Перед ее глазами возник образ жирной женщины у плиты с хмурым лицом, расплескавшаяся из ведра вода, удар рукой, крик. Брилли моргнула и снова заходила по комнате. Ей нестерпимо захотелось выбежать отсюда, крепко сжать в объятиях маленькую девочку и улететь, взмыв в синюю высь, подобно морскому жаворонку. Она слышала, как Меган забралась на свою кроватку, потирая руку, как засунула в рот большой палец, закрыла глаза и задремала. Брилли села на скамью под окном и тяжело вздохнула.
К сожалению, сейчас у нее не было ни малейшей возможности помочь маленькой Меган. Брилли сидела неподвижно на протяжении получаса, слушая мерное посапывание девочки, сжимая кулаки от отчаяния и беспомощности.
Как оказалось это дитя народа шари'а в Дархеле? Доводилась ли родственницей ее матери Джокатер? Имела ли кого-нибудь из близких? Вопросы и предположения потянулись нескончаемой вереницей. «Дитя мое!» От нахлынувших эмоций у девушки закружилась голова! Она приподняла руки и резко опустила их, звеня ненавистными цепями.
В замочной скважине внутренней двери щелкнул ключ. Брилли вздрогнула и подняла голову, в изумлении глядя на появившегося в комнате довольно высокого молодого человека в черном камзоле с серебряной брошью на воротнике. Он с презрением посмотрел на пленницу, запер дверь изнутри и с каким-то странным удовольствием извлек из ящика шкафа книгу; перо и чернильницу. Брилли сидела тихо, пристально наблюдая за его действиями.
— Вам следует встать, — воскликнул человек неприятно пронзительным голосом и уселся на единственный стул за столом.
Брилли почувствовала, что оказалась в ужасной ситуации. С этим типом не имело смысла бороться, как с Ландретом. К тому же на этот раз вокруг не было ни стражников, ни слуг. Этот мужчина представлял собой гораздо большую опасность, чем Ландрет, от него веяло злобой и неумолимостью. Брилли увидела расплывчатые образы его многочисленных жертв — со вспотевшими лбами, с обезумевшими от страха глазами. Он приказывал издеваться над людьми и действовал втайне. Если у толстяка Ландрета находились причины для проявления жестокости, то этого человека не волновали причины. Ему нравилось доставлять страдания другим. Брилли собралась с духом и встала.
— Имя? — спросил мужчина, держа наготове перо.
— Брилли Мефелл из Назеби, города в Ярваннете, — ответила Брилли. — А вас как зовут? — простодушно поинтересовалась она.
— Вопросы здесь задаю я, вы должны только отвечать, — жестко ответил он, обмакнул перо в чернила и принялся записывать ее имя.
…Гаммель Хаган, правовед нашего дорогого герцога… — прочла Брилли его мысли, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица.
«Будь осторожна, — предупредила она себя. — Начинается самое страшное!» Являясь правоведом герцога, Хаган не имел права допрашивать ее в отсутствие сэра Джеймса. Все это подробно объяснил ей сэр Джеймс. Ее делом должен был заниматься правовед Ярваннета, никто другой. Это положение подтверждалось законом и служило для сохранения власти лордов над народом, проживающим на территории их собственных земель. Ее привели сюда тайно, и, по всей вероятности, Мелфаллан, ни сэр Джеймс не знают об этом допросе. Итак, герцог уже нарушил правила, правила, предусмотренные его собственными законами.
«Начинается настоящая борьба за жизнь, — думала Брилли. — За мою жизнь, за жизнь Меган и, может, за жизнь графа Мелфаллана тоже».
— Когда вы начали заниматься колдовством?
Хаган поднял голову и уставился на нее своими жестокими глазами.
Брилли моргнула, притворяясь, что ничего не понимает.
— Заниматься чем?
— Вы должны рассказать мне обо всех, кому вы причинили вред, о том, каким способом вы отравляли скот.
Брилли округлила глаза и приоткрыла рот. Ее колдовство активно заработало.
Итак, по мнению Хагана, женщины должны жить в постоянном страхе. Он обожал издеваться над людьми, а над представительницами слабого пола в особенности, чувствовала она. Этот мерзавец — прирожденный садист — применял, насилие как заключительную стадию допроса, и насиловал с извращенной жестокостью. Потом зверствовал над подсудимыми повторно — после вынесения приговора, когда несчастные находились в двух шагах от смерти. Проникнув глубоко в его сознание, Брилли с ужасом узнала, что недавней забавой правоведа стало совокупление с только что снятой с виселицы женщиной. Ее тело тогда еще не остыло, но сильно обмякло.
У Брилли все сжалось внутри. Неужели герцог Теджар может держать у себя на службе подобного негодяя? Знает ли он о нездоровых пристрастиях Хагана? Или ему нет до них дела?
Никогда раньше она не сталкивалась лицом к лицу с настоящим злом, и вот этот момент настал. Ей захотелось испариться, исчезнуть отсюда, выпорхнуть в окно, выскочить наружу сквозь дубовую дверь…
— Я жду подробностей, — потребовал Хаган.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — сказала Брилли как можно более спокойным тоном. — Я не ведьма.
— Думаете, это так важно? — Правовед омерзительно улыбнулся. — Исход будет одним. В этом я могу вас уверить.
Он принялся бесстыдно осматривать ее. Взгляд остановился на ее груди, потом скользнул ниже, и она против своей воли покраснела.
— Худая, — отметил Хаган. — Вообще-то какая разница?
Он свободно откинулся на спинку стула, продолжая лениво разглядывать ее.
— Я нахожусь под защитой графа Мелфаллана, — холодно сказала Брилли. — Вам лучше этого не делать.
— Не делать чего? — язвительно спросил Хаган. — Как ты смогла прочитать мои мысли? Ты сама себя выдала, ведьма.
— Вы так смотрите на мое тело, — иронично заметила она. — И еще удивляетесь, что я угадала, о чем вы думаете.
— Мой взгляд возбудил тебя? — Хаган усмехнулся.
— Ваш взгляд? — автоматически переспросила Брилли и тут же упрекнула себя. Она не должна ни словом ни делом провоцировать его.
— Итак, Брилли Мефелл призналась, что двенадцать раз отравляла скот фермеров, тем самым уничтожив его, — медленно произнес Хаган, записывая свои слова в книгу.
— Я ничего подобного не говорила, — воскликнула Брилли.
Хаган невозмутимо продолжал писать.
— Четыре раза она, согласно ее признанию, воровала младенцев. — Он поднял голову. — Что ты делала с детьми?
Брилли поджала губы.
— Говори, женщина. Нам важно это знать, чтобы оградить людей от таких, как ты. В детском теле содержится нечто такое, что можно использовать для приготовления яда? Или ты съедаешь несчастных малюток?
Несколько мгновений они неотрывно смотрели друг другу в глаза.
— Брилли Мефелл признает, что при помощи колдовства проникает в умы благородных лордов, в том числе лорда Мелфаллана, графа Ярваннета, — гадостно улыбнувшись, продолжал записывать Хаган.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
К сожалению, сейчас у нее не было ни малейшей возможности помочь маленькой Меган. Брилли сидела неподвижно на протяжении получаса, слушая мерное посапывание девочки, сжимая кулаки от отчаяния и беспомощности.
Как оказалось это дитя народа шари'а в Дархеле? Доводилась ли родственницей ее матери Джокатер? Имела ли кого-нибудь из близких? Вопросы и предположения потянулись нескончаемой вереницей. «Дитя мое!» От нахлынувших эмоций у девушки закружилась голова! Она приподняла руки и резко опустила их, звеня ненавистными цепями.
В замочной скважине внутренней двери щелкнул ключ. Брилли вздрогнула и подняла голову, в изумлении глядя на появившегося в комнате довольно высокого молодого человека в черном камзоле с серебряной брошью на воротнике. Он с презрением посмотрел на пленницу, запер дверь изнутри и с каким-то странным удовольствием извлек из ящика шкафа книгу; перо и чернильницу. Брилли сидела тихо, пристально наблюдая за его действиями.
— Вам следует встать, — воскликнул человек неприятно пронзительным голосом и уселся на единственный стул за столом.
Брилли почувствовала, что оказалась в ужасной ситуации. С этим типом не имело смысла бороться, как с Ландретом. К тому же на этот раз вокруг не было ни стражников, ни слуг. Этот мужчина представлял собой гораздо большую опасность, чем Ландрет, от него веяло злобой и неумолимостью. Брилли увидела расплывчатые образы его многочисленных жертв — со вспотевшими лбами, с обезумевшими от страха глазами. Он приказывал издеваться над людьми и действовал втайне. Если у толстяка Ландрета находились причины для проявления жестокости, то этого человека не волновали причины. Ему нравилось доставлять страдания другим. Брилли собралась с духом и встала.
— Имя? — спросил мужчина, держа наготове перо.
— Брилли Мефелл из Назеби, города в Ярваннете, — ответила Брилли. — А вас как зовут? — простодушно поинтересовалась она.
— Вопросы здесь задаю я, вы должны только отвечать, — жестко ответил он, обмакнул перо в чернила и принялся записывать ее имя.
…Гаммель Хаган, правовед нашего дорогого герцога… — прочла Брилли его мысли, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица.
«Будь осторожна, — предупредила она себя. — Начинается самое страшное!» Являясь правоведом герцога, Хаган не имел права допрашивать ее в отсутствие сэра Джеймса. Все это подробно объяснил ей сэр Джеймс. Ее делом должен был заниматься правовед Ярваннета, никто другой. Это положение подтверждалось законом и служило для сохранения власти лордов над народом, проживающим на территории их собственных земель. Ее привели сюда тайно, и, по всей вероятности, Мелфаллан, ни сэр Джеймс не знают об этом допросе. Итак, герцог уже нарушил правила, правила, предусмотренные его собственными законами.
«Начинается настоящая борьба за жизнь, — думала Брилли. — За мою жизнь, за жизнь Меган и, может, за жизнь графа Мелфаллана тоже».
— Когда вы начали заниматься колдовством?
Хаган поднял голову и уставился на нее своими жестокими глазами.
Брилли моргнула, притворяясь, что ничего не понимает.
— Заниматься чем?
— Вы должны рассказать мне обо всех, кому вы причинили вред, о том, каким способом вы отравляли скот.
Брилли округлила глаза и приоткрыла рот. Ее колдовство активно заработало.
Итак, по мнению Хагана, женщины должны жить в постоянном страхе. Он обожал издеваться над людьми, а над представительницами слабого пола в особенности, чувствовала она. Этот мерзавец — прирожденный садист — применял, насилие как заключительную стадию допроса, и насиловал с извращенной жестокостью. Потом зверствовал над подсудимыми повторно — после вынесения приговора, когда несчастные находились в двух шагах от смерти. Проникнув глубоко в его сознание, Брилли с ужасом узнала, что недавней забавой правоведа стало совокупление с только что снятой с виселицы женщиной. Ее тело тогда еще не остыло, но сильно обмякло.
У Брилли все сжалось внутри. Неужели герцог Теджар может держать у себя на службе подобного негодяя? Знает ли он о нездоровых пристрастиях Хагана? Или ему нет до них дела?
Никогда раньше она не сталкивалась лицом к лицу с настоящим злом, и вот этот момент настал. Ей захотелось испариться, исчезнуть отсюда, выпорхнуть в окно, выскочить наружу сквозь дубовую дверь…
— Я жду подробностей, — потребовал Хаган.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — сказала Брилли как можно более спокойным тоном. — Я не ведьма.
— Думаете, это так важно? — Правовед омерзительно улыбнулся. — Исход будет одним. В этом я могу вас уверить.
Он принялся бесстыдно осматривать ее. Взгляд остановился на ее груди, потом скользнул ниже, и она против своей воли покраснела.
— Худая, — отметил Хаган. — Вообще-то какая разница?
Он свободно откинулся на спинку стула, продолжая лениво разглядывать ее.
— Я нахожусь под защитой графа Мелфаллана, — холодно сказала Брилли. — Вам лучше этого не делать.
— Не делать чего? — язвительно спросил Хаган. — Как ты смогла прочитать мои мысли? Ты сама себя выдала, ведьма.
— Вы так смотрите на мое тело, — иронично заметила она. — И еще удивляетесь, что я угадала, о чем вы думаете.
— Мой взгляд возбудил тебя? — Хаган усмехнулся.
— Ваш взгляд? — автоматически переспросила Брилли и тут же упрекнула себя. Она не должна ни словом ни делом провоцировать его.
— Итак, Брилли Мефелл призналась, что двенадцать раз отравляла скот фермеров, тем самым уничтожив его, — медленно произнес Хаган, записывая свои слова в книгу.
— Я ничего подобного не говорила, — воскликнула Брилли.
Хаган невозмутимо продолжал писать.
— Четыре раза она, согласно ее признанию, воровала младенцев. — Он поднял голову. — Что ты делала с детьми?
Брилли поджала губы.
— Говори, женщина. Нам важно это знать, чтобы оградить людей от таких, как ты. В детском теле содержится нечто такое, что можно использовать для приготовления яда? Или ты съедаешь несчастных малюток?
Несколько мгновений они неотрывно смотрели друг другу в глаза.
— Брилли Мефелл признает, что при помощи колдовства проникает в умы благородных лордов, в том числе лорда Мелфаллана, графа Ярваннета, — гадостно улыбнувшись, продолжал записывать Хаган.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116