И как результат – мне снова придется карабкаться в гору и тянуть лямку неудачника, для которой я, по-видимому, рождена.
Я метала молнии. Мне уже казалось, что шоколад отложился в бедрах и ползет к моим ягодицам.
Все вышло из-под контроля.
Я шла в офис, а надо мной висело персональное дождевое облако. Элайн не было, и это неудивительно, учитывая вчерашнюю бурную ночь. К тому же было еще достаточно рано. Я бросила ключи на рабочий стол и включила кофеварку, ведь Элайн понадобится кофе. Затем я посмотрела на эскизы, что лежали на моем столе. Не успокаивали даже ровные грядки на чертежах участка миссис Хатауэй. Я постаралась представить, как будут смотреться белые бегонии в тени дома, но вместо этого видела перед собой удивленное лицо Ника.
Гнев чуть поутих, и в душе зародилось сомнение. С чего бы ему появляться в моей жизни ради глупого розыгрыша? Не много ли чести?
Я ведь так и не дала ему шанс объясниться. Впрочем, какое мне дело до его объяснений? Он либо хотел подшутить, либо я действительно была ему полезна. Как предмет кухонной утвари.
Я зарычала и засунула карандаш в автоматическую точилку, позволив ей сгрызть его до основания.
Затем я пожертвовала еще одним карандашом, потому что от сладостного разрушения на душе стало легче.
Словно в подтверждение истины оптимиста, что может быть и хуже, на столе зазвонил телефон. Я засомневалась, стоит ли брать трубку, ведь с утра хороших новостей не бывает.
Еще один подрядчик пропал без вести. Да нет, пока слишком рано, чтобы быть уверенным в этом наверняка. Элайн не станет звонить в офис, потому что уверена, что меня здесь нет. На самом деле никто не станет звонить по той же причине.
Кроме одного человека.
Я позволила себе тяжело вздохнуть и ответила на звонок:
– Коксуэлл и Поуп. Привет, мам.
– Филиппа? Это ты?
Я поморщилась. Совсем немного. Затем села и приготовилась к худшему. В некоторые дни лучше не вылезать из постели.
Ник, мама и дурацкий розыгрыш в один день – это уже перебор. Мне нужен отдых. Я постучала по деревянной столешнице, чтобы не сглазить.
– Что случилось?
– То же самое я хотела спросить у тебя, милая. Вчера вечером ты не позвонила.
– Я поздно пришла домой.
– Могла бы позвонить утром.
– Не было времени.
– Мы давно не разговаривали. Как на работе?
Это было недобрым знаком. Не жди ничего хорошего, если семья начинает спрашивать тебя о твоих делах. Любопытство – предвестник неприятностей.
– Отлично. – Я гордилась собой, мой голос прозвучал совершенно нейтрально. – С чего вдруг спрашиваешь?
– Я не знала, что у тебя клиенты за пределами Бостона. – Голос мамы стал жестче, и я поняла, что сейчас начнутся те самые неприятности. – Ивлин Доннели видела тебя у дверей Люсии Салливан этим утром.
Я не стала высказывать свое мнение по поводу этой сплетницы.
– Неужели? Не знала, что вы поддерживаете отношения. – Мама фыркнула:
– Она же не нашего круга, деточка, ты не представляешь, как я оскорбилась, когда она позвонила мне в такую рань. Она же из простых. Ну да ладно, Бог с ней. Что хорошего ждать от шальных денег в дурных руках?
К счастью, вопрос был риторический и мне не пришлось отвечать.
– Тем не менее я обеспокоена. Доннели сказала, что ты выглядела взволнованной, когда выходила. У тебя что-то стряслось? Неприятности на работе?
О, ей, видимо, нравится измываться надо мной! Очередной мой провал даст клану Коксуэллов повод для пересудов на долгие годы. Будет о чем посплетничать в семейном кругу на Рождество, День благодарения или Пасху. Как будто им мало моих прежних ошибок.
– Все хорошо, мам. Не далее как вчера мы подписали контракт, который может тебя заинтересовать…
– Филиппа, меня интересует только твое будущее. Ты с кем-нибудь встречаешься?
В офис зашла Элайн. Она была, как всегда, неотразима. Роскошная женщина, одним словом. Она не сразу поняла, что я здесь, посмотрела на часы и покачала головой.
– Помереть мне на месте, – прошептала она.
Я вымолвила одними губами: «Мама». Элайн поморщилась и свела глаза к переносице, демонстрируя наше вчерашнее состояние.
Я сдержала смешок и указала на кофеварку. Элайн притворилась, что от благодарности готова упасть на колени. Тут я сообразила, что пора сказать что-нибудь в трубку.
– Нет, мам.
– Так вот почему ты выглядела такой несчастной сегодня у Люсии Салливан. – Удивительные умозаключения делает моя мама. А с каким триумфом она все это произносит! – Самое страшное для женщины, доченька, это одиночество.
– Да нет, мам. Все гораздо проще. Я расстроилась, потому что пришла в уговоренное время, а меня никто не ждал.
Я поняла свою ошибку и замерла в ожидании реакции матери.
– Уговоренное время? О чем это ты договаривалась с Люсией Салливан?
Я решила придерживаться заранее придуманной легенды.
– Я же занимаюсь ландшафтным дизайном, мам.
– Что ж, ничего удивительного, что она зря потратила твое время. Разве можно от Салливанов ожидать чего-то другого? У тебя так плохо идут дела, что ты соглашаешься работать с подобными людьми?
Я опустила карандаш, начиная проявлять признаки нетерпения.
– Мам, не думаю, что стоит отвергать какие бы то ни было предложения.
– Эксцентричные люди опасны, Филиппа. Я запрещаю тебе работать на Люсию Салливан. Ты не представляешь себе, чем это может обернуться.
– Отчего же, я засажу цветами ее палисадник и поставлю табличку с названием дома на газоне. Она мне заплатит, и мы будем жить дальше долго и счастливо.
– Ох, сомневаюсь! Она злой, очень злой человек, Филиппа, и если ты себе не враг, то держись от нее как можно дальше.
– Злой человек? – Мне это слово показалось чересчур сильным.
Мама тяжело вздохнула:
– Ты ничего не знаешь о Люсии, потому что ты у меня хорошая девочка, но Люсия… – она долго подбирала правильное слово, – Люсия делает кое-что.
– Кое-что? – Я была заинтригована.
– Нуда, кое-что! Кое-что нежелательное. – Мама ждала, но я по-прежнему ничего не понимала. – Люсия помогает девочкам, у которых возникают определенные трудности.
– Так она аборты делает?
– Она не доктор. Она делает приворотные зелья и занимается ворожбой.
Я рассмеялась:
– Так ты хочешь сказать, что Люсия – розмаунтская ведьма? Это история с бородой.
– Все знают об этом! Они поругались с Ивлин в муниципалитете, когда мэр встал на сторону Ивлин в разбирательстве. – Мама понизила голос: – Она тогда сглазила Ивлин, и одна из ее кошек померла.
Я отнеслась к новости скептически.
– У миссис Доннели кошки старые.
– Не все.
– Кошка могла заболеть.
– Ты ее оправдываешь, Филиппа. Кошка была совершенно здорова до заседания муниципалитета.
– Откуда ты знаешь?
– Почему ты на ее стороне? – Я сменила тему разговора:
– А в чем была суть разбирательства?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Я метала молнии. Мне уже казалось, что шоколад отложился в бедрах и ползет к моим ягодицам.
Все вышло из-под контроля.
Я шла в офис, а надо мной висело персональное дождевое облако. Элайн не было, и это неудивительно, учитывая вчерашнюю бурную ночь. К тому же было еще достаточно рано. Я бросила ключи на рабочий стол и включила кофеварку, ведь Элайн понадобится кофе. Затем я посмотрела на эскизы, что лежали на моем столе. Не успокаивали даже ровные грядки на чертежах участка миссис Хатауэй. Я постаралась представить, как будут смотреться белые бегонии в тени дома, но вместо этого видела перед собой удивленное лицо Ника.
Гнев чуть поутих, и в душе зародилось сомнение. С чего бы ему появляться в моей жизни ради глупого розыгрыша? Не много ли чести?
Я ведь так и не дала ему шанс объясниться. Впрочем, какое мне дело до его объяснений? Он либо хотел подшутить, либо я действительно была ему полезна. Как предмет кухонной утвари.
Я зарычала и засунула карандаш в автоматическую точилку, позволив ей сгрызть его до основания.
Затем я пожертвовала еще одним карандашом, потому что от сладостного разрушения на душе стало легче.
Словно в подтверждение истины оптимиста, что может быть и хуже, на столе зазвонил телефон. Я засомневалась, стоит ли брать трубку, ведь с утра хороших новостей не бывает.
Еще один подрядчик пропал без вести. Да нет, пока слишком рано, чтобы быть уверенным в этом наверняка. Элайн не станет звонить в офис, потому что уверена, что меня здесь нет. На самом деле никто не станет звонить по той же причине.
Кроме одного человека.
Я позволила себе тяжело вздохнуть и ответила на звонок:
– Коксуэлл и Поуп. Привет, мам.
– Филиппа? Это ты?
Я поморщилась. Совсем немного. Затем села и приготовилась к худшему. В некоторые дни лучше не вылезать из постели.
Ник, мама и дурацкий розыгрыш в один день – это уже перебор. Мне нужен отдых. Я постучала по деревянной столешнице, чтобы не сглазить.
– Что случилось?
– То же самое я хотела спросить у тебя, милая. Вчера вечером ты не позвонила.
– Я поздно пришла домой.
– Могла бы позвонить утром.
– Не было времени.
– Мы давно не разговаривали. Как на работе?
Это было недобрым знаком. Не жди ничего хорошего, если семья начинает спрашивать тебя о твоих делах. Любопытство – предвестник неприятностей.
– Отлично. – Я гордилась собой, мой голос прозвучал совершенно нейтрально. – С чего вдруг спрашиваешь?
– Я не знала, что у тебя клиенты за пределами Бостона. – Голос мамы стал жестче, и я поняла, что сейчас начнутся те самые неприятности. – Ивлин Доннели видела тебя у дверей Люсии Салливан этим утром.
Я не стала высказывать свое мнение по поводу этой сплетницы.
– Неужели? Не знала, что вы поддерживаете отношения. – Мама фыркнула:
– Она же не нашего круга, деточка, ты не представляешь, как я оскорбилась, когда она позвонила мне в такую рань. Она же из простых. Ну да ладно, Бог с ней. Что хорошего ждать от шальных денег в дурных руках?
К счастью, вопрос был риторический и мне не пришлось отвечать.
– Тем не менее я обеспокоена. Доннели сказала, что ты выглядела взволнованной, когда выходила. У тебя что-то стряслось? Неприятности на работе?
О, ей, видимо, нравится измываться надо мной! Очередной мой провал даст клану Коксуэллов повод для пересудов на долгие годы. Будет о чем посплетничать в семейном кругу на Рождество, День благодарения или Пасху. Как будто им мало моих прежних ошибок.
– Все хорошо, мам. Не далее как вчера мы подписали контракт, который может тебя заинтересовать…
– Филиппа, меня интересует только твое будущее. Ты с кем-нибудь встречаешься?
В офис зашла Элайн. Она была, как всегда, неотразима. Роскошная женщина, одним словом. Она не сразу поняла, что я здесь, посмотрела на часы и покачала головой.
– Помереть мне на месте, – прошептала она.
Я вымолвила одними губами: «Мама». Элайн поморщилась и свела глаза к переносице, демонстрируя наше вчерашнее состояние.
Я сдержала смешок и указала на кофеварку. Элайн притворилась, что от благодарности готова упасть на колени. Тут я сообразила, что пора сказать что-нибудь в трубку.
– Нет, мам.
– Так вот почему ты выглядела такой несчастной сегодня у Люсии Салливан. – Удивительные умозаключения делает моя мама. А с каким триумфом она все это произносит! – Самое страшное для женщины, доченька, это одиночество.
– Да нет, мам. Все гораздо проще. Я расстроилась, потому что пришла в уговоренное время, а меня никто не ждал.
Я поняла свою ошибку и замерла в ожидании реакции матери.
– Уговоренное время? О чем это ты договаривалась с Люсией Салливан?
Я решила придерживаться заранее придуманной легенды.
– Я же занимаюсь ландшафтным дизайном, мам.
– Что ж, ничего удивительного, что она зря потратила твое время. Разве можно от Салливанов ожидать чего-то другого? У тебя так плохо идут дела, что ты соглашаешься работать с подобными людьми?
Я опустила карандаш, начиная проявлять признаки нетерпения.
– Мам, не думаю, что стоит отвергать какие бы то ни было предложения.
– Эксцентричные люди опасны, Филиппа. Я запрещаю тебе работать на Люсию Салливан. Ты не представляешь себе, чем это может обернуться.
– Отчего же, я засажу цветами ее палисадник и поставлю табличку с названием дома на газоне. Она мне заплатит, и мы будем жить дальше долго и счастливо.
– Ох, сомневаюсь! Она злой, очень злой человек, Филиппа, и если ты себе не враг, то держись от нее как можно дальше.
– Злой человек? – Мне это слово показалось чересчур сильным.
Мама тяжело вздохнула:
– Ты ничего не знаешь о Люсии, потому что ты у меня хорошая девочка, но Люсия… – она долго подбирала правильное слово, – Люсия делает кое-что.
– Кое-что? – Я была заинтригована.
– Нуда, кое-что! Кое-что нежелательное. – Мама ждала, но я по-прежнему ничего не понимала. – Люсия помогает девочкам, у которых возникают определенные трудности.
– Так она аборты делает?
– Она не доктор. Она делает приворотные зелья и занимается ворожбой.
Я рассмеялась:
– Так ты хочешь сказать, что Люсия – розмаунтская ведьма? Это история с бородой.
– Все знают об этом! Они поругались с Ивлин в муниципалитете, когда мэр встал на сторону Ивлин в разбирательстве. – Мама понизила голос: – Она тогда сглазила Ивлин, и одна из ее кошек померла.
Я отнеслась к новости скептически.
– У миссис Доннели кошки старые.
– Не все.
– Кошка могла заболеть.
– Ты ее оправдываешь, Филиппа. Кошка была совершенно здорова до заседания муниципалитета.
– Откуда ты знаешь?
– Почему ты на ее стороне? – Я сменила тему разговора:
– А в чем была суть разбирательства?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78