— Я даже не поздоровалась с тобой как следует. Ну как?
— Экзамены сдала.
Калыйпа, воспользовавшись тем, что разговор принял мирный характер, вошла в дверь. Последнее время она взяла в привычку называть Буюркан сватьей и старалась почаще вставлять в разговор это слово. На вопрос Буюркан: «С каких это пор я сделалась для тебя сватьей?» — она таинственно отвечала: «Сама не понимаю — так и вертится на языке это слово. Видно, и вправду суждено аллахом...»
Буюркан прекрасно понимала, на что намекает соседка, однако, не услышав ничего от дочери, считала такие разговоры преждевременными и в ответ только улыбалась.
— Здравствуй, сватья! — сказала, входя, Калыйпа, но на это раз Буюркан лишь сдержанно кивнула ей. Калыйпа, тут же сообразившая, что появилась некстати и что в доме соседей только что происходило неприятнейшее объяснение, ничуть не обиделась на холодность Буюркан, мало того, она почувствовала себя неловко, почувствовала себя непрошеной свидетельницей, будто она нарочно пришла подслушать. — Обычай добрых соседей обязывает меня, если что сготовлю, обязательно угостить вас. Услышала, что приехала Керез. Вот — испекла только что хлеб, принесла — отведайте. Ох, в этом году снега не так много выпало, только сегодня заметила, чтоб задавило его несчастье! Мало где намело по колено, так что невозможно повернуть коня. Ну, благополучно доехала, милая? Как будто немного похудела. Да как не похудеть, если с утра до вечера не сводя глаз смотреть в бумаги! Отведай-ка вот моего хлеба.
Еще не остывший хлеб приятно согревал руки девушки.
— Проходи, — сказала Буюркан. — Замучилась я, одной пришлось загонять овец. Ищу Бедела, а он, оказывается, ушел встречать Керез. Вот и поругались мы с ним... За всю жизнь ни разу не нагрубили друг другу, а тут поссорились... Как у вас — все здоровы?
—- Слава аллаху!
Чувствуя себя неловко, Калыйпа поторопилась уйти — хотя Буюркан и пригласила ее пообедать вместе, После ее ухода Буюркан спросила Керез:
— Скажи мне, дочка, что ты думаешь о будущем? Калыйпа стала часто заходить к нам. Люди уже поговаривают о том, что вы с Мамырбаем неравнодушны друг к другу. Ты же сама ничего мне не объясняешь. Скажи, не скрывая ничего, откуда эти слухи? Вместе уезжаете, вместе приезжаете, вместе ночуете в пещере...
— Мама, не вспоминай ты про эту пещеру! Какой леший потянул меня туда! Видно, никогда уже мне не отвязаться... Мало того что другие болтают, так теперь и ты...
— Дочка моя милая! То, что говорят о тебе, говорят и обо мне. Конечно же мне не хочется, чтобы досужие языки сплетничали о тебе. Мы должны высоко держать голову. Знаешь, как придирчиво смотрят на девушку люди? Ты удивишься, но так строго оценивают нового, только что приехавшего работать председателя колхоза: все сразу вдруг делаются критиками, взвешивают каждое его слово, каждый шаг. Вот и девушка: множество глаз готовы усмотреть неприличное в ее поведении, любой готов проявить строгость. Знаешь, как люди говорят: «Посмотри сначала на дверь, а потом уже заходи в дом; посмотри сначала на мать, а потом уже женись на ее дочери». Если ты будешь хорошая, значит, буду хорошей и я, если же ты окажешься плохой, значит, плохой буду и я. Не обижайся на мой вопрос. Пойми — и то хорошо, что есть кому спросить у тебя об этом... Если бы меня не было, то кто бы так беспокоился о тебе? Если сердце твое расположено к Мамырбаю...
— Кто тебе это сказал?
— Оставь, дочка. Я не такой человек, чтобы привести за руку того, кто сказал. Тебе говорю — я. Сама много раз видела, как вы с Мамырбаем шутливо боролись, бегали, играли. Зачем скрываешь от меня?
— Что же в этом такого — если даже и играли?
— Это говорит о многом, дочка. С человеком, которого не любишь, не только что играть, даже и здороваться не захочешь. Если между вами будет что-нибудь, то мне лучше знать об этом заранее. Упаси аллах, я не хочу ни копейки от того, за кого выдам тебя замуж. Моя мать научила меня этому. Я только об одном прошу тебя: не убегай. Пусть он заберет тебя открыто, не скрываясь ни от кого и прежде угостив людей. Пусть не говорят люди, что украли тебя, пусть скажут, что я тебя проводила по чести. Видела я дочь одного из нашего аила... Пила пиво с кем-то, да и договорилась, что выйдет за него... и убежала с ним, а чем кончилось? Ходит дома, оттопырив живот, — муж ее оказался проходимцем. Скажи, вы давали друг другу слово?
— Да, но...
— Что, поссорились? Обиделись друг на друга?
— Это все он...
— Оба, я думаю, виноваты. Ты-то должна была сообразить, не доводить до ссоры, не допустить. Тот умен, кто не только не раздувает скандала, а, наоборот, погасит его. Давно вы поссорились?
— Сегодня...
— Ах вот как! Так, видно, причина вашей ссоры — Бедел? Не обращали бы на него внимания.
— Так Мамырбай сам...
— Была же какая-нибудь причина?
— Бедел набросился на Мамырбая с ножом.
— Что ты говоришь! Мало того что подрались раньше...
— Ну вот... он и обиделся, что я хотела помочь Беделу подняться.
— Вот что я тебе скажу, дочка. Чтобы я больше не слышала, что из-за тебя дерутся джигиты! Если бы ты не давала Беделу повода проявлять к тебе особенное внимание, ничего бы и не было. С любовью нельзя шутить. Бедел, оказывается, любит тебя. Откуда мне было знать... Это очень опасно. Говорят, что в любви глухонемые страшны. Ты, наверное, все же сама виновата. Иногда вижу — игриво улыбаешься ему.
— При чем тут улыбки?
— Похмню, когда я была еще подростком, в нашем аиле один глухонемой полюбил девушку по имени Айша. Этот глухонемой, он столярничал — дело кипело у него в руках, да и сам был красавец. Айша, оказывается, тоже любила его. И вот чем все кончилось. Когда он узнал, что родители Айши, считая за позор отдать ее глухонемому, поспешно выдали ее за другого, — тут такая буря поднялась... Он бросился в соседний аил, куда увезли девушку, и там зарезал ее. Если глухонемой рассердится, пойдет на все, собственной жизни не пожалеет. Ты сама была неосторожна, привадила его...
— Почему я?..
Буюркан сказала «привадила» — и тут же пожалела об этом. Смятение охватило ее душу. Вспомнила, как Бедел только что, припав к ее ногам, просил, умолял о снисхождении. «В чем его вина? Может, и полюбил. Если он молод, здоров, если пришла пора жениться... Кто не прельстится цветком, распустившимся около родника? Если родник — это жизнь, если цветок — это девушка... вполне возможно, что действительно полюбил. А я что же в ответ? Резко одернула его, обидела. Разве имела право поступать так! Не могла сдержать возмущения — как это, глухонемой посмел свататься к моей дочери! Пусть бы дела у глухонемого не были глухонемыми, пусть его человечность не будет глухонемой! Пусть его характер, его поведение не будут глухонемыми!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85