По словам Марины, Мелфаллан повесил бы его, если бы сам выносил приговор. Герцог Теджар скорее всего оставит его в живых, хотя бы потому, что Мелфаллан против этого. Маринины рассказы открыли Брилли новый, неведомый ранее мир лордов — мир политики и риска, мир изысканности и злобы, и она все больше и больше ценила решение графа защищать ее.
Все чаще и чаще являлась Брилли мысль о том, что в ее силах оказать незаменимую помощь Мелфаллану. Она могла бы прочесть мысли Ландрета и узнать, какую гадость тот совершил в отношении графа Одрика, могла бы проникнуть в тайные мысли других врагов графа. Но чего бы она добилась в итоге? Подвергла бы себя еще большей опасности? Рано или поздно Верховные лорды догадались бы, что Мелфаллан пользуется услугами колдуньи. Начались бы серьезные проблемы. Брилли не раз встречала в своих книгах упоминание о том, что помощь лорду посредством колдовства приводит к усилению его власти и неизменно влечет за собой страшные последствия.
Марина не объяснила ей, почему Мелфаллан так поспешно согласился явиться в Дархель по первому требованию герцога. О требовании этом радостно объявил вернувшийся вчера Бартол. Едва причалив к берегу, он поспешил на встречу с графом, а после прямиком направился в покои Ландрета. По-видимому, ему не терпелось обсудить с другом развитие событий. Увидев, что комната пуста, с кровати сняты матрасы, а на полках нет вещей Ландрета, он пришел в замешательство. А разузнав о причинах его исчезновения, помчался обратно на корабль и как можно быстрее отправился в обратный путь, спеша сообщить Теджару все, что пронюхал, до прибытия Мелфаллана.
Как выяснилось, судебное разбирательство о колдовстве относилось к разряду наиболее важных и представляло угрозу как для Брилли, так и для графа. В ее книгах подобные события описывались несколько иначе: все лорды при любых обстоятельствах ненавидели колдуний. Чему следовало верить?
На пятнадцатый день пребывания в замке она спокойно лежала на койке, завернувшись в теплое одеяло, прислушиваясь к отдаленному бормотанию моря. Неделю назад, после того как Гармон и его жена добились согласия лорда Ревила встретиться с ними, Мелфаллан приказал переселить ее в другую камеру, располагавшуюся в самом верхнем уровне прямо под дорогой, ведущей в замок.
Брилли слушала стук лошадиных копыт и грохот повозок, вспоминая тот день, когда она впервые отважилась прийти в замок Ярваннет. Тогда-то все и началось. И никто не мог сказать ей, чем закончится эта история — смертью или возрождением.
Мысли и эмоции проходивших и проезжавших над ней людей сливались в общую неразбериху, отделить одну от другой казалось невыполнимой задачей. Она часто вслушивалась в поток человеческих размышлений с особой тщательностью, пытаясь уловить хотя бы отзвук голоса леди Сари, но у нее ничего не выходило. Однако Марина уверяла ее, что и графиня, и наследник Мелфаллана чувствуют себя нормально. По ее словам, Сари быстро поправилась, а ребенок, окруженный вниманием придворных дам и нянек, благополучно развивался. Иногда, лежа на своей койке, Брилли пыталась различить мысли графа Мелфаллана в потоке внутренних голосов придворной знати и прислуги, но улавливала лишь мимолетные обрывки его дум, смысл ускользал от нее.
Она услышала шум приближающихся шагов в коридоре и звон цепей и приподнялась. Брякнули ключи, лязгнул замок, дверь со скрипом растворилась, и на пороге появился стражник — человек средних лет — в форме войска Мелфаллана.
Сержант, определила Брилли, хотя плохо разбиралась в воинских званиях и знаках различия. На запястье стражника висели кандалы.
Брилли с ужасом уставилась на них.
— Я должна надеть это на себя?
— Да, мисс. Я получил приказ от самого графа, — пробасил воин. — Его корабль отплывает через час, поэтому поторопитесь.
Он приблизился к ней, придерживая толстые цепи. Брилли, поднявшись с койки, покорно протянула руки, и вскоре они были надежно закованы в кандалы.
К ее удивлению, лицо стражника выражало не страх и отвращение, а любопытство и даже симпатию.
— Сами понимаете, мисс, мы обязаны соблюдать осторожность. Беспокоишься не только за себя, но и за родственников, а они есть и у графа Мелфаллана, и у меня, и у того парня по имени Джейред. Он рассказал нам много всего — болтается в наших казармах, дома вообще не появляется. — Стражник пристально посмотрел на нее. — У вас много защитников, и мне очень интересно знать, как вы их привлекаете?
Брилли печально вздохнула и отвернулась в сторону.
— Уверена, люди болтают, что я затуманила мозг Джейреда, верно?
— Некоторые — да. — Сержант небрежно пожал плечами. — А другие — нет. Иногда по этому поводу разгораются серьезные споры. Весь Ярваннет только и занят разговорами о вас, вы знаете об этом? Из городов Ревила каждый день прибывает простой народ. Все возмущены и несут графу прошения о даровании вам свободы. На рыночной площади о вас и о чудесном спасении леди Сари трезвонят на каждом шагу. — Он внимательно посмотрел ей в глаза. — Вам известно, мисс, что люди восхищены вами?
Внезапно, вспомнив о возможных опасностях, стражник напрягся, положил руку на рукоятку кинжала.
Брилли опять вздохнула, размышляя, с какой целью он рассказал ей все это.
— Мне не нравится, как вы таращитесь на меня, — резко заявила она. — Ведите меня к кораблю.
— А как вы узнали о корабле? — обеспокоено спросил стражник, совершенно позабыв, что сам сказал ей о судне.
— Вы что, не в себе, сэр?
Брилли взяла шляпу с койки, звеня тяжелыми цепями, обошла стоящего в замешательстве воина и вышла в коридор. Опомнившись, он в два прыжка догнал ее.
Они поднялись по крутой лестнице, очутились в небольшом пустынном дворике, залитом солнечным светом, и, пройдя по туннелю, вышли в другой двор. Здесь их уже ожидали человек десять солдат. Окружив пленницу плотным кольцом, так, чтобы посторонние не смогли разглядеть ее, они вышли из главных ворот, спустились по мосту на пыльную дорогу и направились к лестнице, ведущей вниз, в город.
К ужасу и разочарованию Брилли, она чувствовала, что воины и справа, и слева страшно боятся ее. Они согласились конвоировать колдунью лишь потому, что не имели права не подчиниться приказу. Их мысли панически метались в голове, а лица были напряженными и бледными.
«Что болтают обо мне в городе? — с отчаянием думала Брилли. — Каких грязных историй наслушались эти люди, что страшатся меня как огня?»
Ее душу охватили вдруг сильная обида и ярость. Да, да, собственная жуткая ярость, а не отражение эмоций окружавших ее людей. Марина в течение всех этих дней пыталась поддержать ее, скорее всего по просьбе Мелфаллана. Тем не нее он быстро согласился явиться к герцогу, потому что преследовал собственные, не ведомые ей интересы в этой сложной политической игре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116