Джонас осторожно принял девушку у него из рук, точно человек, забирающий мясо из когтей льва.
– Я позабочусь о ней, Гриффин. Клянусь всем, что значили наши матери друг для друга.
На мгновение Гриффин прикрыл глаза, а когда открыл их, Джонас и Рэйчел исчезли.
С сумкой в руке Гриффин вернулся в царившее вокруг дикое безумие. У него не было другого выбора, кроме как довериться Джонасу – просто не было выбора. На время загнанный в дальний угол сознания, врач в нем снова очнулся, вспомнив о долге.
Ветер дул уже с северо-востока. Огонь двигался в сторону еще одного строения, мельницы, и к зданию оперы. Рабочие суетились, качая воду из залива и карабкаясь по дымящейся крыше с мокрыми одеялами.
Гриффин опустился на колени посреди людского потока, чтобы перевязать обожженную руку пожарного.
– Из-за чего началась эта чертовщина? – спросил он, раскрыв сумку и занявшись работой, не требующей размышлений.
Пожарному было больно, но он находился в состоянии какого-то нездорового возбуждения.
– Кто-то пролил клей на плиту, док, – ответил он и вдруг засмеялся.– И шефа нет. Знаете, где наш шеф, док? Он в Сан-Франциско, изучает новые способы борьбы с огнем.
Гриффин закончил работу.
– Идите домой, – сказал он, снова поднимаясь и обводя воспаленными глазами причалы. На одном из доков установили пожарный насос, но был отлив, и из бухты не удавалось выкачать ничего, кроме слабенькой струйки воды. К тому же шланги оказались слишком короткими.
Качая головой, Гриффин повернулся и увидел, как из пламени пожара в небо взлетела горящая головня. Словно по чьему-то злостному плану, она упала на крышу оперы; занялся огонь. Раздался рев и в ответ вспыхнуло соседнее здание.
Какая-то женщина дергала Гриффина за рукав рубашки:
– Доктор. Сэр,– вы врач? Там мой муж...
Гриффин последовал за ней через все увеличивающуюся толпу и увидел мужчину средних лет, распростертого на земле возле повозки. Кругом стоял такой шум, что даже сквозь стетоскоп он с трудом слышал биение его сердца.
– За дело взялся мэр, – сообщил кто-то. Гриффин поднялся и повернулся к женщине:
– С вашим мужем будет все в порядке, если вы вывезете его отсюда. Он перевозбужден.
– Он хотел посмотреть...
Терпение Гриффина подходило к концу – он мельком взглянул в сторону повозки:
– Я помогу ему подняться, а вы увозите его отсюда.
Под здание ресторана «Палас» закладывали динамит – в надежде, что это помешает распространению огня. Две лошади, запряженные в повозку, в панике затанцевали, испуганные взрывом, потрясшим едкий, дымный воздух, но женщина, муж которой лежал рядом на сиденьи, успокоила их, заставив подчиниться.
С тупым изумлением Гриффин наблюдал за тем, как огонь перекинулся на развалины ресторана, распространяясь по верфям возле пылающей мельницы.
ГЛАВА 29
Гриффин еще долго бродил в толпе, по мере сил помогая пострадавшим в борьбе с огнем, оказывая врачебную помощь пожарным и зевакам, ставшим жертвами дыма и собственного возбуждения.
Рядом с Гриффином возник парень, который наблюдал за ужасающим спектаклем с широкой ухмылкой на физиономии.
– Вот это да! – вопил он, вытаращив глаза.– Дым такой, что видно от самой Такомы!
– Действительно здорово,– оборвал его Гриффин, ослабевший от жары и беспокойства за Рэйчел. В безопасности ли она? Или, отдав ее в руки Джонасу, он подверг ее опасности более серьезной, чем любой пожар?
– Да, сэр! – продолжал парень, ничуть не обескураженный резкой реакцией Гриффина. – Треск и рев огня слыхать даже с залива. Мы еще не вышли из Комменсмент-Бэй, а уже все было слышно.
Гриффин достал из жилетного кармана часы и посмотрел на них. Четыре часа – и битва проиграна.
Звон разносящих печальные новости церковных колоколов сливался со свистками пароходов вдоль побережья. Непрерывная какофония пожарных колоколов отдавалась в разболевшейся голове Гриффина.
Началось бегство. Коммерсанты вытаскивали наружу свои пожитки и грузили их в фургоны. Некоторые, у которых не было фургонов, тащили в руках кассовые аппараты, другие ковыляли, сгибаясь под тяжестью корзин и тюков. На стоящие вдоль пристаней корабли грузили все товары, которые только могли поместиться, и суда отплывали на более глубокое место, подальше от доков, которые вот-вот должны были загореться.
«Ад,– с мрачной ухмылкой подумал Гриффин.– Кто бы мог подумать, что ад находится прямо здесь, в Сиэтле?»
Эта мысль вызвала у него новую тревогу. Не попали ли Филд и его молодая жена в это огненное безумие? Гриффин направился в сторону здания суда – отель, в котором остановились Холлистеры, располагался как раз за ним.
В жилом районе люди выносили из домов кровати, ночные горшки, детей, но возле самого здания суда суета была несколько более упорядоченной. Полицейские выводили из подвалов закованных в кандалы узников, а торговцы, входившие в состав суда присяжных; торопились к своим магазинам и лавкам.
Не замедляя шага, Гриффин наблюдал, как молодой человек, забравшись на крышу, начал заливать ее водой из ведер, подаваемых снизу с помощью веревки флагштока.
Когда Гриффин подошел к маленькой гостинице, Фон помогала запыхавшейся хозяйке грузить конторские книги и одеяла в ожидавший на улице фургон.
Гриффин поймал ее за руку:
– Где Филд?
Фон взглянула в сторону огромного костра, в который превратился деловой центр, и ее широко расставленные карие глаза еще больше потемнели от беспокойства.
– Он где-то там.
Страх за судьбу друга сделал голос Гриффина резким:
– Идиот,– нашел время спасать души!
Фон Холлистер, казалось, готова была ударить Гриффина. Вместо этого она закинула в фургон охапку вещей и огрызнулась:
– Он помогает людям, Гриффин. Судя по твоему виду, ты занимался тем же самым.
Гриффин опустил голову, осматривая себя, но сажа, покрывавшая его руки, одежду и, возможно, лицо, не беспокоила его.
– Извини.
Снова раздался грохот – это обрушились крыша и колокольня церкви, стоявшей напротив суда. Огонь перекинулся на два расположенных поблизости оружейных магазина, последовали бесчисленные взрывы боеприпасов, и эта канонада еще более усилила впечатление, будто вокруг идет какая-то ужасная война.
Фон коснулась ладонью его лица.
– Я знаю, что ты не имел в виду ничего плохого, – сказала она; каким-то образом ее голос перекрыл оглушительный грохот.
Гриффин сжал ее руку в своей и прокричал в ответ:
– С тобой все в порядке? Фон кивнула.
Улицы уже были заполнены повозками и фургонами, и Гриффин пробирался в сторону пожара с трудом. Он вглядывался в то, что должно было быть тысячью лиц, и увидел лишь тысячу разных выражений ужаса.
Битва с огнем перемещалась в сторону Уэслер-Уэй. Кто-то из стоявших рядом сообщил Гриффину, что мэр приказал снести или взорвать все сараи и дома вдоль дороги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
– Я позабочусь о ней, Гриффин. Клянусь всем, что значили наши матери друг для друга.
На мгновение Гриффин прикрыл глаза, а когда открыл их, Джонас и Рэйчел исчезли.
С сумкой в руке Гриффин вернулся в царившее вокруг дикое безумие. У него не было другого выбора, кроме как довериться Джонасу – просто не было выбора. На время загнанный в дальний угол сознания, врач в нем снова очнулся, вспомнив о долге.
Ветер дул уже с северо-востока. Огонь двигался в сторону еще одного строения, мельницы, и к зданию оперы. Рабочие суетились, качая воду из залива и карабкаясь по дымящейся крыше с мокрыми одеялами.
Гриффин опустился на колени посреди людского потока, чтобы перевязать обожженную руку пожарного.
– Из-за чего началась эта чертовщина? – спросил он, раскрыв сумку и занявшись работой, не требующей размышлений.
Пожарному было больно, но он находился в состоянии какого-то нездорового возбуждения.
– Кто-то пролил клей на плиту, док, – ответил он и вдруг засмеялся.– И шефа нет. Знаете, где наш шеф, док? Он в Сан-Франциско, изучает новые способы борьбы с огнем.
Гриффин закончил работу.
– Идите домой, – сказал он, снова поднимаясь и обводя воспаленными глазами причалы. На одном из доков установили пожарный насос, но был отлив, и из бухты не удавалось выкачать ничего, кроме слабенькой струйки воды. К тому же шланги оказались слишком короткими.
Качая головой, Гриффин повернулся и увидел, как из пламени пожара в небо взлетела горящая головня. Словно по чьему-то злостному плану, она упала на крышу оперы; занялся огонь. Раздался рев и в ответ вспыхнуло соседнее здание.
Какая-то женщина дергала Гриффина за рукав рубашки:
– Доктор. Сэр,– вы врач? Там мой муж...
Гриффин последовал за ней через все увеличивающуюся толпу и увидел мужчину средних лет, распростертого на земле возле повозки. Кругом стоял такой шум, что даже сквозь стетоскоп он с трудом слышал биение его сердца.
– За дело взялся мэр, – сообщил кто-то. Гриффин поднялся и повернулся к женщине:
– С вашим мужем будет все в порядке, если вы вывезете его отсюда. Он перевозбужден.
– Он хотел посмотреть...
Терпение Гриффина подходило к концу – он мельком взглянул в сторону повозки:
– Я помогу ему подняться, а вы увозите его отсюда.
Под здание ресторана «Палас» закладывали динамит – в надежде, что это помешает распространению огня. Две лошади, запряженные в повозку, в панике затанцевали, испуганные взрывом, потрясшим едкий, дымный воздух, но женщина, муж которой лежал рядом на сиденьи, успокоила их, заставив подчиниться.
С тупым изумлением Гриффин наблюдал за тем, как огонь перекинулся на развалины ресторана, распространяясь по верфям возле пылающей мельницы.
ГЛАВА 29
Гриффин еще долго бродил в толпе, по мере сил помогая пострадавшим в борьбе с огнем, оказывая врачебную помощь пожарным и зевакам, ставшим жертвами дыма и собственного возбуждения.
Рядом с Гриффином возник парень, который наблюдал за ужасающим спектаклем с широкой ухмылкой на физиономии.
– Вот это да! – вопил он, вытаращив глаза.– Дым такой, что видно от самой Такомы!
– Действительно здорово,– оборвал его Гриффин, ослабевший от жары и беспокойства за Рэйчел. В безопасности ли она? Или, отдав ее в руки Джонасу, он подверг ее опасности более серьезной, чем любой пожар?
– Да, сэр! – продолжал парень, ничуть не обескураженный резкой реакцией Гриффина. – Треск и рев огня слыхать даже с залива. Мы еще не вышли из Комменсмент-Бэй, а уже все было слышно.
Гриффин достал из жилетного кармана часы и посмотрел на них. Четыре часа – и битва проиграна.
Звон разносящих печальные новости церковных колоколов сливался со свистками пароходов вдоль побережья. Непрерывная какофония пожарных колоколов отдавалась в разболевшейся голове Гриффина.
Началось бегство. Коммерсанты вытаскивали наружу свои пожитки и грузили их в фургоны. Некоторые, у которых не было фургонов, тащили в руках кассовые аппараты, другие ковыляли, сгибаясь под тяжестью корзин и тюков. На стоящие вдоль пристаней корабли грузили все товары, которые только могли поместиться, и суда отплывали на более глубокое место, подальше от доков, которые вот-вот должны были загореться.
«Ад,– с мрачной ухмылкой подумал Гриффин.– Кто бы мог подумать, что ад находится прямо здесь, в Сиэтле?»
Эта мысль вызвала у него новую тревогу. Не попали ли Филд и его молодая жена в это огненное безумие? Гриффин направился в сторону здания суда – отель, в котором остановились Холлистеры, располагался как раз за ним.
В жилом районе люди выносили из домов кровати, ночные горшки, детей, но возле самого здания суда суета была несколько более упорядоченной. Полицейские выводили из подвалов закованных в кандалы узников, а торговцы, входившие в состав суда присяжных; торопились к своим магазинам и лавкам.
Не замедляя шага, Гриффин наблюдал, как молодой человек, забравшись на крышу, начал заливать ее водой из ведер, подаваемых снизу с помощью веревки флагштока.
Когда Гриффин подошел к маленькой гостинице, Фон помогала запыхавшейся хозяйке грузить конторские книги и одеяла в ожидавший на улице фургон.
Гриффин поймал ее за руку:
– Где Филд?
Фон взглянула в сторону огромного костра, в который превратился деловой центр, и ее широко расставленные карие глаза еще больше потемнели от беспокойства.
– Он где-то там.
Страх за судьбу друга сделал голос Гриффина резким:
– Идиот,– нашел время спасать души!
Фон Холлистер, казалось, готова была ударить Гриффина. Вместо этого она закинула в фургон охапку вещей и огрызнулась:
– Он помогает людям, Гриффин. Судя по твоему виду, ты занимался тем же самым.
Гриффин опустил голову, осматривая себя, но сажа, покрывавшая его руки, одежду и, возможно, лицо, не беспокоила его.
– Извини.
Снова раздался грохот – это обрушились крыша и колокольня церкви, стоявшей напротив суда. Огонь перекинулся на два расположенных поблизости оружейных магазина, последовали бесчисленные взрывы боеприпасов, и эта канонада еще более усилила впечатление, будто вокруг идет какая-то ужасная война.
Фон коснулась ладонью его лица.
– Я знаю, что ты не имел в виду ничего плохого, – сказала она; каким-то образом ее голос перекрыл оглушительный грохот.
Гриффин сжал ее руку в своей и прокричал в ответ:
– С тобой все в порядке? Фон кивнула.
Улицы уже были заполнены повозками и фургонами, и Гриффин пробирался в сторону пожара с трудом. Он вглядывался в то, что должно было быть тысячью лиц, и увидел лишь тысячу разных выражений ужаса.
Битва с огнем перемещалась в сторону Уэслер-Уэй. Кто-то из стоявших рядом сообщил Гриффину, что мэр приказал снести или взорвать все сараи и дома вдоль дороги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102