— А где вы собираетесь провести медовый месяц? — продолжала щебетать Люси.
— Мы никуда не уезжаем. — Синклер взял с подноса стакан пунша. — Поскольку я только что вернулся в Лондон, у меня есть ряд неотложных дел, которые мне хотелось бы завершить.
Виктория сделала неосторожный шаг и чуть не споткнулась, но удержалась за руку Синклера. Она не была удивлена, однако чувствовала себя разочарованной.
— Надо же, а я сказала Диане, что вы собираетесь в Испанию.
— Мы обязательно туда поедем, только позже, — неуверенно предположила Виктория.
Люси улыбнулась, и на ее щеках появились ямочки.
— Это здорово.
Когда подруга упорхнула, Виктория убрала свою руку с руки Олторпа.
— Вы должны были сообщить об этом мне.
— Сообщить?
— О наших планах попутешествовать или об отсутствии оных.
Настороженное выражение его лица сменилось оборонительным.
— Вы сказали, что мне не следует притворяться, будто наша свадьба нечто большее, чем фарс. '
Да, проклятие, она говорила это.
— Но это было сугубо между нами.
— Вот оно что. Итак, весь мир должен поверить, что мы бешено влюбились друг в друга с первого взгляда?
Что бы этот человек собой ни представлял, он, несомненно, обладал незаурядным даром сарказма.
— Да, что-то вроде того.
— Тогда дайте мне вашу руку. Я не очень гожусь для того, чтобы бросать взгляды, полные любви, через весь зал.
Виктория была готова ответить в том же духе, когда заметила приближающегося лорда Уильяма Лэндри с широкой улыбкой на лице, говорившей о том, что он выпил, и немало.
— Сколько еще времени нам необходимо оставаться здесь? — напряженно спросила она.
— Я думал, что мы только начинаем знакомиться.
— Для меня слишком много знакомств за один день.
Синклер заколебался.
— Тогда, может быть, поедем домой?
Домом для него, конечно, был Графтон-Хаус. В конце концов, возможно, ей лучше задержаться на приеме. Виктория вздохнула. У родителей было достаточно возможностей задержать ее здесь, если бы они намеревались это сделать.
— Отлично, домой так домой.
Маркиз взял ее за руку, и они достаточно легко избежали общения с Лэндри. Вместо того чтобы подойти к родителям и попрощаться с ними, Син повел ее вдоль стены бального зала к центральной двери.
— Тиммс, — сказал он тихо, — пусть кучер подаст мои экипаж.
Дворецкий колебался:
— Конечно, но…
— Сейчас.
Рослый слуга поклонился.
— Сию минуту, милорд.
Они проследовали вниз по ступенькам и остановились в холле. Из бального зала доносилась музыка; вне всякого сомнения, гостюете не осознали, что жениха и невесты уже не было с ними.
Виктория не спеша изучала профиль Синклера. Ей было скучно, тревожно, и она испытывала разочарование, однако хотелось надеятся на лучшее. Будет ли неистовая физическая страсть, которая должна проявиться, достаточной, чтобы компенсировать потерю свободы и независимости?
Виконт Перипгтон, Рамсей Дюпон и Люсьен Бэлфор. Первые двое уже были под подозрением. Лисичка знала их всех, знала о них то, чего не знал он, и все же впервые в жизни маркиз сомневался в том, как ему действовать. В прошлом люди, которых он загонял в ловушки или от которых добивался признаний, временами вызывали у него жалость. Однако как убедить себя в том, что Виктория Фонтейн — теперь Графтон — заслуживала этого?
— Ваш отец уже позаботился о вещах, которые вам могут понадобиться, — сообщил он. Ему было непривычно видеть ее спокойной и сдержанной.
— Да, знаю. Где я буду спать?
Синклер предполагал, что Виктория изменит свое решение, и не объявлял всем и каждому, как они проведут медовый месяц. Так у него по крайней мере оставался шанс.
Виктория взглянула на него, затем опять отвернулась к окну. Поскольку Синклер хочет остаться в Лондоне, она вынуждена согласиться. Ему даже не пришло в голову, что ей захочется, чтобы с ней посоветовались относительно их планов. Раз от раза маркиз казался ей все более невоспитанным. Это еще одно разочарование для каждого из них.
— Полагаю, мне не удастся убедить вас присоединиться ко мне…
Виктория повернулась к нему лицом.
— Нет, и вы не сможете заставить меня…
— Я не сделаю этого — мягко перебил он. — Это несовместимо с моей моралью. — Поймав ее любопытный взгляд, устремленный на него, Синклер нахмурился: — В чем дело?
— Принимая во внимание поспешность, с которой вы женитесь, я могла бы предположить, что у вас есть намерение создать семью. Вы сказали, что этот брак был, в конце концов, удобен для вас.
— Я люблю, когда мне бросают вызов.
— Счастлива оказать вам эту услугу. — Она улыбнулась.
— Слава Богу, — буркнул маркиз. Ее слова произвели на него впечатление, несмотря на значительные неприятности, которые он предвидел для себя. — Меня легко уговорить, Виктория. Я хочу вас. Я снова хочу коснуться ваших губ.
Девушка покраснела.
— Вам не скоро это удастся, милорд.
— Син, — поправил он. — Я с нетерпением буду ждать этого момента в будущем. Пока же для вас приготовлена соседняя с моей спальня. Дверь запирается с обеих сторон. Я дам вам ключ.
— И у вас тоже будет ключ?
Он покачал головой:
— Вы довольно скоро пригласите меня.
Экипаж качнулся в последний раз и остановился. Обычно достаточно было одной-двух секунд, чтобы лакей открыл дверцу, но Синклер понимал, что их ранний приезд вызвал переполох в доме. Действительно, прошло около минуты, прежде чем запыхавшийся Орсер распахнул входную дверь.
— Простите, милорд, мы не ожидали вас так рано.
— Я так и понял.
Синклер заранее дал указание челяди выстроиться перед домом, чтобы приветствовать новую хозяйку. Пока они выходили из экипажа, все двадцать слуг, нанятых в Лондоне, уже стояли в ряд вдоль короткой подъездной дорожки.
— Ну вот, я опять создала суматоху, — пробормотала Лисичка.
Он улыбнулся, ведя ее к началу строя.
— Мы живем в суматохе. По крайней мере я.
— Остается это увидеть, милорд, — сказала Виктория, освобождая свою руку, и затем, вежливо кивнув слугам, остановилась возле одного из них.
— Майло, — позвал маркиз, и тот выступил вперед. — Виктория, это наш дворецкий Майло.
Слуга поклонился.
— Леди Олторп!
Синклер отошел в сторону, наблюдая, как Майло представляет Виктории старших слуг. Точно так же несколько недель назад они встречали его. Сегодня, однако, несмотря на возбуждение, слуги не казались такими растерянными. Но Виктория не заменяла любимого хозяина или хозяйку, как это было с ним; ее репутация была не такова, чтобы приветствовать ее пощечиной у входной двери. От этой сцены встречи он испытал облегчение; ей будет нелегко с ним, и не хватало только, чтобы слуги наносили дополнительные оскорбления.
Роман не присоединился к остальным слугам, он намеревался следить за всем внутри дома, наблюдая и выжидая, не появится ли другой наблюдатель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71