Он гарантировал надежную связь, защищенную от чужих ушей, как скальпель хирурга — от бактерий; связь с десятком номеров, настолько засекреченных, что их не просто не было в телефонных книгах, — для телефонной службы они вообще не существовали.
Несколько мгновений Хэвиленд сидел, перечитывая сообщение, как будто стараясь уверить себя, что это не розыгрыш. Тонкими пальцами он поднес ко рту плитку темного шоколада «Валрона». Темный цвет и горький вкус шоколада всегда успокаивали его. Его рука потянулась к белому телефону, и он нажал на одну из кнопок. В трубке не раздалось гудка, не слышно было и звона на другом конце линии. Посторонний человек решил бы, что телефон отключен. Однако прошло пять секунд, и в трубке раздался голос. Оборвав его, Хэвиленд заговорил:
— Это Хэвиленд. Я хочу немедленно поговорить с сэром Лайонелом. Нет, это не может ждать. Да, знаю, что поздно. Но вам чертовски хорошо известно, что этой линией пользуются в чрезвычайных обстоятельствах.
Прошло еще несколько мгновений, затем на линии раздался другой голос: — Слушаю, Перси. Чем могу быть вам полезен?
— Холли добрался до места. Его заметили сегодня примерно в двухстах милях к западу от Каира. — Хэвиленд заколебался. — К несчастью, после этого наш человек упустил его. По его мнению, Холли знал, что за ним следят, и сумел уйти от наблюдения. Однако это не играет особой роли, если он выйдет на место своего рандеву с Хантом. А я надеюсь, что он выйдет.
— А Хант? Он будет там?
Последовала пауза.
— Трудно сказать. Прошлой ночью его едва не схватили у радиста. Весьма вероятно, что он так и не получил наше послание, подтверждающее встречу. Но Голландец думает, что женщина, Манфалути, сумела найти его. Она могла передать ему послание.
— Где он сейчас?
— Трудно сказать. Похоже, он оказался в некоей запретной зоне. Египтяне не слишком распространяются на эту тему.
— Это имеет значение?
— Нет. Нам они вместе не нужны, это просто ради приличия.
— Ну, в таком случае, похоже, все идет согласно плану. Но зачем, ради Бога, вам понадобилось звонить в такой час, чтобы сказать мне об этом? Разве вы не могли подождать до утра?
Хэвиленд произнес после паузы:
— Я думал... Я думал, вам, может быть, интересно узнать, что эль-Куртуби сегодня объявлен президентом Египта.
— Что-что?
— В девять часов он выступил по государственному телевидению. Одновременно велась радиопередача. Ее поймали в Кавершеме. Ну, собственно, повсюду — все прослушивающие станции.
— Этого не было в плане.
— Да, не было. Вы абсолютно правы, Лайонел. Но я не вижу, чтобы это чем-либо повредило нам.
— Это чертовски рискованно. Слишком прямолинейно.
— Но он может дать нам то, что нам нужно.
— Да, но какая теперь будет цена?
Наступила пауза.
— Полагаю, мы с ним договоримся. Или вы предпочитаете выйти из дела?
— Выйти из дела? На этой стадии? Мы не можем себе позволить такого. При необходимости мы можем уничтожить эль-Куртуби и повесить ответственность на Ханта и Холли. Тогда все будет в порядке.
— Прошу прощения, Лайонел, но я с вами не согласен. Нам нужно связаться с эль-Куртуби и Голландцем. Возможно, у него имеются другие планы.
— Я тоже начинаю так думать. Я знаю, что мы никогда не сможем доверять этому маленькому грязному арабу.
— Ну, он не совсем араб, Лайонел.
— Перси, как бы вы его ни назвали, он чертовски противный тип.
— Тем не менее мы зашли слишком далеко. Он не бросит нас — во всяком случае, сейчас; у нас по-прежнему есть что предложить ему.
— Он может стать излишне самоуверенным.
— Да, не исключено. — Хэвиленд подумал. — Возможно, стоит послать кого-нибудь, кто мог бы прошептать нашему другу словечко-другое на ухо.
Наступило долгое молчание. На мгновение Хэвиленд подумал, что связь прервалась. Затем снова раздался голос сэра Лайонела:
— Перси, знаете, я думаю, что это превосходная идея. — Он сделал паузу. — И я думаю, что для этого дела подходите вы. Он доверяет вам или, по крайней мере, так утверждает. Он знает, что вы обладаете влиянием в известных кругах. Да, я думаю, что вам сегодня же нужно собираться в дорогу. Я уверен, что вы найдете способ добраться до места.
— Но... но... — бормотал Хэвиленд. — Не думаю, чтобы я был таким незаменимым. Более молодой человек подойдет на эту роль гораздо лучше. Я...
— Нет, Перси, больше никто. Более молодой человек никуда не поедет. Да, возможно, вам придется немного попотеть. Но для человека, готовящегося получить рыцарство, для человека, выказавшего такую преданность нашему делу... Перси, это будет значительный жест. И кроме того, в данных обстоятельствах весьма необходимый. Вы меня понимаете?
— Конечно. Если та...
— Превосходно. Только удостоверьтесь, Перси, что больше не будет никаких неожиданностей. Не на этой стадии.
Раздался тихий щелчок, и голос сэра Лайонела пропал.
Хэвиленд несколько секунд держал в руке трубку, затем положил ее на рычаг. Его рука дрожала. Он оглядел свой уютный кабинет, картины на стенах, несколько статуэток на низком столике у двери. Он поднялся почти до вершины и через несколько дней мог быть там. Но он может и упасть. И тогда не важно, достиг он вершины или нет, — падение будет стремительным и окончательным. И он знал, что если упадет, то упадет один.
Часть IX
Кто подобен зверю сему и кто может сразиться с ним?
Откровение Иоанна Богослова, 13:4
Глава 63
Угон машины входил в курс общей политики. Это оказалось теперь не самым трудным делом. Машина была старым зеленым «рено-4», скрепленным кусками проволоки, — возможно, предмет чьей-то гордости и обожания! Но сегодня она должна была доставить их в сухое и надежное место, если такое вообще существовало.
Майклу пришлось погонять стартер, чтобы завести двигатель, и все это время он бросал вокруг тревожные взгляды, ожидая, что из дома выскочит владелец или бодрствующий сосед поднимет тревогу. К счастью, нескончаемый дождь и поздний час притупили человеческую бдительность.
Наконец мотор, кашляя, завелся. Майкл выехал на дорогу и нашел дверь, в нише которой сгрудились его спутники, пытаясь найти укрытие от ливня.
Фадва была в критическом состоянии. Айше была уверена, что девочка не переживет ночь, если ее не доставить в госпиталь. Но все госпитали были закрыты. Бутрос лежал без чувств, прислонившись к стене. Если не предпринять быстрых мер, он лишится руки, если уже не лишился.
Они запихнули Фадву на заднее сиденье. Айше села рядом с ней, держа голову девочки на коленях. Бутроса, бормотавшего слова и фразы, которых никто не мог разобрать, поместили впереди.
Айше узнала улицу. Они вылезли из люка на Наджиб-эль-Рихани, немного западнее отеля «Виктория».
— Куда теперь? — спросила она.
— Они по-прежнему следят за нашими квартирами, — ответил Майкл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Несколько мгновений Хэвиленд сидел, перечитывая сообщение, как будто стараясь уверить себя, что это не розыгрыш. Тонкими пальцами он поднес ко рту плитку темного шоколада «Валрона». Темный цвет и горький вкус шоколада всегда успокаивали его. Его рука потянулась к белому телефону, и он нажал на одну из кнопок. В трубке не раздалось гудка, не слышно было и звона на другом конце линии. Посторонний человек решил бы, что телефон отключен. Однако прошло пять секунд, и в трубке раздался голос. Оборвав его, Хэвиленд заговорил:
— Это Хэвиленд. Я хочу немедленно поговорить с сэром Лайонелом. Нет, это не может ждать. Да, знаю, что поздно. Но вам чертовски хорошо известно, что этой линией пользуются в чрезвычайных обстоятельствах.
Прошло еще несколько мгновений, затем на линии раздался другой голос: — Слушаю, Перси. Чем могу быть вам полезен?
— Холли добрался до места. Его заметили сегодня примерно в двухстах милях к западу от Каира. — Хэвиленд заколебался. — К несчастью, после этого наш человек упустил его. По его мнению, Холли знал, что за ним следят, и сумел уйти от наблюдения. Однако это не играет особой роли, если он выйдет на место своего рандеву с Хантом. А я надеюсь, что он выйдет.
— А Хант? Он будет там?
Последовала пауза.
— Трудно сказать. Прошлой ночью его едва не схватили у радиста. Весьма вероятно, что он так и не получил наше послание, подтверждающее встречу. Но Голландец думает, что женщина, Манфалути, сумела найти его. Она могла передать ему послание.
— Где он сейчас?
— Трудно сказать. Похоже, он оказался в некоей запретной зоне. Египтяне не слишком распространяются на эту тему.
— Это имеет значение?
— Нет. Нам они вместе не нужны, это просто ради приличия.
— Ну, в таком случае, похоже, все идет согласно плану. Но зачем, ради Бога, вам понадобилось звонить в такой час, чтобы сказать мне об этом? Разве вы не могли подождать до утра?
Хэвиленд произнес после паузы:
— Я думал... Я думал, вам, может быть, интересно узнать, что эль-Куртуби сегодня объявлен президентом Египта.
— Что-что?
— В девять часов он выступил по государственному телевидению. Одновременно велась радиопередача. Ее поймали в Кавершеме. Ну, собственно, повсюду — все прослушивающие станции.
— Этого не было в плане.
— Да, не было. Вы абсолютно правы, Лайонел. Но я не вижу, чтобы это чем-либо повредило нам.
— Это чертовски рискованно. Слишком прямолинейно.
— Но он может дать нам то, что нам нужно.
— Да, но какая теперь будет цена?
Наступила пауза.
— Полагаю, мы с ним договоримся. Или вы предпочитаете выйти из дела?
— Выйти из дела? На этой стадии? Мы не можем себе позволить такого. При необходимости мы можем уничтожить эль-Куртуби и повесить ответственность на Ханта и Холли. Тогда все будет в порядке.
— Прошу прощения, Лайонел, но я с вами не согласен. Нам нужно связаться с эль-Куртуби и Голландцем. Возможно, у него имеются другие планы.
— Я тоже начинаю так думать. Я знаю, что мы никогда не сможем доверять этому маленькому грязному арабу.
— Ну, он не совсем араб, Лайонел.
— Перси, как бы вы его ни назвали, он чертовски противный тип.
— Тем не менее мы зашли слишком далеко. Он не бросит нас — во всяком случае, сейчас; у нас по-прежнему есть что предложить ему.
— Он может стать излишне самоуверенным.
— Да, не исключено. — Хэвиленд подумал. — Возможно, стоит послать кого-нибудь, кто мог бы прошептать нашему другу словечко-другое на ухо.
Наступило долгое молчание. На мгновение Хэвиленд подумал, что связь прервалась. Затем снова раздался голос сэра Лайонела:
— Перси, знаете, я думаю, что это превосходная идея. — Он сделал паузу. — И я думаю, что для этого дела подходите вы. Он доверяет вам или, по крайней мере, так утверждает. Он знает, что вы обладаете влиянием в известных кругах. Да, я думаю, что вам сегодня же нужно собираться в дорогу. Я уверен, что вы найдете способ добраться до места.
— Но... но... — бормотал Хэвиленд. — Не думаю, чтобы я был таким незаменимым. Более молодой человек подойдет на эту роль гораздо лучше. Я...
— Нет, Перси, больше никто. Более молодой человек никуда не поедет. Да, возможно, вам придется немного попотеть. Но для человека, готовящегося получить рыцарство, для человека, выказавшего такую преданность нашему делу... Перси, это будет значительный жест. И кроме того, в данных обстоятельствах весьма необходимый. Вы меня понимаете?
— Конечно. Если та...
— Превосходно. Только удостоверьтесь, Перси, что больше не будет никаких неожиданностей. Не на этой стадии.
Раздался тихий щелчок, и голос сэра Лайонела пропал.
Хэвиленд несколько секунд держал в руке трубку, затем положил ее на рычаг. Его рука дрожала. Он оглядел свой уютный кабинет, картины на стенах, несколько статуэток на низком столике у двери. Он поднялся почти до вершины и через несколько дней мог быть там. Но он может и упасть. И тогда не важно, достиг он вершины или нет, — падение будет стремительным и окончательным. И он знал, что если упадет, то упадет один.
Часть IX
Кто подобен зверю сему и кто может сразиться с ним?
Откровение Иоанна Богослова, 13:4
Глава 63
Угон машины входил в курс общей политики. Это оказалось теперь не самым трудным делом. Машина была старым зеленым «рено-4», скрепленным кусками проволоки, — возможно, предмет чьей-то гордости и обожания! Но сегодня она должна была доставить их в сухое и надежное место, если такое вообще существовало.
Майклу пришлось погонять стартер, чтобы завести двигатель, и все это время он бросал вокруг тревожные взгляды, ожидая, что из дома выскочит владелец или бодрствующий сосед поднимет тревогу. К счастью, нескончаемый дождь и поздний час притупили человеческую бдительность.
Наконец мотор, кашляя, завелся. Майкл выехал на дорогу и нашел дверь, в нише которой сгрудились его спутники, пытаясь найти укрытие от ливня.
Фадва была в критическом состоянии. Айше была уверена, что девочка не переживет ночь, если ее не доставить в госпиталь. Но все госпитали были закрыты. Бутрос лежал без чувств, прислонившись к стене. Если не предпринять быстрых мер, он лишится руки, если уже не лишился.
Они запихнули Фадву на заднее сиденье. Айше села рядом с ней, держа голову девочки на коленях. Бутроса, бормотавшего слова и фразы, которых никто не мог разобрать, поместили впереди.
Айше узнала улицу. Они вылезли из люка на Наджиб-эль-Рихани, немного западнее отеля «Виктория».
— Куда теперь? — спросила она.
— Они по-прежнему следят за нашими квартирами, — ответил Майкл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112