– Когда ты вернешь меня Невиллу Карсону?
– Мы вернем тебя твоему отцу, как только он заплатит за тебя золотом, и только тогда, – усмехнулся Рейдер, а сам думал только о том золоте, которое светилось в ее удивительных глазах.
– И когда это произойдет? – требовательно спросила Блайт.
Рейдер наклонился и рывком поставил ее на ноги. Блайт на мгновение затихла, не в силах пошевелиться, чувствуя на себе его горячее дыхание. Лицо Рейдера медленно, словно во сне, начало приближаться к ее лицу. Блайт в панике оттолкнула его и отскочила к кровати.
– Через три недели, – раздраженно проговорил Рейдер. – Если, конечно, он захочет тебя вернуть. А все это время ты будешь сидеть в каюте, ни с кем не общаясь, даже с Вилли. Он не так стар и немощен, как ты думаешь, и вполне способен польститься на женские прелести.
Блайт охватила нервная дрожь, глаза потемнели от гнева.
– Я этого не вынесу! Я не могу неделями сидеть в этой ужасной норе без глотка свежего воздуха! Это бесчеловечно!
Рейдер как зачарованный смотрел на ее вздымающуюся грудь. Расстегнутый лиф платья позволял ему видеть то, что обычно скрыто от посторонних глаз. Какая у нее чудесная кожа… Черт побери, кажется, он снова начал терять самообладание. Но что это она сказала?
– Ужасная нора? – взвился Рейдер, оглядывая свою просторную и уютную каюту; порой на берегу дома бывают меньше, чем предоставленное ей жилище. – Ты должна быть благодарна, Вул-вич, что тебе не приходится спать, находясь по пояс в затхлой воде! Ты занимаешь капитанскую каюту, хотя не имеешь на это… – он осекся, осознав, что сказал лишнее.
– Значит, я должна испытывать благодарность за то, что меня схватили и держат под замком, среди этих чудовищ? – Блайт ткнула пальчиком в сторону свирепого чучела. – Мало того, что я страдаю от безделья, меня еще лишили солнца и воздуха…
Лицо Рейдера окаменело. Впрочем, чего еще ожидать от взбалмошной, избалованной девицы, привыкшей к мгновенному исполнению всех своих капризов?! Глупая невежественная ведьмочка! Пару минут назад ее едва не прирезали, и вот опять лезет на рожон! «Ладно, – решил Рейдер, – раз она настаивает на том, чтобы разгуливать среди этих головорезов, значит, так тому и быть. Пусть сама убедится, насколько это опасно, возможно, тогда запоет по-другому».
– Хорошо. Тебе будет позволено выходить на палубу после полудня, на один час. Я за тобой приду. Но ты должна будешь покинуть палубу по первому моему требованию, и никаких капризов и просьб. Ясно?
Рейдер говорил все громче и громче. Под конец он уже орал на Блайт. Наверняка весь корабль слышал его крики.
– Если что-то произойдет, ты сама будешь в этом виновата, поняла?!
Блайт торжествующе кивнула в ответ, но как только за Рейдером закрылась дверь, у нее подкосились ноги и она без сил опустилась на койку. Ее всю буквально трясло. Господи, этот маньяк-француз метнул в нее нож, она ведь могла… «Нет, – успокоила себя Блайт, – со мной ничего не случится. Несомненно, Невилл Карсон поставил этим людям особые условия, и они должны беречь меня как зеницу ока».
Им ее не запугать. Она слишком горда и не позволит довести себя до слез и панического страха. И раз уже ей суждено сидеть взаперти в этой гнусной каюте, нужно постараться сделать так, чтобы Рейдеру Прескотту не поздоровилось. Он еще проклянет тот день, когда похитил Блайт Вулрич.
* * *
Блайт, безусловно, обрадовалась бы, узнав, что ее цель уже достигнута. Рейдер Прескотт глубоко сожалел о том, что ему довелось увидеть ее. Теперь он не знал покоя ни днем, ни ночью.
Перехватив любопытный взгляд Бастиана, Рейдер заметил:
– В жизни не встречал такой злючки. Если ее старый отец имеет хоть каплю разума, он сделает вид, что никогда не слышал о ней.
Войдя на следующий день в каюту, Рейдер не сразу увидел Блайт и с беспокойством огляделся по сторонам. Обнаружив ее сидящей на коленях перед раскрытым сундуком, он сначала почувствовал облегчение, а потом пришел в неистовую ярость от того, что она влезла в его святая святых. Каждая вещь из числа разложенных Блайт вокруг себя: будь то шикарное платье из бархата или шелка, или нежнейшая шаль – напоминала Рейдеру о его странствиях и была связана с определенным местом. Блайт подняла на него огромные золотистые глаза, и ее лицо слегка порозовело.
– Что, черт возьми, ты делаешь? – взорвался Рейдер, пронизывая девушку свирепым взглядом.
– Я… Я…
Лицо Блайт стало пунцовым. Ей было ужасно стыдно: ведь ее застали роющейся в чужих вещах.
– Я искала что-нибудь для волос: щетку или расческу. Я просто…
Блайт осмотрелась. Господи! Оказывается, она так увлеклась, что вытащила содержимое почти половины сундука.
– Я не хотела…
– Это как раз в духе женщины из высшего общества – хватай и присваивай, бери все, что не прибито гвоздями! – кипятился Рейдер. – Положи все на место, все до последнего!
Ему казалось, что, открыв сундук, Блайт вторглась в нечто, о котором он никому и никогда не рассказывал.
Ее больно уколол его резкий тон.
– Мне нужна щетка для волос, – повторила Блайт, вскочив на ноги. – Мои волосы совсем спутались. Их просто необходимо расчесать, – она с вызовом скрестила на груди руки. – А впрочем, не нужно щетки, дай мне лучше ножницы. Я отрежу волосы, и одной проблемой станет меньше. А ты объяснишь Невиллу Карсону, почему я лишилась волос.
«Да, эта девица вполне способна на такое, – подумал Рейдер. – Она пойдет на все, лишь бы досадить нам. Ну и скандал разразится в Филадельфии, если заложница возвратится с обритой наголо головой. Даже необузданный в своей жестокости Лонг Бен Харвей не лишает пленниц волос». Рейдер молча достал с верхней полки шкатулку и вытащил оттуда вырезанную из слоновой кости щетку для волос и такую же расческу. Обе вещицы, украшенные инкрустацией из черного дерева, выглядели чрезвычайно изящно.
– Приступай! – проворчал он, сунув их Блайт в руки.
Блайт повертела столь изящные предметы туалета, разглядывая со всех сторон, и только затем уселась в кресло. Рейдер наблюдал, как она осторожными рывками принялась продирать щетку сквозь спутанные пряди. Решив больше не обращать на нее внимания и не терять времени даром, он налил в таз воды, чтобы освежиться до пояса, а потом переодеться. Но сбросив рубашку, Рейдер снова невольно посмотрел на Блайт: закусив губу, девушка неподвижно сидела на краю кресла, судорожно сжимая в руке щетку. Он мигом оказался возле нее.
– Что на этот раз?
– Они так запутались…
Блайт подняла глаза и увидела прямо перед собой великолепный мужской торс. У нее даже перехватило дыхание. Какая у Рейдера гладкая загорелая кожа! На его груди курчавились светлые волосы и, сужаясь, аккуратной полоской сбегали вниз, исчезая за широким черным ремнем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
– Мы вернем тебя твоему отцу, как только он заплатит за тебя золотом, и только тогда, – усмехнулся Рейдер, а сам думал только о том золоте, которое светилось в ее удивительных глазах.
– И когда это произойдет? – требовательно спросила Блайт.
Рейдер наклонился и рывком поставил ее на ноги. Блайт на мгновение затихла, не в силах пошевелиться, чувствуя на себе его горячее дыхание. Лицо Рейдера медленно, словно во сне, начало приближаться к ее лицу. Блайт в панике оттолкнула его и отскочила к кровати.
– Через три недели, – раздраженно проговорил Рейдер. – Если, конечно, он захочет тебя вернуть. А все это время ты будешь сидеть в каюте, ни с кем не общаясь, даже с Вилли. Он не так стар и немощен, как ты думаешь, и вполне способен польститься на женские прелести.
Блайт охватила нервная дрожь, глаза потемнели от гнева.
– Я этого не вынесу! Я не могу неделями сидеть в этой ужасной норе без глотка свежего воздуха! Это бесчеловечно!
Рейдер как зачарованный смотрел на ее вздымающуюся грудь. Расстегнутый лиф платья позволял ему видеть то, что обычно скрыто от посторонних глаз. Какая у нее чудесная кожа… Черт побери, кажется, он снова начал терять самообладание. Но что это она сказала?
– Ужасная нора? – взвился Рейдер, оглядывая свою просторную и уютную каюту; порой на берегу дома бывают меньше, чем предоставленное ей жилище. – Ты должна быть благодарна, Вул-вич, что тебе не приходится спать, находясь по пояс в затхлой воде! Ты занимаешь капитанскую каюту, хотя не имеешь на это… – он осекся, осознав, что сказал лишнее.
– Значит, я должна испытывать благодарность за то, что меня схватили и держат под замком, среди этих чудовищ? – Блайт ткнула пальчиком в сторону свирепого чучела. – Мало того, что я страдаю от безделья, меня еще лишили солнца и воздуха…
Лицо Рейдера окаменело. Впрочем, чего еще ожидать от взбалмошной, избалованной девицы, привыкшей к мгновенному исполнению всех своих капризов?! Глупая невежественная ведьмочка! Пару минут назад ее едва не прирезали, и вот опять лезет на рожон! «Ладно, – решил Рейдер, – раз она настаивает на том, чтобы разгуливать среди этих головорезов, значит, так тому и быть. Пусть сама убедится, насколько это опасно, возможно, тогда запоет по-другому».
– Хорошо. Тебе будет позволено выходить на палубу после полудня, на один час. Я за тобой приду. Но ты должна будешь покинуть палубу по первому моему требованию, и никаких капризов и просьб. Ясно?
Рейдер говорил все громче и громче. Под конец он уже орал на Блайт. Наверняка весь корабль слышал его крики.
– Если что-то произойдет, ты сама будешь в этом виновата, поняла?!
Блайт торжествующе кивнула в ответ, но как только за Рейдером закрылась дверь, у нее подкосились ноги и она без сил опустилась на койку. Ее всю буквально трясло. Господи, этот маньяк-француз метнул в нее нож, она ведь могла… «Нет, – успокоила себя Блайт, – со мной ничего не случится. Несомненно, Невилл Карсон поставил этим людям особые условия, и они должны беречь меня как зеницу ока».
Им ее не запугать. Она слишком горда и не позволит довести себя до слез и панического страха. И раз уже ей суждено сидеть взаперти в этой гнусной каюте, нужно постараться сделать так, чтобы Рейдеру Прескотту не поздоровилось. Он еще проклянет тот день, когда похитил Блайт Вулрич.
* * *
Блайт, безусловно, обрадовалась бы, узнав, что ее цель уже достигнута. Рейдер Прескотт глубоко сожалел о том, что ему довелось увидеть ее. Теперь он не знал покоя ни днем, ни ночью.
Перехватив любопытный взгляд Бастиана, Рейдер заметил:
– В жизни не встречал такой злючки. Если ее старый отец имеет хоть каплю разума, он сделает вид, что никогда не слышал о ней.
Войдя на следующий день в каюту, Рейдер не сразу увидел Блайт и с беспокойством огляделся по сторонам. Обнаружив ее сидящей на коленях перед раскрытым сундуком, он сначала почувствовал облегчение, а потом пришел в неистовую ярость от того, что она влезла в его святая святых. Каждая вещь из числа разложенных Блайт вокруг себя: будь то шикарное платье из бархата или шелка, или нежнейшая шаль – напоминала Рейдеру о его странствиях и была связана с определенным местом. Блайт подняла на него огромные золотистые глаза, и ее лицо слегка порозовело.
– Что, черт возьми, ты делаешь? – взорвался Рейдер, пронизывая девушку свирепым взглядом.
– Я… Я…
Лицо Блайт стало пунцовым. Ей было ужасно стыдно: ведь ее застали роющейся в чужих вещах.
– Я искала что-нибудь для волос: щетку или расческу. Я просто…
Блайт осмотрелась. Господи! Оказывается, она так увлеклась, что вытащила содержимое почти половины сундука.
– Я не хотела…
– Это как раз в духе женщины из высшего общества – хватай и присваивай, бери все, что не прибито гвоздями! – кипятился Рейдер. – Положи все на место, все до последнего!
Ему казалось, что, открыв сундук, Блайт вторглась в нечто, о котором он никому и никогда не рассказывал.
Ее больно уколол его резкий тон.
– Мне нужна щетка для волос, – повторила Блайт, вскочив на ноги. – Мои волосы совсем спутались. Их просто необходимо расчесать, – она с вызовом скрестила на груди руки. – А впрочем, не нужно щетки, дай мне лучше ножницы. Я отрежу волосы, и одной проблемой станет меньше. А ты объяснишь Невиллу Карсону, почему я лишилась волос.
«Да, эта девица вполне способна на такое, – подумал Рейдер. – Она пойдет на все, лишь бы досадить нам. Ну и скандал разразится в Филадельфии, если заложница возвратится с обритой наголо головой. Даже необузданный в своей жестокости Лонг Бен Харвей не лишает пленниц волос». Рейдер молча достал с верхней полки шкатулку и вытащил оттуда вырезанную из слоновой кости щетку для волос и такую же расческу. Обе вещицы, украшенные инкрустацией из черного дерева, выглядели чрезвычайно изящно.
– Приступай! – проворчал он, сунув их Блайт в руки.
Блайт повертела столь изящные предметы туалета, разглядывая со всех сторон, и только затем уселась в кресло. Рейдер наблюдал, как она осторожными рывками принялась продирать щетку сквозь спутанные пряди. Решив больше не обращать на нее внимания и не терять времени даром, он налил в таз воды, чтобы освежиться до пояса, а потом переодеться. Но сбросив рубашку, Рейдер снова невольно посмотрел на Блайт: закусив губу, девушка неподвижно сидела на краю кресла, судорожно сжимая в руке щетку. Он мигом оказался возле нее.
– Что на этот раз?
– Они так запутались…
Блайт подняла глаза и увидела прямо перед собой великолепный мужской торс. У нее даже перехватило дыхание. Какая у Рейдера гладкая загорелая кожа! На его груди курчавились светлые волосы и, сужаясь, аккуратной полоской сбегали вниз, исчезая за широким черным ремнем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101