Не теряя присутствия духа, Син заказал другую бутылку, которая, по всей видимости, была четвертой на столе.
— Во что играем? — поинтересовался он, чувствуя, как бренди горит в его жилах, и понимая, что многие были бы потрясены, увидев его вышедшим на дело в нынешнем настроении и состоянии.
— Мы начнем новый круг, — заявил Марли. — Не хотим, чтобы вы пропустили что-нибудь.
— Очень любезно с вашей стороны.
Лайонел Пэрриш, сидевший рядом с Марли, неуверенно оглядел их обоих.
— Так вы играете в фаро, Олторп? Я думал, что излюбленная игра в Европе — очко.
Син не отрывал глаз от Марли.
— Я известен тем, что держу пари почти на все, и выигрываю больше, чем теряю.
Марли дал знак крупье.
— Большинство выигрышей можно легко потерять снова, — сказал он, бросив два фунта рядом с семеркой.
Син сложил двадцатифунтовую купюру в форме женской шляпки и поместил ее рядом.
— Начинать игру с такой ставки? Для меня это слишком дорого! — запротестовал Пэрриш.
Четвертый игрок, виконт Уайлинг, взглянул на стол и на ставки.
— Милая шляпка, — сказал он.
— Благодарю. Я могу сделать полногрудую даму из стофунтовой бумажки.
— А я могу сделать одну за два шиллинга в Чаринг-Кросс, — усмехнувшись, ответил Уайлинг.
Пятый за столом пьяно рассмеялся.
— Два шиллинга? Отлично, Уайлинг! Это было остроумно, но отвлекло Марли.
— Если я выиграю, то сохраню сто фунтов, — возразил Синклер. — И это оказывается самой экономной частью брака, джентльмены.
Марли мрачно посмотрел на него.
— Что же экономного в браке? — пробубнил он. Синклер только улыбнулся ему. Пэрриш кашлянул.
— Я полагаю, там, где замешаны сексуальные отношения, нет такой вещи, как «спасибо».
— Отлично сказано. Из своего опыта…
— Заткнитесь, Олторп! — взревел Марли. — Мы знаем, что вы завладели Лисичкой. Вам не нужно останавливаться на деталях.
Син нахмурился:
— Я говорю вообще, мой мальчик. Не помню, чтобы я упомянул мою жену. — Он осознал, что действительно был слишком пьян и слишком разочарован поведением Виктории, чтобы вести подобные разговоры. Даже если это вызовет Марли на откровенность, он будет смотреть в лицо Лисички, испытывая последствия своей нескромности.
— Нет, вы не упоминали, — произнес Пэрриш значительно. — Теперь моя ставка, не так ли? Я поставлю пять фунтов, а если проиграю, заберу ваш золотой кораблик с собой.
Испытывая смутную благодарность к приятелю Марли за помощь при отступлении, Синклер решил направить их мысли в другую сторону.
— Хотелось бы, чтобы у моего брата было мужество заключать пари. Я мог бы начать получать удовольствие от моего наследства еще до его смерти.
— Возможно, ваш брат достаточно хорошо разбирался в том, с кем держать пари, — протянул Марли, и сердитый красный цвет его лица постепенно сошел на нет. — Мы провели вместе немало приятных вечеров.
Син сидел стиснув зубы и почти не заметил, как они с Пэрришем выиграли.
— Извините, я не расслышал. Вы упомянули «Томас» и «приятный» одновременно?
Уайлинг снова засмеялся, и Синклер решил, что в конце концов виконт не такой уж плохой малый. Пятый игрок, господин Хеннинг, также рассмеялся со сдержанной сердечностью.
— Я не знал Олторпа близко, но он казался славным парнем.
— И был таковым. — Марли хмыкнул. — Он имел хорошую голову на плечах, хотя время от времени поворачивал ее не в том направлении.
Так.
— Извините, — перебил маркиз, — вы можете недооценивать характер моего покойного брата, но не касайтесь его сексуальных предпочтений. Это удар ниже пояса.
— Я говорю совсем о другом, вы, кретин. Он непрестанно советовал мне отделаться от моих акций во французских компаниях. Признаю, это было благородно, но я потерял бы тогда целое состояние, если бы прислушался к нему.
— Так или иначе, вы все-таки потеряли его, не так ли? — прокомментировал Уайлинг. — Частично оно досталось мне в этой самой комнате, насколько я помню.
— Ну-ну, — произнес Пэрриш, кладя руку на плечо Марли и не давая ему подняться на ноги. — Никогда не пейте хороший портвейн, чтобы оплакать дурные долги. Я здесь, чтобы играть в фаро.
Синклер кивнул, решив, что самые острые вопросы о Виктории задаст ее бывшему кавалеру завтра утром.
— И я тоже.
Глава 9
— Ты уверена, что всем нам следует здесь находиться? — спросила Люси. — После того как я услышала о лорде Уильяме, мне определенно не хочется рассердить лорда Олторпа.
— Чепуха, — мягко ответила Виктория. — Он продолжает настаивать, что это мой дом в той же мере, что и его. Моя половина хочет принять моих друзей.
— Ты обещала рассказать мне кое-что, — прошептала Люси.
Ничто в мире не могло предотвратить появление яркого румянца на щеках Виктории. Она взяла подругу за руку и повела ее в огромный бальный зал Графтон-Хауса.
— О, ничего особенного, — сказала она как бы между прочим — Ты же знаешь, каковы мужчины.
— Нет, я…
— Жалко, что бал состоится не здесь! — воскликнула Винишиа Хилсон, появляясь, как всегда, не вовремя. — В этом зале можно разместить половину Лондона.
— Разместить можно, — согласился Лайонел Пэрриш, взяв Люси за руку и начав вальсировать с ней, — но тогда не останется места для танцев.
— И будет ужасно душно, — подхватила Винишиа.
— У нее явно нет чувства юмора, — прошептал Джеффри Тремонт на ухо Виктории. После полудня он все время крутился возле нее, как пчела кружит вокруг цветка. Рассмеявшись, Виктория ухитрилась соединить его с отличающейся округлыми формами Норой Джеспер.
— Маргарет, поиграй для нас, — попросила она, — тогда мы все сможем потанцевать.
— Да, Маргарет, пожалуйста! — воскликнула Люси, пока Пэрриш продолжал кружить ее по огромной комнате.
Этих слов было достаточно, чтобы мисс Портер заспешила к фортепиано, стоящему в углу под огромным венецианским окном. Через минуту раздались звуки вальса.
Собрать своих друзей в Графтон-Хаусе — блестящая идея, уговаривала себя Виктория. День был слишком ветреным для катания или прогулок в Гайд-парке, и если бы она все еще жила в Фонтейн-Хаусе, ее родители не перенесли бы присутствия в их доме этой необузданной толпы молодых людей. Кроме того, она хотела попытаться узнать, за кем ухаживал предыдущий лорд Ол-торп. Богатый, уважаемый, одинокий мужчина вряд ли остался без женского внимания.
— Могу я пригласить вас на танец? — проговорил лорд Джеффри, умудрившись избавиться от Норы.
Виктория подавила раздражение и улыбнулась:
— Конечно, почему нет?
Этот денди раньше без конца преследовал ее, уводя от Марли, и каждый раз радовался, словно она была призовой свиньей на сельском празднике. Если бы он не наткнулся на их кружок за ленчем, она никогда бы не пригласила его в Графтон-Хаус.
Пока Джеффри болтал о том, как ему повезло, Виктория наблюдала за танцующими Люси и Лайонелом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
— Во что играем? — поинтересовался он, чувствуя, как бренди горит в его жилах, и понимая, что многие были бы потрясены, увидев его вышедшим на дело в нынешнем настроении и состоянии.
— Мы начнем новый круг, — заявил Марли. — Не хотим, чтобы вы пропустили что-нибудь.
— Очень любезно с вашей стороны.
Лайонел Пэрриш, сидевший рядом с Марли, неуверенно оглядел их обоих.
— Так вы играете в фаро, Олторп? Я думал, что излюбленная игра в Европе — очко.
Син не отрывал глаз от Марли.
— Я известен тем, что держу пари почти на все, и выигрываю больше, чем теряю.
Марли дал знак крупье.
— Большинство выигрышей можно легко потерять снова, — сказал он, бросив два фунта рядом с семеркой.
Син сложил двадцатифунтовую купюру в форме женской шляпки и поместил ее рядом.
— Начинать игру с такой ставки? Для меня это слишком дорого! — запротестовал Пэрриш.
Четвертый игрок, виконт Уайлинг, взглянул на стол и на ставки.
— Милая шляпка, — сказал он.
— Благодарю. Я могу сделать полногрудую даму из стофунтовой бумажки.
— А я могу сделать одну за два шиллинга в Чаринг-Кросс, — усмехнувшись, ответил Уайлинг.
Пятый за столом пьяно рассмеялся.
— Два шиллинга? Отлично, Уайлинг! Это было остроумно, но отвлекло Марли.
— Если я выиграю, то сохраню сто фунтов, — возразил Синклер. — И это оказывается самой экономной частью брака, джентльмены.
Марли мрачно посмотрел на него.
— Что же экономного в браке? — пробубнил он. Синклер только улыбнулся ему. Пэрриш кашлянул.
— Я полагаю, там, где замешаны сексуальные отношения, нет такой вещи, как «спасибо».
— Отлично сказано. Из своего опыта…
— Заткнитесь, Олторп! — взревел Марли. — Мы знаем, что вы завладели Лисичкой. Вам не нужно останавливаться на деталях.
Син нахмурился:
— Я говорю вообще, мой мальчик. Не помню, чтобы я упомянул мою жену. — Он осознал, что действительно был слишком пьян и слишком разочарован поведением Виктории, чтобы вести подобные разговоры. Даже если это вызовет Марли на откровенность, он будет смотреть в лицо Лисички, испытывая последствия своей нескромности.
— Нет, вы не упоминали, — произнес Пэрриш значительно. — Теперь моя ставка, не так ли? Я поставлю пять фунтов, а если проиграю, заберу ваш золотой кораблик с собой.
Испытывая смутную благодарность к приятелю Марли за помощь при отступлении, Синклер решил направить их мысли в другую сторону.
— Хотелось бы, чтобы у моего брата было мужество заключать пари. Я мог бы начать получать удовольствие от моего наследства еще до его смерти.
— Возможно, ваш брат достаточно хорошо разбирался в том, с кем держать пари, — протянул Марли, и сердитый красный цвет его лица постепенно сошел на нет. — Мы провели вместе немало приятных вечеров.
Син сидел стиснув зубы и почти не заметил, как они с Пэрришем выиграли.
— Извините, я не расслышал. Вы упомянули «Томас» и «приятный» одновременно?
Уайлинг снова засмеялся, и Синклер решил, что в конце концов виконт не такой уж плохой малый. Пятый игрок, господин Хеннинг, также рассмеялся со сдержанной сердечностью.
— Я не знал Олторпа близко, но он казался славным парнем.
— И был таковым. — Марли хмыкнул. — Он имел хорошую голову на плечах, хотя время от времени поворачивал ее не в том направлении.
Так.
— Извините, — перебил маркиз, — вы можете недооценивать характер моего покойного брата, но не касайтесь его сексуальных предпочтений. Это удар ниже пояса.
— Я говорю совсем о другом, вы, кретин. Он непрестанно советовал мне отделаться от моих акций во французских компаниях. Признаю, это было благородно, но я потерял бы тогда целое состояние, если бы прислушался к нему.
— Так или иначе, вы все-таки потеряли его, не так ли? — прокомментировал Уайлинг. — Частично оно досталось мне в этой самой комнате, насколько я помню.
— Ну-ну, — произнес Пэрриш, кладя руку на плечо Марли и не давая ему подняться на ноги. — Никогда не пейте хороший портвейн, чтобы оплакать дурные долги. Я здесь, чтобы играть в фаро.
Синклер кивнул, решив, что самые острые вопросы о Виктории задаст ее бывшему кавалеру завтра утром.
— И я тоже.
Глава 9
— Ты уверена, что всем нам следует здесь находиться? — спросила Люси. — После того как я услышала о лорде Уильяме, мне определенно не хочется рассердить лорда Олторпа.
— Чепуха, — мягко ответила Виктория. — Он продолжает настаивать, что это мой дом в той же мере, что и его. Моя половина хочет принять моих друзей.
— Ты обещала рассказать мне кое-что, — прошептала Люси.
Ничто в мире не могло предотвратить появление яркого румянца на щеках Виктории. Она взяла подругу за руку и повела ее в огромный бальный зал Графтон-Хауса.
— О, ничего особенного, — сказала она как бы между прочим — Ты же знаешь, каковы мужчины.
— Нет, я…
— Жалко, что бал состоится не здесь! — воскликнула Винишиа Хилсон, появляясь, как всегда, не вовремя. — В этом зале можно разместить половину Лондона.
— Разместить можно, — согласился Лайонел Пэрриш, взяв Люси за руку и начав вальсировать с ней, — но тогда не останется места для танцев.
— И будет ужасно душно, — подхватила Винишиа.
— У нее явно нет чувства юмора, — прошептал Джеффри Тремонт на ухо Виктории. После полудня он все время крутился возле нее, как пчела кружит вокруг цветка. Рассмеявшись, Виктория ухитрилась соединить его с отличающейся округлыми формами Норой Джеспер.
— Маргарет, поиграй для нас, — попросила она, — тогда мы все сможем потанцевать.
— Да, Маргарет, пожалуйста! — воскликнула Люси, пока Пэрриш продолжал кружить ее по огромной комнате.
Этих слов было достаточно, чтобы мисс Портер заспешила к фортепиано, стоящему в углу под огромным венецианским окном. Через минуту раздались звуки вальса.
Собрать своих друзей в Графтон-Хаусе — блестящая идея, уговаривала себя Виктория. День был слишком ветреным для катания или прогулок в Гайд-парке, и если бы она все еще жила в Фонтейн-Хаусе, ее родители не перенесли бы присутствия в их доме этой необузданной толпы молодых людей. Кроме того, она хотела попытаться узнать, за кем ухаживал предыдущий лорд Ол-торп. Богатый, уважаемый, одинокий мужчина вряд ли остался без женского внимания.
— Могу я пригласить вас на танец? — проговорил лорд Джеффри, умудрившись избавиться от Норы.
Виктория подавила раздражение и улыбнулась:
— Конечно, почему нет?
Этот денди раньше без конца преследовал ее, уводя от Марли, и каждый раз радовался, словно она была призовой свиньей на сельском празднике. Если бы он не наткнулся на их кружок за ленчем, она никогда бы не пригласила его в Графтон-Хаус.
Пока Джеффри болтал о том, как ему повезло, Виктория наблюдала за танцующими Люси и Лайонелом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71