Попробуйте соединить меня с
господином Йошу из Нихонского Центрального банка, с ним мне тоже надо
переговорить.
- Одну минуточку... Эти каналы тоже заняты. Что мне делать?
- Хм-м. И информационные и телефонные?
- Информация, что заняты все каналы.
- А спутниковая связь?
- И она тоже. Извините, сэр.
- Хорошо. Попробуйте выйти на связь через часик, ладно? Ну а я пока
отправлюсь на ленч с моими директорами и посмотрю, что они могут мне
сказать.
- Хорошо, сэр.
Ровно
Ровно
Всплеск
Ровно
ШТАБ-КВАРТИРА ПРОВИНЦИАЛЬНОГО АУДИТОРА,
ГОНКОНГСКАЯ БИРЖА, 11:31 МЕСТНОГО ВРЕМЕНИ
- Господа, наш рынок более не существует, - подвел итог Роджер
Фредерикс, провинциальный аудитор Британской Колумбии.
Начальствующий персонал Гонконгской биржи невесело глядел друг на
друга. Этан Вонг, будучи, в принципе, простым техником и самым последним
во всем списке руководителей, тихонько сидел в уголке.
- Более тысячи пятисот участников торгов находятся в состоянии,
близком к каталепсии, - продолжал далее Фредерикс, - тысячи метров кабелей
и обмотки сгорели. Четыре телепорта со всеми внутренними системами охраны
сгорели дотла, и, в довершение ко всему, между небом и землей повисли
около тысячи четырехсот прерванных денежных операций. Суммы мы можем
только предполагать, и точное количество неизвестно. Мы, конечно, можем
попросить участников сделок восстановить их по памяти, характер сделок,
заключенных на момент... этого, но, как я понял, они ничего не помнят. Но
даже если бы они и помнили, кому можно было бы доверять? Покупателю? Или
продавцу? Компьютер тоже ни чем не может нам помочь. Я спрашиваю вас, что
мы имеем на этот момент?
- Большую передрягу, - заметил Уоррен Ли, глава биржи.
- Именно так, согласился Фредерикс. - И у меня нет иного выхода,
кроме как объявить, что это ВАША передряга, господа. В конце концов,
ответственность за обеспечение надлежащей обстановки на торгах считается
возложенной на вас, не говоря уж о том, что вы отвечаете за здоровье
участников торгов, пользующихся "безопасной", согласно вашим уверениям,
оптической связью. Когда убытки будут подсчитаны, я ожидаю, что ущерб,
нанесенный вам, окажется больше, чем стоимость всех ваших объектов вместе
со страховочными полисами от провинции, если у вас такие найдутся.
Биржевики уныло повесили головы, исподтишка поглядывая друг на друга.
В углу Этан Вонг отчаянно боролся с собой. Ответ на поставленный
вопрос был готов сорваться с его уст. Безусловно, выступление его на
совете во главе с самим провинциальным аудитором может дорого обойтись.
Его могут выгнать с работы, а Уоррен не преминет позаботиться об этом,
если Этан вздумает встревать в столь напряженное время.
Но затем глубокое спокойствие снизошло на Этана Вонга. Он неожиданно
осознал, что если то, о чем говорят присутствующие на совете - правда, то
он уже потерял свое место. Вполне возможно, что завтра он уже будет
трудиться над микросхемами искусственного эксперта в бакалейной лавке
кузена Вонг Хонтина. Теперь уже ничто не могло бы усугубить его положение.
- Простите, сэр, - Этан возвысил голос.
Уоррен Ли полуобернулся. Глаза председателя биржи метали громы и
молнии в адрес того, кто посмел высказываться в такую тяжелую минуту.
- Да, мистер... Вонг, не так ли? - осведомился провинциальный
аудитор.
- Полагаю, что у вас есть возможность избежать этих неприятных
моментов, сэр.
- Если это так, прошу вас открыть мне глаза.
- Как вы предположили, мы безусловно не можем собрать Шалтай-Болтая
заново. Мы никогда не сможем воссоздать со всей точностью сделки,
совершавшиеся на момент энергетического импульса.
- Замолчи, болтливый дурак, - прошипел на кантонском диалекте
[имеется в виду кантонский диалект китайского языка] председатель биржи.
- Однако в вашей власти прервать операцию по любой причине, кажущейся
Вам достаточным основанием для этого, не так ли?
- Это весьма малоуважаемый аспект моей работы, - заметил Фредерикс. -
Но то, что вы сказали, и в самом деле присутствует.
- Тогда не будет ли честно аннулировать все торги дня. Не будет ни
пострадавших, ни выигравших за чей либо счет. Все вернется на позиции
полуночи вчерашнего дня, а вы можете объявить, что двадцать первого марта
как дня торгов не существовало.
Аудитор задумался на минуту.
- Что ж, прекрасная идея, молодой человек. - Улыбка пробежала по его
хмурому лицу. - Я обеими руками за, но речь идет о международном рынке, в
котором участвовали представители всех мировых бирж, а также Биржи Лунной
колонии. Уверен, что не все участники торгов пойдут на это.
- Но ведь вы же можете связаться с должностными лицами на этих рынках
и достичь консенсуса? Я имею в виду, что по имеющейся в нашем распоряжении
информации подобные происшествия зафиксированы и в других частях планеты.
Каждая биржа в той или иной степени пострадала, и если вы предложите нечто
разумное, подобно возвращению на позицию полуночи...
- Вы искушаете меня стать героем дня, мистер Вонг?
- Только если вы этого захотите, сэр.
- Посмотрим. Я свяжусь с моими коллегами в Министерстве финансов, как
только статика исчезнет. Посмотрим, согласятся ли они.
Ли продолжал тяжело смотреть на Этана, однако гнев в его взоре
уступил место чему-то неопределенному. Возможно, председатель начал
осознавать, что простой компьютерный программист может спасти миллиарды
долларов убытка. Другие руководители подняли головы с выражением надежды.
- Конечно, - продолжал Фредерикс, - остается ответственность за тех
несчастных, чьи мозги пострадали в результате вашей безответственности.
Нам придется оценить, во сколько обойдется их курс лечения.
Все снова повесили головы, глядя друг на друга со смешанным
выражением стыда и вины. Этан Вонг предположил, что такой исход дела их
устраивает, и оказался прав.
Взяв вину на себя, они тем самым сохранят репутацию биржи. Каждый из
них находился во власти силы, большей, чем личное тщеславие. Год за годом
они подтверждали свою лояльность вещи более сильной, чем любовь к стране,
или преданность социальным ценностям, или уважение старших и почитание
правителей мира сего. Эта единственная вещь в мире, которая не блекнет от
времени, над которой бессильна жизнь и титулованные властители, которая не
может износится от бесконечного использования.
Власть денег.
12
СЛЕПОЙ ПОЛЕТ
10.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
господином Йошу из Нихонского Центрального банка, с ним мне тоже надо
переговорить.
- Одну минуточку... Эти каналы тоже заняты. Что мне делать?
- Хм-м. И информационные и телефонные?
- Информация, что заняты все каналы.
- А спутниковая связь?
- И она тоже. Извините, сэр.
- Хорошо. Попробуйте выйти на связь через часик, ладно? Ну а я пока
отправлюсь на ленч с моими директорами и посмотрю, что они могут мне
сказать.
- Хорошо, сэр.
Ровно
Ровно
Всплеск
Ровно
ШТАБ-КВАРТИРА ПРОВИНЦИАЛЬНОГО АУДИТОРА,
ГОНКОНГСКАЯ БИРЖА, 11:31 МЕСТНОГО ВРЕМЕНИ
- Господа, наш рынок более не существует, - подвел итог Роджер
Фредерикс, провинциальный аудитор Британской Колумбии.
Начальствующий персонал Гонконгской биржи невесело глядел друг на
друга. Этан Вонг, будучи, в принципе, простым техником и самым последним
во всем списке руководителей, тихонько сидел в уголке.
- Более тысячи пятисот участников торгов находятся в состоянии,
близком к каталепсии, - продолжал далее Фредерикс, - тысячи метров кабелей
и обмотки сгорели. Четыре телепорта со всеми внутренними системами охраны
сгорели дотла, и, в довершение ко всему, между небом и землей повисли
около тысячи четырехсот прерванных денежных операций. Суммы мы можем
только предполагать, и точное количество неизвестно. Мы, конечно, можем
попросить участников сделок восстановить их по памяти, характер сделок,
заключенных на момент... этого, но, как я понял, они ничего не помнят. Но
даже если бы они и помнили, кому можно было бы доверять? Покупателю? Или
продавцу? Компьютер тоже ни чем не может нам помочь. Я спрашиваю вас, что
мы имеем на этот момент?
- Большую передрягу, - заметил Уоррен Ли, глава биржи.
- Именно так, согласился Фредерикс. - И у меня нет иного выхода,
кроме как объявить, что это ВАША передряга, господа. В конце концов,
ответственность за обеспечение надлежащей обстановки на торгах считается
возложенной на вас, не говоря уж о том, что вы отвечаете за здоровье
участников торгов, пользующихся "безопасной", согласно вашим уверениям,
оптической связью. Когда убытки будут подсчитаны, я ожидаю, что ущерб,
нанесенный вам, окажется больше, чем стоимость всех ваших объектов вместе
со страховочными полисами от провинции, если у вас такие найдутся.
Биржевики уныло повесили головы, исподтишка поглядывая друг на друга.
В углу Этан Вонг отчаянно боролся с собой. Ответ на поставленный
вопрос был готов сорваться с его уст. Безусловно, выступление его на
совете во главе с самим провинциальным аудитором может дорого обойтись.
Его могут выгнать с работы, а Уоррен не преминет позаботиться об этом,
если Этан вздумает встревать в столь напряженное время.
Но затем глубокое спокойствие снизошло на Этана Вонга. Он неожиданно
осознал, что если то, о чем говорят присутствующие на совете - правда, то
он уже потерял свое место. Вполне возможно, что завтра он уже будет
трудиться над микросхемами искусственного эксперта в бакалейной лавке
кузена Вонг Хонтина. Теперь уже ничто не могло бы усугубить его положение.
- Простите, сэр, - Этан возвысил голос.
Уоррен Ли полуобернулся. Глаза председателя биржи метали громы и
молнии в адрес того, кто посмел высказываться в такую тяжелую минуту.
- Да, мистер... Вонг, не так ли? - осведомился провинциальный
аудитор.
- Полагаю, что у вас есть возможность избежать этих неприятных
моментов, сэр.
- Если это так, прошу вас открыть мне глаза.
- Как вы предположили, мы безусловно не можем собрать Шалтай-Болтая
заново. Мы никогда не сможем воссоздать со всей точностью сделки,
совершавшиеся на момент энергетического импульса.
- Замолчи, болтливый дурак, - прошипел на кантонском диалекте
[имеется в виду кантонский диалект китайского языка] председатель биржи.
- Однако в вашей власти прервать операцию по любой причине, кажущейся
Вам достаточным основанием для этого, не так ли?
- Это весьма малоуважаемый аспект моей работы, - заметил Фредерикс. -
Но то, что вы сказали, и в самом деле присутствует.
- Тогда не будет ли честно аннулировать все торги дня. Не будет ни
пострадавших, ни выигравших за чей либо счет. Все вернется на позиции
полуночи вчерашнего дня, а вы можете объявить, что двадцать первого марта
как дня торгов не существовало.
Аудитор задумался на минуту.
- Что ж, прекрасная идея, молодой человек. - Улыбка пробежала по его
хмурому лицу. - Я обеими руками за, но речь идет о международном рынке, в
котором участвовали представители всех мировых бирж, а также Биржи Лунной
колонии. Уверен, что не все участники торгов пойдут на это.
- Но ведь вы же можете связаться с должностными лицами на этих рынках
и достичь консенсуса? Я имею в виду, что по имеющейся в нашем распоряжении
информации подобные происшествия зафиксированы и в других частях планеты.
Каждая биржа в той или иной степени пострадала, и если вы предложите нечто
разумное, подобно возвращению на позицию полуночи...
- Вы искушаете меня стать героем дня, мистер Вонг?
- Только если вы этого захотите, сэр.
- Посмотрим. Я свяжусь с моими коллегами в Министерстве финансов, как
только статика исчезнет. Посмотрим, согласятся ли они.
Ли продолжал тяжело смотреть на Этана, однако гнев в его взоре
уступил место чему-то неопределенному. Возможно, председатель начал
осознавать, что простой компьютерный программист может спасти миллиарды
долларов убытка. Другие руководители подняли головы с выражением надежды.
- Конечно, - продолжал Фредерикс, - остается ответственность за тех
несчастных, чьи мозги пострадали в результате вашей безответственности.
Нам придется оценить, во сколько обойдется их курс лечения.
Все снова повесили головы, глядя друг на друга со смешанным
выражением стыда и вины. Этан Вонг предположил, что такой исход дела их
устраивает, и оказался прав.
Взяв вину на себя, они тем самым сохранят репутацию биржи. Каждый из
них находился во власти силы, большей, чем личное тщеславие. Год за годом
они подтверждали свою лояльность вещи более сильной, чем любовь к стране,
или преданность социальным ценностям, или уважение старших и почитание
правителей мира сего. Эта единственная вещь в мире, которая не блекнет от
времени, над которой бессильна жизнь и титулованные властители, которая не
может износится от бесконечного использования.
Власть денег.
12
СЛЕПОЙ ПОЛЕТ
10.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93