заметил появление добрых бледнолицых, — сказал он. — Они обнаружили следы огаллала и пришли спасти огненного коня от гибели?
— Приветствую тебя! — сказал Хаммердал. — Счастье, что это был ты, а не кто-нибудь другой, иначе бы я угостил его пулей, и мы выдали бы себя звуком выстрела! Но где же спрятан конь вождя апачей? Или он совсем один в этих диких местах?
— Конь апачей подобен умной собаке, которая ложится и ждет возвращения своего хозяина. Виннету видел огаллала еще много солнц тому назад. Он отправился к реке, которую его белые братья называют Арканзас, потому что хотел встретить там своего друга Сэма Файргана, которого не оказалось в его вигваме. Потом Виннету последовал за злыми краснокожими людьми и теперь хочет предупредить огненного коня, чтобы тот не упал со своей тропы, которую они хотят разрушить.
— Ну и дела-а, — протянул Пит Холберс. — Смотри-ка, что задумали, мерзавцы! Если бы только знать, с какой стороны пойдет поезд!
— Он приедет с востока, потому что огненный конь с запада прошел здесь, когда солнце стояло над головой вождя апачей!
— Ну, теперь понятно, в какую сторону нам направляться. А вот в какое время пройдет поезд через эти места? Что скажешь, Пит Холберс?
— Хм! Если ты думаешь, Дик, что я все-таки захватил с собой расписание, так сначала скажи, куда оно запропастилось!
— Да уж, конечно, не в твоей башке, старый енот, потому что там картина примерно та же, что и в Льяно-Эстакадо, где только пыль да камни и лишь изредка — камни да пыль. Однако смотрите, солнце уже заходит. Через четверть часа стемнеет, и мы сможем узнать поточнее, что эти краснокожие проходимцы…
— Виннету был у них за спиной, — перебил его вождь апачей. — И видел, как они отрывали железную тропу от земли и клали ее на пути огненного коня, чтобы он споткнулся и упал вниз.
— А много их было?
— Возьми десять раз по десять, и ты не получишь еще и половины воинов, которые лежат на земле и караулят появление бледнолицых. А лошадей еще больше, потому что все добро с огненной повозки они хотят погрузить на них и увезти с собой.
— Думаю, что они просчитались! Что собирается делать вождь апачей?
— Он останется на этом месте, чтобы следить за краснокожими. Мои белые братья пусть скачут навстречу огненному коню и сдержат его бег далеко отсюда, чтобы жабы-огаллала не видели, как он закроет свой огненный глаз и остановится.
Совет был дельный, и ему тотчас же последовали. Им не было известно, в какое время должен пройти поезд, это могло произойти в любую минуту, и поскольку, чтобы предупредить поезд незаметно для огаллала, требовался значительный выигрыш в расстоянии, то медлить было нельзя. Виннету остался один, а четверо остальных сели в седла и поскакали вдоль полотна дороги на восток.
Через несколько минут скачки Хаммердал вдруг остановился и стал смотреть куда-то в сторону от дороги.
— Дьявол, — произнес он, — сдается мне, что там в траве лежит что-то похожее на оленя или… А скажи-ка мне, Пит Холберс, что это за животное там валяется?
— Хм, если ты считаешь, Дик, что это конь вождя апачей, который лежит на земле, как пригвожденный, пока его не позовет хозяин, то я с тобой соглашусь!
— Угадал, старый енот! Однако не будем вспугивать мустанга, у нас и других дел хватает. Встретим мы поезд или нет, это неважно, но предупредить мы его должны в любом случае, и чем дальше отсюда, тем лучше. Краснокожие не должны заметить по его огням, что он остановился и их планы расстроены!
Путь продолжался. Дневной свет быстро гас, сумерки в тех местах очень короткие, прошло лишь немногим более получаса, и на прерию опустилась ночь, высыпали звезды. Немного лунного света всадникам сейчас пришлось бы кстати, но поскольку позднее тот же свет мог бы помешать им приблизиться к индейцам, потому их вполне устраивало, что в этот раз ночное светило находилось в своей темной фазе, до поры, до времени скрывая от людей свое магическое сияние.
На равнине свет паровозных фар заметен с расстояния в несколько миль, поэтому необходимо было преодолеть расстояние, превышающее силу огней стальной машины. Дик Хаммердал гнал свою кобылу, как мог, а остальные молча следовали за ним.
Наконец он остановил лошадь и спрыгнул на землю, другие сделали то же самое.
— Так! — сказал Хаммердал. — Думаю, что теперь отрыв достаточно велик. Стреножьте лошадей и постарайтесь найти немного сухой травы, чтобы можно было подать знак!
Распоряжение было исполнено, и вскоре набралась изрядная куча сухих стеблей, которую с помощью небольшого количества подсыпанного у ее основания пороха можно было легко превратить в костер.
Улегшись на одеяла, четверо мужчин вслушивались в тишину ночи и почти неотрывно глядели в ту сторону, откуда должен был появиться поезд. Оба немца могли сколько угодно думать о своем, но были слишком неопытны в том, что касается особенностей жизни на Диком Западе, чтобы решиться нарушить царящую тишину, и потому не докучали старым охотникам досужими вопросами. Кроме легкого шороха, производимого пасущимися лошадьми, вокруг не было слышно ни звука, разве что тихое потрескивание крыльев отправляющихся в ночной полет хищных жуков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362