– Да, Ариф познакомил когда-то… Неужели он убивал?
– Один раз, – неохотно ответила Фатиха. – Только один. Но это его поломало. Он стал совсем безответный, все могли им вертеть как хотели… Он только боялся, что его заставят убить еще раз. Дрожал, пытался как-то застраховаться от этого…
– Но за что его убили?!
– За то, что тебя предупредил, – мигом ответила Фатиха. – Он почти раскрыл тайну секты. Это сразу карается смертью, пока еще больше не разболтали. Он из-за тебя умер.
Эти слова Фатиха произнесла с ненавистью, такой явной, что Лена вздрогнула и приподнялась на локте. Она смотрела на Фатиху и вдруг догадалась:
– Ты дружила с ним, да? Хорошо его знала?
– Ляг! – приказала Фатиха. – Увидят, что не спишь, все поймут.
– Кто увидит?
– А кто слышал, как он тебя предупреждал? Но слышали, раз убили. Иногда это происходит непонятно как… Я начинаю даже верить, что за мной все время следят… Это нам с детства внушают: «На тебя смотрит вся секта, ты в ответе за каждое слово!»
Лена легла и настороженно слушала горячее, срывающееся дыхание Фатихи. Та задушенным голосом рассказывала:
– Сафар… Он давно уехал в Москву, я потому и просила отца, чтобы он меня тоже отпустил… Хотела быть рядом с ним, поближе… Меня уже тогда сватали, и я всем отказала… У нас это рано. Приехала, стала учиться. Видела его иногда. Потом узнала, что женился на русской. Это не имело значения, все равно он бы ее бросил… Она ему не жена! – почти прошипела Фатиха. – И дети незаконные!
Лена не возражала, слушала затаив дыхание. Все худенькое тело Фатихи тряслось, она сжала пальцами подушку и продолжала:
– Я его любила. Думала, уедет домой, может быть, заметит… Как я могла ему сказать, что люблю? Так не делают… И потом, я двоим отказала, а это плохо, женихи были хорошие. Если бы я потом Сафару дала согласие, тем было бы обидно, у отца были бы враги… Тут все так сложно! Но он просто хорошо ко мне относился, и больше ничего. Я некрасивая, знаю. А жена у него толстая! Ты ее видела? И вовсе не красавица.
– Может быть. Но двое детей, Фатиха.
– Ничего, – отрезала та. Помолчала и продолжала:
– Закончила учебу, надо возвращаться. А зачем приезжала? Все как было, так и осталось… Все бесполезно… Я просто не умею с мужчинами говорить на такие темы… Да и не научил никто… Может, мама бы что-то посоветовала, но она же… А так никому сказать нельзя. Позор. И мне самой обидно. Вернулась домой и все ждала – приедет! Не приехал. Я поняла, что решил в Москве жить. Ему в Сирии страшно стало. Ну и все. А потом Ариф сбежал, пропал… И я отцу сказала – поеду, может, помогу его найти. И приехала. А Сафара из-за тебя убили. Вот и все… – Помолчала и подозрительно спросила:
– Ты что, смеешься надо мной? Постель трясется.
– Это меня что-то колотит… Страшно мне. Не могу лежать, можно сесть?
– Ладно, садись… – разрешила Фатиха. – Все равно уже.
Лена села, потянулась к окну, открыла его пошире, высунулась, подышала воздухом. Ночь была теплая, но не душная. Уже светало, небо становилось дымно-голубым. Ей казалось, что она все это видит впервые: небо, деревья, улицу, машины вдоль обочины…
Обернулась, тихо спросила:
– Значит, меня выманили сюда, чтобы Арифа поймать?
– Да… – безжизненно ответила Фатиха. Глаза у нее совсем провалились, губы были сухие, бледные.
– Как Ариф узнает о том, что я здесь?
– Он следит за сектой, если он в Москве. Обязательно следит и знает, что его ищут. И что я приехала, знает.
– Но как?
– Не знаю… Женщин не посвящают во все подряд. И так мне не положено все это знать. Я приехала, чтобы найти его, чтобы помочь – вот почему мне что-то объяснили.
– А как ты поможешь?
– Он ведь мой брат, я его замечательно знала. Лучше, чем кто-то еще.
– И ты поможешь им его найти? А что с ним сделают, когда поймают?
– Заставят убить. А если откажется еще раз, убьют. А разве сейчас он живет нормальной жизнью? – оживилась Фатиха. – Я не знаю, что он ест, ест ли вообще, а раньше был такой разборчивый! У него была машина, а здесь что? У него все было! А сейчас он бродяга. Лучше ему умереть или жить, как жил раньше.
– Убить и жить как раньше? Такое разве может быть?
– Не знаю, я не убивала, – ответила та, пристально глядя на Лену. – Для тебя лучше, если его найдут. Если он не выйдет, тебя убьют. У них есть какой-то план… Я слыхала краем уха, но надо узнать получше… Как я поняла, они общаются с ним в одностороннем порядке.
– Как это?
– Ну, он им не дает о себе знать, а они ему дают. Была какая-то проститутка в общежитии, от него беременная. Не знала? Была. Они ее убили. Предупреждение ему, понимаешь? Вот, убили твою бабу, выходи, пока не потерял всех близких. Так всегда поступают, когда кто-то хочет спрятаться. Начинают убивать дорогих ему людей – сперва незначительных для него, потом самых близких… И человек, который скрывается, всегда следит за теми людьми, которые ему дороги. Когда узнает, что кто-то погиб, а потом еще кто-то, понимает, что его начали предупреждать. И всегда этот человек выходит и сдается. А чаще просто не решается убежать.
– Тебе совершенно все равно, что кого-то уже убили?
– Мне не все равно, но что я сделаю? – горько ответила Фатиха. – Вот и Сафара они убили.
И замолчала. Лена тоже не решалась ничего сказать. Она мучительно припоминала, кто бы могла быть беременная девушка из общаги, но даже предположить не могла. Когда они там жили, Ариф смотрел только на жену. Она вспомнила об Инне.
– А как они узнали, что та девушка беременна от него?
– Донесли. Всегда стараются узнать побольше о человеке, который пропал. И знают все.
– Фатиха! – возбужденно воскликнула Лена. – Ты должна мне помочь! Боже мой! Есть девушка…
И осеклась, встретив взгляд Фатихи. Та смотрела пристально, не отводя глаз, и как-то очень странно, неподвижно.
– Фатиха… – повторила Лена. От ужаса у нее онемели губы, она едва могла говорить. – Что ты знаешь еще? Говори…
– О чем ты?
– Девушка… Нет, не могу! Ты им скажешь, и они ее тоже убьют!
– Еще одна девушка, да? Которая родила от него? Он ни о ком не думал, кроме себя и тебя… Он не должен был этого делать…
– Ты об Инне? Она…
– Убили два дня назад.
В голове у Лены помутилось. Она коротко крикнула, и в тот же миг сухая маленькая ладонь зажала ей рот.
– Молчи… – шептала Фатиха. – Молчи, ты их разбудишь. Молчи!
Она уложила ее, встала, вышла из комнаты, вернулась со стаканом воды, напоила Лену, обтерла ей лицо смоченным краем простыни. Та тяжело дышала, открыв рот, борясь с тошнотой и ужасом, который ее душил.
– Нам нельзя кричать, надо молчать… – шептала Фатиха, гладя ей плечо и руку. – Я же молчу, хотя Сафара убили. Надо молчать. У меня сердце сгорело, а надо молчать.
Лена цеплялась за ее руку, глядела ей в глаза, спрашивала:
– А девочка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95